Искатель. Второй пояс

Михаил Игнатов, 2023

Клятвы о смерти врагов, которые ты когда-то давал… Ложные. Ты уже дважды прощал своих врагов. И то, что один из них носит на себе твой Указ «Смерть» ничего толком не меняет. Но у тебя не было другого выхода. Твоей силы и удачи хватило, чтобы выжить, но впереди лишь новые испытания. Даже бывшие враги помогают тебе, а тот, кого ты назвал старшим собратом лишь разводит руками: «Ты всего лишь шэн»… Сумеешь ли ты выполнить задание Стража? И… что ты сделаешь, если контракты покроются пеплом?

Глава 2

Зотар присел рядом со мной и спросил:

— Знаешь, кого мы нашли?

Я промолчал, хотя знал даже имя этого Закалки. Джуртул, принявший долговой контракт из рук Домара. Срок два года, клятва выполнять все приказы семьи Саул.

Зотар же, не дождавшись от меня ответа, не стал молчать:

— Это тот Закалка, что сказал Аймару перестать оправдываться.

Я хмыкнул. Удивительно. Впрочем, бывший Воин, вероятно опытный, знающий лес человек. Кто, как не он, сумел бы вырвать у Неба шанс выжить в подобном испытании?

Поймав себя на подобной мысли, я сморщился. Это очень напоминало отношение к Небу Виликор, которая считала, что все испытания в жизни идущего исходят от него. Неужели и я начал думать так же? И зачем Джуртулу такое испытание? Оно сделало его, калеку, сильней? Приблизило к Небу?

Заставил себя оборвать эти мысли, глянул в ту сторону, где устраивали на шкуре отмытого и переодетого Джуртула. Сжимаемая моей волей в одном месте техника лечения, всего человеческого качества, на двадцать пять узлов, оказала в разы более сильное действие, чем воинское лечебное зелье или Длань. Плоть в ранах Джуртула зарастала на моих глазах, выталкивая из себя грязь и омертвевшее мясо. Я явно сделал шаг вперёд, в пещерах я так не умел.

Жаль, Длань Возрождения потратил считай впустую, разлив силу техники по всему телу Джуртула. Хотя хуже точно не стало. Мне пришлось ещё применять и Небесную Реку, потому что туман ран хотя и рассеялся, но оставил после себя голубоватую дымку, следы стихии ветра.

Я спросил:

— Он не пришёл в себя, пока его мыли? Мне интересно, как он сумел противостоять стихийному яду Раух.

Зотар ответил:

— Нет, без сознания. Но Кирт и так подсказал, — оценив, что я повернулся к нему, Зотар улыбнулся и продолжил: — У Джуртула на теле татуировка Звериной Сущности. Я о таком только слышал от деда. Такие вещи наносят только Воинам. С подобной татуировкой не достичь высот Возвышения, но она делает человека очень и очень крепким на рану.

Я сообщил очевидное:

— Он не Воин.

— Да, — Зотар кивнул. — Это верно, он уже не Воин. Удивительно, но у него татуировка всё равно продолжает действовать. Может не в полную силу, но…

Зотар развёл руками, заставив меня задуматься.

Татуировки или рунные печати. Пятый пункт «Порядка Возвышения» Нулевого круга. Один из запрещённых там способов увеличения силы. Но раз в Нулевом только Закалки, а татуировки всё равно запрещены, значит, они и впрямь могут работать даже у тех, у кого нет средоточия.

Перейдя в Первый пояс, я стал использовать зелья Возвышения, затем Формы, которые тоже запрещены в Нулевом. Помнится, предлагали мне и татуировки. Но могут ли мне помочь эти рунные печати? Сомневаюсь. Про Формы я знаю, что их очень и очень много, но большая часть их попросту вредны для Идущих, усложняя им путь к Небу.

Наверняка то же можно сказать и об этих татуировках. Были ли они у Аймара, Симара, Рейна? У лучших из тех, кого я встретил в этом Поясе? У Лира Гароя?

Кто знает? Но я теперь хотя бы понимаю, что за нити видел в темноте тела Джуртула. Нити соединяли узлы и татуировку. Другого объяснения у меня нет. И пока я знаю только, что с такой татуировкой не достичь высот Возвышения. Так что обойдусь без татуировок, другого метода Закалки и жертвоприношений…

На этой мысли я даже вскинулся, сел и долго вслушивался в тишину давно спящего лагеря. А всё потому, что впервые связал между собой этот пункт «Порядка Возвышения» и Жемчужину сектанта, помощью которой воспользовался у озера, получив свой первый толчок в Возвышении.

Есть ли шанс, что это повредило моим будущим успехам? В пещере у Сердца Стихии, наблюдая за медитациями Зотара, я и сам не терял времени. Сумел впервые повторить трюк из малого испытания Стражей — удержать над ладонью шар воды. Вот только мой шар оказался размером с зёрнышко. Капля. Но впервые увидев её, наёмники не удержались от криков и возгласов.

И что?

За следующую неделю тренировок я не сумел увеличить в размерах эту каплю… Радовался и тому, что сумел добавить ещё восемь узлов в Единении, преодолел отметку в десять узлов, стал полноценным Мастером второй звезды. Правда не дотянул до третьей. И это медитируя перед Сердцем Стихии!

Что с того, что остальные, кто сидел вокруг Сердца не сумели не то что стать Мастерами, а даже коснуться понимания стихии? У них свой путь, у них свой талант, они уже стары, как бы жалко ни звучало это моё оправдание.

На что мне рассчитывать без Сердца? Я здесь уже больше четырёх месяцев, за это время сумел сам, без помощи открыть всего лишь один узел. Один из первых, которые должны идти легче всего. Сколько же лет у меня уйдёт на достижение пика этапа? На путь к десятой звезде Мастера?

