Соседка сверху

Мистер Взахлёб, 2020

Известный хоккеист, Кирилл Журавлёв, не в силах выдерживать шум от соседей сверху. Он идёт разобраться и обнаруживает, что над ним живут очаровательная молодая мама и неугомонная дочь четырёх лет. Как сложится дальше их соседство?

Глава 5

POV Кирилл

***

Кириллу не хотелось врываться в квартиру Ивонны и Ники в тот же день, когда он приехал домой. Он действительно не хотел.

Всю прошлую неделю он размышлял, осёл ли он, раз так повёл себя в их последнюю встречу. Каждый раз, когда он вспоминал о сникердудлах, он чувствовал себя ослом.

Затем он вспомнил, как прошли две последние игры на выезде, и его правое бедро снова начало болеть. Тот бросок, который он блокировал, не был лёгким.

Это повлияло на его сон, поэтому он был так раздражён сейчас. По крайней мере, он пытался убедить себя в этом.

Это не имело никакого отношения к тому, что ему было интересно, как у них дела. Конечно, не имело. Он не был их другом, и идеальные веснушки были ни при чём.

Сверху раздалась серия ударов, закончившаяся более громким стуком, который оторвал его от книги.

— Правда? — он ущипнул себя за переносицу. Может быть, они решили, что он ушёл, поскольку не жаловался уже восемь дней? Хотя почему это должно иметь значение?

Ещё один удар, и он отложил книгу и направился к входной двери. Он не хотел быть плохим парнем, но серьёзно. Это уже надоело.

Когда через минуту он подошёл к их двери, то услышал голос Ивонны. Он был громким, хотя и не кричал. В ответ раздался голос Ники, определённо плаксивый.

Повернув голову, Кирилл постучал дважды, короткими ударами.

Наступила тишина на несколько ударов сердца, затем Ивонна — по крайней мере, он подумал, что это Ивонна — произнесла что-то низкое и резкое, после чего раздались шаги.

— Привет, — Ивонна хмурилась, но её губы приподнялись в уголках, как будто она пыталась улыбнуться, — знала, что это будешь ты.

Он не знал, что на это ответить. Подняв одну руку, он провёл пальцами по волосам, рассеянно отметив, что ему следует подстричься.

— Мне жаль.

Её хмурый взгляд выровнялся, и она переместила его на ноги.

— Что ж. Это не впервые. Простите, что мы вас беспокоим?

— Я не… — Кирилл больше не был уверен, что решение прийти было верным. Он знал только, что она выглядела такой несчастной и напряжённой, что он не мог заставить себя ругать её. Мужчина выдохнул и опустил руку. — Я пойду.

— Подожди. Прости, Кирилл, — она сделала полшага из своей двери и оглянулась через плечо. — Я ужасно спала прошлой ночью и боюсь, что сегодня я не очень внимательная мама. Ника даёт об этом знать. Да, это было громко. Мне жаль.

Кирилл прошёлся глазами по её лицу и понял, что она действительно выглядит бледной. У неё также были тёмные круги под глазами, и даже веснушки выглядели светлее.

— Тогда не беспокойся о Нике. Пусть пошумит. Всё в порядке.

Она прикусила губу от прерванного смеха.

— Ты не мог так сказать.

— Мог, — он пожал плечами. — Возможно, мне не стоит быть таким чувствительным.

— Верно. В конце концов, ты крутой спортсмен.

Он начал кивать, но на её словах замер.

— Спортсмен?

Она посмотрела вниз, сжимая руки.

— Да. Ника узнала тебя по телевизору на днях.

— О, — что ж. Не похоже, что он собирался скрывать это от неё. Он также не ходил с доской, провозглашающей его личность. — Да. Какая шла игра?

— Эм, Питтсбург? — она прищурилась, пытаясь вспомнить. — Да. Это было во вторник вечером.

— Точно. По крайней мере, это был хороший матч.

— Ну, Нике понравилось, я думаю, но она не досмотрела до конца.

Кирилл кивнул.

— Понятно. Она рано ложится спать?

— Я стараюсь укладывать её около восьми, — её брови приподнялись, и она улыбнулась. — Может быть, сегодня я попробую лечь пораньше, только ради тебя.

