История Финала. Книга 1. Часть 1

Михаил Черемных

Советские ученые обнаруживают артефакт, который способен подарить миру безграничный источник энергии. Однако мечтам не всегда суждено сбыться, как и мечтам юного мальчика, который по стечению обстоятельств оказался на секретном объекте вместе со своим отцом — руководителем проекта. В ту ночь мир этого мальчишки изменился навсегда. Авария не пощадила никого. Но чудом, а может и по воле судьбы, ребенок выжил. Однако необычный осколок под его сердцем превратил его существование в тяжкое испытание.

Глава 1

«Наука и оружие»

Шел тысяча девятьсот тридцатый год, середина лета. Однако десятое июля оказалось не таким теплым, как хотелось бы. На дворе шел дождь, переходящий из мелкой мороси в сильный ливень, а потом сходил на нет.

История берет свое начало в Белоруссии. А именно, неподалеку от города Минска. Там, по приказу командования ставки, был создан небольшой научный комплекс. То, что там изучали, было строго конфиденциально. Ученые что там работали, так же были неизвестны, а большинство из них, официально даже не существовали.

— Стоп…. Выходите, общий досмотр. Приготовьте документы. — Сказал офицер, что сидел за рулем.

Армейская машина остановилась около шлагбаума, за которым находились высокие деревянные ворота. В обе стороны от въезда, раскинулся высокий решетчатый забор с колючей проволокой наверху. По периметру виднелись наблюдательные вышки с прожекторами и пулеметами. Около ворот стояли трое солдат красной армии с оружием в руках. К машине подошли еще двое, чтобы провести тщательный досмотр багажа и прибывших людей.

По указу офицера с заднего сидения машины вышел мужчина в классическом гражданском костюме коричневого цвета сделанного из гладкого шерстяного драпа. На голове у него была шляпа из такого же материала, а в руках он держал кожаную сумку. Этот человек протянул солдату свои документы и положил сумку на капот машины, чтобы ее так же осмотрели.

— Доктор Блюхер, я так полагаю? Вы числитесь в списке как один из ведущих специалистов. — Сказал солдат, сверяясь с документами и журналом.

— Все верно товарищ. Я доктор Илларион Блюхер.

— Отлично. С вами там еще кто-то…? Пусть выйдет.

Доктор пошел к задней части машины. Было видно, что кто-то двигается внутри, передвигаясь по сидению. Мужчина нагнулся в дверь и подсадил второго человека, чтобы тот смог встать на сырую землю. Оказалось, что в машине был еще и мальчик.

— Так-так. И кто у нас тут? — Спросил часовой.

Рядом с доктором стоял высокий ребенок, мальчик, лет примерно девяти. На нем было большое пальто, которое не сочеталось по размеру, и особенно с темно-синими брюками, которые, скорее всего, являлись частью школьного гардероба. Так же на нем были черные, запачканные в свежей грязи ботинки, а на голове виднелась шерстяная кепка-фуражка.

Военный с неодобрением посмотрел на худощавого, сонного ребенка, который еле стоял на ногах. Он посмотрел в свой список, и тщательно проанализировав его, спросил:

— Ну и? Кто этот мальчишка? Как нам его регистрировать?

— Меня зовут Влад. Фамилия Блюхер. — Неожиданно ответил ребенок.

— Это мой сын…. Товарищ старший сержант. Проверьте. Он должен быть в списке номер три. — Добавил доктор, прижав мальчика к себе за плечо.

Военный недолго разбирался с бумагами. Он быстро развернул другой список, о котором ему сказали, и нашел нужного человека. После этого он молча отдал официальный пропуск доктору Блюхеру и его документы, и направился к шлагбауму. Двое других солдат провели визуальный осмотр машины снаружи и под днищем. Так же они заглянули в салон и перешерстили все сидения. Только после этого шлагбаум открылся. Доктор с сыном и офицер сели в машину и тронулись вперед.

Ворота быстро были открыты, предоставив путь внутрь секретного объекта. Однако ничего сверхъестественного внутри не было. Когда машина заехала внутрь, можно было увидеть лишь небольшое скопление палаточных домиков и казарм, сделанных из древесины. Так же было несколько бетонных сооружений больше похожих на оборонительные доты, которые были направлены в центр полигона. Как раз таки в центре и находилось то, ради чего все это возвели.

Научная база была построена в виде круга. Она была обнесена высоким забором и имела площадь около двух гектаров. По краям круга, вплотную к забору и находились все домики и казармы. В центре был курган, на котором стоял странный камень, похожий на кристалл. Пространство вокруг этого камня было пустынным с невысокой травой. Там не было, ни одного сооружения кроме тропинок и проводов ведущих к этому камню.

— Пап, а что это за штука? Это тот элемент, о котором вы все говорите? — Спросил мальчик у отца, когда увидел в окно булыжник в центре полигона.

— Именно, сын. Ради этого я и приехал сюда. Наконец то… — Ответил доктор глядя в окно в том же направлении что и мальчик.

Вдруг машина остановилась. Впереди была высокая палатка, в которой находились люди в белых халатах. Среди них можно было увидеть и военных.

— Все выходим. — Сказал доктор и открыл дверь.

Он вышел наружу и начал осматриваться. Его сын неторопливо выбрался с заднего сидения и с опаской стал наблюдать за действиями военных и ученых. Он старался быть рядом с отцом. Здесь он казался лишним и брошенным ребенком среди массы взрослых людей.

Доктор терся около машины и, выйдя немного вперед, резво кинул свою сумку на капот. И вдруг, он услышал свист, как будто кто-то его звал. Оказалось, что из палатки к нему уже радостно бежит один из ученых.

— Доктор Блюхер! Какая радость, что вы здесь! Наконец то мы снова смогли встретиться за столько времени.

— Серьезно? Подгурский успокойтесь. Мы не виделись всего два месяца…. Вы, похоже, не в себе от волнения…? — Сказал доктор Блюхер.

— Не в себе? Да, это точно! Настал момент, которого ждал весь научный мир! Спасибо Совикову за разработку МИПУС!

— Согласен. Но давайте сначала приступим. А то мне тоже не терпится.

— Да конечно…. О-о-о! Вы с сыном?

— Да. Мне его не с кем оставить.

— Не с кем? Что ж, это печально, неважно. Учиться лучше всего на практике, совмещая теорию…. Правда?

— Конечно Подгурский. — Закончил доктор и пошел вслед за этим ученым, прихватив с собой сына и сумку.

Они пошли в сопровождении офицера, который вел машину. Когда доктор вошел в палатку, все ученые и доктора, которые видели его, приветствовали добрым словом. Наверное, наш доктор Блюхер важная персона в предстоящем эксперименте на этом объекте. Его и сына сопроводили в один из отсеков этой большой палатки, где не было ни одного из ученых.

— Прошу доктор Блюхер. Это ваше личное пространство…. Располагайтесь. Полковник скоро прибудет к вам. — Сказал офицер и вышел обратно в основной навес, закрыв за собой проход большим куском серой материи.

Здесь было четыре кровати и два больших стола с настольными лампами. На навесном потолке освещение отсутствовало. Вместо него было по два сетчатых окна по краям, из которых в помещение попадал солнечный свет. Но солнца не было из-за туч, и его компенсировали прожекторами. На полу не было ничего, только земля и трава, которая еще не успела высохнуть. В целом это были обычные армейские условия. Как только не блиндаж?

Сын доктора, Влад, неторопливо подошел к кровати и начал снимать свою тяжелую одежду. Он положил на тумбу свой портфель, который больше походил на отцовский дипломат, и вытащил из него маленькую обувную щетку. Под пальто у него была серая рубашка с пиджаком. Он снял пиджачок и аккуратно положил его на тумбу рядом с портфелем, после чего снял ботинки и пошел босиком по высохшей земле в угол, где стоял неубранный кустик.

— Влад, сейчас не самое лучшее время для чистки обуви. — Сказал доктор, сев за стол и разложив свои вещи из сумки.

У него было много разных и незамысловатых инструментов и приборов. Среди странных по форме отверток у него были еще и проборы похожие на мультиметры. Это странно ведь на дворе довоенное время.

— Пап. Я быстро. Я еще после поезда хотел почистить ботинки.

— Что ж хорошо, не буду портить твою чистоплотность…. Однако. У меня вопрос. Влад, ты сделал задание, которое тебе давали в школе? — Спросил доктор, не отвлекаясь от своей работы.

— Да, сделал…. Русский и литературу я закончил еще в поезде. А что касается математики, то с ней я разобрался уже в машине…. Тот офицер сказал, что мы будем ехать долго. Вот я и решил сделать математику.

— Хмм. Отлично. Но ведь там заданий на несколько недель работы. Ты опять все в уме подсчитал? — Спросил доктор.

На вопрос незамедлительного ответа не последовало. Однако через десять секунд Влад закончил с ботинками и, одев их, подошел к кровати и, открыв свой портфель, вытащил стопку из пяти тетрадей. Он подошел к отцу и аккуратно положил тетради на стол рядом с ним, после чего сел напротив него и сказал: — Вот. Здесь все в письменном виде. Я постарался написать все развернуто…. Математика. Русский и физика…. Все здесь.

Доктор Блюхер просмотрел только математику и физику. Из увиденного ему стало понятно то, что все задачи, которые были даны на несколько недель, были сделаны. Конечно же, были некоторые ошибки в написании формул и порядке расчетов в задачах, но ответы были правильными, и это определенно радовало отца.

— Здорово. Я бы подкинул тебе еще задач, но боюсь, что сейчас к нам придут…. И да. Влад, тебе нужно поесть. Я уже говорил, что тебе нужно чаще заниматься физической культурой и питаться нормально…. Ты плохо растешь. Если тело будет слабым, то и мозг вскоре начнет просить сил.

— Я знаю это. Я же изучаю биологию…

— Анатомию сын… анатомию. И физиологию.

— А, ну да…. Пап. Все нормально. Я точно стану таким как ты. Ученым.

— Лучше не нужно. Гораздо проще быть учителем в школе. Проблем меньше и опаски нет…. Хотя. Кто знает. Какое тебе уготовано будущее. — Сказал доктор и медленно достал из сумки синий полупрозрачный кристалл неправильной формы, как кусок стекла.

— Это оно, да пап? Это, то ради чего мы сюда приехали? — Спросил сын.

— В общем да, но не совсем…. Это…. Это всего лишь кусок кристаллической оболочки. А внутри оболочки, того большого камня на горке, есть нечто очень ценное…. Мы назвали эту штуку «Осколок». Некоторые придумали называть ее «Кристалл».

— Значит она внутри того камня, да? И ты хочешь достать ее?

— Да. За этим осколком будущее сын…. И это будущее будет в твоих руках. Я верю в это…

— А что этот осколок дает?

— Безграничную силу. Если мы извлечем осколок, то сможем получать столько энергии, сколько не видели все электростанции мира. Энергию этого осколка можно преобразовывать в любую другую, например электрическую и в тысячекратном объеме.

— А если эта энергия кончиться? Этот осколок ведь не бесконечный, да?

— Верно. Однако в нем столько энергии, что ее хватит на пятьдесят лет беспрерывной эксплуатации. А потом, осколок можно трансформировать. Превратив его в нечто большее. И именно это, будет вырабатывать энергию бесконечно.

— Здорово пап. Научный прогресс наяву…

Не успел Влад договорить, как в помещение вошли двое военных. Они не приветливо прошли внутрь и остановились около стола, не снимая фуражки. Хотя нет, тот, что был пониже ростом, все-таки снял головной убор. Это был лейтенант, а вот тот, что понахальнее, это полковник. Он молча осмотрел помещение и подобно какому-то коменданту стал стоять и пялиться, то на сына, то на доктора.

Влад и его отец сидели и смирно молчали, изредка осматриваясь. И вдруг, полковник схватил со стола кусок кристаллической оболочки и сказал:

— Так! И что, вы, доктор Блюхер. Детям рассказываете о секретных проектах? Нехорошо. Вы хоть понимаете, какая у нас здесь секретность? Хотите пойти по стопам доктора Борского?

— Полковник Кравченко, вы меня в чем-то подозреваете? — Спросил доктор Блюхер не глядя на военного.

— Подозреваю ли я? Хмм…. Даже не знаю. Что и сказать, то…. Вопрос! Почему вы своему сыну рассказываете о тонкостях нашего проекта?!

— Вы считаете, что он кому-то расскажет?

— Как вариант, да! А что, у нас я смотрю, всякое бывает.

— Мой сын, моя собственность! Пока он не достиг совершеннолетия, он будет говорить, что я скажу! И не будет говорить, если я скажу, не говорить. — Громким тоном проговорил доктор Блюхер, не поворачивая голову, и не глядя на полковника.

— У-у-у! Собственность! Справедливо. Что ж, хорошо. Считайте, что я вам поверил…. Проверка пройдена. Но. Я слежу за вами, за всеми…. Да. И еще. Через двадцать минут общий сбор всех научных участников около артефакта. Не смейте опаздывать. — Сказал полковник и недовольно удалился из помещения, отмахнув полотно на входе в сторону.

Еще немного продлилась тишина, до того как доктор встал и закрыл за полковником занавеску, которую он не удосужился накинуть обратно. Вскоре он вернулся и сел за стол. Он нахмурился и, положив кристалл в сумку сказал:

— Какой же он мерзкий…. Сын. Ты не принимай это близко. Ты не собственность.

— Да. Я понимаю. Это была просто формальная защита….. Но. Пап, если я не собственность, то кто я?

— Хороший вопрос. И ты знаешь, я не могу дать на него ответа. Сейчас ты мальчик по имени Влад. Ты еще не личность и ничего не достиг. А вот когда ты станешь больше чем мальчик, тогда ты сам скажешь себе, кто ты на самом деле.

— Получается, что только возраст определяет мое значение в обществе?

