Новый Исход (сборник)

Михаил Краснянский, 2017

В своей книге автор касается широкого круга тем и проблем: он говорит о смысле жизни и нравственных дилеммах, о своей еврейской семье, о детях и родителях, о поэзии и КВН, о третьей и четвертой технологических революциях, о власти и проблеме социального неравенства, о прелести и вреде пищи и о многом другом.

Моя еврейская семья

«Вот упал метеорит,

А под ним еврей лежит.

Это что же за напасть? —

Камню некуда упасть!»

Советская частушка

«Вот народ, который отдельно живет, и между народами не числится»

(Тора. Числа. XXIII. 23. 9).

Я родился в октябре 1942 г. в Махачкале, в эвакуации, т. к. тогдашнее Сталино (ныне Донецк, Украина), где перед войной жили и работали мои родители, к тому времени было оккупировано фашистскими войсками, а страшная молва о том, что гитлеровцы творили с евреями, — уже катилась впереди них. Родители (точнее, мама — папа уже был на кавказском фронте) назвали меня Мойшей (впрочем, в Махачкалинском загсе ни о каких мойшах не слыхивали и слышать не пожелали, а записали меня Михаилом). Но корни моего рода — одесские. Мой AßA, Моисей Краснянский — уроженец г. Ананьева (ныне Одесская обл., тогда — Херсонская губерния). До революции Ананьев был одним из наиболее богатых и значимых городов юга России, т. к. он входил в «черту оседлости», введенную для евреев Екатериной Второй. Одесса, кстати, туда не входила, и там могли жить только те евреи, кто имел высшее образование (особенно врачи), был купцом 1-й гильдии, а также отдельные высококвалифицированные ремесленники — в основном, ювелиры и портные. Мой А&А был одним из самых уважаемых ананьевских граждан — купцом 2-й гильдии (владел несколькими магазинами и складами, фотоателье, крупным извозом) и главой попечительского совета местной еврейской школы.

Кисловодск, 1950 г., мне 8 лет

Фото 1919-го года из книги 3. Островского «Еврейские погромы 1921-1918 гг.» (М., 1926 г.)

Деда убили (вместе с женой Софьей, моей бабушкой) петлюровцы в 1919-м году во время страшных еврейских погромов.

Украинские СМИ в последние годы публикуют много материалов о разных периодах истории Украины, о роли в ней хорошо теперь известных её выдающихся деятелей.

В их число входит и Симон Петлюра. Вот типичная цитата о нём: «Петлюра — безмірно вищий за те, що про нього думають. Він — з породи вождів, людина того гатунку, що в старовину закладали династії, а в наш демократичний час стають національними героями». Но если вспомнить одну из «научных» шуток: «Когда ты рассматриваешь в микроскоп бактерию — помни: она тоже рассматривает тебя с другой стороны микроскопа» — то я и есть та самая «вредная бактерия», которая рассматривает историю Украины «с другой стороны микроскопа». И я хотел бы знать, почему забывается тот факт, что Петлюра был жестоким антисемитом, что его руки по локоть в еврейской крови, что в 1918-1920 гг. его атаманы-головорезы уничтожили тысячи евреев, не щадя даже детей. Российский историк Г. Костырченко приводит цифры: армия Петлюры осуществила около 500 погромов, убив при этом около 17000 евреев. Защитники Петлюры возражают: лично Петлюра не убил ни одного еврея. — Возможно. Но некоторые фигуранты Нюрнбергского процесса 1945-го года, повинные в уничтожении шести миллионов евреев, тоже лично не убили ни одного еврея — и что с того? Замечательный российский актер Леонид Соломонович Броневой в одном из интервью, говоря о своей знаменитой роли Мюллера и об итогах войны с Гитлером, заметил: «Любой, кто провозглашает лозунг «Бей жидов», — обязательно проигрывает».

Фашистские палачи расстреливают молодых еврейских женщин, чтобы остановить воспроизводство еврейской нации (Ровенская область, Украина, 1941 г.; перед казнью жертвам было приказано снять всю одежду)

Против петлюровских погромов пытался выступать знаменитый разбойник («бессарабский Робин Гуд»), а затем красный командир Григорий Котовский. В 1916 г. он был осужден на смертную казнь за разбой, однако за несколько дней до исполнения приговора в кабинет генерал-губернатора Новороссийского края буквально ворвалась страстно влюблённая в богатырскую стать Котовского генеральша Щербакова и, упав на колени, вымолила у генерала Брусилова помилование; а уже к концу 1917-го года Котовский появился в Одесском регионе в качестве красного командира. Любитель покутить и поговорить «за жизнь», он был желанным гостем в богатых домах Ананьева; не раз захаживал Григорий Иванович и в хлебосольный дом моего деда Моисея.

