Отрывки из жизни внутри музея (сборник)

Михаил Ефимов, 2017

Сборник из 33 рассказов о внутренней жизни сотрудников музея государственный Эрмитаж от лица монтажника экспозиции этой организации.

Ночные смены

Как и на каждом предприятии, у нас бывали работы ночью, не часто, но бывали. Точнее, официально их не было, но для «тушения» «горящей» выставки все способы хороши.

Приезжали как-то к нам бельгийцы с выставкой старинных книг. Бельгийцы — народ неторопливый, соответственно, со сроками открытия выставки мы опаздывали. А тут ещё и сами книги требовали необычного хранения. Витрины были спроектированы массивные, с толстенным стеклом, возможно, бронированным. И конечно, для таких нежных экспонатов в витрине должен постоянно поддерживаться микроклимат. Выставка была небольшая по объёму и проектировалась для такого же небольшого Двенадцатиколонного зала.

Днём работали не спеша, бельгийцы, в отличие от наших, всё перепроверяли по десять раз. Как-то у них возникла проблема: не закрывался замок на витрине. Замочек, надо сказать, маленький и простенький, без секретов, как и ключ. Да и не поломка вовсе была, просто язычок замка цеплялся при выходе. Всего-то и надо сделать, что поддеть его, помочь выйти. Но бельгийцы к такому не приучены, они и вникать в проблему не стали — привыкли к разделению труда, а они только сборщики. Раз не выходит, значит, надо заменить всю крышку витрины. Для этого они созвонились с заводом-изготовителем, созвонились с авиакомпанией, узнали, что новая крышка будет доставлена самолётом не раньше чем через четыре дня. А сроки-то поджимают, и так все допоздна работают, а тут такой простой. Вот и сидели они печальные, горевали. Подошёл наш бригадир, так просто мимо проходил, зашёл проверить, как мы работаем. Обрисовали ему ситуацию.

— Поднимите-ка мне крышку, — попросил он, подойдя к витрине.

Двадцать секунд — и замок работает, бригадир просто перочинным ножичком чуть отогнул язычок, и он стал ходить нормально.

— Ах, какой мастер! — восхищённо по-своему лопотали бельгийцы.

А нам смешно, ведь это любой мог сделать, наш, конечно. Вот тебе и просвещённая Европа с передовыми технологиями. Но из-за таких, мягко сказать, негибких работников мы и не вписывались в стандартный рабочий день. Наши оформители работали в поте лица, в чём-то помогая, в чём-то делая работу за них. Хорошо ещё, что среди наших художников-оформителей был Андрей, владеющий в совершенстве французским, на котором гости и говорили. Андрей его изучал для собственных целей, он, как и многие, кроме основной работы в Эрмитаже ещё являлся военным реконструктором, причём реконструировал наполеонику. И как человек интеллигентный, посчитал своим долгом владеть с той войны не только мундиром и оружием, но и языком. Приятно было видеть, как Андрей подолгу о чём-то беседовал с бельгийцами, и им интересно, и мы через Андрея лучше понимаем рабочий процесс.

Но вот до открытия осталось несколько дней, и хоть витрины уже собраны и щиты с повешенной на них графикой тоже стояли, но экспонаты-то до сих пор находились в ящиках. Исходя из этого, в конце рабочего дня Ольга Николаевна попросила всех задержаться.

— Мальчики, нужно четыре человека для работы допоздна, возможно, до ночи, — бросила она клич.

— А как мы доберёмся домой, Ольга Николаевна? — удивлялись необычному предложению «обозники».

— Домой пойдёте утром, а переночуете в хозчасти, вы ребята молодые, выдержите. Работать нужно сегодня и завтра. Сегодня ночевать не надо, работа будет часов до одиннадцати, а вот завтра, возможно, и ночью. Вас будут кормить бесплатно ужином, дирекция распорядилась, ну и, конечно, отгулы, а может, и премия будет, — обрадовала она.

Конец ознакомительного фрагмента.