Просто смешные рассказы

Михаил Коломенский, 2021

Ряд необычных случаев, рассказанных от первого лица, причём так, что читатель сразу же, с первых строк, ощущает себя рассказчиком. Возникает эффект раздвоения: для рассказчика случай драматичен, у читателя он вызывает смех. Это нормально. Жизнь – смесь парадоксов и совмещение несовместимого. Держите эту книжку под рукой – она всегда поднимет вам настроение. У неё есть нечастое ныне свойство: её хочется перечитывать.

рассказ бизнесмена

Они продырявили мою стальную дверь ещё более стальными свёрлами — никто из соседей не вышел на звуки сверления, — потом заложили в дырки взрывчатку — никто из соседей не вышел на звуки взрывов, — и ворвались ко мне в квартиру.

В отличие от соседей, я все эти звуки слышал — и встретил гостей с двустволкой в руках.

Возможно, они тоже были вооружены, но выхватить своё оружие уже никак не могли. Я держал их под прицелом и радовался, что их двое, потому что трёхстволок не выпускают.

— Ложитесь, ребята, — сказал я им. — Прямо на пол. Не бойтесь, у меня чисто.

Один был пониже и толст, другой был повыше и тощ. Они стояли с поднятыми руками и не шевелились.

— Смелее, — подбодрил я. — Ложитесь, если вы мужчины.

Всегда стоит подбодрить клиента, когда он робеет и не может сразу определиться.

Они легли.

— Руки за голову, — приказал я.

— Неудобно так, — пожаловался толстый.

Я аккуратно спустил курки, подошёл к нему и изо всех сил ударил прикладом в затылок.

— А тебе удобно? — спросил я тощего.

— О, да, да, — поспешно ответил он — совсем не в русском менталитете. Но без акцента.

Я связал его — толстого тоже на всякий случай, — а затем я их обыскал. Конечно, оружие было: у толстого травмат, а у тощего газовый. Но переделанный под боевой.

— Молодец, — сказал я ему с мрачной иронией. — Мог бы и застрелить.

— Не, не, что ты, — завозражал тощий. — Это так… для подстраховки.

— Ладно, — сказал я ему. — Говори.

— Что?

— Всё. Зачем пришёл. Кто послал. Протокол подписывать не надо, так что говори свободно. Раскрепощённо.

— Хорошо, — согласился он. — Ты почему дома?

— А где же мне быть? — удивился я.

— У Кати.

Я нахмурился.

— Откуда вам известно про Катю?

— Ну… известно.

— Катя срочно вылетела к маме. У мамы в Комсомольске-на-Амуре сердечный приступ.

— Блин!.. — искренне сказал тощий.

Мы помолчали.

— Ну, ладно. Что будем делать?

— Ты… отпусти, а? Мы возместим… Честное слово… с процентами… сколько скажешь…

— Кто вас навёл?.. — загремел я и стукнул прикладом об пол.

Тощий немного похныкал, поблеял, а потом всё рассказал, спокойно и деловито. Паша, конечно, это затеял. Разбомбить меня капитальным образом в моё отсутствие. Он давно завидовал мне — за мою способность всё учитывать при одновременной принципиальности. За то, что у него охрана в спальне — и автомат, а у меня только в офисе — и ружьё, а живу я со всей очевидностью веселей.

— Так, — сказал я. — Ну, что ж. Поехали к Паше.

— Нет!.. — Тощий рывком привстал и свалился опять. — Нет!..

— Ладно. Тогда убью.

— Ты не убьёшь. А Паша — точно.

— Да… — Я действительно мог только в морду дать. А Паша в морду совсем не мог, но зато отдавал чудовищные приказы. — Да… Как же быть?

— Отпусти… Скажи, сколько… Заплатим, клянусь…

Гениальная мысль блеснула в моём мозгу. Ибо ничто человеческое было мне не чуждо. В том числе и любовь к Закону.

— Нет, мой друг, нет, — сказал я. — Нет. Деньги получишь ты. От меня.

Он в изумлении даже хрюкнул. Но тут же заподозрил подвох.

— Если полиции сдашься, — объяснил я ему прямо.

Он немного подумал и начал смеяться. Потом хохотать. Потом взвизгивать и икать.

— Денежек твоих жалко, — объяснил он мне прямо. — Менты как узнают, что мы от Паши, все двери пооткрывают. И ласково будут просить, чтобы мы ушли.

— А ты не жалей, — сказал я. — Не жалей чужих денег. Вставай.

Мы привели толстого в чувство и поехали в отделение. Менты развязали им руки, чтобы они могли подписать, — и они ушли, ухмыляясь, каждый с полтыщей баксов. А я остался.

— Вы тоже идите, — сказал майор. — Мы позвоним. Или повесточкой как-нибудь.

— Дело-то нужно — до суда довести, — сказал я. — Паша давно должен быть в тюрьме. Это же все знают.

Майор на меня посмотрел и понял, что я — убеждённый. Тот, кто поработает в ментуре, становится психологом не хуже катал и кидал.

— Да, все знают, — сказал он. — И довести нетрудно. Но на суде развалится. Этим двум дуракам символически что-то, и всё. Мой вам совет: идите домой и увеличьте охрану.

— Давайте всё-таки доведем, — сказал я и положил перед майором $1000. — И для начала вы не будете рвать протокол и терять заявление.

Он посмотрел на $1000 и вздохнул с сожалением:

— Сомневаюсь.

— Не сомневайтесь, — подбодрил я и положил ещё две.

— Теперь шанс есть, — оживился майор. — Некоторый.

— Сделаем его которым. — И я положил ещё три.

Он даже руки к груди прижал:

— Но суд — оправдает! Всё равно!..

— Не ваша забота, — ответил я. — У вас своё, у суда своё.

— Ну, если так, — сказал он, и тогда я тоже ушёл.

Затем я встречался со следователем, с прокурором, с председателем областного суда и с главами администраций. Пришлось кое-что продать, а потом и переехать, но зато когда была назначена дата, я был готов и к встрече с судьёй.

Мы сели с ним на лавочке в аллейке, и я его спросил:

— Что вам дороже: Паша или справедливость?

Он засмеялся так, что начал повизгивать и икать. Совсем как тощий.

— Справедливость, конечно! Это самое дорогое!..

— Другого ответа я и не ждал. А конкретно?

Он сделался очень серьёзен. Но я был ещё более серьёзен, и на суде обнаружилось, что следственная группа собрала неопровержимые улики, что прокурор твёрдо стоит на страже буквы и духа и что судья объективен и неподкупен. И общественность была потрясена нежданным и неслыханным, в глазах простых людей чудесным торжеством закона, и все участники процесса — кроме адвокатов — сразу же пошли на повышение.

С Пашей теперь я увижусь не скоро. Очень не скоро. Очень. А вас попрошу сказать: неужели вы продолжаете думать, что деньги сами по себе что-то значат? Неужели не ясно, что всё зависит от того, в чьих они руках?

Правда, ещё требуется, чтобы их хватило.

Так что если вы за справедливость — постарайтесь быть побогаче.