— Нет, не возраст. Хотя отчасти да, но, бывает так, и очень часто, что даже взрослые люди глупее ребенка и не могут сказать, кто они и кем являются. — Закончил доктор и направился к своей кровати, чтобы начать собираться.

Влад сидел за столом и смотрел на свои тетради. Потом он обратил внимание на приборы, которые его отец вытащил из сумки. Он пристально смотрел, пытаясь понять, какие символы написаны на корпусе карманного аппарата. Он различал лишь физическое обозначение массы и значок Вольта и Вата, остальное, увы, он либо не знал, либо еще не проходил.

Вдруг занавеска в помещение открылась, и у порога появился ученый в белом халате. Он улыбался и оглядывался по сторонам. Вслед за ним зашли еще двое, один из которых, уже появлялся ранее перед доктором Блюхером.

— Подгурский? Шестунов? Вы что-то хотели? — Спросил доктор, увидев зашедших коллег.

— Ну, во-первых здравствуй, мой дорогой товарищ. — Сказал улыбчивый ученый по фамилии Шестунов.

Доктор ответил рукопожатием, после чего обратил внимание на третьего коллегу которого он явно не узнавал. Вскоре он направленно спросил:

— Подгурский, а кто с вами пришел?

— Ах да, познакомься. Это профессор Эрнст Раш. Он приехал к нам из Лондона.

— Что? Из Лондона?!

— Именно мои дорогие камрады. Я есть профессор Эрнст. Приятно познакомиться. — Неожиданно сказал иностранный ученый, применяя соответствующий акцент.

Вдруг из основного навеса кто-то крикнул имя нового ученого. Тот не сразу отреагировал, но вскоре у входа появился военный, который еще раз назвал имя и фамилию английского профессора.

— Извинитье минья. Было приятно познакомиться с вами, доктор. — Сказал профессор Эрнст, пожав руку каждому, и пошел к выходу, где его уже ждал солдат.

Доктор Блюхер сел на кровать и предложил двум своим знакомым коллегам присесть. Его предложение было акцентировано в приказном порядке, так что те, сразу уселись на стулья напротив него.

— Что? Он тебе не понравился? — Спросил Подгурский.

— Да. Он какой-то подозрительный. Главное полковник Кравченко меня чуть ли не допрашивает, а какие-то профессора иностранные, у нас по объекту расхаживают. Это ненормально…

— А по-моему, ты просто недоволен предвзятым отношением полковника к тебе…. И мне кажется, что тебе нет смысла беспокоиться об этом. Все-таки ты руководитель проекта «Ядро».

— Меня не это беспокоит. Его акцент…

— А что с ним не так? — Спросил Шестунов.

— Это не английский акцент. Он немецкий…. Я много времени работал с немцами. И я знаю, какой у них акцент, когда они говорят по русский. Он у них у всех почти одинаковый.

— Но, даже если он немец, то какая разница. Мы же с Германией не враги.

— Это пока, не враги…. В общем, ребят. Поосторожнее с ним. И еще, если что-то заметите подозрительное, сразу докладываете офицерам или полковнику. Все ясно?

— Яснее некуда. — Ответил Подгурский и встал со стула.

Он и его второй коллега Шестунов, пошли к выходу в главный навес. Когда они вышли, доктор Блюхер снял с себя свой шерстяной пиджак, сменив его белым халатом. Так же он одел очки с круглыми линзами, которые имели сильно закругленные заушники.

— Пап, все нормально? — Вдруг спросил Влад, который все это время подслушивал разговоры ученых.

Он все еще сидел за столом скрестив ноги под стулом от того что по земле тянуло холодом. Он смотрел в сторону выхода, ожидая того, что к ним с отцом вот-вот, кто-нибудь да пожалует.

— Все хорошо. Тебе не о чем беспокоиться сын…. Собирайся…

— Куда?

— Я отведу тебя на кухню к солдатам. Поешь каши.

— Каша? Не буду. Хотя, может и буду. Смотря, какая каша.

— Вот и посмотришь. Но поесть в любом случае надо. Я не хочу, чтобы у меня рос слабый ребенок.

— Я не слабый.

— Конечно, нет. Но если не будешь кушать, то точно станешь слабым. Пошли скорее. Наверняка здесь подают съестное.

Время ужина уже прошло. Однако чтобы поесть у ученых не должно быть определенного режима. В порыве увлекательной работы, великие умы могут обходиться без еды долгое время, пока не исполнят свое предназначение. По крайней мере, так искренне считал один худощавый юноша.

Полевая кухня на объекте находилась неподалеку от казарм, где жили военные. Ее посещали как ученые, так и солдаты. Выглядела она, что называется не очень. На небольшом, открытом участке земли расположилась полевая кухня, возле которой крутился главный толстоватый поваренок. Рядом с дымящимся и парящим от жара аппаратом был развернут небольшой навес, под которым стояло всего шесть деревянных столов, каждый из которых на шесть мест. Разуметься этого не хватало на всех людей присутствующих на объекте, из-за чего некоторые солдаты трапезничали стоя на улице, а столы были заняты либо офицерами, либо учеными.

— Товарищ, что сегодня на ужин? — Спросил доктор Блюхер, подойдя к повару.

Тот недовольно посмотрел в его сторону, после чего на мальчика. Когда он увидел ребенка, то неожиданно порозовел и начал улыбаться. Повар понимал, что ученые имеют право приходить на ужин когда получиться, из-за нестабильного графика приема пищи. Поэтому он не стал дерзить и просто сказал:

— Сегодня у нас гречневая каша с заправкой. Вам как? Две порции?

— Нет, мне не нужно. Только мальчику. Мне же, пора идти я опаздываю.

— Ты уже уходишь? — Спросил Влад, сжав руку отца сильнее.

— Да, мне нужно бежать…. Ты не бойся. Здесь тебя никто не обидит. Если что, спрашивай дорогу у солдат, или у дяди повара. Как поешь, сразу иди обратно. Хорошо?

— Ладно…. Подожди. А можно прийти к тебе?

— Тебя не пустят, там солдаты кругом. Не ходи по объекту просто так, а то потом могут возникнуть проблемы…. Понял?

Мальчик кивнул головой, после чего доктор оставил его около полевой кухни и быстрым шагом направился другим путем в сторону артефакта, где уже собрались другие ученые. Отсюда было видно, как по широкому, круглому плацдарму бегают и суетятся военные, разворачивая какое-то оборудование. Артефакт казался простым черным камнем, к которому уделяют чрезмерно большое внимание.

— Держи малец! Поправляйся. — Сказал повар, поставив на небольшой стол жестяную чашку с гречневой кашей заправленной мясным гарниром.

В посуде уже была ложка и положенный на ободок кусочек хлеба. Дополнительно, повар выставил металлическую кружку наполненную толи компотом, толи морсом. Влад взял чашку с кружкой, попутно поблагодарив повара и, медленно пошел к большому деревянному столу. Он сел на небрежно сколоченную, но основательную лаву и не спеша начал, есть свой ужин.

Вдруг под навесом зажегся фонарь, который слегка осветил стол и кухню. Вслед за слабым освещением, зажглись, и другие прожекторы, часть из которых, была направлена в сторону артефакта. Из-за сильного света, небо стало казаться совсем черным, а закат не было видно из-за высокого леса и не проходящей облачности.

— А ты малец, как оказался то здесь? С тем ученым не то, приехал? — Спросил повар, натирая щеткой большую кастрюлю и поглядывая на мальчика, который неторопливо ел кашу.

— Да…. Я с ним. Он мой отец. — Ответил Влад, не набивая рот.

— Отец. Понятно. Но ведь здесь опасно, неужто, тебя оставить не с кем?

— Не с кем…. Мы одни. Папа сказал, что мама умерла уже давно. Я ее плохо помню. А родственников почти никаких нет. Вернее есть, но они далеко живут. Отец говорит, что они нехорошие люди…

— Понятно…. Как закончишь, поставишь чашку на столик. Я пока отойду ненадолго. — Сказал повар и, сняв заляпанный бульоном халат, скрылся на стоянке грузовых машин.

Под навесом около полевой кухни больше никого не было кроме мальчика. Все военные сейчас были заняты работой по развертыванию оборудования. Через полчаса Влад опустошил чашку, съев весь ужин. Он вышел из-за стола и отнес посуду на столик около полевой кухни, как и просил повар.

Вдруг! Прогремела серия хлопков похожая на выстрелы. Мальчик сначала вздрогнул и начал осматриваться, после чего подошел к краю навеса, чтобы посмотреть, что происходит около артефакта. Он увидел мелкие клубы пыли, которые витали на плацдарме вокруг камня.

И вдруг, еще одна серия хлопков. Оказалось, что солдаты зачем-то подрывают почву около камня, делая окружность из рыхлого грунта. Видимо там твердая земля и ее можно разрыхлить взрывом, как одним из самых наиболее быстрых способов.

Издалека мальчик увидел своего отца, который терпеливо стоял в стороне вместе с другими учеными и ждал, пока военные закончат свою часть работы. Влад решил, что ему нужно подойти поближе к камню, чтобы увидеть то, что будут делать с ним. Он не спеша направился к казармам, после чего резко свернул в сторону, устремившись к центру полигона с противоположной стороны.

Начался процесс развертывания. Военные вместе с учеными начали монтировать особое оборудование, часть из которого оставалась загружена в грузовые машины. Это были большие прямоугольные блоки с множеством датчиков и торчащих из них больших конденсаторов. Так же были развернуты мощные генераторы, питание от которых проходило через сложное оборудование. А вот уже выходящие провода были проложены к артефакту, вокруг которого была сооружена пирамидальная конструкция с круговой обмоткой, которая была подцеплена к ребрам самой пирамиды.

Прожекторы хорошо освещали место расположения артефакта, позволяя работать при свете. Мальчик как раз сумел незаметно, а если быть точным, то случайно, пробрался через военных, и сейчас скрывается за ящиками недалеко от грузовых машин с оборудованием.

— Внимание! Всем приготовиться к началу процесса зарядки! Покинуть зону вокруг объекта! — Громко проговорил доктор Блюхер, используя мегафон.

Он повторил предупреждение еще два раза, после чего сказал: — Включить генераторы переменного тока! Отслеживать стабильную работу магнитного поля!

Ученые управляли оборудованием вручную и с пульта управления. Они запустили дизель генераторы, и они начали вырабатывать ток, который поступал в преобразователи, после чего на обмотки в пирамидальной конструкции.

Внезапно обмотки начали гудеть как трансформатор. Мальчик сидел за ящиками и наблюдал за процессом. И вот, камень, заключенный в пирамиду начал тускло светиться голубым цветом. Он как будто набирал мощность и его свет становился все ярче. Это был синий спектр свечения, который плавно перетекал в ярко-синий, а затем голубой.

— Внимание! Снизить мощность на сорок процентов!

После этой команды ученые около оборудования начали что-то крутить и настраивать, из-за чего свечение немного спало и гудение обмоток стало немного тише.

— Процесс зарядки идет! Стабилизация завершена! — Снова проговорил доктор и убрал мегафон в сторону.

Вдруг мальчик заметил иностранного ученого около грузовых машин. Этот профессор с интересом рассматривал оборудование питающее пирамиду. Он и в правду казался подозрительным, поэтому Влад решил воспользоваться незаметностью и проследить за этим человеком.

Мальчик тихонько прокрался к грузовым машинам и спрятался в тени за ящиками, что стояли вблизи них. Иностранец что-то напевал, изучая оборудование, и вдруг, к нему подошел полковник Кравченко. Он поздоровался и начал озираться по сторонам, что было крайне подозрительно. Мальчик прислушался и услышал следующее: — Доктор! Мы не можем медлить! Что если вы не успеете?!

— Спокойнее. Мы не куда не торопимся. Не обязательно брать кристалл именно сейчас. Можно потом, когда его уже извлекут из оболочки.

— Но тогда он достанется красным!

— И что…? Вы его похитите. Это ведь не сложно.

— Загрузите систему! Пусть оболочка взорвется и мы заберем артефакт!

— Нет! Я не буду этого делать. Если мы взорвем оболочку то потом, мы можем просто не найти кристалл. И он окажется, потерян для нас, и для красных. Не делайте глупостей, Кравченко…

— Лучше так, чем он попадет к ним в руки! Делаете, как я сказал! Или вы станете врагом Рейха! — Сказал полковник Кравченко, что оказалось полной неожиданностью.

— Врагом?! Я ученый, а не солдат! Я не буду выполнять ваши приказы. Не сходите с ума…!

— Раз так, то вы враг! — Сказал полковник и совершил страшное деяние.

Кравченко достал боевой нож и вонзил его три раза в спину профессору Эрнсту, когда тот хотел уйти. Действительно ли это был профессор Эрнст Раш, было уже не важно, ведь он сразу же погиб. Полковник подхватил его тело и быстро затолкал под машину, чтобы его не нашли. Вопрос был еще в том, действительно ли полковник Кравченко на самом деле тот, кем являлся в последнее время, или же он шпион.

Мальчик в деталях отследил весь процесс убийства и находился в панике. Ему стало страшно, ведь он был в непосредственной близости от убийцы. Он боялся шевельнуться и воспроизвести хоть какой-нибудь звук, ведь в таком случает он тоже не жилец.

К счастью полковник долго не простоял около машины с оборудованием, он быстро что-то понажимал, из-за чего вызвал бурную реакцию артефакта. Скорее всего, он увеличил подачу энергии, что может пагубно сказаться на ходе эксперимента. Кравченко сразу сбегает.

— Немедленно понизить мощность! Напряжение превышает необходимое значение! — Сказал доктор Блюхер через мегафон.

Однако исправить неполадку уже некому. Вскоре, Блюхер отправляет двух своих коллег на поиск неисправности. Именно в этот момент Влад решает выйти из своего укрытия. Он видит двух знакомых ученых и истерически начинает им пытаться все рассказать.