— Нет, для тебя, — он провёл пальцем перед её лицом. — Тебе нужно поспать.

Её щеки окрасились, только слегка.

— Спасибо, Кирилл.

— Нет, я не имел в виду… — он сузил глаза, когда она ухмыльнулась. — Ты дразнишь меня.

— Конечно.

Они смотрели друг на друга с минуту, молчание затягивалось. Наконец, она переступила с ноги на ногу, одна её рука легла на край двери, как бы для того, чтобы опереться.

— Послушай, мне очень жаль, Кирилл. Я поставила Нику на тайм-аут на некоторое время, а потом собиралась предложить марафон фильмов с диснеевскими принцессами. Обычно это помогает ей успокоиться на час или два.

— Всё в порядке, — и вот тут-то он понял, почему всё это время его скребло чувство, что он задница. Он нагрузил Ивонну заботами. Она была матерью-одиночкой, чёрт побери.

— Ты добрый, но с этого момента мы будем лучше, — она отступила, закрывая дверь. — Приятного вечера, Кирилл.

Он открыл рот, чтобы что-то сказать, что угодно, но не смог вымолвить ни слова. Дверь закрылась со щелчком, а через секунду раздался тяжёлый стук засова.

Он ещё секунду смотрел на цифры, прежде чем направиться вниз.

***

В течение следующих двух недель у Кирилла не было причин стучаться в дверь Ивонны и Ники.

Он разрывался между облегчением от того, что его относительно тихая жизнь вернулась, и разочарованием, что у него не было повода подняться на этаж выше.

Возможность представилась, когда он вошёл в здание однажды после тренировки, через несколько дней после Хэллоуина.

Он проверял почту в главном вестибюле, когда входная дверь открылась, и в неё вплыли две знакомые рыжеволосые головки.

— Ворчун! — Ника вдруг закричала и подскочила к нему. — Почему ты больше не стучишь?!

––

— Ника! — Ивонна последовала за ней, её щёки раскраснелись, а волосы выбились из хвоста.

Кирилл уставился на девочку. Ребёнок остановился на кафельном полу в восьми дюймах от его бедра.

— Хочешь, чтобы я постучал в дверь?

Ника успокоилась и пожала плечами, переминаясь с ноги на ногу.

— Да! Я иду вот так! — и она топнула ногой, её рот открылся, когда она добавила несколько звуковых эффектов. — А потом ты идёшь, тук-тук! Это как игра.

Ивонна остановилась позади дочери, подняв на Кирилла измученные глаза.

— Мне так жаль. Просто не обращай на неё внимания. Милая, извинись перед мистером Кириллом.

— Почему? — Ника выпятила нижнюю губу.

— Ты назвала его ворчуном, — Ивонна наклонилась ближе, чтобы говорить с дочерью низким тоном, хотя все знали, что он слышит каждое слово. — Это некрасиво.

— Я не называла, — Ника показала на Кирилла, который стоял с почтой в одной руке, а другой держал ключ, всё ещё торчащий из алюминиевой дверцы почтового ящика. — Он просто ворчливый.

— Она не ошибается, — сказал Кирилл, его тон был мягким и совсем не обиженным. Он редко улыбался и с готовностью признал это, забыв о характере их общения до этого момента.

— О Боже, не поощряй её, — зашипела на него Ивонна, выпрямляясь и прижимая голову Ники к своему бедру. — Ей не нужно ходить и давать людям меткие прозвища.

Вот это была мысль. В их доме было несколько интересных персонажей, и мысль о том, что Ника может называть их так же, как назвала его, наконец-то заставила Кирилла улыбнуться.

Ивонна моргнула, когда он закрыл почтовый ящик и достал ключ, всё ещё улыбаясь. Он моргнул в ответ и наклонил голову в одну сторону.

— Ты в порядке?

— Да, — она кивнула и потянулась к собственному почтовому ящику. Быстро открыла его, затем закрыла, внутри ничего не было. — Пойдём, Ника. Давай поднимемся наверх и посмотрим, хватит ли нам ингредиентов на печенье.

— Ура! — Ника побежала через холл к лифту. Она прыгала и колотила по кнопке «вверх», хотя была достаточно высокой, чтобы дотянуться без лишней физической нагрузки.

