Дело о подпольном роддоме. Детективные истории

Михаил Николаевич Араловец

В книге две стильных детективных истории. Первая – «Дело о подпольном роддоме» – включает эссе «Эволюция детектива» и стилизованную криминальную историю по мотивам рассказов Конан-Дойля. Вторая – повесть «Дело о похищенной графине» – написана в стиле мэшап, содержит эссе «Сказки дядюшки Акунина» и детектив, где переплетаются две загадочные истории и где два сыщика независимо друг от друга охотятся на одного и того же преступника.

Дело о подпольном роддоме

Приключения Херлока Шолмса и доктора Батсона

После завтрака Херлок Шолмс встал у окна и по обыкновению закурил сигару.

— Шолмс, когда вы бросите эту дурную привычку? — поинтересовался я, отодвигая чашку с омолаживающим напитком. — Или, по крайней мере, пощадите свой кошелек.

Несколько лет назад парламент принял закон о налоге на курение. Не берусь судить, насколько он ограничивает права человека, поскольку сам не курю, но с точки зрения борьбы с этой вредной привычкой закон сыграл очень важную роль. Огромное число людей бросило курить. Это отличный пример того, как, не прибегая к запретительным мерам, можно решить глобальную проблему. Однако Шолмс продолжал упрямо выкуривать по несколько сигар в день

— Мой друг, — лениво потянулся он, — охота вам портить воскресное утро нравоучениями. Вы прекрасно знаете — своих привычек я не меняю. К тому же этот налог направляется в фонд борьбы с насморком — этой болезнью века, и мне приятно осознавать, что я вношу свой маленький клад в благородное дело.

После этой небольшой пикировки я подошел к окну и встал рядом с Шолмсом. В выходной день на улице народа было немного. Обитатели новой столицы Великобритании — Нью-Лондона — в основном госслужащие и молодые люди, выехали за город или в старый столичный мегаполис — Лондон, который по-прежнему оставался главным культурным, научным, финансовым и развлекательным центром страны. Поэтому в это время Нью-Лондон был похож на все провинциальные города мира.

Среди редких пешеходов, спешащих по своим делам, выделялась пожилая дама в широкополой соломенной шляпе, что придавало ей несколько легкомысленный вид. Она шла не торопясь, внимательно вглядываясь в номера домов. Шолмс тоже обратил внимание на женщину.

— Батсон, что вы можете сказать об этой даме? — обратился ко мне Шолмс.

— Только то, что она, видимо, ищет какой-то адрес.

— И все?

— Шолмс, вижу, вы находитесь под влиянием старой бумажной книги о сыщике Шерлоке Холмсе и его дедуктивном методе.

— Не скрою, она произвела на меня впечатление.

Недавно Шолмс был в Лондоне и в букинистическом магазине наткнулся на одно из последних бумажных изданий ХХI века. Вскоре их окончательно вытеснили электронные книги, но мой товарищ по непонятным для меня причинам предпочитал бумажный анахронизм. На мой взгляд, это было на редкость неудобно и старомодно. Но переубедить Шолмса, зная его характер, было невозможно.

— Так все же, Батсон, что вы можете сказать об этой даме? — повторил свой вопрос Шолмс.

— Судя по ее нелепой шляпе, это, видимо, туристка.

— Смелее, Батсон, — подбодрил меня мой товарищ.

— Одета довольно элегантно, очевидно располагает средствами. Но ее шляпа все портит.

— Это все?

— Не требуйте от меня невозможного. Вы сами как считаете?

— Дайте подумать. Она — жительница Нью-Лондона, владелица книжного магазина, разведенная женщина или вдова, у нее есть замужняя дочь и она действительно располагает средствами. Вы правильно определили: она ищет адрес, и этот адрес — наш!

Пораженный, я уставился на Шолмса.

— Шолмс, то, что она местная и не бедная женщина еще можно предположить. Но остальное… Как, как вы это определили!? Или вы меня разыгрываете?