— Что? Это тот мальчишка! — Сказал Подгурский, увидев мокрое лицо ребенка, после чего добавил. — Как ты здесь оказался? Это ты что-то накрутил?!

— Нет, нет! Там… там! Там убили! Там убили!

— Кого убили?! — Спросил Шестунов и пошел к машине и оборудованию, под которым лежало тело профессора Раша.

— Здесь все испорчено! Нужно вырубать установку пока не рванула! — Громко произнес Шестунов.

Мальчик стоял около ученого Подгурского и указывал на торчащую из-под машины руку. Сам Подгурский не на шутку испугался, осознав, что ребенок тут не причем и убийство действительно произошло.

— Сеня, смотри…. Это же…

— Твою то мать! — Испугано выкрикнул Шестунов, увидев тело под машиной.

Он не испугался вытащить труп оттуда, и когда он его выволок обратно, то понял что здесь явно что-то не так.

— Это Раш. У него ножевые ранения…. Это точно не мальчишка…

— Ну, естественно! Ты ошалелый, или как?! Сам подумай, конечно, это не он! Как он его туда засунуть сможет! — Истерично и быстро сказал Подгурский.

— Так! Пошли скорее к Блюхеру! Пусть он отключает установку! Там разберемся! — Сказал Шестунов и быстро побежал к главному пульту управления.

Подгурский с мальчишкой побежали вслед за ним. Он кое-как добрался, ведь он был упитанный. Когда все подбежали к доктору, тот судорожно пытался что-то накрутить, используя головное управление.

— Ну что там?! Отчет! Мне нужен отчет! У нас энергия растет! — Не глядя на своих коллег прокричал Блюхер.

Однако когда он посмотрел в их сторону, он увидел своего сына. В этот момент он будто впал в ступор, понимая, что ребенок здесь, практически в эпицентре опасного опыта.

— Влад… какого…?! Я же сказал не в коем разе сюда не ходить!

— Доктор! У нас проблема! Исправить установку номер три не представляется возможным, она сломана неизвестным! И еще, кто-то убил профессора Раша! — Проговорил Подгурский, еле отдышавшись.

— Как убили? Он же…. Стоп. Кто это сделал?! Кто-нибудь видел?!

— Да! Этот мальчик, он нам попался на месте. И он же, и показал тело профессора Раша! Оно было под машиной!

Доктор Блюхер выслушал Подгурского, но этого было мало. Он быстро подошел к своему сыну и присел перед ним на колени. Он вытер ему глаза платком, который вытащил из кармана и сказал: — Я же говорил не ходить сюда, а ты не послушал.

— Да пап. Я знаю. Но там убили того ученого…

— Это произошло у тебя на глазах?

— Да. Его убил полковник Кравченко. Тот, что приходил к нам сегодня. Они вместе разговаривали о том, что артефакт нужно вытащить, а потом украсть. Но полковник сказал, что он нужен ему сейчас. А потом, он назвал доктора врагом Рейха, и убил его ножом в спину.

— Врагом Рейха? Теперь все ясно…! Как же я так ошибся на счет них обоих.

— Стоп! Значит полковник Кравченко предатель?! — Удивленно спросил Подгурский, мотая головой. — Шпион! Как есть шпион!

— Доктор Блюхер! Скорее! Нам нужно отключить установку! — Выкрикнул один из солдат, что был неподалеку и слышал разговор.

— Бесполезно. Процесс дестабилизирован. Еще две минуты и оболочка взорвется, а осколок улетит в неизвестном направлении. То есть куда угодно.

— Две минуты!!! — Громко крикнул Подгурский и, схватив мегафон, громко начал вещать: — Бежим! Всем срочно, бежим! Сейчас рванет!!! — И побежал проч.

Вот только доктор Блюхер остался на месте. Он сидел на земле на коленях и смотрел на своего сына. Подгурский и Шестунов начали бежать прочь, но вскоре остановились и подошли к своему коллеге.

— Пап. А почему мы не спасаемся? — Спросил мальчик, начав тихо плакать. — Потому что ничего не произойдет…?

— Потому что в этом нет смысла. Спасения от этого нет. Этот артефакт сейчас взорвется на мелкие кусочки. Этих кусочков будет как много, что они превратят в решето даже бетон. Скорость их будет так высока, что спастись не сможет никто на расстоянии свыше полукилометра.

— Неужто, вот так все и закончиться?

— Да Подгурский. Все вот так и закончиться…. Прости сын. — Сказал доктор. — Не думал я, что сегодняшний день закончиться вот так. Однако…

— Пап, я не хочу! Мне страшно!

— Мне тоже сын. Но я понимаю, что спасаться бесполезно. Нужно быть очень далеко отсюда, чтобы жить…. Мы не смогли спастись.

— Но ведь…

— Все нормально. Все будет хорошо. У тебя есть будущее. — Сказал доктор Блюхер, обняв своего мальчика. — Я видел тебя там, в будущем…

Он сел на землю спиной к артефакту и крепко прижал к себе ребенка. В это время все военные и другие ученые помощники бежали прочь, но их надежда умрет последней.

Артефакт светился все сильнее. Звук от нарастающей мощности становился все громче, предвещая катастрофу. Генераторы уже выключены, но это не помогло. В общем-то, казалось, что спастись можно в бетонных укреплениях, где уже находилось много человек. Вот только доктор сказал, что это бесполезно. Сломанная полковником установка сделала процесс необратимым.

Солдаты и ученые бежали, кто в укрытие, а кто-то прочь с объекта. Были и те, кто решил встретить свою судьбу не пытаясь сопротивляться ее повороту.

— Пап! Бежим скорее! Мы же умрем! — Сказал мальчик, глотая слезы.

Однако его отец крепко держал его, закрывая собой то, что вот-вот принесет смерть, как ему, так и сыну. Влад увидел из-за плеча доктора сильный свет, который достиг ярко-белого свечения, которое озаряло всю территорию объекта.

— Это не промах. Все будет хорошо. Ты последняя надежда. — Сказал доктор Блюхер, прижав голову ребенка к своей груди. — Все идет по плану.

И вот. Взрыв! Громкий хлопок после долгого нарастающего шума обмоток. Это был не столь большой взрыв, как можно было предположить. Но самое страшное было не это. Миллионы осколков, летящих с невообразимой скоростью, устремились во все стороны. Это были кусочки кристаллической оболочки, которые имели разные размеры и форму. Они подобно скоростной дроби полетели по всей округе, проникая везде и пробивая все, что только можно.

Около шести десятков тысяч осколков в одно мгновение, превратили тела ученых в решето. Все шрапнели вылетели насквозь, устремившись к новой цели. Эти же кусочки кристаллов пронзили тело доктора Блюхера и его сына, даже не встретив особого сопротивления. Ни кто даже не понял, что конец уже наступил. Все произошло настолько быстро и незаметно, что за половину секунды все кто был на объекте, погибли, даже не ощутив конца.

Свет исчез. Все прожекторы и оборудование было насквозь изрешечено осколками, в том числе, и тела людей. Наступила гробовая тишина. Кругом лежали тела, которые еще две секунды назад были живыми. Кровь побежала не сразу, она еще не успела дойти до ран. Это было похоже на массовую бойню, ведь в один миг, погибли все. Или не все?

— Чертов взрыв…. Ненавижу… — Прозвучал знакомый голос.

К плацдарму, где находился взорванный артефакт, медленно, спотыкаясь, ковылял человек. Сквозь полумрак было видно, что это военный, а когда он подошел к горящему огнем генератору, то оказалось, что это полковник Кравченко. Каким образом эта собака смогла уцелеть, было неясно. Однако у него была повреждена нога, за которую он периодически хватался. Там было много крови и дыры на штанине от осколков, и означало это то, что полковник все-таки знал о взрыве и заранее подготовил укрытие. Этот предатель, шел мимо изуродованных тел, даже не обращая на них внимание, порой перешагивая через трупы. Он двигался к тому месту, где стоял артефакт. И вот, когда он подошел, то сразу пал на колени перед небольшой зияющей ямой в земле, все еще испускающей синий свет и скрюченной конструкции.

После взрыва, на месте артефакта еще остались крупные фрагменты оболочки, которые до сих пор светились тусклым, синим оттенком. Когда полковник сунул руку в образовавшийся кратер, он тут же одернул ее, так как кристаллы были горячими.

— Ну же. Где он? Наверняка кристалл должен быть здесь…. Не мог же он далеко улететь. — Сказал Кравченко, и начал ползать на карачках около воронки выискивая заветный артефакт.

Он ползал по высушенной и перепаханной осколками земле пытаясь увидеть хоть что-то похожее на заветный кристалл, вот только он не знал, как он выглядит. Он предполагал, но одной фантазии для поисков было маловато.

Вокруг было тихо. После взрыва, был слышен лишь завывающий ветер и треск горящего дерева и грузовых машин. Тела лежали, где попало. На изуродованных лицах не было страха, который обычно отражен перед смертью. Все погибли в одно мгновение и очень быстро, даже не осознав этого и не почувствовав продолжительной боли. И самое печальное было то, что здесь погиб еще и ребенок.

Однако…

Вдруг, тишина была нарушена странным звуком похожим на мычание. Казалось, что кто-то стонет с набитым ртом. Полковник Кравченко сразу же встревожился. Он сказал свои мысли вслух:

— Что? Неужели кто-то выжил? Это ведь невозможно.

Предатель встал, и чуть не упав от боли в ноге, начал осматриваться по сторонам, пытаясь увидеть хоть какое-то движение. Он вглядывался в каждый труп, но из-за темноты, от слабого лунного света, который еле пробивался через облака, ничего толком не видел.

И вот, прозвучал вздох, словно кто-то выбрался из-под земли или замкнутого пространства. И каково же было удивление Кравченко, когда он услышал тихий плач. Он медленно пошел прочь от места взрыва в направлении главного пульта управления, спотыкаясь о каждый камень и каждое тело. Он словно одержимый не отрывал взгляд от предполагаемой цели.

Неровный плач и тяжелое дыхание вперемешку с тяжелым стоном становилось все громче. Но громче он был не оттого что кто-то стал сильнее реветь, а потому-что полковник был близок к цели. И когда он подошел к главному пульту управлению, где еще горел один из аппаратов, на глаза ему попался живой человек. Вскоре он пригляделся и раскрыл рот. В свете горящего пламени было видно изрешеченное тело доктора Блюхера, который сидел спиной к полковнику, опустив голову. А вот спереди него кто-то был и держал безжизненное тело за руки. И именно оттуда доносился плач и стон.

Кравченко медленно подошел к мертвому доктору и увидел за ним ребенка, того самого мальчика, его сына.

— Какого черта? Как?! — Сказал полковник, сделав два резких шага вперед.

Мальчик сразу испугался, увидев знакомую фигуру убийцы. Он отстранился от тела отца и, отпрыгнув назад, начал отползать от него задом наперед перебирая руками. Его слезы не останавливались, и он изо всех сил пытался избежать контакта с одержимым паразитом.

Однако Кравченко целенаправленно и агрессивно пошел на ребенка. Он подошел к нему и пока тот был на земле и вытягивал руки вперед, пытаясь сопротивляться, взял его за воротник и, подняв, кинул в сторону огня.

Парнишка с тихим грохотом упал на землю, видя как полковник, снова идет на него. И вот, гаденыш Кравченко, как самая бесчеловечная сволочь поднял ребенка перед собой и подобно маньяку начал слегка душить его и допрашивать, тряся в метре над землей.

— Ты как выжил, мелкий засранец?! Говори! Говори, а то я тебя убью! — Сказал полковник, прижимая свою голову поближе к голове мальчика.

— Убийца! Ты предатель и убийца! Я ненавижу тебя…! — Еле успел проговорить Влад.

И вдруг, Кравченко рассвирепел от таких слов. Он начал сильно душить юношу, но через несколько секунд ослабил хватку. Вскоре он стал держать мальчика одной рукой, а второй доставать нож. Он подставил клинок перед лицом у напуганного ребенка и сказал: — Видишь?! Ели не скажешь, как ты выжил, я тебя на кусочки порежу. Ты меня понял, мелкий выродок!

— Пусти меня! — Единственное что оставалось сказать мальчишке.

Он болтался на руке Кравченко как вещь. Его одежда была в дырах от осколков, но он был жив. На ткани были видны пятна крови, как его собственной, так и его отца. Однако он живой, и при этом, раны, которые видны через дыры в одежде, сейчас выглядят как ровная кожа. Кажется, что они затянулись, но это было невозможно.

— Мелкий выродок! — Гневно крикнул Кравченко.

То, что он сделал дальше, выходит за рамки человечности. Этот верзила и убийца, опустил руку вниз, в которой был нож. Он быстро замахнулся и резким движением вонзил длинный армейский штык нож, в живот чудом выжившему парнишке.

Глаза ребенка расширились и он, захрипев, тяжело вдохнул. Гаденыш Кавченко, нанес еще два удара примерно в то же самое место. Он продолжал держать мальчишку в воздухе, держа нож внутри него. Как вдруг, мальчик схватила полковника за руки.

— Пусти, меня! — Всхлипывая и хрипя от боли, сказал ребенок.

Кравченко испугался того что на его удары ножом последовала такая реакция. Он думал, что мальчишка должен быстро умереть, но тот захрипел и схватил его.

Полковник испуганно отпустил руку, и парень упал вниз. Нож вышел из его тела покрытый густой кровью. Ребенок схватился за живот, прижимая глубокие раны. Однако с ним что-то происходило. И когда он посмотрел Кравченко в лицо, тот увидел, что у него светится левый глаз, красным светом.

— Ты убил моего отца! Ты убил всех этих людей! Убийца!!! — Прокричал мальчик, и свет от его глаза усилился.

