Мир в пословицах и пословицы в мире

Михаил Бредис

Ненаучные и не очень серьёзные заметки и размышления о русских пословицах в сравнении с пословицами других народов. Сравнивать эти произведения малого фольклорного жанра чрезвычайно интересно. Например, «Русский мужик задним умом крепок». А польский мужик или немецкий, или турецкий в своих пословицах? Или «Работа не волк» и др. Ответы найдены в пословичных словарях разных языков, с которыми автору приходилось иметь дело. Издание адресовано всем, кто интересуется сравнительными исследованиями.

Фотограф Михаил Бредис

© Михаил Бредис, 2022

© Михаил Бредис, фотографии, 2022

ISBN 978-5-0056-3682-9

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

ПОСЛОВИЦА НЕ МИМО МОЛВИТСЯ

Сразу скажу, это книга совсем не научная. В ней собраны очерки и размышления о русских пословицах в сравнении с пословицами других народов. Мир в образах пословиц. Очень наглядно его запечатлел художник Питер Брейгель Старший, он же Мужицкий, в своей известной картине «Фламандские пословицы», или по-другому «Нидерландские пословицы», написанной в 1559 г. Художник ярко изобразил на полотне, как утверждают исследователи, более 100 нидерландских пословиц в их буквальном значении. А, как известно, буквальный смысл иногда переворачивает всё вверх дном. Потому что пословицы сильны своими метафорами. Вот и получился мир наоборот. Художник показал лишь часть мира пословиц, принадлежащую его народу. А сколько ещё стран и народов! И у всех есть пословицы.

Сравнивать пословицы чрезвычайно интересно. При этом приходится перерыть немало пословичных словарей на самых разных языках. Иногда такое находится! Вот, например, у нас известна пословица Русский мужик задним умом крепок. Сразу возникает вопрос: «Это только мы такие во всём мире, что у нас „хорошая мысля приходит опосля“? А польский мужик, или немецкий, или турецкий?» И вот, если начать сравнивать пословицы на эту тему, в других языках, и родственных нам, и далеко не родственных, то открывается, что мы совсем не одиноки в том, что касается «заднего ума». Или пословица Работа не волк, в лес не убежит. Она только у русских? А у других как? Но об этом попозже. Сначала несколько слов о пословицах вообще.

От поговорок они отличаются тем, что, как правило, представляют собой законченное предложение. Пословицы и поговорки вместе называются паремиями. Не во всех языках существует разделение паремий на пословицы и поговорки, но в большинстве случаев используемые термины так или иначе связаны со словом или речью. Русское слово пословица идёт из древнерусского многозначного пословица, что означало любой словесный договор или соглашение, согласие, мир. Одним из многих значений этого слова было «краткое изречение, иносказание». Латинское название proverbium связано с verbum («слово»). Отсюда пошли англ. proverb, фр. proverbe и т. д. В немецком языке пословица обозначается термином Sprichwort (букв. говоримое слово), который восходит к средневерхненем. sprichwort — употребительное, распространенное слово, оборот речи. В латышском языке пословица обозначается термином sakāmvārds (букв. говоримое слово). По всей видимости, это калька с немецкого Sprichwort, буквально означающего то же самое. Латгальский термин пословица — sokomvōrds — по способу образования сходен с латышским — говоримое слово. Литовский термин для пословицы — patarlė — связан со словом tarti (произносить, сказать), patarti (посоветовать). В славянских языках этот термин восходит к слову: польск. przysłowie, сербск. пословица, белорус. прыказка, русинск. пословиця и пр. Русины говорят: Бисіда без пословиці, што токма без торговиці (букв. Разговор без пословицы, что торг без базара). Везде, так или иначе, присутствует слово.

