Разбитые Отражения

Мира Кьярр

Если не знаешь своего прошлого – у тебя нет будущего. Оливия не может жить и в настоящем, её одолевают видения, голоса, пугают тени былого… Чтобы вновь обрести себя, ей придётся шагнуть во тьму… Придётся разрубить путы проклятия, связывающие души, и открыть страшную правду, таящуюся во снах…

Глава 3

Отель четырёх звёзд, оформленный в стиле Регентства, находился неподалёку от порта почти в самом центре города, разместившись на георгианской террасе в тени старинного замка и в окружении тихих ландшафтных садов.

Все свои вещи, деньги и банковские карты поспешно бежавшая семья Томпсон оставила в доме, но у предусмотрительного главы семейства в машине было несколько тысяч наличных и запасная карта, где лежали деньги, на которые они заказали двухместный номер с двумя отдельными кроватями и диваном.

— Ты заметила, как на нас посмотрели?! — возмущалась Даниэла, когда вся семья вошла в номер. — Как будто мы оборванцы какие-то!

Томпсоны действительно выглядели очень жалко, если не сказать ужасно. Швейцар и администраторы гостиницы были шокированы, увидев на пороге насквозь вымокшую семью, в ночных вымазанных грязью одеждах, прибывшую к ним поздно ночью. Хорошо ещё, что в машине завалялось пару тёплых кофт, которые девушки накинули на плечи, чтобы согреться.

— Успокойся, Даниэла, — попросила её Маргарет.

— Не могу! — простонала Даниэла. — Мы остались без нормальной одежды! Что нам теперь делать!?

— Поблагодари бога, что мы остались живы, — сурово произнесла Маргарет. — Ваш отец сейчас разговаривает с полицией. Возможно, уже завтра мы сможем забрать свои вещи, а пока пойдите и вымойтесь.

Не споря, девушки послушно проследовали в ванную, а персонал отеля предоставил им несколько сухих чистых халатов, тапочки, и в номер был подан горячий чай с десертом.

Потом Даниэла, лёжа в кровати, чтобы хоть как-то избавиться от назойливых воспоминаний о пережитом, пыталась смотреть телевизор, а Оливия, стараясь унять не проходящую дрожь в теле, просто стояла возле окна. Маргарет уговаривала Тома хоть немного поесть, когда вернулся мистер Томпсон.

— Какие новости? — с надеждой спросила Маргарет.

— Сказали, что разберутся, — устало произнёс Джон. — Съездят, проверят, затем сообщат, когда можно приехать и забрать вещи.

Маргарет улыбнулась, здоровый оптимизм всегда помогал ей справиться с любыми проблемами, а потому даже в такой невесёлой ситуации она постаралась увидеть лишь положительные стороны.

— Значит, всё хорошо, — мягко произнесла она. — Теперь мы можем лечь отдыхать.

— Нам следовало придерживаться сложившейся годами традиции, — невесело произнесла Даниэла. — Отдыхать только за границей.

Шёл второй час ночи, утомлённое неожиданными перипетиями семейство быстро уснуло, и лишь Оливия, по-прежнему находясь в глубочайшем напряжении, лежала в кровати рядом с сестрой с распахнутыми глазами, страшась новых неожиданностей этой мистической ночи.

Гроза закончилась, тучи ушли, оставив сияющую луну изливать мягкий свет на мерцающую от влаги землю. Лёгкий свежий ветерок, мягко и заботливо лаская деревья, цветы, траву и напевая сладкозвучную колыбельную, убаюкивал мир своими трепетными порывами и нашёптывал что-то чувственное и проникновенное. Улицы нежно мерцали, дрожа миллионами драгоценных капель на листьях деревьев, на каждой травинке, лепестках цветов, крышах домов и машин. Лужи на асфальте переливались серебряными бликами, играя лучами яркой луны, а её белоснежный, молочный лик безмолвно улыбался, скрывая мелодии своих вечных, как мир, тайн.