Кравченко испугался и начал пятиться назад, как вдруг, его кто-то схватил за ногу. Когда он посмотрел вниз, то увидел бледную изрешеченную руку одного из ученых. Однако вскоре этот ученый поднял голову и в тот момент полковник начал сильно паниковать, отпрыгнув от него. Это был труп, но не простой, а живой труп. У него были красные глаза, которые слабо светились, а из каждой раны было видно точно такое же, красное свечение.

Мертвец начал вставать на ноги доводя Кравченко до состояния безумия. Мертвый ученый не дышал, он только всхлипывал и булькал. И вдруг, он издал крик, похожий на вопль невиданного зверя. Когда полковник осмотрелся, то его страху не было предела. Его окружили мертвецы. Омертвленные ученые и солдаты шли в его сторону, окружая со всех сторон. Их красные глаза и еле светящиеся раны, были хорошо видны из темноты. И было их очень много.

— Демоны! Пошли прочь от меня! — Закричал Кравченко, выхватив пистолет из кобуры за спиной.

Он выстрелил мертвецу в голову, однако толку от этого не было. Череп ходячего трупа раскололся, и на месте головы была зияющая дыра светящаяся красным свечением. Восставшие мертвяки окружили полковника. Он еще отстреливался какое-то время и когда среди мертвых на него вышел доктор Блюхер, прозвучал дикий крик. Вопль сопровождался громким стоном и шипением когда мертвецы голыми руками разбирали гадкое тельце Кравченко.

Все прекратилось, крики стихли. Мальчишка сидел на земле и с испуганным видом наблюдал за передвижением мертвецов. Он посмотрел на свой разорванный живот и увидел что с ним все в порядке. Наверняка у него в голове пробегало множество вопросов. И, конечно же, не один из них не должен оставаться без ответа.

Мертвецы начали подходить к мальчику. Они не трогали его, а просто становились вокруг него. И вдруг Влад увидел среди ходячих трупов своего изуродованного отца. Он встал на ноги и побежал к нему, и наконец, с разбегу обнял. Но, ничего далее не произошло. Мертвец стоял неподвижно, не реагируя на ребенка у своего пояса. Он смотрел вперед и пошатывался. Его глаза светились, а из ран струилась черная кровь. Это уже была пустая и бездушная оболочка, лишенная души.

— Пап? Папа… скажи хоть что-нибудь. Ты слышишь меня?!

Но все четно. Другие мертвецы начали подходить ближе, окружая неодушевленное тело доктора и его живого сына.

— Папа! Что с тобой?! Очнись, я прошу. Я здесь, я живой, пап…. Папа!

Влад прижался лицом в изрешеченный и окровавленный халат отца и начал плакать. Он заметил, что другие мертвецы подошли очень близко. Они все смотрели вперед, даже не глядя на других и на ребенка.

— Уходите! Прочь от него! Это мой папа, не приближайтесь!

Однако реакции не было никакой. Мертвецы лишь остановились, и перестали издавать какие либо звуки. Мальчик стоял перед мертвым отцом и трогал его халат. Потом он прикоснулся к его руке и почувствовал холод. Он увидел, что его руки бледные, почти серые. Он попытался прижаться к его груди, встав на носочки, чтобы услышать сердцебиение. Но, увы, жизнь давно покинула это тело, как и другие тела, что стояли неподвижно.

Парнишка не хотел верить в то, что кроме него больше никого не осталось. Он не хотел верить тому, что его отец мертв. Единственный близкий человек, последний близкий человек. Он начал плакать, цепляясь руками за халат отца и медленно скатываясь вниз, падая на колени перед ним. Он опустил голову и пал вниз, после чего сказал:

— Папа, я не понимаю. Я не хочу понимать. Почему ты и не живой и не мертвый?! Почему?! Почему я живой, а ты нет?!

Вдруг позади мальчика начали отключаться мертвецы. Один за другим красное свечение в их ранах и глазах угасало и они падали на землю. Вслед за ними, одним из последних ходячих трупов, на сырую почву пал и доктор Блюхер. Влад увидел его умиротворенное лицо с закрытыми глазами и понял что теперь точно конец. Он сжал кулаки, и с силой положив их на грудь мертвого отца, закричал глядя в землю.

— Папа, я не чего не понимаю…. Почему, я живой?! Вернись…!

Но, нет, это все. Теперь Влад остался один. Он еще долгое время сидел на коленях перед мертвым телом своего отца, который был, пожалуй, одним из величайших ученых двадцатого века, пусть и безызвесным. Имя доктора Иллариона Блюхера еще долго будет отзываться в закрытых научных статьях и секретных документах НКВД. Однако сейчас не это важно, а важно то, что же будет дальше. И самый главный вопрос. А почему же мальчишка, остался жив?

Ответы будут и очень скоро, ведь не успел заплаканный юноша успокоиться, как на объекте объявились силы красной армии и народные комиссары. Солдаты неторопливо рассредоточились по территории, исследуя детали инцидента.

Мальчика нашли быстро и тем, кто то сделал, оказался человек в белом халате и военном кителе под ним. Этот человек был не один. Вместе с ним был военный, в нарядной форме с генеральскими погонами. Чем интересно этот объект удостоился такой чести?

— Что? Ребенок?! — Удивился человек в белом халате, который подошел к месту событий.

Он светил слабым фонариком ему в лицо, чем немного раздражал его, особенно его заплаканные глаза.

— И правда. Какой-то мальчонка…. А ну ка, помогите ему встать, а то он израненный весь как после бомбардировки…. И к машине санбата сразу его! У него еще и глаз светится. Ох, не к добру это… — Командовал военный с генеральскими погонами, расхаживая около трупов.

Мужчина в белом халате подошел к мальчишке и наклонился к нему. И вдруг он увидел знакомое лицо. Это был мертвый доктор Блюхер.

— О нет…. Илларион, как же так-то а?!

— Вы его знали? — Спросил ребенок.

— Что…? Конечно, знал. Мы же все-таки над одним проектом работаем. Хотя теперь вряд ли можно сказать, что мы продолжим работу…. Пойдем парень. Тебе нужно оклематься.

— Позаботьтесь о нем, пожалуйста. — Попросил Влад, не отводя глаз от папы.

— О докторе Блюхере? Конечно, позаботимся…. Как тебя звать, то?

— Меня? Владислав Илларионович Блюхер.

— Что?! Ты же его сын?!

— Ну, да…. А что? Что-то не так?

— Эмм…. Да. Он не говорил, что возьмет тебя с собой. И тем более ты выжил среди мертвецов. Не скажешь мне почему?

— Я не знаю. Я не понимаю ничего…. Может вы мне скажете, почему я остался живым?

— Наверное, смогу. Пойдем к машине с медикаментами…. Не волнуйся, с телом твоего папы все будет хорошо. — Сказал непонятный доктор и пошел к стоящим неподалеку подъехавшим машинам.

Солдаты суетились и бегали по территории разрушенного аварией полигона. В это время мальчик уже сидел в кузове грузовой медицинской машины. Неназванный доктор доставал чистую одежду и марлю, чтобы намочить ее и оттереть от парнишки грязь и кровь.

— Меня если что зовут доктор Совиков. Совиков Виктор Семенович.

— Хорошо…. Доктор Совиков. — Ответил мальчишка, сидя смирно.

— Так, давай снимай свою порванную одежу. Надо тебя осмотреть.

Доктор Совиков начал осмотр худощавого молодого человека, на котором не было не единого шрама, что было очень странно и удивительно. Хотя нет, кое-что, все-таки было. Доктор заметил на груди в стороне сердца маленький, еле заметный шрам, который с трудом можно разглядеть.

— У тебя раньше был здесь шрам?

— Нет, не было.

— Хмм ладно, посмотрим.

Пока доктор осматривал юношу, к ним подошел нарядный военный. Это был тот генерал. У него были интересные усы, разведенные в стороны. Так же он был очень широкий, не столь упитан, сколь мускулист. У него были зажмуренные глаза и миловидное лицо. Волосы зачесаны назад. Его возраст варьировался примерно около сорока лет.

— Ну что, доктор Совиков. Как у вас успехи? Удалось что-нибудь выяснить, осмотрев трупы? — Спросил генерал.

— Нет, я пока не смотрел на все тела. Меня сейчас интересует этот мальчик…. Представляете. Оказывается, он сын доктора Блюхера. Он как то говорил о нем. Его зовут Владислав…. И зачем Ила его взял с собой…?

— Ага. Влад значит. Хорошо…. Получается мальчик, ты единственный кто выжил после взрыва кристаллической оболочки? Я прав?

— Нет. Был еще один человек. Его убили мертвецы. Он предатель и враг…. То есть был им…. Это произошло по его вине.

— Что произошло по его вине?

— Взрыв…. Из-за него мой папа погиб.

— Ага. Так-так…. И кто же был этот человек?

— Полковник Кравченко. Он был в сговоре с ученым, доктором Рашем.

— Кравченко? Я так и знал! Я же говорил вам товарищ генерал, что Раш и Кравченко в сговоре. — Сказал доктор Совиков.

— Да, говорил. Но в тот раз мы не могли выдвинуть им обвинения…. У меня, вот какой вопрос, к тебе Владислав. Как ты выжил?

— Я сейчас работаю над этим вопросом, товарищ генерал. Дело в том, что Влад, сам не знает. — Сказал доктор Совиков наперерез вопросу генерала.

— Не знает? Хмм…. Может он сам расскажет нам, что произошло? Только в подробностях…. Ты не против нам все рассказать? Верно?

— Нет, не против…. В общем. Я пробрался на место эксперимента. Все было хорошо, пока профессор Раш и Кравченко не поделили артефакт. Кравченко назвал Раша предателем Рейха, а потом убил его ножом. После этого он сломал одну установку, из-за чего после и произошел взрыв…. Потом, Кравченко скрылся. Папа сказал мне, что бежать бесполезно и скоро все кто здесь есть погибнут…. Там были Подгурский и…

— Это не суть, Влад. Что было после? После взрыва?

— Я очнулся, когда уже все погибли, в том числе и папа. Он частично лежал на мне. Потом Кравченко нашел меня. Он попытался убить меня и даже ударил ножом, но я почему-то не умер от этого. А вот уже потом, его убили мертвецы.

— Значит, красноглазые мертвецы…. Доктор Совиков. Что скажете? — Спросил генерал. — Разве это не синтез?

— Пока что только теории. Мне нужно кое-что проверить…

— Доктор Совиков!!! — Крикнул солдат, подбежавший со стороны полуразрушенных казарм.

Он принес Совикову сумку. Влад сразу же узнал ее, ведь это была личная сумка его отца.

— Вот. Это приборы доктора Блюхера. У него был создан анализатор энергии осколка…. Сейчас посмотрим. — Сказал Совиков и начал доставать тот самый аппарат похожий на мультиметр. — Так. Сейчас убедимся…

Он включил устройство, которое издавало писк через каждую секунду. Из него торчало два провода, один красный, а другой черный. Когда доктор поднес эти два провода к мальчику, устройство начало зашкаливать и пищать как дозиметр при перегрузке.

— Поразительно. Эта штука здесь… — Сказал Совиков.

— Так, доктор. Давайте объясняйте, что к чему? Вы сейчас хотите сказать, что осколок внутри тела этого мальчишки?

— Именно так генерал. Прибор никогда не врет. Артефакт внутри него. Это, более чем точно. Я не сомневаюсь.

— Чего?! — Громко ужаснулся Влад.

Он схватился за голову и грудь ощупывая себя, и вдруг, его левый глаз начал краснеть и светиться.

— Что это такое?! — Недоверчиво спросил генерал.

— Владислав. Спокойно. Все хорошо. — Непринужденно сказал доктор.

— Доктор Совиков, вы можете извлечь осколок из тела мальчика?

— Вряд ли товарищ генерал.

— Это еще почему?

И ответ последовал сразу же. Доктор просто взял скальпель и подошел к мальчику. Он резко, но точно сделал надрез на руке подростка, отчего тот шепнул и промычал. Однако, на удивление мальчишки и генерала, рана начала мгновенно затягиваться. После этого, доктор начал свою лекцию, объясняя причины невозможного извлечения:

— У нас не получиться. Осколок у него под сердцем, судя по шраму. Это ясно, ведь шрам как раз в этой области. Если мы начнем резать, то мы просто будем мучать его из-за регенерации. К тому же, осколок может не позволить нам резать тело и впоследствии, атаковать. Это защитная функция носителя.

— Носителя? Вы считаете, что мальчишка теперь носитель осколка? Вы хоть понимаете, насколько ценен этот артефакт…. Я думаю. Наверняка, должен быть способ извлечь его. — Сказал генерал, оспаривая слова Совикова.

— Я же уже сказал, что, скорее всего это невозможно. Я понятия не имею, какая последует реакция…. К тому же. Я помню, что Блюхер говорил о свойствах энергии, и то, что она своенравна. Начнем резать, и реакция буден непредсказуема…. Конечно, мы ранее проводили опыты по использованию энергии осколка организмом человека. Результаты были впечатляющими, но здесь…. Здесь сам осколок внутри тела. Это совсем другое. Ведь если Влад начнет перенаправлять энергию, синтезировать ее, то может произойти, взрыв, или выстрел, или даже.… Да все что угодно!

— Режьте!!! — Громко крикнул мальчишка, нарушив спор доктора и генерала. — Прошу…

Когда те двое посмотрели на ребенка, они увидели, как ярко светиться только левый глаз. Мальчик был в состоянии гнева вперемешку с глубокой горечью. Его руки были прижаты к полу кузова машины, и вокруг сжатых кулаков витала странная красноватая материя, похожая на светящийся красный дым.

— Резать? — Немного испугано спросил доктор.

— Да. Я готов. Все равно… я теперь один. Совсем один. Я стал чем-то непонятным. Нечеловеческим…. Прошу. Вытащите осколок. Даже если я умру в итоге, мне все равно.