Котовский какое-то время покровительствовал и Моне Винницкому (более известному как Мишка Япончик), с которым он ранее вместе сидел в тюрьме и который к тому времени «держал» в Одессе всю барахолку, всех проституток и весь игорный бизнес. Когда в Одессу в январе 1919-го вошла Красная Армия и стала безжалостно уничтожать бандгруппы, Япончик явился в Особый отдел Третьей армии и при поддержке Котовского сформировал из своих бандитов стрелковый полк… им. Ленина! Интересно, что первый бой полка «Япончика-Ленина» был… с петлюровцами! (Воистину — «всё смешалось в доме Облонских»!). Бандитам, однако, война не понравилась (то ли дело грабить безоружных!), и они воевать отказались. Но ведь они уже были Красной армией, и этого не учли. Последовал приказ командарма Якира арестовать весь этот «бандитский сброд» вместе с Япончиком; при аресте, в котором участвовали и бойцы Котовского, Япончик оказал сопротивление и был застрелен…

«Не забыла» доблестная советская власть и заслуги Котовского, вольнолюбие и особенно амбиции которого, терпимые в годы гражданской войны. стали очень раздражать в годы «строительства коммунизма». Тёмной августовской ночью 1925-го года Котовского, к тому времени 40-летнего комкора Красной Армии, застрелил под Одессой его давний знакомый, а по совместительству агент ГПУ Зайдер. У меня нет сомнений, что убийство Котовского было, как сейчас говорят, «заказным». Но в те времена существовал только один «заказчик» — Иосиф Сталин (и единый «генподрядчик»

— ОГПУ-НКВД). Косвенно эту версию подтверждает тот факт, что Зайдер отсидел в тюрьме только три года — и это за убийство красного комкора! Кроме того, Котовский очень дружил с Фрунзе, который буквально через три месяца тоже «случайно» погиб в больнице во время операции (а все четыре врача, оперировавшие его, «случайно» умерли один за другим в течение одного года). Это была дружба двух подлинно талантливых полководцев. Когда Фрунзе в 1924-25 гг. возглавлял Генштаб Красной Армии и имел в заместителях Тухачевского, он уже почти перетащил к себе в Генштаб и Котовского — еще одним замом. Но для дуболобых Ворошилова с Будённым триумвират этих «профи» в Москве был абсолютно неприемлем: вы только подумайте, какой-то выскочка Тухачевский предлагает воевать танковыми дивизиями — а как же наша славная Буденновская конница?!.. («Генералы всегда готовятся к прошедшей войне», — метко заметил как-то Уинстон Черчилль). Если бы в 40-41-х годах Красной Армией руководили Фрунзе-Тухачевский-Котовский, а не Ворошилов-Буденный-Шапошников…. Если бы да кабы…

Фрунзе-Тухачевский-Котовский — трио подло убитых Сталиным военачальников, которые могли бы не допустить 1941-го года

Нужно отметить, что еврейская интеллигенция в 1917-20 гг. в массе своей была на стороне большевиков. Еще бы — и царская власть, и белая гвардия, и многие украинские националисты были отпетыми антисемитами, значительная часть из них — кровавыми антисемитами. Большевики тогда, в «досталинский» период, антисемитами не были. Под новые знамена и новые лозунги «всеобщего равенства и братства», от которых захватывало дух, и пошла еврейская интеллигенция, надеясь сбежать от «еврейского вопроса» в светлое коммунистическое будущее. Немыслимый Эдуард Багрицкий, этнический одесский еврей (родители — Годель Мошкович и Ита Абрамовна Лзюбины), сидя, задыхаясь от астмы, на затертой тахте в своей квартире на Молдаванке в послереволюционной Одессе, вдохновлённый и осенённый Революцией, буквально швырял в лицо обывателям свои яростные стихи:

От черного хлеба и верной жены

Мы бледною немочью заражены…

Копытом и камнем испытаны годы,

Бессмертной полынью пропитаны воды, —

И горечь полыни на наших губах…

Нам нож — не по кисти, перо — не по нраву,

Кирка — не по чести и слава — не в славу:

Мы — ржавые листья на ржавых дубах…

Чуть ветер, чуть север — и мы облетаем.