В других, далёких от славянских, языках также наблюдается связь со словом. Так, в японском языке термин котоба может обозначать и речь, и слово. В кхмерском языке пословица обозначается словом сопхеасэт (хорошо сказанное). Более образно одно из названий пословицы у арабов — зарб-уль-месаль (удар примера). Этот же арабский термин используется и в персидском языке, а также в таджикском — зарбулмасал. В татарском языке используется слово арабского происхождения — мәкаль. Аш тәмле тоз белән, сүз мәнле мәкаль белән (Соль проявит вкус пищи, пословица донесёт смысл речи).

В турецком языке atasöz (пословица) буквально означает слово отца. В тувинском языке термин для пословицы более научный — үлегер домак (букв. предложение-пример). Действительно, как мы знаем, пословица представляет собой законченное предложение. Есть ещё вариант үлегер сөс — «слово примера». Авторитет пословиц в народе велик. По-тувински говорят: Үлегер сөсте нүгүл чок, үер сугда балык чок (В пословице клеветы нет, в половодье рыбы нет). Русские пословицы говорят о том же: Пень не околица, глупая речь — не пословица; Пословица груба, да в ней правда люба; Пословица не мимо молвится.

Хотя было время, когда аристократы презирали народные пословицы. Амерканский исследователь Вольфганг Мидер в своей книге «Proverbs: A Handbook», посвящённой различным аспектам пословиц, приводит выдержки из писем английского аристократа XVIII в. Филипа Стенхопа Честерфилда к своему сыну. Английский лорд наставляет сына и учит его избегать употребления в речи народных пословиц. Ведь пословицы достойны лишь всяческого осуждения и пренебрежения. Если сын будет использовать их в речи, то люди могут подумать, будто он завёл себе дурную компанию. Вот одна цитата из наставлений благородного лорда: «Существуют также неловкости речи, употребление слов и выражений, которых самым тщательным образом следовало бы избегать, коверканье языка, дурное произношение, всем надоевшие поговорки и избитые пословицы, свидетельства того, что человек привык бывать в низком и дурном обществе. В самом деле, если вместо того, чтобы сказать, что у людей бывают разные вкусы и у каждого человека — свой, ты разрешишься пословицей и скажешь: „Всяк молодец на свой образец“ или „У всякого скота своя пестрота“, люди вообразят, что ты всю жизнь провел в обществе одних только горничных и лакеев». Ерунда, конечно. От пословиц никуда не деться. На самом деле лорд Честерфилд и сам использовал пословицы в своих письмах, иногда французские, видимо, думая, что по-французски эти пословицы не будут так вульгарны, как на родном языке. Он ещё не знал, что выражение, употреблённое им в письме tastes differ (букв. вкусы различаются), — тоже пословица, которая всего через несколько десятилетий будет зафикисрована в английском словаре пословиц.

В связи с этим вспомнилось также, что В. И. Даль писал о русских аристократах в своём «Напутном» слове к сборнику пословиц: «Готовых пословиц высшее общество не принимает, потому что это картины чуждого ему быта, да и не его язык; а своих не слагает, может быть из вежливости и светского приличия: пословица колет не в бровь, а прямо в глаз. И кто же станет поминать в хорошем обществе борону, соху, ступу, лапти, а тем паче рубаху и подоплеку? А если заменить все выражения эти речениями нашего быта, то как-то не выходит пословицы, а сочиняется пошлость, в которой намек весь выходит наружу». Но времена меняются, и уважение к пословицам возвращается. Даже в эпоху интернета люди продолжают использовать старые народные пословицы, прибегая к авторитету прошлого.

Казалось бы, простая вещь, пословица. Но, изучая пословицы разных народов, сталкиваешься с тем, что это одновременно очень сложное явление. Пословица представляет собой произведение фольклора, как правило, кратко выраженное одной фразой, и единицу языка. Все народы считают свои пословицы кладезем мудрости предков. В большинстве случаев это действительно так. При этом Владимир Иванович Даль в «Напутном» к собранию пословиц отмечал, что сборник народных пословиц вовсе «не есть катехизис нравственности, ниже наказ обычаям и общежитию», и в нём «именно должны сойтись народная премудрость с народною глупостию, ум с пошлостию, добро со злом, истина с ложью; человек должен явиться здесь таким, каков он вообще, на всем земном шаре, и каков он, в частности, в нашем народе…».

