Угонщики

Михаил Болле

По жанру это криминальная комедия, в которой действуют два закадычных друга. Чтобы вернуть угнанный у них автомобиль, они пускаются «во все тяжкие».

Глава 1

Создай «Общество законопослушных автолюбителей» и в него вступят все угонщики

В самом центре Москвы, неподалёку от Храма Христа Спасителя, во Всеволожском переулке напротив дома №3 сизоносый дворник, чем-то напоминавший разгоряченного вождя мирового пролетариата (как известно, никаких выборов на данную должность не проводилось!), усердно разметал тополиный пух огромной метлой. Он старательно прятал от прохожих свои коварные глаза, в то время как мимо него медленно проезжали машины, стараясь не задевать своих собратьев, плотно припаркованных по обеим сторонам узкого переулка. Время близилось к полудню, и солнце начинало ощутимо припекать. На огромном, покрытом множеством мелких шрамов лбу дворника выступили капли пота. Соединяясь воедино, они тонкими веселыми ручейками сбегали по пыльным вискам вниз, огибая седые косматые брови.

Наконец дворник остановился, вытер лоб рукавом засаленной оранжевой куртки с «наспинной» надписью «Центральный административный округ №666» и поднял голову вверх. В безоблачном небе весело кружил белый почтовый голубь, словно выбирая себе пристанище на одной из крыш старинных домов.

«Сколько же я их сожрал за последние триста лет? Теперь уже не упомнишь… — мелькнуло в приплюснутой голове дворника. — Эх, поймать бы и этого красавца!».

Кувыркнувшись несколько раз подряд, почтарь словно бы угадал мысли дворового хищника и устремился вниз. Он пикировал прямо на дворника, заворожено пялившегося на него. Когда до столкновения оставалось не более пяти метров, птица мира резко взмахнула крыльями, мгновенно выросшими до гигантских размеров, изменилась в окрасе и обернулась двуглавой гарпией со стальными

перьями. Схватив жалкое подобие антихриста когтями за шиворот, псевдоголубь воспарил обратно в небеса. Дворник шипел, плевался, размахивал метлой, но всё было бесполезно. Они быстро достигли высоты третьего этажа и зависли в воздухе. Немного поразмыслив, гарпия совершила посадку на карниз под новеньким стеклопакетом. Умело действуя обоими клювами, птица мощно саданула по лысому темени отчаянно верещавшего дворника, тут же превратившигося в жирного котяру с козлиной бородкой, после чего сделала это еще и еще.

А за окном, в шикарной спальне, обдуваемые легким ветерком кондиционера мирно спали обнаженные Тимофей и Вика.

Недавно отпраздновавший двадцатипятилетие, художник по призванию и специальности Тимофей Бородин выглядел немного старше своих сверстников. У него было доброе загорелое лицо, обрамленное кудрявыми светлыми волосами, спускавшимися по самые плечи. В ухе он носил большую серебряную серьгу, а под нижней губой — тонкую рыжеватую бородку в виде ровно выбритой полоски. Росту Тимофей был среднего, телосложения нормального, а на левой лопатке имел большую цветную татуировку в виде солнца с длинными языками пламени. Художник принадлежал к числу тех интеллигентных, доброжелательных, одаренных и благоразумных людей, которых в нашем обществе скорее принято считать олухами Царя Небесного, чем примерами для подражания. Он всегда жил с открытым забралом, веря в искренность человеческих отношений, из-за чего постоянно страдал и больше терял, нежели приобретал. И еще он искренне верил в светлое будущее своего отечества, численность населения которого составляет всего два процента от всего человечества, зато имеет в своих недрах две трети полезных ископаемых нашей планеты!

Что касается его подруги Вики, то это была та ещё штучка! Ее самолюбие порой доходило до сумасбродства. Она столь неистово восхищалась собственной внешностью, что подруги не верили собственным ушам, а однокурсники не знали, как к ней подступиться. Природа и правда не поскупилась в её случае: льняные, всегда душистые и свежевымытые волосы ниспадали с округлых белых плеч и доходили до середины девичьей груди с задорно вздернутыми сосками-вишенками. Тонкая талия и платиновая сережка-бабочка в пупке демонстрировались окружающему миру при каждой возможности. Глядя на её лицо, от которого трудно оторвать взгляд, можно было подумать, что изящнее и совершеннее черт просто не существует. С детства избалованная родителями-дипломатами, да еще, будучи невероятно красивой девушкой, Вика к своим двадцати годам полностью овладела высоким искусством обольщения. Иначе говоря, досконально изучив все слабые места в психике противоположного пола, она мастерски сочетала кокетство, лицемерие и мнимую беззащитность, что помогало ей добиваться своих, увы, низменных целей.