Кажется я уже задавался такими вопросами. Совсем недавно, и вокруг тоже был лес. Только лес Гряды и над облаками парили белые вершины Братьев. Правда после этого я всё же сумел за считанные месяцы пройти весь путь Воина и стать Мастером. Споткнулся только здесь. И кажется серьёзно.

Может причина неудач в той энергии, что я получил из Жемчужины?

Утробное, раскатистое рычание Леопарда из темноты не ответило мне на этот вопрос.

Я ещё долго вглядывался в зеленоватую полутьму леса. Очнулся от размышлений только когда один из ночных сторожей убил какую-то наглую тварь на той стороне лагеря.

Нет. Глупости. Я проходил испытание Стражей. Да, оно малое, а значит не проверяет все возможности идущего. Но меня после этого ещё и Каори не раз осматривала и проверяла, лечила даже. Дух семьи Древних, которые были лучшими или одними из лучших целителей павшей Империи. Мои сегодняшние жалкие потуги в лекарском деле наверняка вызвали бы у неё только смех.

И она не сказала мне ни слова о том жертвоприношении, о каких-нибудь последствиях в моём теле и будущем Возвышении. Зато говорила, что недостатки в таланте можно возместить алхимическими зельями Древних. Что у меня ещё не раз будет возможность найти их. Самым важным она считала родство со стихией. И помогла в нём. Капля воды над моей ладонью — свидетель. Но значит ли это, что теперь звёзды Мастера должны сами сыпаться мне в руки с ночного неба?

Глупость. Просто кто-то слишком много времени потерял с этим служением на благо Саул. Да, в моих руках куча техник, которые я получил от своих наёмников, но что толку от их количества, если я использую их как Воин, дожидаясь остывания меридианов? Умножение Техник не более чем уловка, которая позволяет подражать Мастерам.

Я встал, решительно двинулся в сторону журчания. Хватит лениться, хватит зря терять время. Есть у меня одна идея, связанная с меридианами, моим телом и стихией. Если так подумать, то я в Школе, будучи учеником в Ордене, делал больше для своего развития, как Мастера, чем став вольным идущим. Там я медитировал у воды, использовал её, чтобы ускорить восполнение энергии в средоточии, успокоить мысли.

Последнее — самое то, что мне нужно сейчас.

Отмахнувшись от приглядывавшего за берегом ручья наёмника, я скользнул в воду, забрёл на середину ручья и уселся там, сразу погрузившись по горло. Отлично, самое то, что нужно. Зотар говорил, что Мастера тратят годы на медитации созерцания. Пора начинать. Ведь Сердца Воды в округе что-то не видно. Зато я отлично помню, как небольшое озарение о движении потоков воздуха помогло мне в самый нужный момент одним махом присоединить к Единению ещё два узла. Что же может подарить мне вода?

Я закрыл глаза, несколько сотен вдохов вслушивался в журчание ручья, впитывая в себя спокойствие и неторопливость этих звуков. Наслаждался их чистотой.

Затем я потянулся к самой воде, разом почувствовав биение струй вокруг себя, их недовольство неожиданной преградой, вставшей на пути. Их стремление перевернуть меня, опрокинуть, уволочь с собой, чтобы выбросить на берег.

И погрузился в них, стараясь доказать, что я свой, уловить их суть, их тайны. Потерял счёт времени, лишь однажды вырванный из этого состояния одной наглой тварью.

Но всему приходит конец. В этот раз меня заставил открыть глаза настойчивый шёпот Зотара:

— Леград…

Ночь сменилась поздним утром: солнце уже высоко, все на ногах. Стоявший рядом с Зотаром Кирт стремительно согнулся в поклоне, едва встретился со мной взглядом.

Только попытавшись встать, я ощутил, как сильно окоченел за ночь. Ноги слушались с трудом, цепляясь за камни на дне, камни, которые я несколько мгновений назад буквально видел во время своей медитации.

Нетерпеливо толкнул стихию в узлы Единения. Пять, десять, шестнадцать, семнадцать узлов…

Но не успел даже довольно улыбнуться, как техника сорвалась, вызывая жжение чуть выше и левее средоточия.

Хорошо.

Я отпихнул похожую на бревно тушу Змеи, которая пыталась сожрать меня ночью, сжал зубы и шагнул из воды на берег.

Хорошо.

Не в первый же день получить прорыв? Достаточно и того, что теперь я уверен — в узлах-ущельях правой руки не осталось и следа огня. Я не просто омыл их стихией в очередной раз, я залил их стихией доверху, наполнил даже саму тьму тела вокруг нитями воды. Проверил каждую пядь меридианов, выискивая следы шрамов и исцеляя их.

Так глубоко в своё тело я ещё ни разу не проникал. Шесть раз использовал Длань Возрождения, сжимая всю силу техники в крошечные кольца. Настолько сжатая лечебная техника действовала даже на меридианы. И одновременно пугала сторожей вспышкой обращения и приманивала светом глупых Зверей.

Я даже начал повторять свою прошлую задумку — оплётку на меридианах. Только создавал её не из духовной силы, а из тончайших нитей стихии. Если сила Мастера определяется тем, насколько близко его дух, а не тело к стихии, то пора ограничить тело в его поглощении стихии.

И всё же… Глупо скрывать от самого себя — окрылённый успехом с водой, с нитями стихии, я надеялся на прорыв.

Натянул сапоги, на ходу резко бросил Кирту:

— Выдвигаемся.