Я подозрительно посмотрел на моего друга.

Видимо, у меня было такое глупое выражение лица, что Шолмс заразительно засмеялся. А я решил обидеться.

— Ну, не дуйтесь, Батсон, — перестал смеяться Шолмс. — Открою секрет. Я получил от этой женщины письмо по электронке. Она представилась. Отсюда вся моя осведомленность.

Тут же раздался мелодичный звонок домофона.

— А вот и наша посетительница.

Дверь отворилась и вошла немолодая женщина. Было видно, что она чем-то встревожена и, я бы сказал, даже раздражена. Ее руки нервно сжимали многоразовую промокательную губку.

— Меня зовут Вайолет Хантер, — представилась она и пожаловалась. — Осень, а жара как в Африке. Вы слышали, растаял последний айсберг.

Она нервно вытерла губкой выступивший на лбу и подбородке пот. И я понял, чем вызвано ее раздражение.

— Ради бога, извините, не могу переносить этот африканский ад. Наверное, перееду в Антарктиду. Правда, там дорого, вы не находите?

— Вы написали мне, что ваше дело необычное и попросили о встрече, — прервал ее Шолмс. — Присаживайтесь. Буду счастлив помочь вам.

— Я слышала от своей подруги миссис Фарингтош, что вы хороший частный детектив и в свое время помогли ей в трудную минуту. Она дала мне ваши координаты, вот — Бэкхем-стрит, 221б. Надеюсь, что вы прольете свет на тот загадочный случай, который произошел со мной два дня назад. Она замолчала и вновь приложила губку к лицу.

— Я весь внимание, сударыня.

— Я владелица книжного магазина, но когда три года назад умер мой муж, отошла от дел. Всем хозяйством начала заниматься моя дочь Эллен. Она жизнерадостная, энергичная и коммуникабельная девушка. Два года назад Эллен вышла замуж за достойного человека. Зовут его Джеймс Мак-Карти. Он — известный журналист, человек свободной профессии. Жили они хорошо, хотя дела в магазине обстояли неважно, сами знаете, как любят наши люди читать книги. Поэтому для меня стало полной неожиданностью их намерение отправиться в многомесячное путешествие по Южной Америке. Это тогда, когда дела в магазине требовали полного присутствия Эллен на месте! Это не дело — я так им и сказала. Но они ни в какую. Поедем и все.

Одним словом, мне не удалось их уговорить, и они укатили в Южную Америку. А мне пришлось взвалить на себя все дела в магазине.

Миссис Хантер не смогла скрыть своего раздражения этим фактом.

— Прошло два месяца, мы конечно, общались и по скайпу и телефону, но разве же это дело. Я как могла настаивала, чтобы они вернулись. Но разве родители указ для нынешней молодежи?

— Так, так, что же дальше, — поторопил задумавшуюся над неблагодарностью детей посетительницу Шолмс. — Пока я не вижу в вашей истории ничего криминального.

— Я подхожу к главному, ради чего пришла к вам. Два дня назад случилось происшествие, которое я, как ни пыталась, не могу объяснить. Возле парка имени Путина я встретила своего зятя, живого и здорового. Он входил в магазин детских товаров. В крайнем изумлении я закричала: Джеймс, Джеймс! Он обернулся, лицо его было страшным. Увидев меня, он бросился в магазин. Я последовала за ним, но его уже не было видно. Я обратилась к охране, мы вместе обыскали весь магазин, все три этажа, но Джеймса и след простыл. А теперь ответьте мне на простой вопрос: что делал мой зять в Нью-Лондоне, если в это время он должен был находиться в Бразилии?

— Возможно, он вернулся на время в Англию?

— Нет! — она категорически отвергла предположение Шолмса. — Вернувшись домой, я, чтобы развеять подозрения, связалась с Эллен и Джеймсом по скайпу. Так вот он вышел на связь, и с ним была моя дочь!

— Вы уверены, что они оба в Бразилии?