Сон по-прежнему не шёл к Оливии. Она тихо лежала и прокручивала в голове страшные события, свалившиеся на семью возможно даже из-за неё, а также пережитый смертельный страх. В голове раз за разом всплывало лицо того мужчины, ибо она знала его, но боялась признаться в этом самой себе. Это был тот самый человек, которого, согласно её сну, повесили в тысяча семьсот шестидесятом году. Кровожадный убийца, насильник, грабитель, осквернитель могил вместе с которым явились и его приспешники, коих повесили тогда же, более двухсот лет назад. Только вот как такое было возможно, понять Оливия не могла, приходя к выводу, что её безумный рассудок что-то напутал. Но нет, она очень хорошо запомнила его лицо, он снился ей каждую ночь, вот уже более года. И его голос… Этот голос так же преследовал её сначала во сне, а потом и наяву с первой минуты, как они приехали в Дувр. Так что же всё-таки происходит? Где та грань между сном и явью, правдой и выдумкой? И кто та девушка, чьё имя он так самозабвенно повторял, точно заклятие? Анна… Кто она? Его жена, любимая? И не она ли так душераздирающе кричала от разрывающей сердце боли, когда Джеймса Максвелла повесили, быть может, на её глазах? Он так смотрел на неё… Смотрел с глубокой нежностью и любовью, словно она была для него дороже жизни… Неужели такой жестокий человек может так любить?

Оливия вновь услышала его тяжёлый и хриплый голос. «…Анна… Анна…» — вновь это имя. И ещё: «…Не бойся меня. Я никогда не причиню тебе зла…». Это говорил он, но по выражению его лица, с которым он преследовал её и ворвался в их дом, можно было прочитать только жестокое желание убивать.

Оливия вспомнила, какими глазами этот мужчина смотрел на неё. В момент их встречи жестокость, являвшаяся во взоре, мгновенно преображалась в нежность. Так он смотрел на свою Анну в день казни. Когда мертвецы преследовали их, он называл её этим проклятым именем. Возможно, он спутал Оливию со своей таинственной возлюбленной. А был ли это действительно тот самый повешенный? Это невероятно. Этого не может быть! Но с другой стороны, Оливия не могла ошибиться, лицо мужчины было ей знакомо до боли и смертельного страха, каждая черточка, каждая клеточка и голос.

В голове всё смешалось. Это самая худшая разновидность безумия, что могла с ней приключиться. Девушка со страхом сознавала, что ещё чуть-чуть, и она действительно отправится в психиатрическую лечебницу…

…Оливия резко поднялась. Она на миг задремала, ибо кошмар вновь приснился ей. Девушка, тяжело дыша, вытерла со лба выступившую испарину, её снова лихорадило. В ушах, пытаясь перекричать друг друга, вновь зазвучали странные пугающие голоса, из-за чего голова Оливии стала ломиться от сильнейшего сдавливающего напряжения. От резкой боли потемнело в глазах, перехватило дыхание, сдавило грудь, и казалось, что она вот-вот потеряет сознание. Оливия взяла с тумбочки часы — время три ночи. Она встала с кровати и, медленно передвигая ноги и держась за стены, вышла на тянувшуюся вдоль всего второго этажа лоджию.

Оливию обдало свежим ветерком, и ей сразу стало легче. Благодатная прохлада с лёгкостью снимала напряжение и головную боль, а в глазах вновь стало проясняться. Голоса стихали, покой возвращался в душу, и девушка облегчённо улыбнулась. Высохшие волосы вновь превратились в милые кудряшки, которые теперь танцевали в такт скользящим порывам ночного ветра.

Опершись о скованные из тонкого железа в виде причудливых узоров поручни балкона Оливия, подставив лицо бархатному свету луны и ласкающим дуновениям бриза, закрыла глаза. Стояла практически мёртвая тишина, был слышен лишь шелест листьев да мелодичная песня накатывающих вдалеке волн.