Все наёмники словно чувствовали моё настроение и убирались с моего пути. Кроме одного, шагнувшего навстречу. Впрочем, нет. Свою ошибку я понял тут же. Это не мой наёмник с указом Верность. Это вчерашний Закалка — Джуртул, над головой которого сейчас лишь одно основное условие в Указе: не причинять вред Леграду и время — два месяца. В остальном я сделал его вчера свободным.

Джуртул согнулся, вбивая кулак в ладонь:

— Господин, этот слуга благодарит вас за своё спасение.

Я отметил, как легко он согнулся, невзирая на вчерашнюю рану. Ответил:

— Ты больше не слуга. Домар отдал контракты всех Закалок Аймару. Я заполучил их в свои руки и вчера, когда нашёл тебя, разорвал твой контракт. Ты теперь свободный идущий. Уверен, что свой долг семье Саул ты выплатил сполна.

— Благодарю, го… — Джуртул выпрямился, не опуская рук. Я успел увидеть тень улыбки на его лице, а затем он исправился: — Благодарю, старший. Значит, вы знали, что я жив, поэтому пришли к ручью?

Я пожал плечами, ответил расплывчато, потому что никаких контрактов Закалок в вещах Аймара на самом деле не нашёл:

— Я пришёл бы, даже если бы мне не достались контракты. То, что заставил вас сделать Аймар… — помолчав, я повторил то, что говорил не раз: — Подобное обещание должно быть выполнено. Мы доведём тебя до Ясеня, там наши пути разойдутся. Меч, запасы еды, одежды и немного яшмы, э-э-э, духовных камней тебе даст Кирт.

Джуртул, не отводя кулака от ладони, ещё сильнее вытянул руки в мою сторону:

— Благодарю старшего за своё спасение и за щедрость.

На этот раз я тоже выполнил приветствие идущих и оглянулся, ища Кирта. Ну или Гавала. Мне совсем не хотелось терять скорость передвижения. И так большую часть утра потратили впустую, пока Зотар не решился прервать мою медитацию. Он ведь знал, что я тороплюсь. Теперь же, когда среди нас снова Закалка, мне нужно, чтобы его тащили на себе пара Воинов. Не зря же я вчера начал ту тренировку? Пусть наёмники готовились тащить моих родных, теперь появилась возможность проверить всё всерьёз.

Наконец заметил Кирта. Он сам шагнул вперёд, встретив мой взгляд. Приблизившись, согнулся в приветствии идущих и спросил, не разгибаясь:

— Господин, этот слуга услышал часть вашего разговора и хочет спросить. Не достались ли вам контракты тех, кто остался у места сражения с Лосем?

Здесь мне лгать не было нужды. Эти контракты и впрямь лежали в кисете Аймара. Я сказал правду:

— Живых там нет. Все контракты выгорели, — Кирт согнулся ещё сильней, не давая увидеть своё лицо, я же приказал ему: — Строй людей.

Теперь в центре отряда охраняли Джуртула, а я кружил вокруг, то и дело уходя в сторону на двести-триста шагов и проверяя окрестности. То и дело я возвращался и сбрасывал наёмникам добычу. Не все Звери понимали меня верно, когда я выплёскивал на них давление Духовной Защиты. Вместо того чтобы спасаться бегством, они решались напасть.

Мне же лучше. Это позволяло мне использовать их в сражении. К чему биться с тенями, повторяя тренировки Виликор, когда есть настоящие противники? И выползающие с вечерней тренировки наёмники уже верно и не рады были такому господину. Но и выбора у них не было.

Я не только полностью восстановил свои навыки сражения с людьми, полученные у Волков, но и шагнул дальше. С каждым днём количество моих противников увеличивалось. И то, что они не были способны меня убить под Указом, не мешало им с усердием выполнять приказ о нападении. Мне ли не знать, как можно себя убедить, что удар сталью в глаз не причинит вреда, а лишь поможет успокоиться?

Да и неудачу с прорывом после медитации в ручье я уже пережил, осознал и оставил позади. Не хватало ещё на такой ерунде получить лишнюю Преграду. Всё ещё у меня впереди. В путешествии по Поясу будет много ручьёв, рек, озёр и водопадов. Гораздо более величественных и мощных, чем жалкий лесной ручей по пояс глубиной.

Если уж в столице Первого пояса даже тем, у кого стихия огонь, наблюдение за небесной красотой Хрустальных Водопадов позволяло лучше познать себя и стихии, то и у меня всё выйдет.

Нет? Значит придётся искать те эликсиры, о которых говорила Каори. Вряд ли мне снова поможет то Малое, что я получил от неё в награду. Нужно искать Среднее или даже Большое. Я усмехнулся. Или Сердце Воды. Но лучше начать с тех зелий Возвышения, что использовали здесь Мастера.

На этом решении я и остановился. Тем более нашлось и то, что радовало меня и открывало новые грани техник и стихий. Речь о Единении со Стихией, которое я получил в Миражном. От духа Каори.

До этого я никогда не использовал его долго. Опасался выдать себя, да и большую часть времени ходил, отрезанный от Неба цепочкой. К чему мне было лишний раз расходовать стихию?

Первое открытие я сделал ещё в пещере, возле Сердца, когда заглянул в жетон Стража и проверил описание техники. Оно изменилось. Теперь оно описывало мои действия с нитями воды слово в слово так, как я и делал: сначала туда по центру меридиана, а обратно спиралью по стенке. Такое изменение и дополнение техники я видел впервые. Впрочем, и подобная, перенесённая жетоном в себя техника у меня единственная.

Теперь же, когда мне не было нужды беречь стихию, я не прекращал использовать Единение ни на миг. Уже трое суток по шестнадцати узлам Единения циркулировала стихия. Я уже привык к тому, что становлюсь одновременно и сильней, и быстрей, и выносливей. Одна техника заменяла собой все прочие техники усиления, которые я раньше выменивал у Волков и применял по очереди.