— Да что ты такое говоришь, Влад. Нельзя же вот так себя хоронить. — Сказал доктор, который подошел к мальчику ближе, не испугавшись его странной силы. — Ты наследие Блюхера. Я не смогу тебя убить…. Ты сын сокровище моего друга и научного товарища.

Вдруг генерал подошел к парнишке вплотную, нависнув над ним. Влад посмотрел вверх, чтобы увидеть лицо военного и медленно начинал плакать. Слезы неторопливо проступали к глазам, и даже к тому глазу, который светился.

— Не бойся плакать парень. Все будет хорошо. Мы нечего с тобой не сделаем. — Сказал генерал. — Мы не будем даже пытаться вытаскивать осколок.

— Почему? Какой смысл мне теперь жить, если у меня больше никого нет? Я один…

Генерал подхватил парнишку за туловище и поднял перед собой так, чтобы тот мог встать на ноги в кузове грузовика. Их лица были на одном уровне, это позволяло военному смотреть в глаза ребенку и разговаривать с ним лицом к лицу.

— Твой отец закрыл тебя собой от осколков. Хоть это и не могло тебя спасти от смерти, но, ты все равно остался жив. У тебя под сердцем находиться, вещ, которая стоила жизни твоего отца и жизни многих ученых и солдат. Если ты не ценишь свою жизнь, то это значит лишь одно. Все эти смерти были напрасны…. Твой папа дал тебе жизнь и спас. Неужели ты думаешь, что он допустил ошибку, защитив тебя?

— Нет…. Это не ошибка! Он даже сказал мне, что это не промах. И то, что он на меня надеется. — Ответил мальчик и слеза покатилась по щеке.

— Вот видишь. Он все продумал. Он защитил тебя. И ты должен оправдать его надежды. — Сказал генерал. — А теперь успокойся…

Красное свечение стихло. После всего сказанного, Влад опустил голову и начал вытирать глаза чистым рукавом от серой рубахи, которую на него надел Совиков. Он успокоился и, подобрав сопли спросил: — Что мне делать теперь? У меня нет близких…

— У тебя есть мы. — Быстро ответил доктор Совиков, и после него начал говорить генерал.

— Верно доктор. Мы, то есть армия…. У тебя, Влад, выбора особо нет.

— Вы берете меня в армию? Но мне же всего десять и…

— Нет, не солдатом. По крайней мере, пока что…. Я так и не представился. Меня зовут генерал Дмитрий Всеволодович Компрадоров. Я руководитель спецотдела НКВД. Что это за отдел, большая тайна. А вот что тебе можно знать, дак это информация о работе твоего отца и доктора Совикова. Они работали вместе над проектом «Ядро».

— Да, точно! Я слышал как Подгурский, вроде как, говорил про моего отца, что он руководитель проекта. — Сказал мальчик в ответ.

— Да, верно. И теперь новым руководителем проекта, я назначаю доктора Совикова. Он некоторое время будет твоим куратором, ну а я буду следить за твоими успехами в научной группе Дзета.

— Значит, теперь я в школу точно не пойду…

— В обычную школу ты точно больше не пойдешь. Однако тебе придется научиться многому. И от того как ты будешь стараться, будет зависеть твое будущее…. Я думаю. Нет, я уверен, что ты добьешься больших успехов, а доктор Совиков поможет тебе в этом. Ты станешь нашим козырем во многих военных проблемах. И мы, и страна, надеемся на тебя и на твое содействие…. Ты готов…?

— Хорошо. Я готов начать учиться. Я обязательно оправдаю надежды своего отца, и отомщу тем, кто убил его, и пытался убить меня. Ведь это был, не только Кравченко, так ведь?

— Ты быстро схватываешь…. Да, верно. Кравченко всего лишь нацистский агент, а вот, для кого он так старался, это пока вопрос. В любом случае искать нужно среди немцев. Силы Рейха все чаще и чаще суются в дела других стран и потенциальных врагов. Боюсь, что добром это не кончиться.

— Думаю, вы правы генерал. — Поддержал Совиков. — Именно поэтому мы и хотели достать осколок, который обеспечил бы нас энергией, которая позволит шагнуть на сотни лет вперед в развитии технологий…. И все же. Осколок у нас есть, и он у тебя Влад. Наше будущее во многом зависит от тебя.

— Я пойду с вами. И если нужно, то пойду до конца. — Сказал мальчишка, и слез с кузова грузовой машины, встав на грязную дорогу.

— Ну что ж, вот и решили…. Заканчиваете здесь, Совиков. Вас в Москве ждет лаборатория. Вы, вместе с парнем, поедете туда и начнете проводить опыты. Проверьте, на что он способен. А потом, начнется его обучение. Он станет хорошим воином, с его то потенциалом, о котором нужно узнать.

Генерал Компрадоров закончил раздавать приказы и, взглянув на мальчишку еще раз, развернулся и пошел к внедорожному автомобилю с тентом. Он сел в него и через пять минут уехал с разрушенного объекта.

Доктор Совиков и Влад еще оставались здесь, и какое-то время ходили около трупов, изучая их состояние. Солдаты собирали тела, заматывали их в белые полотна и увозили на грузовых машинах. Владислав в последний раз попрощался с отцом, отправив его в последний путь. Доктор пообещал ему, что тело Блюхера будет похоронено рядом с могилой его родителей.

На полигоне еще оставалось много военных, которые разбирали уничтоженное оборудование и тела, в то время, когда мальчик и сопровождающий его доктор Совиков, уже покинули территорию объекта. Они направлялись в Москву, в столицу советского союза. Там, их ждало будущее.

Собственно так все и началось. Мы еще не знаем, какое на самом деле будущее уготовано юному Блюхеру, но одно мы знаем точно, он стал не простым человеком. Внутрь его тела, попал артефакт, о котором он не знает ничего, кроме того, что он является хранилищем большого объема энергии. Под вопросом остаются и слова Иллариона Блюхера, а именно то, что он имел в виду, когда сказал, что вся надежда на тебя, то есть на Владислава и что все идет согласно плану. Неизвестно так же и то, кто на самом деле враг, ведь Кравченко, был всего лишь пешкой в большой игре.

Мы все узнаем, но не сейчас. Будущее пока закрыто, но его можно открыть, придя в него и оно, станет настоящим.

Глава 2

«Одиночка»

Снег, тихий ветер, шум леса. Все это есть. Тишина и покой. Где-то поблизости слышен зов замерзающего от мороза лося, а на зимней дороге не единой души. Видно, что по этой гужевой, широкой просеке давно не ездили автомобили и не ходили люди.

И вдруг! Грохот от взрыва!

Со стороны горы, по дороге мчится грузовая машина, лавируя с одного края на другой! Все бы нечего, да вот только за ней погоня. На пригорок леса выехали бронетранспортеры, выкатившие два легких противотанковых орудия. Эти пушки открыли огонь по удирающему транспорту, но из-за внушительного расстояния они вынуждены долго пристреливаться. Это были серые немецкие орудия, заляпанные белилами, чтобы сымитировать зимний камуфляж.

Не успели артиллеристы как следует пристреляться в отдаляющуюся цель, как вдруг, грузовик съехал с дороги на обочину, а затем скрылся в лесу. За ним вслед поехали внедорожные автомобили с пулеметами, и оказалось, что путь через лес точно иметься. Это была узкая просека, закрытая сверху кронами густых, хвойных деревьев.

Погоня продолжалась, и кто-то на машине преследования начал громко командовать. Это был странный язык, чем-то похожий на балтийский акцент. Но этот язык был другим. Неудивительно, что кто-то с пулеметом на внедорожнике начал кричать, ведь в этих машинах ехали военные. Их форма была так же очень похожа на немецкую, но казалась намного теплее.

Вдруг, по отступающему грузовику открыл огонь пулемет с головной машины преследования. Пули решетили тент машины и деревянные борта кузова, но она все не как не останавливалась, хотя казалось, что водителя уже давно должно было убить таким количеством выстрелов.

И вот, грузовая машина выехала на просторную и ровную дорогу, покрытую свежим снегом. Военный офицер в машине преследования ругался все громче, приказывая водителю сближаться с грузовиком и обгонять его. Однако стоило внедорожнику приблизиться к изрешеченной машине, из водительской двери высунулся человек в точно такой же форме, как и солдаты преследования. Он держался одной рукой за железную рамку дверей, а второй рукой целился из пистолета в догоняющих его военных. Он стоял на железной ступеньке, быстро приготовившись к стрельбе.

Выстрел! Один и второй.

Оказалось, что этот человек целился вовсе не в людей, а в колеса. Таким образом, он смог спустить оба передних колеса, и одна машина преследования была обезврежена, и с трудом остановилась. Но оставалась еще одна не прекращающая движение.

Второй внедорожник приближался сзади, и когда дистанция сократилась до трех метров, военные открыли огонь из пулемета. Они целились именно в водителя, но вместо остановки, машина продолжала ехать, хоть и медленно. Внедорожник пошел на обгон и, сблизившись с дверью водителя, солдаты развернули пулемет именно в его сторону. Но, к их удивлению, водителя на месте не оказалось. Машина ехала сама благодаря привязанному рулю и тому, что педали были чем-то прижаты. Один из солдат решился на опрометчивый шаг, и дотянуться до водительской двери. У него это получилось. Он открыл ее, но это было зря, ведь как только дверка открылась, прозвучал тихий звук «дзинь».

Взрыв! Грузовая машина взорвалась, задев при этом и внедорожник!

Клубы пламени и дыма взвелись над лесом, сопровождаясь громким и пронзительным грохотом. Грузовая машина разлетелась на множество деформированных деталей, а внедорожник, опрокинуло на дорогу, после чего он перевернулся. Трое из четырех солдат сразу погибли, когда их придавила тяжелая машина, на которой они же и ехали. Четвертым был тот, кто додумался потянуться к дверке грузовика. У него были перебиты ноги во время падения и аварии. Он полз на животе к перевернутому внедорожнику, чтобы опереться спиной о его борт и сесть на снег. Вскоре он сделал что хотел, а когда расслабился и посмотрел вбок, то увидел торчащую из-под машины руку. Его сразу вырвало, как только он увидел вытекающую кровь, которая топила чистый снег.

Вдруг он увидел приближающийся к нему силуэт. Он стремительно приблизился, и оказалось что это тот самый предатель в точно такой же форме. На его голове была шапка, а на лице плотно намотана полоска ткани, скрывая его личность. В руке он держал небольшой, длинный, деревянный ящик, а во второй, пистолет Маузер.

— Предатель…. Кто ты, такой? — Спросил на своем израненный солдат.

После небольшой паузы, прозвучал ответ на том же языке:

— Предатель? Хмм…. Нет. Я враг, и звать меня… никак…

И, он выстрелил!

Как бы то ни было, но этот человек закрывающий лицо, застрелил молодого солдата. И все же, он был честен с врагом. Он присел на колено и положил мертвое тело на землю как покойника, после чего сложил его руки на груди. Он осмотрелся, и, услышав звук приближающегося автомобиля, скрылся в лесу, покинув место аварии вместе с похищенным грузом.

На место взрыва прибыли бронемашины с пехотой. Военные быстро рассредоточились по периметру, но было уже поздно. Предатель-подрывник уже скрылся в лесу и в погоню за ним отправили отряд егерей. Однако, даже хорошо обученные, зимние войны леса, не смогли настигнуть врага.

Предатель тем временем уже двигался в глубине леса, но его движение было быстрым и стремительным. Это точно не простой солдат, а хорошо обученный, и скорее всего, он даже не предатель, а шпион или диверсант. Выяснить, кто он на самом деле, поможет его конечная цель.

Через час беготни по дремучему лесу, этот солдат вышел на узкую просеку, которая простиралась далеко в обе стороны. Он пробежал по этой просеке немного вправо и наткнулся на ориентир. Там стоял бетонный столб, выкрашенный в зеленый цвет с красными полосами по линии горизонта. Когда он подошел к столбу, он увидел на самом его верху вбитую металлическую пластину. Это был герб советского союза. Этот ориентир, обозначал границу страны советов и Финляндии. Об этом свидетельствовал другой столб стоящий, напротив, на котором была надпись «Хельсинки».

Солдат незамедлительно пересек границу и побежал вглубь советской территории, оставив за собой отряды егерей, которые не посмеют пойти за ним на чужую землю. Теперь, оставалось лишь достичь ближайшего населенного пункта, или пограничного патруля, чтобы хоть немного ощутить себя в безопасности, от гнета другого государства. Однако будут ли солдаты красной армии снисходительны к человеку в форме противника, еще вопрос.

Прошел час беспрерывного движения по лесу, и вскоре, впереди показалось поле. Когда уже изрядно запыхавшийся солдат вышел из леса, его взору предстала картина давно прошедшего боя. Деревья вокруг были повалены и сожжены, а среди них стояли взорванные блиндажи, окопы и танки красной армии. Сражение произошло давно, но в рамках военного понимания, уже очень-очень давно.

Вдалеке за всем этим затихшим побоищем, были видны домики, за которыми снова начинался редкий лес. Замерзший солдат с ящиком, стремительно побежал именно туда, чтобы как можно быстрее оказаться в руках красной армии. Он пронесся по полю боя, которое по большей части было скрыто под слоем снега. И вот, наконец, он увидел сетчатый забор и блокпост.

Вдруг! Прозвучал сигнал тревоги. Солдаты в шинелях и с винтовками наперевес начали выбегать перед шлагбаумом и целиться в приблизившегося противника. Солдат в форме врага не спеша опустил ящик, на землю поставив его узкой стороной в снег, и сделал два шага вперед.

— Стой на месте! Руки вверх, чтобы мы видели! — Громко объявил командир отделения, когда с десяток бойцов целились в прибывшего шпиона.