Оливия сделала глубокий вдох, сполна наслаждаясь душистым, сладковатым ароматом цветов, среди которых явственно почувствовалось необычно нежное звучание её любимой фиалки. Здесь к нему примешивался аромат мокрой листвы и также ею любимый насыщенный запах сырого асфальта. Природа после дождя была столь совершенна и гармонична, что даже в городе чувствовалась её живительная сила, и девушка сполна наслаждалась упоительным блаженством и тем умиротворением, которое дарила ей эта сила.

Неожиданно этот долгожданный покой нарушило непонятно откуда взявшееся зловещее предчувствие. Оливия открыла глаза и глубоко вздохнула, пытаясь унять дрожь. Тихий спокойный вечер после прошедшей бури не мог предвещать ничего плохого, она находилась в охраняемом отеле в уютном номере со своей семьёй, все были живы и спокойно спали. Однако чувство тревоги не думало отпускать девушку.

Где-то совсем рядом раздалось шлёпанье по лужам. Оливия обратила свой взгляд в сторону, откуда доносился звук, и оцепенела — по освещённой улице уверенно в окружении своей шайки шёл мужчина из её кошмара. От невозможности происходящего Оливия впала в ступор, однако в следующую секунду её нутро облепили мерзкие щупальца непреодолимого животного ужаса. Он был здесь!

Мужчина остановился, рыща по сторонам глазами и, вдруг резко вскинув голову, взглянул на Оливию. Девушка вздрогнула, прекрасно понимая, что он искал именно её.

Ожившие мертвецы направились ко входу в отель, а Оливия кинулась обратно в комнату.

— Вставайте быстрее! — в ужасе закричала она.

Уставшие родные не хотели подниматься, однако Даниэла, пережив самое страшное событие в своей жизни, сразу вскочила.

— Что случилось?!

— Они снова здесь! Они нашли нас! — задыхаясь, кричала Оливия.

— Кто нас нашёл? — спросонья, ничего не соображая, вопросила Маргарет.

— Те преступники! Они здесь и идут к нам!

В холле раздались крики, от звука которых родители, вспомнив произошедшие недавно события, подскочили на кровати.

— Как они нашли нас?! — одновременно вскричали Маргарет и Даниэла.

— Да какая разница! — взревел мистер Томпсон. — Нам нужно убираться отсюда!

Схватив супругу за руку, он потащил её к входной двери, однако Оливия его остановила.

— Нет! — она закрыла дверь на дополнительный замок. — Они видели меня на лоджии и уже идут сюда.

— Что?! — взвизгнула Даниэла.

В коридоре послышались панические женские вопли, крепкая мужская брань, шум ломающихся дверей и выстрелы.

— Быстрее на лоджию! — крикнула Оливия, леденея от охватившей её паники.

Томпсоны кинулись к лоджии. Прямо в тапочках и халатах они побежали вдоль второго этажа, перепрыгивая через небольшие железные ограждения, отделявшие пространство каждого номера. Они миновали уже шесть ограждений, когда сзади раздался грохот выбитой двери. Оливия инстинктивно оглянулась, и в тоже мгновение на их лоджию вышел он. Поняв, что его обхитрили, мужчина оскалился в звериной гримасе злобы и, крикнув что-то другим разбойникам, двинулся по лоджии.

Томпсоны преодолели ещё три заграждения и остановились, прямо под ними находился парадный вход.

— Нужно перелезть и спуститься! — крикнула Оливия.

Даниэла посмотрела вниз — лоджию подпирали тонкие железные колонны.

— Спускаемся! — крикнула она, перемахивая через железные перила.

За Даниэлой последовала Маргарет, а следом Джон с сыном за спиной. И едва его ноги коснулись земли, как он рванулся к машине, чтобы успеть её завести.

— Оливия, скорее! — крикнула Маргарет.

