Рыцарь и его ведьма

Михаил Андреевич Чуклин

Рыцарь, вернувшийся из похода в Святую землю, знакомится с девушкой, которую обвиняют в колдовстве. Против её воли он решает спасти её. А дома его ждет красавица-жена, которую он не видел более 10 лет, деспотичный отец и сослуживец, умирающий от простуды. В наше время студент из категории вечных романтиков пытается найти свое место в жизни. На одной из литературных встреч он знакомится с девушкой ослепительной красоты. И его не покидает чувство, что он уже где-то ее видел…

Дома

Часть 1

Себастьян с наслаждением вдохнул воздух. «Это дом! — подумал он. — Нигде так вкусно не пахнет свежей травой, навозом и молоком! Я уже решил, что никогда не услышу этот запах. В последние лет десять я ощущал запах исключительно стали, крови и горелой плоти»…

Амелия, закутанная в плащ крестоносца, шла поодаль. Себастьян не оборачиваясь чувствовал ее взгляд в спину. Но что он мог ей предложить? Да, она — худая и востроносая — вполне могла сойти за мальчика. Но что потом? Обман когда-нибудь раскроется. Достаточно кому-то увидеть ее голой… Или обнаружить в туалете… Себастьян не мог так рисковать. Мало того, что ее ищут, потому что она колдунья, так еще и родная жена может неправильно понять.

Так и не решив, что делать с Амелией, Себастьян уже тронул плетень ближайшего дома. Он вздрогнул от ощущения этого шершавого дерева. «Боже милостивый! Да святится имя Твое!» — прошептал он…

По деревне суетились деловитые женщины, носились с деревянными мечами мальчишки, ошалевшие куры и гуси шарахались от их крика. Себастьяна нагнала повозка, запряженная двумя волами. В телеге сидела женщина. Она взглянула на Себастьяна, затем на унылую Амелию, хмыкнула, хлестнула волов и помчалась дальше. Крестоносец обернулся к девушке и произнес:

— Вот моя деревня. Все, теперь уходи. Ты обещала.

Амелия сделала движение, чтобы уйти, но внезапно схватила Себастьяна за руку.

— Что такое?

— Это они! — прошептала девушка и указала пальцем на двоих дюжих мужчин, которые топали по деревне, пристально осматриваясь и заглядывая поверх заборов. — Они меня найдут и убьют!

— Накинь плащ на голову, — приказал Себастьян. — И держись поближе.

Мужики прошли мимо, смерив взглядом крестоносца. Тот ответил им таким угрожающим взглядом, что они отшатнулись. Поглядев на закутанную фигуру, они ничего не ответили, только пошептались и двинулись дальше.

А Себастьян и Амелия пошли своей дорогой. У самого своего дома крестоносец сказал:

— Ладно. Идешь со мной. Скажу, что ты моя пленница из Святой земли.

Амелия раскрыла рот, но возражать не стала. А Себастьян, глубоко вдохнув воздух, отворил калитку и вошел во двор. Там никого не было. Себастьян начал подниматься по крыльцу и услышал женский голос, который заставил его сердце биться сильнее:

— Кто там? Кристиан, это ты?

— Это я, Луиза, твой муж!

— Боже мой!

Луиза — Себастьян сразу узнал ее, хотя и не видел пятнадцать лет — выскочила из дверей и бросилась на шею крестоносцу.

— Я знала, я знала, я знала, — заливаясь слезами и стискивая мужа в объятиях, зашептала она.

Себастьян неловко обнял ее за спину и закрыл глаза. Как долго он ждал этого момента, как сильно он желал быть с ней рядом! Когда он ушел в поход, Луизе было всего двенадцать лет, и она была совсем девчонка. Сейчас он сжимал в объятиях свою любимую, она была старше, она выглядела взрослой женщиной, но от этого она была еще прекрасней и желанней.

Он внес ее в дом, захлопнув дверь, совсем забыв об Амелии. Она постояла немного на пороге, послушала их радостные восклицания, а затем потихоньку пошла со двора…

Себастьян вспомнил о ней только самым вечером, когда уже было темно. Он даже вышел с лучиной поискать ее, думая, что она забралась на сеновал или схоронилась в конюшне. Но нигде ее не было. «Глупая девочка, — подумал Себастьян. — С утра найду ее, никуда не денется».

Он вернулся в спальню. Луиза сидела у зеркальца с лучиной и делала прическу.

— Ну не заходи пока! — игриво сказала она.

Себастьян вышел. Он вновь прошелся по дому, где каждая деталь напоминала ему о детстве. Конечно, за годы отсутствия многое изменилось, но старый кованый сундук как стоял у стены, так и стоял. И те же самые иконы укромно притулились в уголке. И тот же ковер, купленный в Персии дедом, красовался на стене. И те же стулья, выточенные Себастьяном вместе с отцом, стояли в столовой за обеденным столом.

— Себастьян! — позвала мужа Луиза.

Он вошел в комнату. Она стояла к нему лицом, с собранными волосами, абсолютно обнаженная, и улыбалась. Себастьян даже потерял дар речи.

— Я ждала тебя каждый день, — сказала Луиза, — я берегла себя ради тебя. Мы провели с тобой только одну ночь, так позволь мы сделать нашу с тобой вторую ночь незабываемой…

Она подошла к нему, стянула с него холщовую рубашку и страстно поцеловала в губы. Он ответил на поцелуй и просто впился в нее… А потом он просто потерял контроль над собой…

…Проснувшись ночью, Себастьян привычно потянулся к поясу за флягой, так как хотел пить. Но вместо фляги его рука нащупала ладонь жены. Луиза мирно спала, уткнувшись ему в плечо.

«Вот я и дома, — подумал Себастьян со странным спокойствием. — Меня не разбудит крик: „В атаку!“, меня не зарежет аравийский асассин, пока я сплю…»

Он высвободился из объятий Луизы и потихоньку ускользнул в столовую, натянув рубаху и шорты. Без доспеха чувствовал себя словно без одежды, без меча — как без рук. Что-то ударило в стекло — он дернул руку к поясу, хватая воздух вместо рукояти меча.

«Ты воин. И кроме войны ты ничего делать не умеешь, — подумал он. — Это, наверняка, ветка или ночная птица. Здесь нет войны. Здесь мир и здесь твой дом».

Себастьян достал из подпола глиняный кувшин с молоком и сел на стол, отхлебывая прямо из сосуда. Внезапно он поймал себя на мысли, что думает об Амелии. Об ее губах. Об ее поцелуе. «Боже всемогущий! Ты только что провел замечательную ночь с женой, с любимой женщиной, а думаешь не о ней!».

Себастьян допил молоко и вернулся в постель. Но даже засыпая в тепле и уюте, рядом со столь желаемой и обожаемой на расстоянии женщиной — законной женой, ждавшей его пятнадцать лет и дождавшейся, — он думал об Амелии…