Тот незамедлительно подчинился и даже более того, он сел на колени с поднятыми руками. Но вдруг, к командиру вышел другой военный в кожаном плаще и шапке буденовке. Он положил руку на плече командира и сказал:

— Отставить…. Оставить-отставить. Спокойно. Все в порядке, это наш. Опустить оружие.

Все бойцы опустили винтовки по приказу военного офицера, после чего солдат в форме противника опустил руки и положил их на колени. Офицер в плаще неторопливо шагнул вперед, сделав характерный жест рукой, чтобы с ним пошли еще несколько бойцов. Он подошел к сидячему на снегу солдату и посмотрел на него.

— Я думал, вы меня еще на границе встретите, товарищ комиссар. — Неожиданно, и по русский, заговорил солдат в финской форме.

— Мы ожидали, что ты появишься немного позже, поэтому и не торопились…. Бойцы! Заберите ящик и отнесите к машине командира.

— Есть! Товарищ комиссар! — Четко ответили солдаты и, взяв нетяжелый ящик, вдвоем унесли его.

Подозрительный солдат поднялся с колен, поправив одежду и отряхнув штаны. Он встал перед комиссаром и потянулся к своему лицу, чтобы снять ткань, которая закрывает его. Когда он сдернул кусок материи с лица, комиссар тут же спросил:

— Какие-нибудь проблемы во время операции были?

— Нет, товарищ комиссар. Единственная беда, что пришлось без прикрытия отступать. А так все прошло гладко, и образец захвачен…. Я переоденусь и сразу же в путь. В Ленинграде уже ждут этот ящик.

— Хорошо капитан Блюхер, можете начинать готовиться к отправке. Думаю, генерал будет доволен успешным завершением операции…

Комиссар закончил и не торопясь пошел следом за прибывшим с операции солдатом. Дня нас, хватило лишь одной фамилии, чтобы понять, кто этот человек. Капитан Блюхер. Неужели это он, тот самый мальчишка? Он ведь взрослый парень. И сколько лет прошло с тех пор? Если взглянуть на ситуацию и время, то можно предположить что прошло больше десяти лет, и сейчас, зима тысяча девятьсот сорок первого года. Об этом свидетельствует и немецкая техника на территории Финляндии, и поле боя с уничтоженными советскими танками, говорящее о том, что Советско-Финская война уже закончилась, и довольно давно.

Комиссар и командир отделения стояли на улице около внедорожного грузовика ГАЗ, с тентом. Они курили папироски и обсуждали недавние события, и лишь мельком затрагивали тему проведенной операции на территории врага. К машине быстрым шагом приблизился сержант в теплой шинели и перчатках. Он сел за руль грузового авто и завел его, чтобы двигатель был прогрет.

Через две минуты из одной из деревянных казарм вышел человек в ухоженной шинели и заправленной шапкой буденовкой в руках. На воротниках виднелись капитанские погоны, а через плечо висела кожаная офицерская сумка. Когда этот молодой капитан подошел к машине чтобы перед отъездом пожать руки комиссару и командиру отделения, те двое смогли как следует разглядеть его.

Высокий молодой человек нависал над двумя взрослыми мужчинами. Рост капитана был ровно двести десять сантиметров, не в пример высоты командира отделения, который был уж совсем крошечный. Не смотря на долговязость, у него были широкие плечи и, в общем, он выглядел очень подтянутым. Лицо капитана было приятное и чистое, без шрамов и рубцов. В целом он имел арийскую внешность, но с некоторыми нотками славянской высоты. Шапку он держал в руках, и было видно его прическу. В целом она почти такая же, как и у Владислава Блюхера. Собственно, он и есть Блюхер, вот только тот ли самый. В целом, конечно же да, он похож на того худощавого парнишку только повзрослевшего, но это еще стоит выяснить.

Он еще какое-то время рассматривал бумаги, что ему передал комиссар, который вскоре сказал:

— С бумагами все в порядке капитан.

— Капитан, машина уже прогрета. Ценный груз внутри, можете проверить если нужно. — Сказал командир отделения, когда пробежался глазами снизу вверх по образу капитана.

— Пожалуй, стоит проверить. Мало ли что, мы все-таки в близь границ. Вдруг на блокпосту есть диверсанты. — Ответил капитан и подошел к задней двери внедорожника.

Он открыл ее и увидел ящик, лежащий вдоль сиденья. Этот человек оказался крайне предусмотрительным и даже слегка залез внутрь, чтобы открыть ящик и удостовериться, что груз внутри. Когда он открыл деревянную крышку на петлях, то в его лицо сразу ударил легкий синий свет. Внутри ящика лежал синий, светящийся цилиндр похожий на колбу, которая была закрыта с обеих сторон и как будто заполнена голубой водой.

— Что ж. Все на месте. — Сказал капитан, закрыв ящик и заднюю дверь автомобиля. — Можно ехать…

Он подошел к комиссару и надел шапку на голову. У буденовки были подобраны уши, так что они не закрывали лицо. Он протянул руку вперед, и комиссар сразу пожал ее в ответ.

— Отлично. Хорошей дороги капитан Блюхер. Вы должны успеть на станцию с приходом темноты, если конечно не начнется пурга, здесь это не редкость. Так что поторопитесь.

— Посмотрим, как водитель справиться. Вам тоже удачи, товарищ комиссар. — Сказал напоследок капитан Блюхер, и сел на заднее сидение, рядом с ценным грузом.

Машина тронулась. Сержант за рулем дал по газам и легкая полуторка, на приличной скорости полетела по снежной дороге. Впереди была полуторачасовая дорога до Выборга, откуда будет последующая отправка на поезде.

Путь представлялся неблагоприятным. Зима выдалась не самой теплой и не самой светлой. К тому же, дорога, по которой ехал капитан, была военная, гужевая и неровная. Через час езды почти стемнело, а до города оставалось еще четверть пути. Вскоре, как и предупреждал комиссар, началась пурга, которая препятствовала нормальному движению транспорта. Однако через полчаса усиленного хода, авто выехало на более ровную дорогу. Конечно же, трасса тоже была сильно заметена снегом в некоторых местах, но это не мешало машине преодолевать эти препятствия. И вот, впереди показались огни, это был пригород Выборга.

На улицах города почти никого не было видно. Все попрятались по домам пережидать погодное ненастье, которое регулярно обрушивается на регион. Грузовик двигался, вперед углубляясь в город, приближаясь к его центру. Вскоре машина подъехала к зданию железнодорожного вокзала и к ней сразу же подбежали двое солдат, закрываясь и щурясь от сильного ветра и снега. Как только капитан вышел из машины, один из двух бойцов сразу же сказал:

— Капитан! Поезд уже ждет! Поторопитесь! Его задерживают. Если долго простоять без причины, это вызовет подозрения.

— Я и без вас это знаю! Живее, показываете куда идти! — Крикнул в ответ капитан и пошел следом за солдатами, которые быстро шагали в здание вокзала.

Машина с сержантом-водителем тронулась с места и уехала, как только Блюхер забрал ящик и ушел внутрь. На вокзале было не очень тепло. Там находилось несколько солдат и местных жителей, которые в основном представляли местных, приезжих и командированных. На рельсах стоял полу пассажирский состав с прицепленными вначале грузовыми вагонами.

— Вам туда товарищ капитан. — Сказал один из солдат, указывая на пассажирский вагон.

Капитан вышел из более-менее отапливаемого помещения на перрон и быстро поднялся в первый же пассажирский вагон после грузового. Через минуты машинист поезда дал сигнал об отправке и паровоз начал работу. Пар начал толкать поршни и крутить колеса. Состав медленно начал разгоняться, покидая железнодорожный вокзал Выборга, направляясь прямиком в Ленинград.

В вагонах было малолюдно. На один пассажирский вагон приходилось около пяти человек и не все из них военные. Это немного напрягало капитана и через десять минут нахождения в теплом вагоне, он покинул его, выйдя в зону стыковки между грузовым и пассажирским вагонами. Он перебрался в холодный деревянный короб набитый сеном и пустыми топливными бочками, прихватив с собой ящик с ценным грузом. Вот так, заменив тепло холодом, капитан всю дорогу провел в грузовом вагоне. Он сделал это ради соображений безопасности, посчитав, что среди пассажиров могли быть диверсанты или шпионы, как Рейха, так и его королевского величества Британии.

Дорога предстояла не близкая. На пути в Ленинград состав останавливался около трех раз, затрачивая на выгрузку и погрузку новых пассажиров, около двадцати минут. Примерно через семь часов езды и постоянного стука колес о рельсы, поезд все-таки прибыл в пункт назначения.

Капитан тихонько отдыхал в грузовом вагоне сидя в сене, как вдруг, за пределами вагона он услышал громкие голоса. Состав уже не двигался и скорее всего, стоял на Ленинградском вокзале. По крайней мере, так подумал капитан.

Вдруг, голоса снаружи стали громче. Это были русские солдаты, они подошли к вагону и после того как кто-то дал команду, двое бойцов открыли задвижную дверь.

Свет проник в вагон. Капитан увидел, как в его сторону направлены четыре винтовочных ствола. Солдаты целились в него присев на колено, положенное на каменный перрон.

— Мы нашли диверсанта! — Крикнул один из бойцов где-то неподалеку.

Капитан не видел этого солдата, но ему было все равно. Он был уверен, что свои не будут стрелять в него. Поэтому он оставался на месте и просто смотрел в сторону, чтобы не напрягать бойцов.

И вот, к вагону подбежали еще трое военных, один из которых был в звании младшего лейтенанта. Он с некоторым страхом в голосе, слегка заикнувшись, сказал:

— А ну! Вставай… диверсант! Руки…!

Он даже достал из кобуры револьвер Нагана, напряженно потрясывая им перед собой. Однако вскоре, за спинами солдат прозвучал спокойный и взрослый голос.

— Отставить…. Товарищ лейтенант, отставить…

Когда этот человек подошел к младшему лейтенанту, он немного пригляделся в темный вагон. Этого человека мы уже видели, и особенно его характерные усы.

Увидев этого военного, капитан Блюхер поднялся на ноги и, посмотрев в его сторону сказал: — Генерал Компрадоров…. Вот уж не думал, что вы лично прибудете сюда.

— А ты не думай. Все-таки важный груз везешь. Да и, напрасно ты из пассажирского вагона смотался! Там не было никого. Я понимаю, что осторожность не помешала, но из-за твоей предусмотрительности, пришлось ребят на уши поднимать…. Давай! Выходи уже! Нас ждут.

Капитан Блюхер неторопливо выбрался из вагона, держа в руке ящик. Он пожал генералу руку, после чего взглядом поприветствовал всех присутствующих солдат.

Генерал безмолвно помчался вдоль перрона в направлении машины, которая одиноко стояла на площадке. Это была красивая черная ласточка ГАЗ-М1. Внутри уже сидел водитель, который, скорее всего, был в звании сержанта. Капитан открыл заднюю дверь и аккуратно положил на сидение ящик с ценным грузом, после чего сел рядом с ним. Генерал еще немного побеседовал с младшим лейтенантом, который зачем-то подбежал к машине, после чего в приказном порядке послал его куда подальше и забрался на переднее сидение.

— Ну, вроде все…. Трогай! — Сказал генерал водителю, и тот медленно тронулся с места.

Значит все-таки генерал Компрадоров. Если он здесь, то сомнений в том, что капитан Блюхер, это тот мальчишка с осколком, уже не остается. Поворошив историю, можно вспомнить, что именно Компрадоров дал юному Блюхеру надежду на успешное будущее в красной армии и разведке, предав его личности особое значение и статус. Неужели он теперь диверсант, а может быть и шпион?

В дороге по городу капитан и генерал не о чем не разговаривали. Видимо опасались, что водитель будет в курсе их диалога. Как известно, болтать, зная секреты, неприемлемо.

Через двадцать минут езды, машина выехала на литейный мост и спустилась на Пироговскую набережную, после чего резко свернула на Клиническую улицу. Там находился большой госпиталь. Двухэтажное, старое здание небольшой высоты и большой длинны раскинувшееся вдоль всей улицы. Где-то казалось, что этажей три или даже четыре, но в целом их было именно два. По линии земли виднелись окошки цокольного этажа, которые по совместительству являлись подвалом.

Генерал вышел из машины и осмотрелся. Капитан в темпе выгрузил ящик, сразу взяв его в руки. Компрадоров приказал водителю уезжать, и машина покинула территорию медицинского учреждения. После этого, генерал быстрым шагом пошел к входу в здание.

У дверей снаружи стоял солдат и курил папироску, но как только генерал приблизился к нему, тот как ошпаренный взъерошился и встал по стойке смирно. Он поприветствовал военное руководство, как полагается, но генералу и капитану было не до правил устава. Они молча прошли внутрь через окрашенные в коричневый цвет двери. Внутри был ухоженный, белый коридор, но времени на то, чтобы разглядывать его не было. Капитан успевал за генералом, который на всех своих парах и впопыхах летел вперед, точно зная, куда ему нужно.

Подвал и лестница. Через несколько пролетов и своротов по коридору первого этажа, генерал начал спускаться в подвал. Там было темно, и свет был лишь в некоторых местах. Компрадоров шел вперед по совершенно пустому коридору, лавируя то на одном повороте, то на другом. И вот, впереди показалась железная, решетчатая дверь. Генерал без особого труда открыл ее, так как та даже не была заперта. Дальше по коридору был тупик в виде решеток, но путь был не туда. По левой стороне стены был проход вниз, туда-то, и начал спускаться генерал. Все ниже, и глубже под землю. Там было мало света, но был виден коридор. Это, по сути, минус второй этаж.

— Почти пришли. — Сказал Компрадоров и уверенно пошел по коридору.