Но девушка продолжала стоять и смотреть на приближавшегося живого мертвеца. В этот миг по непонятной причине в её душе возникло странное чувство доверия и тепла к нему, словно она знала его всю свою жизнь. И дело тут было не только в тех кошмарных снах, просто что-то иное колыхнулось в её душе.

— Оливия! — вновь отчаянно закричала Маргарет.

Девушка вышла из оцепенения, проворно перемахнула через перила и, оказавшись на земле, вместе с матерью кинулась к машине.

— Анна! — послышался хриплый крик зловещего незнакомца.

Оливия оглянулась, словно эта она была Анной, словно когда-то именно её он звал с таким же отчаяньем.

Из парадного входа появились его демонического облика дружки, вид у них был злой, нечестивый, порочный и беспощадный. Узрев эти потусторонние личности, Маргарет и Даниэла одновременно взвизгнули от ужаса, а мертвецы, покачиваясь, двинулись к ним.

— Оливия! — истошно завопила мать, призывая дочь сесть в машину.

Оливия запрыгнула в салон и закрыла дверь, в которую почти сразу начал ломиться один из этих омерзительного вида людей. Перепуганные женщины вновь исступлённо завопили, а Джон Томпсон заблокировал все двери и что было мочи нажал на педаль газа, буквально вдавив её в пол. Взвизгнув шинами, автомобиль сорвался с места, но не успел доехать даже до ворот, как на капот свалилось тело главного из преследователей. Мистер Томпсон от неожиданности затормозил, однако, увидев в лобовом стекле лицо бандита, сильнее нажал на газ и выехал прочь с территории отеля.

— Анна! — вновь закричал разбойник, будто не зная других слов.

Он вглядывался в сторону Оливии, пытаясь сказать что-то ещё, но мистер Томпсон выворачивал руль в разные стороны, пытаясь сбросить с капота этого страшного человека. Преследователь, который поначалу держался крепко, не выдержав резких виражей, отпустил руки. Его тело отбросило в сторону, и он покатился по земле, а автомобиль на скорости поехал вперёд.

Оливия оглянулась — мужчина поднялся на ноги, а его люди встали рядом. Больше они не преследовали запуганную семью Томпсон.

Светало. Призрачная завеса тумана окутала город. На востоке степенно поднималось солнце, придавая небу нежнейшие розовые, персиковые и кремовые тона, а сам его холст чарующего сапфирового цвета постепенно светлел, окрашиваясь в мягкий цвет васильков.

Томпсоны остановились на заправке. В ожидании, когда отец закончит наполнять бак, Оливия, прислонившись спиной к машине, прислушивалась к чувству тревоги, некоего странного ликующего волнения и душевного переживания. Чувства, как и мысли, смешались и перешли в состояние гибельного безумия. Девушка пыталась осмыслить, зачем этот человек её ищет, как ему удалось понять, где они находятся и почему она ощущает такие странные чувства к нему. Страх, боль, нездоровый интерес, смутное чувство притяжения. Оливия чувствовала прочную и необъяснимую связь между ними, что было похоже на болезненное наваждение, вызванное пережитым страхом. Но сейчас они поедут домой, в родной Лондон, и никогда больше она не встретит таинственного преследователя. Разве что в своих снах…

— Оливия, — обеспокоенный голос отца вывел её из лихорадочных мыслей. — Садись уже в машину.

— Да, — непроизвольно отозвалась девушка, усаживаясь на сидении и бросая быстрый взгляд по сторонам пустынной улицы со страхом и одновременно с надеждой вновь увидеть его.

Но вокруг никого не было.

— Оливия, дорогая, — едва машина тронулась с места, начала Маргарет, — думаю тебе пора рассказать нам, что происходит.

— Что? — повернувшись в сторону матери, удивлённо вскинула брови девушка.

— Да ладно тебе, сестрёнка! — вставила Даниэла. — Уже все поняли, что ты как-то связана с этими лихими бандитами.

— Ты о чём?! — опешив, воскликнула Оливия.