— Я спросила об этом свою дочь. И она меня заверила, что они находятся в Южной Америке и Джеймс вместе с ней!

— Но это легко проверить.

— Я знаю, что вы хотите сказать, — раздраженно прервала Шолмса наша посетительница. — Их чипы тоже там, в Бразилии.

Этот довод заставил Шолмса задуматься.

— Вы не обознались? Может, человек, которого вы видели, лишь похож на вашего зятя.

— Исключено! Джеймса ни с кем не спутаешь. У него между бровей большая родинка. Я ее хорошо разглядела.

— Действительно, любопытно, — произнес Шолмс, и я увидел, как его взгляд стал отсутствующим. Это был несомненный признак того, что история, рассказанная Миссис Хантер заинтересовала моего друга.

— Помогите, пожалуйста, мне, — попросила она. — Мне почему-то очень тревожно. За гонорар можете не беспокоиться.

— Можете на меня рассчитывать. Уверяю вас, ваша маленькая проблема может оказаться интересной.

— Спасибо вам, мистер Херлок Шолмс, — с чувством произнесла наша посетительница. — Аванс вышлю на ваш айфон.

— Я предпочитаю наличные.

— Но это почти невозможно сделать. Их практически не осталось в ходу, только электронные деньги. Скоро правительство совсем запретит наличный расчет.

— Ну, пока не запретило, а в магазинах и ресторанах всегда можно найти наличку.

На лице нашей посетительницы отразилась тень сомнения, но через мгновение она решилась.

— Хорошо, будь по-вашему.

— Шолмс, что вы думаете об этом деле, — обратился я к своему товарищу после того, миссис Хантер покинула нашу квартиру.

— Батсон, мне надо подумать.

Он закурил сигару, взял балалайку, которую подарил деду Шолмса русский писатель Борис Акунин, и начал наигрывать «Степь да степь кругом». Я знал, что в такие минуты моего друга нельзя тревожить и нарушать его мыслительный процесс. Он мог так просидеть так всю ночь, пока у него не сложится определенный план. К счастью, Шолмс закончил свои размышления после пятой сигары.

— Вот, что Батсон, — сказал он, откладывая балалайку, _ в этом деле ключевой момент — чипы. Если Миссис Хантер права, и она действительно видела своего зятя в Нью-Лондоне, то каким образом чип указывал местом нахождения Мак-Карти Бразилию?

Это и для меня было непонятно. Ведь в нашей стране и во всех цивилизованных странах каждому шестимесячному ребенку вживлялся в тело электронный чип, с помощью которого можно было отслеживать все перемещения человека. Причем никто, кроме соответствующих органов, не знал, в каком месте находится это электронное устройство. Это была совершенно секретная информация и за ее разглашение полагалось самое серьезное наказание. И обнаружить их было невозможно. Чипы были только частью общего закона «О терроризме», принятого пятьдесят лет назад, когда разгул насилия достиг небывалых размеров во всем мире. Чипы давали дополнительные возможности для контроля за человеком и помогли в какой-то мере снизить накал терроризма. Дебаты по этому поводу до сих пор не стихали: некоторые либеральные личности считали это посягательством на права человека на личную жизнь и свободу. Но, слава богу, большинство разумных людей воспринимали этот закон как заботу о их безопасности.

— Собирайтесь, Батсон, — сказал Херлок Шолмс, откладывая в сторону балалайку. — Необходимо проверить квартиру Мак-Карти. Да, и вызовите кэб. Поторапливайтесь, скоро наступит сиеста. А я свяжусь с инспектором Дестрейлом из Скотленд-Ярда, он там самый толковый. Попрошу его связаться с Бразилией и проверить, на месте ли Мак-Картни.