С освещением здесь явно проблемы. Ламп было всего четыре штуки на весь коридор. По обе стороны, были двери, которые вели в небольшие помещения, а впереди находились двери лифта. И вот, когда генерал и капитан подошли к лифтовому холлу, они увидели пост охраны, в котором сидели четыре бойца. Из небольшой застекленной комнатки вышел один солдат, которому сразу же протянули необходимый документ. Когда он ознакомился с информацией на бумаге, то сразу же отдал ее в руки генералу, после чего, уже внутри помещения с охраной, нажал на кнопку вызова лифта.

— Проходите в кабину. На третьем уровне вас встретят, товарищ генерал. — Сказал боец из состава охраны и сел на стул, закрывшись внутри застекленной комнатки.

Капитан Блюхер первым вошел в кабину лифта и поставил ящик, в угол, оперев его к стенке. Компрадоров зашел следом и опустил металлический рычаг, чтобы лифт отправился вниз. Сначала закрылись металлические двери, а затем и решетчатые, которые складывались как гармошка. Внутри кабинки было достаточно просторно и уютно. Это обеспечивало деревянное исполнение интерьера лифта, и несколько частей декора, состоящего из художественной ковки.

Лифт спускался достаточно медленно, и поэтому, генерал решил не терять времени и спросил: — Ну что ж, теперь можно и поговорить…. Капитан. Как думаешь, у немцев получилось извлечь осколок?

— Не могу знать, товарищ генерал. Однако, скорее всего так и есть. Иначе откуда было взяться его энергии у нацистов…

— Это конечно да, но…. Что если это не энергия осколка?

— Это она. Я в этом уверен…. Скажу так. Не один немец не в курсе, что у нас имеются устройства по сбору энергии осколка. Если они нашли еще один артефакт, то они накопят достаточно, чтобы начать войну…. Нужно провести разведку. У нас могут быть проблемы…

— Нужно выяснить это… Согласен с тобой. Скажи. Сколько таких ящиков было у финнов на немецком складе?

— Около четырех. Мне с трудом удалось вынести один. Не обошлось без жертв среди противника и нескольких взрывов. Но в целом операция прошла успешно…. Да и еще. Немцы начали активизироваться на территории Финляндии. Видимо, готовят что-то крупное.

— Об этом я знаю. Контрразведка постоянно докладывает о передвижении германских сил на границе. Тебя это пока не касается. Твое дело куда важнее, чем непосредственный контакт с противником на линии фронта…. Меня, вот какой вопрос интересует. Ты за время пребывания в Финляндии не чего не слышал про осколок? Может быть, кто-то из высшего командования говорил об этом?

— Нет. Ничего такого я не слышал, но, полагаю, что мне предстоит выяснить о месте положения осколка?

— Да, предстоит. Однако это пока что оставим на потом. Сейчас нужно убедиться, что это именно то, чего мы должны бояться. Если нацисты действительно нашли осколок, то нужно собирать командование ставки… — Закончил генерал, прежде чем двери лифта открылись.

Перед ним было небольшое помещение похожее на гостиничный холл. Здесь стояли скамейки и две высокие деревянные будки с охраной, на пропускном пункте. Генерала и капитана встречал человек в белом халате в компании двух рядовых. Он сидел на скамейке перед лифтом, и когда дверки в кабинку открылись, он тут же соскочил и сказал:

— Генерал и капитан! Ну, наконец-то. Я уже начал волноваться.

— Доктор Совиков. Рад вас снова видеть в добром здравии… — Вынося ящик из кабины лифта, сказал капитан. — Долго же я был на чужбине…

— Ну-ну! Я же не старик чтобы мне желать здравия. Мне всего-то сорок-три. А вот генералу уже пятьдесят-два. Так что лучше желать здравия ему.

— Доктор, давайте не будем обсуждать мой возраст и поскорее пойдем к анализатору! — Недовольным тоном сказал генерал Компрадоров.

— Ах да, конечно. Пойдемте за мной…. В этом новом бункере, так непривычно. Здесь очень просторно. — Сказал доктор, проходя через пропускной пункт. — Он большой и качественный. Много бетона…. Да. Много.

А вот и еще один. Доктор Совиков. Он тоже был там, на месте взрыва оболочки кристалла. Возможно проект «Ядро», который он начал курировать до сих пор продолжается, раз Блюхер все еще здесь?

Совиков вышел в большой коридор, который простирался далеко в обе стороны. В этот момент, по коридору, как раз проезжала грузовая машина, настолько это строение было большим, что в его тоннелях спокойно разъезжались грузовики. В коридоре ходили работающие здесь люди и военные, ученые и простые труженики. Потолок был высоким и сходился в арку. Стены были бетонные и не окрашенные, это предавало особую романтику этому месту. Общая высота была около семи метров, а ширина, чуть менее четырех.

Капитан с ящиком следовал за доктором, который торопливо шагал по краю, прижимаясь к стене, чтобы не мешать машинам и солдатам. Вскоре, когда он вышел в другой коридор, который был наполовину ниже предыдущего, он начал говорить, не опасаясь, что его услышат, ведь здесь, почти никого не было.

— Замечательно генерал. Я поражен тому, какую работу вы провели, по постройке этого комплекса…. Два основных уровня, и плюс, третий. Потрясающе…!

— Это место построено не ради научных экспериментов, а ради безопасности…. То, что мы предоставили вам небольшую лабораторию здесь, это уже большое достижение. Как только вы закончите работу с объектом, вы отправитесь обратно в Москву. — Сказал генерал, идя позади Совиков.

— Я не против. Мне неважно, где работать. Главное чтобы был материал для опытов и создания, новых образцов вооружения и техники…. И все же, это место мне понравилось…. Просторно…

— Оно прямо под городом. Собственно поэтому оно не будет использоваться для проекта «Ядро». — Добавил капитан Блюхер.

— Да, я в курсе, капитан. Это не безопасно…

Совиков подошел к большой металлической двери с барашковым замком. Он немного погодя постучал кулаком по толстому листу металла и встал перед входом. Над дверью была большая надпись «Лаборатория №3», которая была видна только с прямого ракурса. Вскоре барашковое колесо начало крутиться с тихим звуком трения металла о металл. Через пять секунд вращения, дверь медленно открылась. Внутри стояли двое рядовых и один сержант. Они быстро, одним взглядом, осмотрели прибывших и отошли в стороны, чтобы пропустить генерала вперед.

Первым все равно пошел доктор Совиков, так как лаборатория, хоть и военная, но находилась в его распоряжении. Внутри было внушительных размеров помещение с высоким потолком как в главном коридоре и широким пространством между несущими колоннами. Однако лабораторией это место было трудно назвать, ведь здесь, практически отсутствовало какое либо оборудование. Вокруг стояли сложенные в шеренги деревянные ящики, а вдалеке, около большого входа, стояли грузовые машины ГАЗ.

Совиков направился через весь зал, устремившись именно к грузовикам. Проходя мимо ящиков, можно было видеть как солдаты, и рабочие разгружают короба из стоящих машин. Те грузовики, которые стояли около главного транспортного выезда были не тронуты, и аккуратно поставлены. Когда Совиков наконец-то пришел на место назначения, он быстро забежал за одну из грузовых машин, оказавшись позади нее. Между стеной и авто, было большое пространство, около трех метров. Как раз таки там, в тени от рабочих и солдат, иными словами от посторонних глаз, было спрятано оборудование. Это были три небольших аппарата, которые частично находились в кузове грузовика под тентом. Другая часть техники находилась на бетонном полу и была похожа на несколько сваренных газовых плит.

— Так, анализатор работает. Теперь необходимо аккуратно вытащить энергоноситель. — Сказал доктор Совиков, проверяя установку.

Капитан Блюхер положил ящик в кузов одной из машин и открыл его. Он смотрел на светящуюся синим светом стеклянную колбу, и ждал команды доктора. Вскоре и сам Совиков подошел к ящику, чтобы лично лицезреть секретный груз. Он увидел свет из ящика и замер, после чего неуверенно сказал:

— Хоть я и не могу точно сказать, но, похоже, это действительно энергия осколка. Этот энергоноситель, конечно же, не такой, какие изготавливаем мы. Однако он вместил в себя достаточно, чтобы запитать целый город в течение недели…. Какие интересные крепления к заряду…

— Доктор! Давайте уже! — Недовольно выкрикнул генерал.

— Все-все. Несу…. Так. Нужно погрузить образец в анализатор.

Совиков вытащил из ящика сосуд наполненный светом и, держа его как ребенка, поднес к своему аппарату. Сверху устройства, были две крышки круглой формы. Доктор открыл крышку большего диаметра и погрузил туда стержень во всю высоту. Как только этот цилиндр был закреплен, Совиков закрыл крышку и начал крутится около аппарата.

— Так-так. Сейчас узнаем что у нас в этом энергоносителе…. Длинна волны. Процентное соотношение…. Так-так. Вот оно…!

Доктор продолжал говорить, уставившись в небольшой сонар на котором бежали числа и прыгающая шкала. Он посмотрел на сигнальные лампочки на передней стенке прибора и увидел, что четыре из них горят зеленым. Совиков встал в ступор, но быстро отойдя от него сказал:

— Результаты не утешительные товарищи. Совпадение более девяносто девяти процентов…. Это энергия осколка. Это мой вердикт…

— Вот, гадство! Как будто одних проблем было мало! — Громко и недовольно сказал генерал и, расстроившись, прижался к стене и достал папироску.

— Я же говорил. Говорил…! Это, абсолютно такая же энергия. Один в один… — Добавил Совиков, после чего начал выключать установку и извлекать из нее помещенный в нее светящийся стержень. — Вот так. Аккуратно…

Капитан Блюхер подошел к стоящему у стены генералу Компрадорову. Тот, нахмурившись, курил папиросу, прижавшись спиной к стене.

Компрадоров практически не изменился с тех пор как произошел инцидент с осколком. Да, он немного постарел, но даже сейчас он по-прежнему статный мужчина. Его усы стали более густыми, а звание повысилось до генерал-полковника. Еще немного, и он станет генералом армии, если конечно в этом будет необходимость у ставки верховного командования.

— Товарищ генерал, я завтра же отправлюсь в Германию. Нужно выяснить, где находиться осколок. Если мы его не найдем, то…

— Стой-стой, капитан. Ты никуда не поедешь. — Резко перебил Блюхера генерал. — Ни в этот раз…

— Почему же? Так мы промедлим. А что потом…? Сейчас как никогда нужно узнавать, где осколок. Будем сидеть и ждать…?!

— Позже, будешь разбираться с этим. Сначала нужно решить другую, не мене важную проблему.

— Какую проблему? Вы мне так и не рассказали.

— Ох-о-хой…. Так. На, держи сигаретку. Покури со мной, так хоть, перестроиться можно и все спокойно обсудить.

Капитан Блюхер не стал отказываться от предложения покурить. Видимо он частенько, вот так перекуривал с генералом за решением, каких либо вопросов. Он раскурился и, выпустив горький дым, спроси еще раз: — И так, что у нас за проблема помимо осколка?

— Влад, послушай, тут такое дело. Командование ставки запрещает мне отпускать тебя одного. Они требуют, чтобы у тебя была хоть какая-нибудь группа прикрытия.

— Мы же это уже обсуждали. Кандидатов, которые смогли бы работать со мной, нет. А если бы и были, то я бы все равно отказался. Лишняя забота.

— Я понимаю, что по сравнению с тобой, простые солдаты, даже шпионы, ни чего не умеют и не стоят. Ты специалист в этом деле. Немцы уже четыре года думают, что ты свой, потому что ты вырос там. Ну, почти там.

— Именно поэтому я работаю один. Если со мной кто-то будет, как мне гарантировать что они не подведут в трудную минуту. Я привык полагаться только на себя.

— Да, я знаю. Однако у тебя нет выбора. Тебе придется стать командиром группы. Это не моя прихоть…. Объясняю. Раньше, командование еще одобряло твою кандидатуру как агента одиночки. Но сейчас времена изменились. Необходимо иметь на подхвате людей. Именно поэтому штаб приказал не отпускать тебя одного, пока не будет создан оперативный отряд, под эгидой группы Дзета и твоим командованием.

— То есть, меня не пустят на задание пока я не найду группу?

— Именно так. Хотя можно и не искать. Я уже нашел вполне пригодных ребят. Почти все лейтенанты и имеют необходимое образование. Знают немецкий язык. Спортсмены. Умело обращаются с оружием. Специалисты…

— Вы нашли людей, пока я отсутствовал?

— Да, конечно. Влад, а ты что думаешь, я все время в кабинете под Москвой сижу? А может, ты думал я так, на даче отдыхал…?

— Ох…. майн гот… — Сказал капитан, приложив ладонь ко лбу, после чего продолжил. — Ладно,… посмотрим, что там за ребят вы нашли. Но у меня плохое предчувствие.

— У меня тоже, что странно. Мне кажется, что ты их сразу же пошлешь на все четыре стороны. Очень сложно будет найти людей подходящих на эту роль, учитывая твои прихоти и капризы…. И не говори больше «майн гот»…

— Сначала посмотрим, а там, решим, что делать дальше. Мне главное выбраться обратно к немцам, а потом дело по старинке пойдет. — Сказал капитан, закончив курить. — Не стоит медлить. Раньше сядешь, раньше выйдешь.

Он бросил недокуренный бычок на бетонный пол и немного покрутил по нему носком от сапога. После этого к нему и генералу медленно подошел доктор Совиков. Он держал в руках светящийся энергоноситель.

— Товарищи. Я готов ехать…

Генерал Компрадоров еще немного затянулся и, бросив бычок на пол, выдохнул дым. Он отошел от стены, после чего ответил:

— Ну, раз вы готовы, не будем мять бока…. Совиков. Вы отправляетесь с участниками группы Дзета в Москву. Я с капитаном полечу самолетом туда же, но нам не в город, нам в кубинку. Так что я буду встречать вас с поезда.