Чей путь мы собою теперь устилаем?

Чьи ноги по ржавчине нашей пройдут?

Потопчут ли нас трубачи молодые?

Взойдут ли над нами созвездья чужие?

Мы — ржавых дубов облетевший уют…

Бездомною стужей уют раздуваем…

Мы в ночь улетаем! Мы в ночь улетаем!

Как спелые звезды, летим наугад…

Над нами гремят трубачи молодые,

Над нами восходят созвездья чужие,

Над нами чужие знамена шумят…

Чуть ветер, чуть север — срывайтесь за ними,

Неситесь за ними, гонитесь за ними,

Катитесь в полях, запевайте в степях!

За блеском штыка, пролетающим в тучах,

За стуком копыта в берлогах дремучих,

За песней трубы, потонувшей в лесах.

Увы, в конечном итоге эта мечта не сбылась — сбежать от «еврейского вопроса» в коммунизм российским евреям не было суждено. Однако те из них, кто стал в октябре 17-го под красные знамёна, знать этого, к своему несчастью, не МОГЛИ…(«Времена не выбирают, в них живут и умирают» — А. Кушнер).

Надо отметить, что хотя в те годы Сталин еще не демонстрировал откровенного публичного антисемитизма, он уже в молодости был законченным антисемитом, что совершенно не характерно для грузина. Так, в его статье, напечатанной в нелегальной газете «Бакинский рабочий» в 1907 году (это его отчет об участии в лондонском съезде РСДРП) есть фраза: «Меньшевики — это сплошь еврейская фракция, а большевики — русская, и потому есть неплохая идея для нас, большевиков, — устроить погром в партии».

Зяма (Зигмунд) Розенблюм — он же Сидней Рейли, супершпион

Народный артист СССР В. Якут, сыгравший Рейли в «Операции «Трест»

Еще один интересный факт: ананьевским приятелем моего деда Моисея в юношеском возрасте был Зяма, сын другого ананьевского купца, австрийского еврея Герша Розенблюма (Зяма был старше деда на несколько лет). Зяма слыл очень умным и способным, бегло говорил на нескольких языках, но совершенно не интересовался купеческими делами своего папочки. За несколько лет до начала Первой Мировой 25-летний Зяма навсегда исчез из своего купеческого дома. Зяма (Зигмунд) Розенблюм впоследствии прославился под именем Сиднея Рейли, супершпиона (об этом был телесериал «Операция «Трест» — там Рейли сыграл прекрасный актер Всеволод Якут)…

Самое же поразительное, что наш когда-то обширный и разветвлённый одесский род таки был отмщён (да, да, и не надо делать такое удивлённое лицо, будто при нарезании салата вас укусила за палец крабовая палочка!). Во время петлюровского погрома в г. Балта (это рядом с Ананьевым), где двумя домами жили Шварцбарды, дальние родственники моего деда Моисея, петлюровцы убили всю их большую еврейскую семью — 15 человек, в т. ч. 5 детей; в живых остался только Шлома Шварцбард — он с 1910 г. жил во Франции, в Первую Мировую войну 1914-1917 гг. воевал наёмником во Французском Иностранном Легионе (как и огромное число образованных евреев России того времени, он не любил российскую царскую власть за антисемитизм и «черту оседлости»), получил орден Боевого креста за мужество, был еврейским поэтом и публицистом, затем вернулся в Одессу как переводчик в составе французской военной делегации, в 1918-1919 гг. был мобилизован и воевал в бригаде Котовского (и поэтому его не было в Балте во время погрома), затем, в декабре 1919 г., не желая иметь дело с разочаровавшими его большевиками, снова бежал в Париж. Там же позднее (в 1924 г.) поселился (на свою голову!) и бежавший от большевиков Симон Петлюра. Когда Шварцбард узнал (из газет) об этом, он выследил Петлюру на одной из улиц Парижа и недрогнувшей рукой опытного воина всадил в него всю обойму своего нагана, после чего сам позвал «ажанов» (французских полицейских). Это случилось в мае 1926-го.