А эти низменные цели всегда были одни и те же: завлечение, порабощение и полновластное использование «заарканенных» мужчин, в качестве средства для удовлетворения собственных прихотей. По глубокому убеждению Вики, как мерин предназначен смиренно возить телегу, дворовый пёс — преданно сторожить дом, а гусь безропотно подаваться к столу в окружении яблок, так и мужчины должны воспринимать красивых женщин в качестве восьмого чуда света, жертвуя для них всем — начиная от кошелька и кончая жизнью. Вот вам и подруга художника!

Мирный сон спящей пары был резко прерван мелодией свадебного марша — это звонил сотовый телефон Тимофея. Вика недовольно заворочалась, зато художник вскочил как ошпаренный. Первым делом он взглянул в окно, но кроме голубя, расхаживавшего взад-вперед по карнизу, никого не увидел. «Кыш, мерзавец, а то опять все обосрешь!» — подумал успокоившийся Тимофей, лениво взмахивая рукой.

Почтарь передернул хвостом, покрутил головой, взмахнул крыльями и был таков. Художник нащупал свой мобильник среди вороха лежавшего возле кровати белья, и поднёс телефон к уху:

— Алло…

На другом конце послышался женский голос с бойким южным говорком:

— Доброе вам утречко.

— Да… — сипло ответил Тимофей.

— Беспокою вас по поводу объявления.

— Слушаю вас…

— Агрегат не продали ещё?

— Что? — подавил зевок художник.

— Ну машину ещё не продали? «Ягуар», черный металлик, тут написано за шесят тыщ долларов, — заволновалась женщина-тараторка.

— Да нет ещё, — оживился Тимофей и даже откашлялся. Встав с кровати и продолжая разговор, он отправился на кухню.

— Как бы можно было повстречаться, да и посмотреть на него и на вас на всякий случай?

— А когда вы хотите?

— Сегодня, часа в два, если можно, конечно.

— Конечно можно. Приезжайте во Всеволожский переулок, дом номер три. Я буду ждать вас у подъезда.

— Кстати, вас как зовут?

— Очень простенько — Галина Васильевна.

— Очень приятно, а меня — Тимофей. Ну, до встречи.

— До свиданьяца вам, Тимоша.

Стоя у холодильника, он выключил телефон, улыбнулся и почесал затылок: — Наконец-то это дурацкое объявление сработало. — Затем достал из морозилки блинчики с творогом, лихо разорвал упаковку и запихнул их в микроволновую печь. Тима выглянул в окно и ахнул — Москву завалило тополиным пухом. Всё вокруг сразу подобрело, стало пушистым, ласковым, город белел за окном, выманивая на улицу, — так и тянуло пробежаться по переулку в кружении «летних снежинок». Наш герой любил лето и все его признаки. «Пух — добрый знак!» — подумал Тима и широко улыбнулся.

Минут через двадцать, уже облаченный в шелковый китайский халат, Тимофей вернулся в спальню. На лице он нес счастливое выражение, а в руках — поднос с дымящимся кофе. Там же на подносе в глиняной грузинской миске лежали подогретые блинчики, из розетки с вишнёвым вареньем торчала маленькая серебряная ложечка, а в самом центре разместилась китайская вазочка с душистой белой лилией.

Подойдя к постели, он громко прогудел губами нечто вроде побудки, после чего торжественно произнес:

— Просыпайтесь, принцесса. Завтрак в постель!

Вика поежилась, открыла глаза, посмотрела на поднос и вяло спросила:

— Ну и чего ты так орешь?

— Просыпайся, моя красавица, пора вставать, — ласково повторил влюбленный.

Вика надула губы, прикрылась простыней и села на кровати. Затем лениво поправила волосы, целомудренно зевнула, забыв прикрыть рот рукой, и заявила:

— Сам разбудил — сам и корми!

— С превеликим удовольствием! Что тебе снилось, нежная моя?

— О-о-о… — игриво потянулась Вика, — обалденное эротическое приключение…

— Надеюсь, я в этом приключении был в главной роли?

Девушка загадочно посмотрела на Тимофея, ещё раз зевнула и небрежно сообщила:

— Нет, в эпизодической…