Второе открытие заключалось в том, что Единение не просто экономило мне узлы, оставляя их для других техник, а позволяло мне использовать даже те шестнадцать, по которым циркулировала стихия. Одновременно, в двух техниках один и тот же узел! При нужде, я мог стать ещё сильнее или ещё быстрей, добавив мощь техник Волков. Главное было — не отправить по появившейся привычке во вторую технику нить стихии, ограничиваясь лишь духовной энергией. Иначе обе техники срывались, а я получал такую отдачу, что на меридианах опять появлялись белёсые шрамы.

Раньше я насмехался над снежинками в Школе, уверяя их, что Бравур делает их калеками, заставляя раз за разом срывать техники, чтобы попасть к лазарету. Тогда я сам делал так, но энергия, которая использовалась в техниках всего на несколько узлов, оставляла едва заметные следы, которые сами, даже без использования алхимии Тёплой Росы исчезали к утру нового дня.

Теперь закалки тела не хватало, а ждать несколько дней я не рискнул, не собираясь потом разбираться ещё и с лечением шрамов на меридианах. Мне хватило случая с Лосем и едва изжитого страха остаться калекой. Поэтому тут же прекратил опыты с Единением и воспользовался помощью алхимии. Хорошей и дорогой алхимии, которой у меня ещё хватало. А также сжатой до предела лучшей из своих лечебных техник.

Третье открытие заключалось в том, что я так и не заметил расхода стихии при использовании Единения. С утра до вечера циркулируя стихию по узлам Единения, я не видел, чтобы использованная нить воды истончалась, бледнея. Можно было бы считать, что проходя через средоточие, она пополняет себя там, но… Я не видел, что бы нитей в средоточии становилось меньше.

Оставалось их ещё пересчитать, чтобы убедиться. Чем я и занимался.

Открыв глаза, кивнул сам себе: нитей столько же, сколько я насчитал после утренней медитации. Осталась ещё одна проверка.

Коснулся кисета, но поймав себя на том, что глажу его пальцами, не решаясь проникнуть духовным зрением внутрь, сжал зубы. Этого ещё не хватало. Злость подействовала.

Через мгновение я уже держал в руке цепочку. Ту самую цепочку-довесок к контракту, которую нацепил на меня Домар.

Не раздумывая, не давая себе больше слабины, я обмотал цепочку вокруг запястья несколько раз и соединил разрубленное звено.

Указы… Коснуться их я не сумел. Ничего. Я снова сжал зубы. Переживу. Зато теперь я точно уверен, что даже невольно не сумею использовать медитацию для того, чтобы собрать силу Неба и стихию.

Поднялся, собираясь уйти в лес и поискать там Зверей, но сделав всего шаг, замер на месте.

Это что? Тоже страх? Страх того, что я снова не могу управлять Указами и все наёмники вокруг, могут каждое мгновение стать свободными, а я не сумею их остановить? Что за глупости? Я прекрасно вижу Указы и вижу то, что записано в них и душах наёмников. Верность.

Больше того, хоть на мне тоже полно Указов, но сейчас они запрещают мне сущие глупости: передавать техники Ордена другим, выдавать секреты Ордена, рассказывать о том, что я повздорил с теневиками Гряды, что старейшины Гряды давали мне в руки флаги сектантов и прочие глупости.

Все эти мои Указы не более чем обманка для других, обманка, хранящая в себе дух, который я могу использовать, чтобы восстановить его после применения Указов. Как я это делал с Раух. Больше того, в каждом моём Указе есть ограничение по времени. Даже если сейчас меня ударят по голове, обвешают этими цепочками, то спустя неделю или несколько недель, Указы сами перестанут действовать. Я не собираюсь раз за разом повторять одну и ту же ошибку.

И не собираюсь бояться самого себя.

Поэтому остался на месте, не отправился никуда в лес, а громко приказал:

— Нападайте. Без оружия.

Сейчас очередь отвечать была у Гавала, поэтому раздался его вопрос:

— Сколько человек, господин?

Я ухмыльнулся:

— Все, кто свободен.

Наёмники переглянулись и принялись подниматься, подтягиваясь к центру лагеря и ко мне, а я растянул сферу боевой медитации. Опасность тянулась ко мне тёплым ветерком со всех сторон, но нити стихии и не думали приближаться. То что надо. И я сорвался с места первым, выбрав Кирта.

Спустя шестьсот вдохов самые упрямые из наёмников перестали пытаться подняться. Даже Кирт. Хотя сегодня им почти удалось завалить меня телами. Но без оружия не значит без техник. А я всё же Мастер.

Зажатый телами, ухваченный за броню, я непрерывно использовал Рывок, сумев дождаться ошибки, короткого разрыва в Опорах противников и вырваться из ловушки. Повезло на самом деле, а наёмники с каждым разом тоже всё лучше играют по моим правилам.

И это хорошо, противники тоже должны становиться сильней. И пусть лучше я попадусь на новый трюк во время тренировки, чем в настоящем бою, когда на кону будет стоять моя жизнь.

Оглядевшись, я огласил очевидное:

— Закончили на сегодня.

Сидящий в стороне Джуртул похлопал в ладоши:

— Это было очень впечатляюще, старший. Уверен, на Арене ваши схватки собирали бы толпы.