Шварцбарда, естественно, арестовали и отдали под суд. Некоторые французские газеты называли убийство «политическим», а Шварцбарда чуть ли не «агентом ОГПУ». Но нанятый группой известных французских персоналий (среди них были писатели Ромен Роллан и Анри Барбюс, художник Марк Шагал, физик Поль Ланжевен) опытный адвокат доказал, что это была месть, что этот молодой парень убил лишь убийцу своей семьи. Суд присяжных принял сторону Шварцбарда, и он был оправдан. Отец мне рассказывал: после страшных погромов, по Ананьеву и Балте ходили чёрные еврейские старухи с жестяными кружками и собирали деньги «на месть». Они что, тоже были «агентами ОГПУ»?…

Шлома Шварцбард

В современной львовской газете «Идеаліст» (№ 1 за 2003 г.) напечатан такой вот стишок под названием «Судили Україну» (автор — казачий полковник Иван Кассала). Я приведу одно четверостишие:

Вони судили не Петлюру.

Його убив проклятий жид.

А захищав жидівську шкуру

У тім суді жидівський світ.

Так что дискуссия о Петлюре в Украине продолжается… Но, слава Богу, этот И. Кассала — не единственный «поэт», пишущий «стихи» о евреях. Давайте вспомним другие стихи о евреях — стихи настоящего поэта, Александра Галича, посвященные памяти польского писателя и педагога Януша Корчака, сожженного фашистами в печах концлагеря Треблинка вместе с двумястами еврейскими детьми-сиротами из Варшавского гетто:

…Пусть мы дымом истаем над адовым пеклом,

Пусть тела превратятся в горящую лаву,

Но дождём, но травою, но ветром, но пеплом —

Мы вернёмся, вернёмся, вернёмся в Варшаву…

Эту историю я рассказал вовсе не для того, чтобы с расстояния в 100 лет «выставить оценки» всем действующим в ней лицам. Я просто хочу дать ответ на тот вопрос, который часто забывают задать авторы статей об истории (да и о сегодняшнем дне) Украины: что принесла деятельность такой-то исторической личности не Украине в целом, не какому-то её региону — а обычной её семье, рядовому её гражданину? — Так вот, деятельность Симона Петлюры в Украине принесла «пересічній» (рядовой) семье Краснянских и её ближней и дальней многочисленной родне — ГОРЕ, КРОВЬ, СМЕРТЬ. Больше ничего. Характерно, что моя тётя Рахиль Краснянская, сумевшая уцелеть в ананьевском аду петлюровских погромов, но не сумевшая вовремя покинуть Одессу в 1941-м году — была казнена гитлеровцами в гетто под Одессой. И я спрашиваю себя — не были ли тогдашние погромы петлюровских атаманов некоей репетицией грядущего Холокоста?

Мой отец «благодаря» Петлюре остался круглым сиротой в 13 лет. Он прошел через сиротство, детский дом, сумел закончить Одесский архитектурный институт (он прекрасно рисовал), прошел почти всю войну в инженерно-строительных войсках, имел военные награды, а в конце 1944 г., после освобождения г. Сталино, был демобилизован (в чине инженер-капитана) восстанавливать разрушенный фашистами город. Папа начал работать начальником отдела строительства Сталинского облисполкома. Первые послевоенные годы папиным «персональным авто» была фронтовая «полуторка» (полуторатонный грузовик с деревянным кузовом), на которой он и колесил по тогдашнему областному бездорожью. Кроме того, отец много лет был депутатом Сталинского, а затем Донецкого облсовета. Со временем отец объединил разрозненные проектные организации Сталинской области в один крупный Государственный институт проектирования городов («Гипроград»), где и проработал последние почти 20 лет в должности директора. Почти 20. Дело в том, что папу очень не любил первый секретарь к тому времени уже Донецкого обкома КПСС всемогущий Дегтярёв. В последние годы папиного директорства (1965-67 гг.) он часто звонил в Киев, в Госстрой УССР и грозно вопрошал: «Вы когда уберёте этого жида?!» (Об этом папу информировали друзья из Госстроя). При этом я не могу утверждать, что г-н Дегтярёв был антисемитом по убеждениям — не исключено, что он просто выполнял «линию ЦК КПСС», а вот линия эта была строго антисемитской. Госстрой УССР стоял за отца горой. Но Дегтярёва было не остановить: в середине 1967 г., так и не добившись ничего от Госстроя, бюро Донецкого обкома КПСС приняло решение снять отца с работы (так это тогда называлось). Дело всей папиной жизни рухнуло в один миг. В конце того же года у отца случился тяжелый инфаркт.

Конец ознакомительного фрагмента.