— Ладно, генерал. Все понятно…. Тогда я поехал…

Доктор Совиков отправился на поиски своих людей из научной группы Дзета, чтобы выполнить погрузку и подготовку оборудования. Генерал и капитан тем временем не стали терять драгоценное время и пошли к главному транспортному въезду. Они прошли мимо солдат, которые обеспечивали охрану. Когда они вышли в главный коридор, там уже стояла легковая военная машина. За рулем сидел солдат звание, которого, было неизвестно, но это не столь важно, ведь водителем точно не будет офицер.

Когда Блюхер и Компрадоров сели в машину, генерал дал команду и авто тронулось с места. Она ехали по главному коридору огромного подземного комплекса, замечая, как во многих карманных помещениях до сих пор идет стройка. Машина выехала на оживленный перекресток с высоким потолком. После этой развилки высота коридора была высокой и не как не менялась. Через несколько поворотов дорога пошла на подъем. Это был винтовой спуск, который имел большой радиус для удобства езды автотранспорта. Вскоре машина оказалась уровнем выше, выехав в аналогичный коридор, после чего, снова свернула на новый подъем. Теперь, ехать в гору было во много раз дольше, ведь после полукруга последовал прямой выезд. Впереди был длинный коридор с высокими металлическими воротами в конце и блокпостом с большим количеством охраны.

— Стоп! Предъявите документы, товарищи. — Сказал боец, подошедший к машине, когда та остановилась у шлагбаума.

Генерал не глядя на солдата вручил ему заветную листовку. Долго ждать не пришлось, ведь документ обеспечивал пропуск во многие двери и в разных ситуациях обеспечивал неприкосновенность. Шлагбаум медленно начал подниматься, а большие железные ворота, за которыми был яркий дневной свет, медленно открывались.

Вскоре водитель нажал на педаль газа, и машина поехала вперед, к свету. Оказавшись снаружи, капитан увидел, что он сейчас находиться где-то в промышленной зоне города, а это совсем в другой стороне от военного госпиталя, через который он изначально попал в подземный комплекс. И вот, проехав все эти закоулки заводов и фабрик, машина уже была на главных улицах города, а в данный момент на набережной Свердлова.

— Аэродром в другой стороне. — Сказал капитан, сидя рядом с генералом на заднем сидении. — Нам ведь туда…

— Я знаю капитан. Просто, на самом деле, тебе не надо в Кубинку. Собранный мною отряд уже здесь. Посмотришь на ребят и скажешь, подойдут они тебе или нет.

— Зачем тогда надо было говорить Совикову, что вы будете его встречать?

— Я его буду встречать, но сначала я хочу закончить с тобой, а потом, как все станет ясно, я полечу в Москву…. Если парни тебе не понравятся, то поедешь по стране и будешь искать себе людей сам.

Капитан смотрел вокруг глядя на заснеженный, зимний город. Все вокруг было таким серым и лишь изредка можно было увидеть дома окрашенные в яркие цвета. Общую композицию приукрашали красные знамена, которые, к сожалению, тоже были не везде. Не смотря на серость и зимнюю атмосферу уныния, люди не теряли радости жизни и резво шагали по своим делам или на работу, рассекая по выложенным брусчаткой улицам древнего Петровского града. Дети в садах и школах просвещались великим наукам. Все шло своим чередом и ни кто, не спешил. До весны оставалось всего два месяца.

Выехав из центра города, машина направилась по уже знакомому маршруту в направлении Кронштадта. В соответствии со временем года, путь на военно-морскую базу по морю, был частично закрыт. Это создавало определенные трудности, ведь генерал мерз в открытой машине. Капитан молодой и ему легче переносить холод, тем более, учитывая его особенности.

Проделав не близкий путь от города в Кронштадт, Блюхер находился в ненастном настроении. Генерал пешим ходом направился в портовую зону, где на погрузке стоял линкор Марат. Около корабля, на суше стояли шесть офицеров и невозмутимо капались под капотом у стоящей машины. Под шум двигателей кранов, генерал потихоньку подкрался к ним и выкрикнул:

— Становись!!!

Те как ошалелые вскочили на месте, да так что у каждого чуть не подпрыгнули головные уборы. Генералу было в радость попугать старших лейтенантов, поэтому он улыбался глядя как те небрежно встают в шеренгу.

— Равняйсь…! Смирно… — Уже тише сказал генерал.

Он отошел в сторонку, остановившись в двух метрах от замыкающего, он, прищурившись, взглянул на всех шестерых и сказал: — Ну-с. Вот…. Собственно эти бойцы. Четверо из них, старшие лейтенанты, двое, лейтенанты. Смотри капитан, спрашивай…

Капитан неохотно подошел ближе к шестерым солдатам. Он достал из кармана папиросницу и закурил одну, ту, что белее. Сделав один слабый затяг, он осмотрел всех присутствующих.

Бойцы вели себя подобающе, какое-то время, но вскоре один из них усмехнулся, не в силах сдерживать улыбку. Другой что стоял рядом одернул его, видя, что капитан смотрит именно в его сторону. Однако Блюхер ни как не отреагировал на смешок и продолжил дымить, разглядывая солдатиков. Они были почти одного роста, около метр девяносто. Капитан для них был выше, но не настолько, чтобы внушать страх. И все же…

Вдруг, Блюхер шагнул вперед, медленно перебирая ногами. Он подошел к смешливому лейтенанту и, выдохнув на него облаком дыма спросил:

— Что ты умеешь делать, лейтенант?

— Прошу прощения…? — Немного затруднительно спросил лейтенант.

— Я спрашиваю. Что ты умеешь делать? Какая от тебя польза в бою? — Снова выдохнув дым, спросил капитан.

— Я. Я умею водить разные виды транспорта. Я умею пользоваться разными видами оружия. Я прошел долгий курс боевой подготовки.

— Хмм…. Это все очень здорово. Однако… недостаточно.

— Я еще могу обслуживать полевые орудия и знаю немецкий, и еще…

— Немецкий, да…? — Сказал капитан, после чего начал говорить на чисто немецком языке. — Скажи мне, как бы ты стал общаться с солдатами вермахта? Кем бы они для тебя были? Союзники, друзья или враги?

— Они все враги, как еще с ними общаться…? — Ответил лейтенант на немецком языке.

Однако его сильно выдавал акцент. Да, он знал язык, но он был несовершенен, что не соответствовало требованиям Блюхера. К тому же он ответил на вопрос не верно, отчего полностью упал в глазах капитана.

Блюхер немного посмотрел на него, не говоря больше ни слова на немецком. Он выдохнул табачный дым и безмолвно сделал шаг в сторону, перейдя к следующему кандидату. Даже не глядя ему в глаза он спросил:

— Ну а ты, чем можешь похвастаться?

— Знаю немецкий язык. Умею обращаться с разными видами оружия и еще…

— Стоп-стоп…. Вы, что из одного училища? Или из одной части? Ты повторяешь то же самое, что только что, проговорил твой сослуживец…. Давайте…. Отвечаете на чистоту. Вы все можете делать одно и то же? Верно?

Бойцы опустили головы, понимая, что на самом деле, ни один из них не может гордиться каким-то особым навыком. Через полминуты молчания и осмысления вопроса, один из солдат поднял голову и сказал:

— Точно так, товарищ капитан. Мы учились все вместе как будущие разведчики. Мы вместе разбирали основы диверсионной и подрывной деятельности.

— Ага. Ну, тогда все ясно…. В целом. Если подтянуть немецкий, то вы станете неплохими диверсантами, но, к сожалению, это сработает только в условиях вражеского тыла. Что говорить о вашей кандидатуре в мою группу, то вы все можете быть свободными. Мне нужны люди, которые не имеют чрезмерного патриотизма и способны спокойно смотреть, как ваших соотечественников будут убивать, при этом, не лишаясь дара речи и рациональности.

— Это же свинство. Как можно спокойно смотреть на смерть своих товарищей? — Возмущенно пропищал самый крайний в шеренге боец.

— Можно. Будучи шпионами во вражеской стране или на вражеском фронте, вы должны хладнокровно смотреть на смерти своих друзей и солдат, иначе, ваше задание пойдет под откос…. Собственно. Я не должен оправдываться перед вами. Все свободны…

Капитан, так и не закончив лекцию, совсем забыв про то, что у него в руках папироса. Он выкинул протлевший окурок и отошел в сторонку, когда к нему подошел Компрадоров. Тот, прищурившись сразу сказал:

— Ну вот, ты как всегда. Мог бы их научить и дело в шляпе.

— Они ярые коммунисты. Попади они в Германию, у них глаза на лоб полезут при первом же виде свастики и знакомства с профашистской литературой. Учить их бесполезно. Они так и так, покажут свою натуру.

— Дак значить ты не коммунист, раз, считаешь, что в твоем случае это плохо? Отрекаешься от своей присяги? Я все понимаю, ты много дерьма повидал, но все же…

— Генерал, не говорите глупости.

— А я не говорю! Ты там в своей Германии пропитался этой идеологией и тебе стали чужды многие ценности. Ты даже с девушками не общаешься, а если и общаешься, то только если это нужно для задания.

— Вы считаете, что я стал предателем?

— Я, нет…. Я тебе доверяю с самого твоего детства. Но вот командование ставки считает, что слишком долгое нахождение в Рейхе тебя портит, и ты перестаешь быть нашим человеком…! И уж тем более, перестаешь быть коммунистом.

— Я не коммунист генерал, и вы это знаете. Я верен родине и защищаю ее, а партия, это только власть советов. Народу в большинстве чужды все великие идеи и планы, и вы это тоже понимаете. Ведь так?

— Понимаю, но советую прикрыть рот. Идея коммунизма прекрасна, но наши методы противоречивы, но она все же гениальная.

— С этим я соглашусь…

— Ох…. Дак что? Все-таки, будешь собирать группу сам?

— Да. Мне нужны люди, которые имеют разный круг специальностей. Я поищу в Ленинграде. Потом отправлюсь в Москву. Если и там ни кого не будет, то отважусь съездить на Урал, в Свердловск.

— В Свердловск? Ты уверен?

Влад вдруг задумался. Видимо упоминание столицы Урала его немного задело. Он и не заметил, как сказал.

— Я…. Я поеду, если вариантов не будет.

— Ладно, капитан. Советую поспешить, ведь если они будут не обучены, то уйдет много времени на их образование…. Ведь. Летом ты уже должен быть в Германии, иначе там тебя заподозрят в предательстве.

— За это можно не беспокоиться. По документам я до середины лета в Норвегии. Так что все под контролем.

— Отлично. Тогда нам пора расходиться. Я полечу в Москву, доктор Совиков испугается, если меня не будет там…. Удачи в поисках.

Влад достал еще одну сигарету и закурил в присутствии генерала. Тот сразу сказал: — Можешь больше не курить. Не обязательно…

— Ладно, генерал. Все равно мне курение не вредит.

— Ну-ну. Жду твоих результатов…. И еще. Оденься. После бункера ты все еще без шинели. Я понимаю что тебе не холодно, но береги здоровье.

Генерал протянул руку капитану и после рукопожатия он ушел вдоль судового дока к машине, которая ждала его. Блюхер тем временем думал над тем, какие именно люди ему нужны. Он думал, что ему требуются свежие и холодные, молодые головы, разных дел мастера и специалисты. Он повернулся в сторону моря, где перед ним стоял линкор с развернутыми в сторону выхода из бухты орудиями. Держа руки в карманах, он следил за работой экипажа и грузчиков, которые снаряжали погреба корабля снарядами, а кухню свежими продуктами и консервами.

Двинувшись с места в сторону трапа, капитан решил зайти на борт линкора и походить по палубе. Его голову не покидали мысли и раздумья. Он должен был действовать незамедлительно, но вместо этого он прогуливался по палубе и смотрел на пушки, забивая голову мыслями.

— Капитан Блюхер. Не ожидал увидеть знакомое лицо на борту нашего дредноута. — Сказал голос позади. — Вернулся, значит…?

Когда Блюхер повернул голову чтобы увидеть, кто к нему подошел он увидел человека в форме морского офицера.

— Капитан Родичев. Рад снова вас видеть.

— И я рад. Но вот вопрос, зачем ты забрался на борт? Ты же пехота. — Спросил капитан Родичев, который являлся командиром боевого судна.

— А что капитан, не уж то на палубе стало тесно? Да и не пехота я…

— Ха! Нет, нет. Не тесно…. Просто удивлен, что ты здесь. Ты же уже полгода как у фрицев ошивался. Почему вдруг обратно вернулся?

— Просто прихватил кое-что важное у них, и сразу на родину доставил. А теперь меня обратно не пускают, мол, группу надо мне иметь.

— Группа это хорошо.

— Что хорошего то, беспокоиться за них больше.

— Так одному не просто. Вот на линкоре, например, одному вообще ни как. Тут экипаж полторы тысячи человек, и все как единый механизм. Каждый матрос, мичман и артиллерист. Все важны и нужны.

— Тут другое.

— А что другое? Все то же самое. Без товарищей, одному тяжко. Так что давай. Долго не думай, и ищи людей. А я пойду на мостик. — Сказал капитан, пожав руку Блюхеру. — Да, и долго не броди по палубе, а то еще выговор сделают. Ни хорошо будет…

Да, одному тяжело, но не в данном случае. По крайней мере, так считал наш капитан. И теперь ему предстоит найти людей в свою группу, и кто это будет, он сам еще не знает.

Капитан отправился из Кронштадта в город, чтобы начать поиски, начиная буквально с малых общевойсковых частей.

Удивительно, но прошло столько лет, и мальчик сильно изменился. Его прошлое для многих, да и для нас окутано пеленой тайн. Мы знаем, что это он, и это бесспорно. Его зовут Владислав Илларионович Блюхер. Сын, того самого ученого что пытался обуздать силу некоего осколка. И вот каким его сын стал. Хотел ли Илларион такого будущего для своего мальчика? Наверное, нет. Но что поделать, время вспять уже не повернуть.