Я лишь чуть улыбнулся, но отметил себе, что и здесь, во Втором поясе есть Арены. Хотя сейчас меня интересовало другое. Вернувшись на своё место, я сел, удобно скрестив ноги, погрузился в себя. Тщательно оценил цвет потускневшего средоточия. Явно заметно, что энергия потрачена. Затем ещё более тщательно принялся вглядываться в нити стихии. В те, что плавали по средоточию, в те, что скользили по меридианам внутри и снаружи, ползли в темноте тела.

Не вижу убыли. Подсчитать всё невозможно, но такая напряжённая схватка, когда я раз за разом рвал жилы, заставляя тело действовать на пределе, заполнял шестнадцать узлов Единения стихией, должна была использовать её немало.

Но убыли нет или почти нет, а ведь обычные техники усиления использовали бы немало духовной энергии.

Очень странная техника.

Она работает даже на столь малом количестве узлов, а ведь в первом созвездии их значится тридцать. Можно ли использовать Звёздный клинок с пятью узлами? Нет. Энергия в таком случае не втянется в узлы, не заставит зажечься обращение к Небу. Обращение, которого нет в Единении.

И Единение, которое я пытался использовать раньше, в поместье, не усиливало меня так сильно, как сейчас. Тогда, на пяти узлах оно казалось сравнимо с простейшими орденскими Спиной Медведя и Мангустом. В пещере, на восьми, пожалуй, что превзошло их. Сейчас, с шестнадцатью узлами превосходит техники ватажников. Что же будет, когда я и впрямь достигну первого созвездия? Третьего? Такова сила техник духовного ранга?

Выдержат ли мои кости и мышцы такую силу? Хотя… об этом ещё рано думать. Сто двадцать два узла непрерывного использования… Мастер пятой звезды. Я пока и не встречал здесь столь сильных идущих, познавших стихию так глубоко. Разве что Лир Гарой. Предел силы здешних Саул — третья звезда и тридцать, возможно сорок узлов. И у них на это ушли годы. Домар уже весь седой. Правда семнадцатый, поддавшийся моим медитациям в воде, узел, принявший в себя стихию, обнадёживал, что подсчитанный раньше срок Возвышения окажется всё же меньше, а мой путь к вершинам этапа Мастера короче.

Как и путь к Ясеню. Я сначала подсчитал дни сам, затем попросил посчитать и Зотара, и Кирта, и Гавала. Они лишь подтвердили мои расчёты. Я всё же переживал о ждущих в поместье родных. И не хотел, чтобы они оставались там лишнее время. Хотел забрать их до того, как в Ясень прибудут старшие других фракций.

Наверняка в поместье уже знают о гибели Симара, ведь исчезли его начертания и возможно контракты на тех слугах, что служили именно ему. Догадываются о смерти Аймара, ведь в его отдельном доме жили и слуги, с которыми контракты заключал именно он. К чему Домару лишние вопросы от старших? Вопросы, во время которых могли заинтересоваться моей семьёй. Один день нам пришлось без остановки бежать техниками через лес от рассвета до заката, чтобы иметь запас времени в Ясене.

Мне нужно было забрать свою семью из поместья. И сделать всё таким образом, чтобы это вызвало как можно меньше проблем. Отомстить птицеголовому Домару я всё ещё хотел, но месть может и подождать. Я отлично помнил себя в Нулевом, себя в Школе. Тогда я каждому обидчику отмерял месть. Этому сломать ногу за то, что меня пнул, этим снежинкам сломать хоть что-то за то, что они по приказу Бравура избивали Зимиона. Домару назначена смерть. Но и ждать я умею.

К чему рисковать и сходиться в схватке второй звезде с третьей? Хмыкнув, я отвлёкся от мыслей о будущем. И у Домара три звезды. Первая преграда — четвёртая звезда. Всё как и у Воинов. Но для меня разница в силе между тем, кто только взял третью звезду и долгие годы бьётся о преграду четвёртой — слишком велика. Тридцать и пятьдесят девять узлов. Почти двукратная разница в силе техник.

Так что нет. Месть подождёт. В Школе мне с местью помог Тогрим и остальные земляки. Пришли к дверям бурсы послужить мне живым щитом. Вокруг меня сейчас наёмники, послушные моему слову. Да, Кирту я тоже обещал месть. Кинуть его в сражение с Домаром, обрекая на смерть и выполняя таким образом своё обещание?

Нет, на такое я не пойду. Я так не хочу. Это не Школа с её правилами и амулетами Шкуры, а я не Аймар. Поэтому и нужно прийти в Ясень до того, как в него стянутся старшие от других фракций. Забрать семью лучше из пустого города, а не опасаясь встретить в ночи Лира Гароя, посланника из правящего Поясом клана и Мастера пятой звезды.

Я мог бы собой гордиться. Проводник из меня вышел что надо, пусть и пришлось воспользоваться советами Кирта, но к Ясеню я вывел отряд в идеальное время. Три дня до приезда старших фракций, вечер. Скоро все работы в поместье закончатся и слуги вернутся в своё крыло.

Зотар негромко повторил:

— Может, всё же я? Пусть я и поделился с тобой техниками, брат, но опыт передать нельзя.

Я покачал головой:

— Нет. Я конечно терпелив, но даже у моего терпения есть предел. Ты поможешь Гавалу. У них ведь нет ни твоих техник, ни твоего опыта.

Невольно я оглянулся в сторону Гавала и десятка, который он готовил сейчас. С наёмниками вылезла проблема. У трёх из них нашлись семьи в самом Ясене и они вчера дружно грохнулись передо мной на колени, умоляя меня позволить им забрать их.

Взяли привычку. Решили после пещеры, что это на меня действует?