Кэб — архаичное средство передвижения ХIХ века — вновь оказался востребованным в Англии века ХХII. Причиной этого стал парниковый эффект и неблагополучная экология. Из-за первого закрылись тепловые электростанции, работающие на угле и мазуте, а экология похоронила двигатели внутреннего сгорания. Промышленность наладила выпуск электромобилей, но из-за высокой стоимости электроэнергии соответственно оказалась высокой стоимость их эксплуатации. Да и энергозаправки часто испытывали дефицит электроэнергии. Поэтому многие жители Нью-Лондона и Лондона начали предпочитать кэбы из-за их дешевизны и надежности.

У Шолмса, между тем, от глубокой задумчивости не осталось и следа. Я вновь увидел своего друга целеустремленным и полным энергии. Так бывало всегда, когда он нападал на след. Теперь я был уверен, что история с Джеймсом Мак-Карти получит блестящее завершение.

Шолмс закончил разговор с Дестрйлом. По его недовольному виду я понял, что он протекал не так, как хотелось моему другу.

— Если что и добьет Англию, то не терроризм и парниковый эффект, а бюрократия, — Шолмс досадливо поморщился. — Вместо того, чтобы немедленно связаться с Бразилией, Дестрейл начал выспрашивать, что да как, и зачем мне это надо. Чтобы отвязаться, я сказал, что это наши друзья, которые не выходят на связь два дня. Тогда Дестрейл совсем убил меня, сказав, что необходимые формальности займут не менее суток.

Гораздо более успешным оказался его разговор с миссис Хантер. Шолмс попросил ее открыть квартиру Мак-Карти, на что и получил согласие.

— А вот и кэб, — бросил Шолмс, выглянув в окно, — едем.

По дороге он не произнес ни слова. Я знал, что сейчас приставать к моему другу с расспросами было бесполезно. Он не разомкнет рта, пока не получит ответы на интересующие его вопросы.

По дороге мы заехали за миссис Хантер и втроем подъехали к небоскребу, где жили Мак-Карти. Высаживаясь из кэба, Шолмс попросил кэбмэна подождать.

— Надеюсь, Батсон, мы недолго.

Квартира, в которую мы вошли, была небольшой. Слева по коридору находилась совместная кухня со столовой, разделенные барной стойкой, прямо — гостиная, справа спальня и рабочий кабинет хозяина. Туда Шолмс направился в первую очередь. Прямо перед окном стоял антикварный письменный стол, на котором одиноко стояла письменная лампа. Больше на нем ничего не было. Справа от стола находилась книжная полка с несколькими десятками бумажных книг. В основном это были сочинения по журналистике и детективы. Тут же находились кресло и журнальный столик. Слева от стола стоял небольшой диван. На этом обстановка кабинета заканчивалась.

— Ого, — воскликнул Шолмс, — мистер Мак-Карти питает слабость к бумажным изданиям.

Он взял одну из книг. Это оказались «Записки о Шерлоке Холмсе», издание почти столетней давности.

— Любопытно, — пробормотал Шолмс.

Дальнейший осмотр кабинета ничего не дал. Главной вещи — компьютера — здесь не оказалось. Очевидно, хозяин забрал его с собой. Это подтвердила и миссис Хантер.

Не буду утомлять читателя описанием осмотра квартиры Мак-Карти, поскольку он практически ничего не дал. Лишь в гостиной Шолмс обнаружил счет от частной женской клиники «Family».

— Судя по этому документу, ваша дочь посещала клинику, — обратился Шолмс к миссис Хантер. — Почему вы нам об этом не сказали?

— Извините, я забыла. Да и какое отношение это имеет к поиску Джеймса?

— Может, и нет, а может, и да. Судя по дате, миссис Мак-Карти посещала клинику за несколько дней до отъезда в Южную Америку. Она вам не говорила, зачем?

— Нет. Да я и не интересовалась. Мне кажется, нет ничего необычного в том, что женщина печется о своем здоровье.

— Что ж, в любом случае надо нанести визит в эту клинику, — подвел черту под разговором Шолмс. — Больше ничего интересного здесь я не вижу. Пойдемте, Батсон.

По дороге на Бекхем-стрит мой друг сделал звонок в клинику «Family». Результат его не обрадовал.