— Ты уже год сама не своя, — взглянула в зеркало заднего вида миссис Томпсон. — Приехали в Дувр — тебе стало только хуже. Ночью ты, оказывается, выходила из дома вместе с Томом, а вслед за этим приходят те мерзкие преступники и пытаются нас убить. В отеле ты единственная не спала, и снова те жуткие типы находят нас и преследуют. Я твоя мать, Оливия, я вижу, что с тобой что-то происходит, а ты даже не желаешь мне рассказать.

— В чём ты пытаешься меня обвинить, мама? — спросила шокированная девушка.

— Никто не пытается тебя в чём-то обвинить, — снова вставила Даниэла. — Просто мы хотим знать правду.

— Какую правду? Я не знаю этих людей и, также как вы, видела их в первый раз.

— Извини, но я в этом сомневаюсь, — усмехнулась Даниэла.

Миссис Томпсон повернулась в сторону дочерей.

— Оливия, детка, ты смотрела на того странного мужчину так, будто знала его. Ты постоянно оглядывалась на него и медлила, — Маргарет тяжело вздохнула. — Я видела твой взгляд… Что ты от нас скрываешь?

Родные были уверенны, что она как-то связана с этими преступниками, а мать заметила её явное влечение к их главарю, следовательно, это действительно так. От одной мысли, что между ней и незнакомцами действительно существует связь, Оливии стало не по себе, и ужасное, скверное чувство сжало её душу.

— Мне нечего вам сказать, — тяжело вздохнув и опустив голову, сдавленным от страха и обиды голосом едва слышно вымолвила девушка.

Волнение дочери было очевидным, и Маргарет, лишь покачав головой, повернулась вперёд.

— Оставьте её в покое, — спокойно произнёс мистер Томпсон. — Она пережила такой же ужас, как и все мы.

— Однако, это не мешает ей скрывать от нас правду, — бросила Даниэла.

Оливия молчала. Разве могла она сказать им правду? Да и какую правду, что эти люди являлись ей во снах и поэтому она их знает? И что, согласно её снам, всех их повесили ещё в далёком прошлом, и они, возможно, являются живыми мертвецами? Как она могла рассказать про странные видения и хор голосов, преследующих её с момента их прибытия в Дувр? Про подвал с длинным коридором, оказавшийся настоящей средневековой темницей с пыточной комнатой, и что именно они с Томом обнаружили этих людей там? Они либо не поверят, либо сочтут её сумасшедшей и отправят на принудительное лечение к психиатру.

— Странно только, что он называл тебя Анной, хотя ты Оливия, — будто сама себе сказала Даниэла, на деле обращаясь к сестре. — Может, ответишь? — спросила она, с подозрением смотря на сестру.

— Понятия не имею, — срывающимся от волнения и страха голосом ответила Оливия. — Я не знаю ни его, ни почему он называл меня так! Не знаю, кто они и откуда появились! Вам ясно?!

Устав ото лжи сестры, Даниэла лишь жеманно вздохнула и закатила глаза.

— Возможно, этот преступник перепутал её с кем-то, — помог дочери мистер Томпсон. — Перестань обвинять сестру в том, чего не может быть.

— Все доказательства налицо, — возразила Даниэла.

— Перестань. Это звучит как бред.

— То, что с нами произошло тоже похоже на бред, но тем не менее…

— Но, тем не менее, держи свои выводы при себе, — прервал дочь мистер Томпсон.

Даниэла откинулась на сиденье, устроившись удобнее, насколько это было возможным, и обняла Тома за плечи, чтобы брат мог отдохнуть, а Оливия упёрлась взглядом в окно, и слёзы продолжали стекать по её бледным щекам. Горькая обида душила её, сдавливая горло жгучими лапами, точно петля шею висельника, а страх непонимания происходящего гулко стучал в голове, отдаваясь невыносимой болью в висках. Девушка была измучена и опустошена.