Повезло хотя бы в том, что… Ну или не повезло, ведь теперь не провернуть задуманное за раз. Битые жизнью наёмники уберегли родных от работы в поместье. И устроили прислуживать в дом Аймара и казарму его отряда: убирать, готовить. От них же я и узнал, что там есть слуги, которые заключали контракт лично с Аймаром. Отказать наёмникам я не мог. Они пойдут за своими родными, получив запрет предупреждать хоть кого-то из стражников Ясеня. Остальные же будут ждать в хибарах у стены, готовые прикрыть наше бегство.

Но первым в город войду я. Ждать до ночи нет сил. Я уже решил, где проведу время до темноты. Заодно узнаю, действительно ли нет в Ясене старших других фракций и какие слухи ходят по городу о поместье и Домаре. И в этом мне поможет артефакт, которым пользовался Симар, чтобы много дней подряд обманывать дядю. Он сумел, сумею и я. Тем более мне нет нужды крутиться перед носом у того, кто знал меня всю жизнь.

Достав из кисета тонкую шёлковую маску, я приложил её к лицу и отправил в неё духовную энергию. Саму маску Зотар полностью наполнил ещё вчера, после того как я освоился с её применением. Сейчас она поплыла у меня под пальцами, обволакивая лицо и меняя его. Гладкость и прохлада шёлка под пальцами исчезла, сменившись теплом и бархатом кожи.

Отняв руку от лица, спросил:

— Ну как?

Зотар наморщил нос:

— Лучше чем вчера, но всё же ты страшноват, Леград. Никогда не встречал таких некрасивых Воинов. Обычно стоит Закалке шагнуть на этот этап, как он меняется. А с тобой… Словно Небо позабыло тебя.

Я равнодушно пожал плечами:

— Сойдёт.

Тем более что маска не только прибавила мне пару лет возраста, но и каким-то образом скрывает часть силы того, кто её носит. Во всяком случае никаких других неопознанных артефактов для ношения среди вещей Симара не осталось. А Аймар не сумел распознать у себя под боком ещё одного Мастера.

Я проверил. Пусть никто из наёмников не обладал моей способностью видеть силу идущего к Небу, но все они дружно твердили, что в маске я ощущаюсь как Воин шестой, не больше звезды. Я же говорю — сойдёт для обмана. Но Указ я всё же на себя повешу. Даже Кирт и Гавал не знали всех возможностей формаций на воротах.

Отвернувшись, скользнул в заросли. Все слова уже сказаны, все распоряжения розданы, все знают, когда нужно идти вытаскивать своих родных, где и сколько меня нужно ждать, в каком случае нужно мчаться мне на помощь. Хотя, я надеюсь, что до этого не дойдёт.

Я вошёл в Ясень как и положено, с юга, по дороге от Двух Холмов. По-прежнему в своей простой кожаной броне, но с мешком Путника за плечами. Не слишком богатый идущий, но отнюдь и не бедный. Пятая звезда Воина, которой я решил назваться, должна позволять таким бродягам неплохо зарабатывать. Ну а то, что я пришёл в Ясень — многие ищут, где платят побольше. Тот же Кирт, тоже из таких, соблазнившихся заработком. Впрочем, переживал зря. До меня страже на воротах не было никакого дела. Здесь даже маска бы не понадобилась — ни одного знакомого лица.

Улицы Ясеня оказались всё так же пусты, как и в день, когда я перешёл Врата, а Домар вёл меня к поместью. Интересно, если бы в тот день мне хватило наглости сказать ему: «Спасибо за встречу, уважаемый собрат, но не хочу обременять вас, а потому, пожалуй, переночую на окраине, а завтра отправлюсь в следующий город», отпустил бы он меня? Конечно никто не мешал бы ему вернуться позже с отрядом, но всё же интересно, как бы он себя повёл, что ответил бы на такую наглость?

Я остановился и поднял голову к вывеске. «Два бездонных кувшина». Интересно, это просто название или оно выбрано с умыслом, высмеивая город Два Холма? Или же я ищу подвох там, где его нет? Толкнув дверь, вошёл. Она тихо звякнула подвеской, предупреждая о моём приходе.

Пустой зал со столами. Почти посередине стоял мужчина, сжимая в руках метлу и рассматривая меня. Я поступил так же, хотя знал не только как его зовут, но и многие детали жизни этого Воина невысоких звёзд, заставившие его открыть трактир в таком унылом месте, как Ясень.

Мужчина отставил метлу, неторопливо поклонился:

— Уважаемый, чего желаем? Еды и ночлега, верно?

Я улыбнулся:

— Умыться с дороги, еды и разговора. О ночлеге… Подумаю.

Мужчина повёл рукой, указывая на дверь слева от меня:

— Прошу, уважаемый. Меня зовут Волок.

Я приложил кулак к ладони и представился:

— Даргел.

Спустя две сотни вдохов я уже ел густой наваристый суп, слушая Волока:

— Плохая идея, уважаемый Даргел. Оно и раньше я б не советовал тебе наниматься к здешним Саул, а теперь и вовсе говорю прямо — возвращайся в Два Холма.

— Чего так?

Символы одного из контрактов над Волоком внезапно замерцали, едва не заставив меня удивлённо вскинуть брови. Через миг трактирщик Волок вздохнул, словно подбирая слова, а я коснулся этого контракта, вливая в него свой дух. Волок негромко сказал:

— Скажу честно, как всё дело есть, а ты уж сам решай. Про то, что Ясень — это ссылка неугодных, думаю ты и сам слыхал в Холмах.

Я лишь кивнул, и этот простой жест тут же заставил стихнуть мерцание контракта Волока, контракта который наконец стал моим и раскрыл передо мной свои условия.