Неудивительно, что она так шумела в их квартире. Как Ивонна успевала за этой маленькой шалуньей? Ещё один взгляд на Ивонну сказал ему, что, возможно, это было не так просто.

Её лицо было таким же бледным, как и в последний раз, когда они виделись, если не более. Походка тоже была медленной, а глаза казались не такими яркими, как обычно.

Возможно, у неё были проблемы со сном?

Отбросив эти мысли в сторону, Кирилл почесал бровь и вместе с Ивонной направился к лифту.

— Эм. Снова печенье?

Ивонна улыбнулась и покачала головой.

— Это самое простое, что можно сделать из ингредиентов под рукой. Кое-что можно заменить или изменить количество.

— И это вкусно?

— Они такие вкусные! — Ника сцепила руки под подбородком, наклонив маленькое веснушчатое лицо к нему, когда они заходили в лифт.

Она повернулась и сразу же нажала на цифру четыре, обозначающую их этаж.

Кирилл не сводил глаз с маленькой девочки.

— Почему?

— Потому что моя мама делает их вкусными, — Ника посмотрела на маму и схватила её за руку. — Она готовит всё! И яйца, и пирог, и печенье, и рыбные палочки.

— Правда? — Кирилл улыбнулся. — Мамы хорошо разбираются в еде.

Ника кивнула, как будто это была неоспоримая истина.

Взгляд Ивонны метался вверх-вниз между Кириллом и дочерью, аквамариновые глаза расширились.

— Печенье — твоё любимое блюдо? — спросил Кирилл.

— Да! — Ника усмехнулась и дёрнула маму за руку, когда двери лифта открылись на четвёртом этаже.

Все вышли.

— Правда?

— Да. И я обожаю шоколадные конфеты, — Ника прыгала вверх-вниз, покачивая Ивонну за руку, пока они шли. — И имбирные конфеты. О, и овсянку.

— И сникердудлс?

Ивонна бросила на него взгляд, на который он ответил мягким взглядом.

— Да! — Ника потянулась и схватила его за руку, хотя маленькая рука не могла ничего сделать, кроме как сжать три его пальца. — Они вкусные, и мама разрешает мне их делать. Одной.

— Правда? — Кирилл поднял бровь, глядя на Ивонну.

Но Ивонна не смотрела на него. Она смотрела на то, как Ника сжимала руку Кирилла.

О-о-о. Он перешёл черту? Чёрт. Он не хотел. В конце концов, он был всего лишь ворчливым соседом снизу. Его просто затянуло в орбиту Ники, как блуждающий метеор.

Эта девочка, несомненно, несла внутреннюю силу.

— Я пеку всё печенье, — Ника перешла на шаг и пошевелила обеими руками.

— Я думал, твоя мама их делает?

— Ну, она помогает.

— А. Понятно.

— Ну, вот мы и пришли, — объявила Ивонна, доставая ключи и вставляя один в замок. — Спасибо за то, что проводил, Кирилл.

— Нет, мам, он должен увидеть печенье, — Ника вошла в квартиру, пальцы Кирилла остались в её смертельной хватке.

Кирилл перевёл расширенные глаза на столь же удивлённые глаза Ивонны, но слегка согнулся в талии, чтобы проследовать за ней внутрь.

Наконец, она выпустила его руку и приземлилась на пол, чтобы снять туфли и отбросить их в сторону.

— Ника… — Ивонна стояла в открытом дверном проёме, её глаза всё ещё были широко раскрыты. — Я уверена, что у мистера Кирилла есть более важные дела, чем печь с нами печенье.

Кириллу следовало бы прямо сейчас кивнуть и уйти, позволить крошечной семье вернуться к собственной жизни. Но что-то удерживало его на месте.

Возможно, маленькая рука, которая снова схватила его за три пальца. У ребёнка была удивительно сильная хватка.

— Нет, — Ника наклонила упрямый подбородок к матери. — Он останется.

Господи. Это было похоже на переговоры о заложниках. У этого маленького террориста был стальной позвоночник.

Выдохнув, Кирилл почесал подбородок.

— Я могу остаться ненадолго.