— Там сейчас сиеста. Как некстати эта жара, — досадливо промолвил он. — Это откладывает наш визит на пару часов. Что ж, самое время испить квасу.

Приехав домой, Шолмс объявил:

— В сторону дела. Мой мозг должен отдохнуть. Пока наша хозяйка мисс Собчак, внучка известной российской эмигрантки, принесет нам холодного квасу с хреном, я исполню специально для вас, Батсон, «Калинку».

Он взял балалайку и заиграл. Исполнял Шолмс превосходно. Наверное, это в их роду наследственное. Отец моего друга, служивший дипломатом в России, все свое свободное время посвящал игре на балалайке в оркестре русских народных инструментов. Эта страсть передалась и Херлоку Шолмсу.

Прервала игру, очень некстати, мисс Собчак:

— Квас, сэр.

Шолмс отложил балалайку. Взял кружку пенящегося напитка и сказал:

— Ваше здоровье, Батсон.

Мы сделали по хорошему глотку, утолив жажду. То ли от игры, то ли от кваса, но к Шолмсу вернулось хорошее настроение.

— Батсон, как поживает ваша подруга?

— Спасибо, хорошо. Элтон Джон сейчас занят поисками помещения для бара, где бы собирался круг наших людей. Он, кстати, хочет видеть вас на открытии.

— Спасибо, Батсон, боюсь, что меня неправильно поймут.

В этом был весь Херлок Шолмс. Сколько я не убеждал его, что в нашу эпоху стерты все границы между людьми различных сексуальных ориентаций, он оставался непреклонным консерватором. Хотя к женщинам оставался равнодушным. Вот это то и было странным.

Я вспомнил, как отреагировал Шолмс, когда впервые узнал имя моей невесты. Мы еще тогда крупно поссорились.

— Уж не родственник ли он известного в ХХ веке певца Элтона Джона?

— Его правнук.

— Надо же, потомственный педераст, — удивился мой друг.

Мне эти слова показались чрезвычайно грубыми и неприличными.

— Как вам не стыдно! — с негодованием воскликнул я. — Вы меня оскорбляете!

— Извините, Батсон, я не хотел вас обидеть, это вырвалось машинально.

Шолмс отвернулся, но я успел заметить его насмешливую улыбку. Целый вечер я дулся и не разговаривал с ним. Но он сумел растопить мой лед обещанием сходить со мной на открытие бара.

— Кстати, Батсон, — прервал мои воспоминания Шолмс, — вы еще не начали учить урду?

— Простите, что?

— Язык, официальный язык в Пакистане.

— Для чего? — не понял я.

— Вы разве забыли, что у нас премьер-министр мусульманин, выходец из Пакистана. Скоро парламент с его подачи примет закон о втором официальном языке. Не очень ошибусь, если скажу, что это будет урду. Кстати, сколько сейчас времени?

— Почти четыре.

— Что ж, сиеста закончилась, пора ехать в клинику.

Клиника «Family» располагалась в фешенебельном районе города, где не было небоскребов, несмотря на то, что земля стоила бешеных денег. Трехэтажное здание было выдержано в псевдовикторианском стиле и, судя по интерьеру холла, лечение здесь стоило недешево. Прежде чем нас пропустить, охранник в застекленной конторке долго разговаривал с кем-то по внутренней связи. Затем кивнул, выдал нам белые халаты и электронные карты, чтобы отрывать двери внутри клиники. Убежден, что наши с Шолмсом фото попали во внутреннюю картотеку фирмы.

Внутри клиника выглядела, в отличие от фасада, ультрасовременно. Везде белый цвет, мягкое освещение, диссонанс вызывали разве что на редкость неудобные ярко-красные сиденья вдоль стен.

Главный врач оказался энергичным, коммуникабельным человеком около сорока лет.

— Джеймс Мортимер, — представился он, — присаживайтесь.

Мы с Шолмсом с опаской сели на миниатюрные и тоже красные стулья.