Думается, что основой пословицы является не мудрость как таковая, а опыт. Опыт разных групп людей. Известные лингвисты Е. М. Верещагин и В. Г. Костомаров утверждали, что «слово — вместилище знаний», и по аналогии мы можем считать пословицы компактным вместилищем опыта или, другими словами, упаковкой опыта. Кажется, это такие разные вещи — пословица и упаковка. Тем не менее, эти вещи выполняют схожие функции. Мы знаем, что упаковка защищает продукт и продлевает срок его годности. Кроме того, в магазине она привлекает внимание потенциального покупателя, чтобы тот выделил именно её из множества других, запомнил торговую марку и принял решение о покупке товара. Пословица также облегчает запоминание определённого опыта и очень часто побуждает человека к следованию ценностной установке, которая заключена в пословице. Изучив и обобщих многочисленные определения пословицы в отечественной и зарубежной лингвистике, мы можем резюмировать: «пословица — общеупотребительное краткое обобщение человеческого опыта, стандартизированное для типичных жизненных ситуаций и выраженное в речи законченным устойчивым предложением, чаще всего с переносным смыслом».

Открыв такую упаковку, человек получает некий опыт. Если опыт оказывается в данной ситуации к месту, пословица «выстреливает». Польский поэт, философ и сатирик Станислав Ежи Лец как-то остроумно сказал: Przysłowia sobie przeczą. I to jest właśnie mądrością ludową (Пословицы противоречат одна другой. В этом, собственно, и заключается народная мудрость). И это тоже правда. Опыт разных людей ведь бывает совершенно разный. Существуют пословицы по самым разным случаям, и потому они вполне могут противоречить друг другу, как это бывает в жизни. Взять хотя бы немецкую пословицу Die Liebe thut viel, das Geld alles (Любовь делает многое, деньги — всё) и Geld kann viel, Liebe alles (Деньги могут многое, любовь — всё). Всё зависит от контекста.

Подчёркивая характерное для пословицы наличие переносного смысла, В. И. Даль называл ее «обиняком с приложением к делу». Он писал в своём «Напутном»: «Как всякая притча, полная пословица состоит из двух частей: из обиняка, картины, общего суждения и из приложения, толкования, поучения; нередко, однако же, вторая часть опускается, предоставляется сметливости слушателя». Мы привыкли к тому, что пословица — это чаще всего метафора, подтекст, обиняк. Но так не увсех народов. Например, английские пословицы довольно часто предпочитают обходиться без обиняков. Ряд современных исследователей считает, что, например, в английском языке более половины пословиц вообще лишены предметной образности, поскольку они восходят к письменным источникам. А русские пословцы в большинстве совём образные и восходят к меткой народной речи.

У пословиц существует базовое и контекстное значение. Поскольку пословица представляет собой текстовое произведение, состоящее, как правило, из одной фразы, её смысл может восприниматься вне зависимости от её употребления в реальной речи. Человек, встретив пословицу без контекста и комментариев, понимает её смысл на основе имеющихся у него знаний и представлений, а также исходя из собственного запаса пословиц в памяти. Условно можно назвать эти знания своего рода контекстом, определяющим базовое значение пословицы.

Но пословицы в речи не употребляются без повода. Это песню можно спеть или загадку загадать просто так, ни с того, ни с сего. А пословицу всегда говорят по поводу. Это знак ситуации, поэтому употребляется в основном в контексте этой ситуации. Хотя, можно возразить, например, что названиями многих пьес А. Н. Островского служат народные пословицы. Это «На всякого мудреца довольно простоты», «Не было ни гроша, да вдруг алтын», «Старый друг лучше новых двух», «Не всё коту масленица» и др. И употребляются они вроде бы без контекста. Однако само содержание пьес и раскрывает ситуацию, в которых автор употребляет эти пословицы. Итак, переходим к пословицам, которые привлекли к себе внимание автора этих строк.