— Видишь? — Ника бросилась к ногам Кирилла и крепко обняла их, прежде чем снова убежать.

— Мне так жаль, Кирилл, — Ивонна вошла в прихожую, закрыв дверь. Её голос был низким, чтобы Ника не услышала. — Я могу вывести тебя тайком. Не волнуйся, она забудет о тебе через несколько минут. Я добавлю дополнительные шоколадные чипсы в печенье или что-то в этом роде.

Кирилл рассмеялся и пожал плечами.

— Я не возражаю. Кроме того, так мы все вместе пошумим, и никто не будет страдать внизу.

Ивонна секунду пожевала губу, прежде чем вздохнуть.

— Ты уверен? Из-за шума здесь ты можешь передумать.

— Тогда я смогу уйти. Я в выигрыше.

— Пусть будет так, — Ивонна повернулась и повесила куртку и сумочку на крючки, висящие на внешней стороне двери шкафа в прихожей. — Ну, давайте начнём.

Очевидно, приготовление печенья состояло в основном из того, что Ника вскакивала со стула, который притащила к кухонному столу, чтобы встать рядом с Ивонной.

Она радовалась, когда ей разрешали добавить сахар или муку, а потом хотела показать Кириллу свою любимую игрушку, книжку или резинку для хвоста.

Когда печенье оказалось в духовке, Кирилл и Ивонна наблюдали, как Ника снова спрыгнула, едва не повалив стул, на котором сидела.

Кирилл поймал его одной рукой и поставил под маленьким кухонным столом. Затем поднял голову, чтобы увидеть Ивонну, прижимающую ладони к щекам.

— Она… — Кирилл подыскивал подходящее слово. — Энергичная.

Ивонна рассмеялась и кивнула.

— Это очень хорошее слово для неё.

— Ты не думала отдать её в спорт? Или на танцы? — Кирилл смотрел, как Ника кружится по квартире, держа в руках какую-то неузнаваемую куклу.

Ивонна уронила руки, губы сжались в тонкую линию.

— Сейчас всё это слишком дорого для меня.

Кирилл кивнул. Верно. Это должно было быть очевидно для него. У него не всегда был такой баланс банковского счёта, как сейчас.

— Мама, они уже готовы? — Ника вбежала обратно на кухню и бросилась к ногам Ивонны.

Ивонна улыбнулась дочери и провела рукой по рыжим волосам девочки.

— Нет, милая. Ты же знаешь, что это займёт больше времени.

Ника выдохнула и повернулась к Кириллу.

— Хочешь поиграть?

Кирилл прикрыл улыбку одной рукой.

— Вообще-то, я, наверное, пойду, — он чувствовал, что Ивонна была не в духе из-за его присутствия. — Но мне было весело.

Ника усмехнулась и прижалась к его ногам, откинув голову назад, чтобы упереться подбородком в его бедро.

— Ты скоро постучишь?

— Конечно, — поддавшись импульсу, он потянулся вниз и погладил её по голове. — Спасибо, что пригласила меня.

— Да! — она отпрянула и сжала свою маленькую руку в кулак.

Кирилл колебался, прежде чем стукнуть кулаком по её руке. Она усмехнулась и поспешила обойти его ноги, чтобы возобновить лётные тренировки с той же игрушкой, что и раньше.

Ивонна проводила его до двери, и он повернулся к ней лицом, когда вышел в коридор.

— Прости, если я помешал.

Она покачала головой, её щёки слегка покраснели, но она сумела слабо улыбнуться ему.

— Ты не помешал. Приятно, что её энергия направлена на кого-то другого для разнообразия.

Кирилл нахмурился.

— Ты слишком много делаешь сама.

Её улыбка исчезла.

— У меня нет особого выбора.

— Никаких нянек? Друзей или родственников? Где её отец? — как только слова покинули его рот, Кирилл понял, что зашёл слишком далеко.

Всё тело Ивонны напряглось, и она одарила его пристальным взглядом.

— Это не твоё дело. До свидания.

Не говоря больше ни слова, не дав ему даже шанса извиниться, она захлопнула дверь перед его носом. Кирилл поднял руку, готовый сразу же постучать, но опустил её.