— Джентльмены, что привело вас сюда? — доктор Мортимер широко улыбнулся обаятельной улыбкой. — Надеюсь с вашей женской половиной все в порядке?

— Мы по другому вопросу, — не стал тянуть Шолмс, — нас интересует миссис Мак-Карти. Она проходила у вас лечение три с лишним месяца назад.

— Она совершила что-то противоправное?

— Нет.

— Тогда что же привело сюда известного в определенных кругах частного детектива Херлока Шолмса?

— Мы разыскиваем ее мужа.

— Не вижу, чем бы я мог помочь в ваших поисках. К тому же какая может быть связь с лечением у нас миссис Мак-Карти с исчезновением ее мужа?

— А почему вы считаете, что он исчез?

— Ну, раз вы его разыскиваете, значит, он куда-то пропал. Логично? — улыбка нашего собеседника сделалась ироничной.

— Логично, — не мог не признать Шолмс. — Но прошу вас, помогите нам. Это ведь для вас несложно.

— Хорошо, — пожал плечами доктор Мортимер, — это действительно несложно.

Он быстро пробежался пальцами по клавиатуре компьютера.

— Вот. Действительно, миссис Мак-Карти проходила у нас обследование три с половиной месяца назад.

— У нее какое-то заболевание? — поинтересовался Шолмс.

— Нет. Никакого. Простое обследование. Пролежала у нас пять дней. Анализы, узи, поддерживающие процедуры.

— Могли бы вы вывести данные о ее лечении, то есть обследовании?

— Извините, мы не разглашаем данные о наших пациентах. Это не обсуждается, — категорически заявил доктор Мортимер, видя, что Шолмс порывается что-то сказать.

— Понятно, — обескураживающе произнес мой друг. — Но я так понимаю, что лечение у вас дорогое.

— Да, — коротко ответил доктор Мортимер.

— Надеюсь, уж тут-то секретов нет.

— Безусловно, прайс на услуги можно посмотреть на сайте нашей клиники. Он общедоступен. Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство? — доктор Мортимер дал нам понять, что пора заканчивать разговор.

— В какой-то мере да, — ответил Шолмс, поднимаясь со стула.

— Похоже, встреча с доктором Мортимером ничего не дала, — сказал я Шолмсу, садясь в кэб.

— Ошибаетесь, Батсон, — возразил Шолмс, — она дала ниточку, за которую мы потянем, и, надеюсь, она приведет нас к положительному результату.

Возвратившись на Бекхем-стрит, Шолмс засел за компьютер. А я попытался разгадать загадку, которую нам задала миссис Хантер. Если она действительно видела своего зятя в Нью-Лондоне, то как он мог одновременно оказаться в двух местах: здесь и в Южной Америке. У меня не было причин не доверять показаниям чипа Мак-Карти, а он однозначно указывал местоположение молодого человека в Бразилии. Как он смог обмануть показания своего чипа? Как смог незамеченным проникнуть в Англию и оставаться здесь невидимым для электроники? Но самое главное — зачем он сюда приехал и что здесь делает?

Видимо, я произнес это вслух, потом что Шолмс воскликнул:

— Батсон, вы совершенно верно определили суть нашей маленькой проблемы! Именно для чего он прибыл в Англию! Вот главное, а вопрос как — технический. Но мы и его не оставим без внимания.

У Шолмса, когда он начал говорить, задвигались уши. Это был верный признак того, что великий сыщик напал на след.

— Батсон, я зашел на сайт компании «Family» и посмотрел их прайс. Дорого, очень дорого, даже по сравнению с аналогичными элитными клиниками. Но формально тут не подкопаешься, фирма частная и регулирует расценки сама. Но интуиция мне подсказывает, что дело здесь нечисто. Я позвонил Дестрейлу с просьбой проверить банковскую карточку Джеймса Мак-Карти и его жены. Сколько они потратили на лечение.

Конец ознакомительного фрагмента.