«…обязуюсь привлекать на службу господину Домару вольных идущих этапа Воина, взамен получая от господина Домара один средний духовный камень на каждую звезду такого Воина…»

На миг я позабыл вынуть ложку изо рта, так меня озадачило это место в договоре. Неудивительно, что контракт пытался наказать Волока, который прямо нарушил обязательства. Спустя миг я зачерпнул ещё супа, а имя Домара исчезло из контракта. Доброе дело нуждается в таком же ответе, но и полностью стирать контракт я не могу. Не он же держит Волока здесь, это его выбор, к чему мне подставлять его под неприятности, заставлять Домара расспрашивать его:"А что случилось с твоим контрактом? Почему его свиток у меня покрылся пеплом?".

Волок же продолжал:

— А теперь словно Небо решило наказать здешних Саул. Сначала, три недели назад… — замолчав на миг, Волок подался вперёд, ближе ко мне, понизил голос: — в город заявился Предводитель Воинов. Прям так, как и положено — на огромном летающем мече. Приземлился прямо в центре города. Да не один, а с десятком подчинённых.

Я не подвёл ожидания Волока, но вот шептать не стал, воскликнул:

— Ого! А что же Барерис забыл здесь?

— Ха! — Волок отстранился, ухмыльнулся. — Кто говорил о Барерисе? Его это веселье ещё ждёт. К нам прилетел глава Тамим, Предводитель Итеф.

Я промолчал, хотя что могло привести сюда главу семьи Тамим, отлично представлял. Дарсов Аймар, как он был уверен, что Рейн, всего лишь третий сын обманывает его с нефритом души. Так ошибиться!

А Волок же продолжал рассказывать:

— Приземлились, вперёд вышел глашатай, да как начал на весь пустой Ясень кричать, зачем они появились в городе, — Волок снова наклонился над столом, негромко припечатал. — Месть.

Тамим обвинили Домара в коварстве. Сообщили, что сначала он притворился другом, получил плату за разрешение охоты третьего молодого господина семьи Тамим в лесах Ясеня, а затем заманил господина Рейна Тамим в ловушку и убил его.

Я слушал и кривился всё сильней и сильней, начиная переживать о том, что здесь случилось три недели назад. И понимая, что никакой ошибки Аймар не допустил.

Выходило, что когда Рейн кричал Аймару, будто у него есть какой-то там нефрит, который сообщит о его смерти, то не врал. А я ещё удивлялся, как легко Аймар попался на уловку Рейна и допустил создание барьера формации между собой и им. Удивлялся, что он не мог обойти барьер и лишь подгонял стражников ловить Рейна.

Подгонял стражников Домара, тех, что носили на доспехах символ щита и меча.

Аймар поверил крикам Рейна. На всякий случай он сделал так, что Рейна убил не он и не его люди. И оказался прав. Глашатай семьи Тамим громко обвинял именно Домара, говорил о его людях и ни слова не произнёс об Аймаре, настоящем убийце молодого господина семьи Тамим.

Ловко.

Рейну нужно было не грозить, а умереть молча, тогда бы отец точно знал имя убийцы.

Тамим отказались войти в поместье. Всё происходило перед внешними воротами, прямо на улице. Свидетелями происходящего стали все слуги поместий других фракций, да и вообще все немногочисленные жители Ясеня. Волок долил мне сока из кувшина, доверительно прошептал:

— А главное, главное, что с ними прилетел представитель клана Гарой. Поддержал все обвинения одним своим присутствием, так сказать.

Я невольно спросил:

— Лир Гарой?

— Нет, — Волок покачал головой. — Представитель Гарой с земель Тамим. Всё как положено — в цветах клана и с шаром нефрита. А господин Лир приезжал в Ясень лишь пару раз.

Я хмыкнул, поняв, что зря произнёс это имя:

— Жаль, я пришёл сюда как раз потому, что хотел взглянуть на него.

Волок хохотнул:

— Ну, это, уважаемый, вряд ли бы у тебя вышло. Где мы, простые идущие к Небу и где молодой герой клана Гарой? — Волок прижал ладонь к груди. — Уважаемый, прости меня за прямоту, ты явно талантлив, но честно сравни свой талант и талант подобного гения?

— Согласен, — Я кивнул и усмехнулся. — Мой удел хлебать твою похлёбку, уважаемый Волок. Хоть она и вкусна, но прости за прямоту, вряд ли этот Лир Гарой стал бы её есть. Рассказывай дальше.

Волок лишь криво улыбнулся моему ответу, но рассказ продолжил. С его слов выходило, что Тамим сыпали обвинениями, даже показали всем собравшимся иллюзию последних мгновений жизни Рейна. И все могли убедиться, что там видны лица стражников Домара, кое-кто даже назвал их по именам. Все попытки Домара оправдаться, мол эти стражники ушли месяц назад вместе с его дядей Аймаром, что нужно дождаться его, чтобы всё выяснить, может быть это вообще дело сектантов, а убивали Рейна марионетки — Тамим не интересовали. Их интересовала месть здесь и сейчас.

Они угрожали, что с каждым днём жажда их крови будет лишь усиливаться. Что либо Домар убьёт себя здесь и сейчас, либо они перенесут турнир фракций и через два месяца потребуют стереть с лица Пояса всю эту ветвь Саул, не разбирая, кто из них виновен, а кто нет.

— А потом глашатая отстранил сам Предводитель Итеф, вышел вперёд и сказал, — Волок ещё раз оглянулся на закрытую дверь и громко повторил то, что слышал в тот день сам: — Небо свидетель, Тамим бросят вызов всем Саул, и вы ответите за все свои прегрешения всем своим родом!

Волок перевёл дух, отпил глоток из кувшина вина, который уже давно стоял на нашем столе, спросил:

— И знаешь, уважаемый, что случилось потом?

