#любовь, или Невыдуманная история

Михаил Самарский, 2015

Сколько на небе звёзд, сколько на деревьях листьев, сколько песчинок в мире и капелек дождя, столько и историй любви, и каждая – неповторима. Андрей Неверов влюбился в Настю Широкову, и та полюбила его в ответ. Но Свете, подруге Насти, теперь придётся нелегко, ведь она тоже неравнодушна к Андрею. Пройдя через много испытаний, требуя взаимности, Света поймёт: нельзя насильно влюбить в себя человека, но можно найти того, кто искренне полюбит тебя… Нужно только внимательнее смотреть.

Глава 4

Мать, вернувшись домой, взглянула на сына и сразу поняла, что у того случилась беда.

— Я не настаиваю, Андрей, но лучше расскажи, что там у тебя произошло? — сказала она. — Хуже не будет. Может, я что-то посоветую. А не смогу посоветовать — так вместе погрустим. Всё ведь легче будет. — Она подошла к сыну и обняла его, затем поцеловала в висок и пригласила на кухню.

— Может, не стоит грузить? — Андрей скривился. — Зачем тебе мои проблемы?

— Дурачок ты. — Анна Андреевна улыбнулась. — Твои проблемы — это и мои проблемы тоже? Эх, Андрюшка-Андрюшка, да ладно тебе, не стесняйся, рассказывай. Мы же родные люди. Понимаю, у каждого человека есть секреты, но матери можно всё рассказывать. Меня уже трудно чем-то удивить.

В тот вечер мать и сын засиделись на кухне за полночь. Видеописьмо Неверов, правда, матери демонстрировать не стал, да и она не настаивала, но совет дала мудрый.

— Ты знаешь, сын, не торопись с выводами, не обижай девочку… — сказала она.

— Ну с чего ты взяла, что я собираюсь её обидеть? — перебил Андрей. — Это её личное дело…

— Да я не то имела в виду. Извини, неправильно выразилась. Я говорю о том, чтобы ты не подавал вида, что обижаешься на неё или держишь зло… понимаешь?

— Понимаю, — вздохнул Андрей. — Но и улыбаться ей я не намерен.

— У тебя же были с ней какие-то отношения до твоего объяснения? Верно? Вот и продолжай их…

— Не получится, — снова перебил Андрей. — Мам, ну какие могут быть у меня отношения с человеком, который записал меня в какой-то там список недостойных, нищих, неблагородных людей.

— Хорошо, — согласилась мать. — Решай сам, только прошу об одном: не груби, не мсти, не хами.

— Об этом могла бы и не предупреждать, — усмехнулся Андрей. — Да и зачем мне это? Ты же сама всегда учила меня, что, унижая женщину, мужчина унижает в первую очередь сам себя.

— Молодец, — похвалила мать, подошла к сыну и поцеловала его. — Хорошо, что ты не забываешь мои советы. Ой! — Анна Андреевна кивнула на часы, висевшие над холодильником: — Засиделись мы.

— Да ладно! — Андрей махнул рукой. — Всё равно уже поздно.

— Ну, чем раньше ляжешь — тем лучше выспишься, — возразила мать.

— Мама, сколько раз я тебе уже говорил: чтобы выспаться, нужно не раньше лечь спать, а на следующий день позже встать.

— Да жалко же тебя, будешь завтра зевать на уроках.

— Ничего страшного! Знаешь, как наш физрук говорит? Человек одну треть своей жизни спит, а две третьих мечтает выспаться.

— Шутник! — улыбнулась мама.

Образовалась неловкая тишина. Иногда такое случается, когда беседуют два человека. Андрей задумался и вдруг спросил:

— Мам, а почему ты никогда не рассказываешь мне об отце?

Анна Андреевна вздрогнула. Она уже давно ждала этого вопроса, потому что сама не решалась заговорить на эту тему. И вот, кажется, время пришло. Мать тяжело вздохнула и тихо сказала:

— То, что случилось, не исправить, а мне не хотелось травмировать твою душу. Понимаешь, это всё так сложно… Да, это теперь ты уже повзрослел… И… в общем, мы можем поговорить спокойно, вспомнить… ну, ты понял…

— Ничего я не понял, — признался сын. — Давай, мам, с тобой договоримся: всё по-взрослому, без секретов и недоговоренностей. Я ведь хочу знать, почему я у тебя Неверов, а не Мокроусов, как Кирилл и Ксюха. Нет, я понимаю, что у меня был другой отец, потому и фамилия другая, но хочется знать подробнее. Расскажи, а?

— Хорошо, надеюсь, ты не осудишь меня и поймёшь. Ты ведь знаешь, что отец твой погиб, когда тебя ещё и на свете не было. Признаюсь, я так до сих пор и сама не знаю подробностей. Случилось это на охоте, их там было несколько человек. Был суд, я, кстати, на нём даже не присутствовала — пришло время тебя рожать. Писали потом в районной газете, что одного товарища осудили за убийство по неосторожности. Словом, был человек — и не стало.

— Ты любила его? — спросил Андрей.

— Не то слово, сынок. — Мать смахнула рукой слезу. — Это, наверное, даже не любовь была, а какое-то безумие. Я без него не могла ни есть, ни пить, ни спать, Настолько он вошёл в моё сердце, что, казалось, он — это я, а я — это он. Словно мы с ним превратились в одно целое.