Я покачал головой, недовольный тем, что Волок замолчал в таком интересном месте:

— Даже не представляю. Давай-давай, рассказывай.

Волок ухмыльнулся, со стуком припечатал кувшин к столу и сказал:

— И тогда Домара отстранил Сирк, и вышел вперёд, встал в двух шагах от главы всех Тамим — предводителя Итефа. Сирк стоял с ровной спиной, не стал оправдываться или просить отсрочки. Заявил, что именно он управляет всем Ясенем в отсутствие Аймара. А значит ему и отвечать за преступления стражников города. А потом… — Волок в очередной раз замолчал на несколько мгновений, а затем припечатал: — Убил себя! На глазах всех, кто там собрался. Сжёг себе сердце. Силы в старике было столько, что его меридианы просто лопнули, забрызгав кровью тех кто стоял ближе всех. Домар был в крови отца с головы до ног!

Я давно уже позабыл, что нужно черпать суп, а теперь и вовсе опустил ложку, недоверчиво спросил:

— Вот так взял и убил себя? Мастер? По такому шаткому обвинению? А если и впрямь марионетки? А если стражники сбежали от Саул? Почему он не сражался?

Волок покачал головой:

— Ты верно ни разу не стоял перед Предводителем Воинов и не осознаешь пропасти, что лежит между этапами. Даже нас, которые просто глядели со стороны — шатало от силы, что выплёскивалась из Предводителя Итефа. Стражники поместья и вовсе валялись на земле, не в силах поднять руки. Домар поначалу крепился, но и сам в конце упал на колени. А ведь там стоял член клана Гарой и молчал всё это время, значит поддерживал все обвинения, пусть и молчаливо. Я ж говорил, тебе, уважаемый, — Волок перевел дух, похлопал ладонью по столешнице. — Предводитель Итеф и впрямь убил бы и Сирка, и Домара, и Симара. А то и вовсе всех, кто был в городе. Старик Сирк сделал верный выбор, спас сыновей. Купил своей жизнью их жизни. Достойный поступок для любого идущего.

Я лишь покачал головой, ведь знал немного больше Волока. Старик покупал жизнь единственного оставшегося сына. Видимо сомневался, что Домар сможет убежать от Предводителя, могущего летать. Спохватился и спросил:

— Так они после этого улетели? Оставили Домара живым?

Теперь Волок вздохнул:

— Улететь-то улетели. Но ты же слышал новость? Думаешь, зря перенесли турнир фракций?

Я и знать не знал ни о какой новости, но Волока понял, хмыкнул:

— Так значит им этого показалось мало.

Волок стукнул стаканом, вздохнул:

— Или остыл Итеф и понял, что и впрямь дело странное, хочет теперь докопаться до сути. Да видно, Саул Небо прогневали. Мало того, что Аймар до сих пор не вернулся из леса, так ещё… — Волок снова вздохнул. — Уважаемый, на воротах стражу видел?

— Трёх увальней?

Волок усмехнулся и кивнул:

— Вот-вот, три бездельника. А стены давно пусты, нету в городе столько стражи, чтобы их охранять. Так и сектант не дурак, пустил своих марионеток как раз через стены. Честно скажу — повезло мне, да и вообще всем таким как я, которые в Ясене деньги зарабатывают. В этот раз он отправил их на поместье Саул.

Ложка в моей руке треснула, Волок вздрогнул, подался назад и опасливо поинтересовался:

— Уважаемый, что с вами?

Что со мной? Ничего, самая малость — хочется влепить себе пощёчину. Ведь хотел же, хотел оставить маме Призрака. Что с того, что этого не хотела она? Мне-то он точно не помог.

С трудом заставил себя спросить:

— Какие ещё сектанты?

Волок ещё сильней отстранился, ответил:

— Так те, что после Тамим пожаловали, неделю назад-то.

Я отбросил обломки ложки на стол. Спешить поздно. Но с чего я решил, что всё плохо? Недовольно потребовал:

— Чего замолчал, Волок? Напали, что дальше?

— Ну, — Волок сглотнул, помедлил несколько мгновений, перед тем, как начать говорить. — Напали, порушили много, два десятка стражи положили, едва ли не половину тех, что в поместье были.

— Плевать на стражу, — Я перебил Волока. — Что со слугами поместья?

— Так это, тоже говорят больше десятка убитых.

На этот раз треснула не ложка, а стул под Волоком, когда он рванулся прочь. Но давление моей силы прижало его к полу, не давало поднять головы. Указ ограничения, с которым я прошёл ворота и который был на мне миг назад — смело. Я не помнил даже, чтобы сознательно снимал его, казалось, он растворился в моей ярости. Жаль, что это не так. Будь это возможно, то контракт Домара разлетелся бы в клочья в первый же день моего служения.

Через вдох я справился с собой, духовная сила втянулась в моё тело туманом, а Волок у моих ног зашёлся в кашле. Я присел рядом, потребовал:

— Быстро и подробно всё рассказывай.

К сожалению, знал он не так чтобы много. Лишь слова пары стражников, что тайком забегали к нему глотнуть вина. Марионеток было много, себя они не жалели, напали даже на главный дом поместья, вызвав гнев Домара, который и начал их лично уничтожать. Я рявкнул, обрывая ненужные подробности:

— Кто погиб? Имена?!

— Не знаю, старший! Не знаю!

Волок у моих ног захрипел, а я снова с трудом вернул силу в себя. Склонился на миг над трактирщиком:

— Не смей даже слово сказать о том, что сегодня видел меня или что мне рассказывал.

Через мгновение я уже выскочил наружу. Глупо спешить тогда, когда всё случилось неделю назад, но я ничего не мог с собой поделать.