— Муж и жена — одна сатана, так говорит наша соседка, — улыбнулся Андрей.

— Нет, здесь эта поговорка не подходит, — возразила мать. — Мы с твоим отцом, скорее, были не одним сатаной, а одним таким божьим ангелом. Мне хотелось при одной мысли об этом человеке улыбаться и радоваться. Однажды я подумала: если с ним что-то случится, я не смогу без него жить, но…

— Наверное, так все влюблённые думают.

— Ты знаешь, может быть, так и случилось, да один человек помог мне выстоять.

— Что за человек? — Андрей вздёрнул брови. — Отчим, что ли?

— Да какой отчим? — Мать сквозь слёзы улыбнулась. — Я его тогда и знать не знала.

— А кто же? — удивлённо переспросил Андрей.

— Тот, который сейчас напротив меня сидит…

— Я, что ли?

— Да, — ответила мать. — Нужно было тогда выбирать: или страдать по мужу, или сына воспитывать. Я выбрала второе. Переборола в себе все горести…

— Мам, а вот скажи, мой отец был у тебя первой любовью или ты кого-то раньше тоже любила, в школе, например?

— Так мы же с ним и учились в одной школе, только он был на год старше меня. А что касается первой любви, то знаешь, в чём её волшебство?

— Не знаю. — Андрей замотал головой. — Так в чём же?

— Понимаешь, никто не знает, действительно ли именно она первая.

— Это ты сейчас на что намекаешь? — спросил Андрей. — Возможно, я заблуждаюсь?

— Всё может быть, — уклончиво ответила мать. — Так что, дальше рассказывать или будем о любви говорить?

— Рассказывай! Мне интересно, почему ты раньше молчала и никогда ничего не говорила.

— Наверное, я была не права. Хотя, с другой стороны, верни время назад, наверное, точно так же поступила. Сам посуди: ты же помнишь, как у нас в семье появился папа Веня? Ты был ещё маленьким, он с первого дня согласился, что ты можешь звать его папой. Ну а дальше я старалась, чтобы у тебя не было такого двойного чувства. Даже не знаю, как это объяснить. Мы одно время обсуждали возможность твоего усыновления, чтобы поменять у тебя в свидетельстве о рождении фамилию и отчество.

— Это ещё зачем? — стиснув зубы, спросил сын.

— Ну я же тебе объясняю, изменить уже ничего не изменишь, а мне хотелось, чтобы у тебя был отец. Пока ребёнок маленький, он об этом и не задумывается, а когда подрастает, начинает задавать вопросы: почему у меня фамилия другая, отчество непонятное и так далее. Для этого и существует институт усыновления.

— И что? — удивился Андрей. — Ты бы всю жизнь скрывала от меня имя и фамилию родного отца?

— Вряд ли получилось бы, но до совершеннолетия, наверное, скрывала бы.

— И ты считаешь, это справедливо? Это по-честному?

— Андрюш, не суди сгоряча, — взмолилась мама. — Это очень сложная тема, её невозможно вот так, сидя на кухне, в один вечер охватить. Ты уж поверь мне на слово. Усыновление, удочерение придумано не просто так. Это судьбы людей, это вся жизнь как человека, так и потомков.

— Но как же так получилось, что я остался с фамилией и отчеством родного отца? Вениамин Львович передумал?

— Да, — призналась мать. — Ты прав. Он передумал.

— Почему? — Теперь глаза Андрея наполнились слезами. — Чем же я ему не угодил?

— Мы на эту тему никогда подробно не говорили, но у него постоянно были какие-то отговорки, то командировка, то болезнь, то выходные. Ведь это всё за один день не сделаешь. Целый ворох бумаг нужно подготовить, собрать всякие справки, потом обратиться в суд, словом — морока ещё та. А тут Ксюша родилась, потом Кирилл…

— Стало не до меня, — наигранно рассмеялся Андрей.

— Скорее всего, так. Вот и посуди сам: разве в такой обстановке могла я говорить о твоём отце? Мне ведь хотелось, чтобы он, в смысле Вениамин Львович, считал тебя своим родным сыном. Тем более что Ксюша и Кирилл — твои родные брат и сестра. Но… дальше ты и сам знаешь, что вышло.

— Ну, а ты, когда замуж выходила, не замечала, что он выпивал? — Андрей нахмурился.

— Как все. По праздникам, иногда в выходной. — Анна Андреевна тяжело вздохнула.

— А что же потом произошло? Что с ним случилось?

— Ты знаешь, сынок, всё начинается с малого.

— Но не все же спиваются? Почему другие живут вместе и не уходят из семьи?

— Здесь уже зависит от характера человека. Один умеет контролировать себя, а другой не знает меры. Сила воли у людей разная. Один сказал: «Точка!» — и держит слово, а другой — размазня. Как сейчас говорят, хозяин слова: сегодня взял, завтра забрал. Вот таким «хозяином» оказался папа Веня. А ведь как мечтал о детях, сначала души не чаял, ночью вставал, чтобы понянчить. Но… вредные привычки сгубили не одну жизнь. Последние два года перед разводом просто превратил нашу жизнь в ад. Ты и сам помнишь: крики, ночные скандалы, ругань, истерики какие-то.

— Вырасту — к бутылке не прикоснусь! — Андрей ударил себя в грудь. — И пусть говорят что хотят.

Конец ознакомительного фрагмента.