Брачный договор с герцогом

Милли Адамс, 2021

В детстве Беатрис была болезненным ребенком, теперь она взрослая, но брат, герцог Кендальский, по-прежнему оберегает ее от дуновения ветра, балов и выездов в свет, под запретом и замужество – доктор считает, что деторождение убьет слабый организм. Беатрис уверена, что давно выздоровела, и решает, лучше умереть, чем до конца дней жить взаперти. Девушка подстраивает сцену, после которой родные вынуждены выдать ее замуж. Правда, в темноте она обняла не того мужчину, но, пожалуй, и к лучшему: герцог Бригамский – отличная партия. Вопрос только в том, будет ли этот брак счастливым…

Глава 3

Беатрис была в отчаянии. Все складывалось ужасно. Хуже всего то, что она даже не представляла, с кем об этом поговорить. Был ли вообще человек, с которым можно обсуждать такое? Она пришла в себя, заметив, что сидит в утренней столовой, а перед ней тарелка с холодным ростбифом и яйцо. Отворилась дверь, и в комнату вошла мама.

— Беатрис, — ласково произнесла она.

От этого тона захотелось расплакаться. Впрочем, с ней все разговаривали вежливо и мягко. Всегда. Исключением был вчерашний разговор и манеры Хью. Бриггс, впрочем, тоже был весьма суров.

Сердце подпрыгнуло и упало.

Бриггс. Ей предстоит выйти за него. Через три дня. Внезапно ошеломило осознание того, как много ей неизвестно. О нем, о жизни, об отношениях между мужем и женой.

— Ты плачешь? — спросила мама.

Беатрис поднесла пальцы к лицу, и они стали мокрыми. А она и не заметила.

Мама села рядом и накрыла руку Беатрис своей.

— Он сделал тебе больно? Принуждал тебя… к чему-то? Знай, Беатрис, я не стану подталкивать тебя к нежеланному браку. Я знаю, твой брат считает, так будет лучше для тебя, но он…

Беатрис покачала головой.

— Нет, он ничего мне не сделал. — В объятиях Бриггса она испытывала нечто совсем не похожее на отвращение. — Я сама все испортила. Все проблемы из-за меня.

Мама посмотрела на нее пристально:

— Как именно ты это сделала?

И она все рассказала. О своем бунте против Хью.

— Я не могла раньше ничего рассказать, боялась, что меня остановят. Я не такое безвольное существо, каким меня все считают. У меня тоже есть… мечты. Есть цель, благодаря которой я выжила в детстве. Я не раз была на грани смерти, но ведь не умерла. Но если мне суждено жить до конца дней здесь, в Байби-Хаус, тогда я не знаю…

— О, Беатрис. — Мама погладила ее по руке. — Хью не желал тебе ничего плохого. Он беспокоится о тебе.

Мама ее любила, и Беатрис это знала. Как знала и о непростых годах ее брака с отцом. Он даже не пытался скрывать свои измены, а мама молчала, тихо удалялась в свою комнату и успокаивала себя лауданумом.

Однажды Беатрис слышала, как мама сказала приехавшей с визитом подруге, что быть замужем за герцогом не было бы так ужасно, если бы она не желала его и ненавидела одновременно. Беатрис тогда не поняла ее слов. И не понимала до сих пор.

За годы, прошедшие со смерти мужа, мама стала значительно сильнее. И счастливее. Беатрис совсем не желала огорчать ее своими проблемами.

— Я понимаю, мама. Но это уже за границами простой заботы, я должна была что-то предпринять.

— Что ж, он хорошая для тебя партия. Он герцог, его любят в свете…

— Да.

Беатрис сама не понимала, почему рядом с Бриггсом временами она испытывала странное волнение. Это чувство зарождалось где-то очень глубоко. Но более отчетливо она ощущала все же симпатию.

— Он заслужил лучшую жену, чем я.

Он уже потерял супругу. Она не знала подробностей, как и названия болезни, которая свела ее в могилу, но не хотела заставлять его жениться на той, у кого слабое здоровье. Не хотела обрекать его на несчастливое существование. А с Джеймсом они обо всем договорились. Они понимали друг друга. Бриггс не был и не должен стать частью их плана.

— Он человек чести и не позволит, чтобы все свалилось на тебя одну, дорогая.

— Но так и должно быть! — воскликнула Беатрис и, вспыхнув от гнева, себя опровергла. — Впрочем, нет. Во всем виноват Хью. Именно он поставил меня в такое положение. Он сделал мою жизнь невыносимой. Я… мне… было так жаль себя. Я слишком хорошо отношусь к Бриггсу для того, чтобы… чтобы стать ему обузой.

— Беатрис, послушай, нам надо поговорить. Ведь через три дня ты выходишь замуж и…

— Да, и что?

— Ты должна знать об обязанностях замужней женщины. Одна из них… быть женой своему мужу.

Беатрис попыталась представить, какие обязанности могут появиться у жены герцога, у которого целая армия слуг. Хотя мама очень многое контролировала в доме.

— Беатрис, я имею в виду другое. Это будет только твоя обязанность…

— Да?

— Я о том, что будет происходить на супружеском ложе. — Лицо матери стало мрачным, взгляд отстраненным. В глазах Беатрис заметила грусть и нежность. Не дожидаясь накала эмоций, мама моргнула и стала прежней. — О том, что происходит между мужем и женой в спальне.

И Джеймс говорил, что их должны застать в спальне.

Она вспомнила о нимфах, а потом подумала о гувернантках. Они все были молоды и хороши собой, общество отца их интересовало больше, чем подопечной.

— Ах да…

— Это не так уж неприятно. Твой будущий муж знает, что делать, тебе лишь надо подчиниться.

— Как в танце?

К счастью, ее учили танцам.

Мама, кажется, испытала облегчение.

— Да, как в танце. Он будет вести, сделает все правильно. Ты сама сказала, что он хороший человек.

— Что… что делать мне?

Ах, как бы она хотела узнать… хоть что-нибудь. Создавалось впечатление, что перед ней открывается новый огромный мир, а все, что у нее есть, — лишь разрозненные образы и догадки. И желание получить ответы, разумеется.

Что значит — настоящий брак?

Что происходит в спальне?

Почему репутацию женщины так легко разрушить?

Почему в объятиях Бриггса она испытывала странные, незнакомые чувства?

Она была почти уверена, что эти вещи связаны, но не понимала, как. Отказ в объяснениях стал большим разочарованием.

Здесь, в Байби-Хаус она была защищена от всего. Ей никогда не разрешалось ездить в Лондон. Отец умер, когда она была совсем девочкой, а брат так и остался холостяком. Мужчин и женщин, не состоявших в родственных отношениях, она видела только на нескольких балах, на которые была допущена с позволения брата, но происходящее там было больше похоже на… разыгранный на ее глазах спектакль. Тогда она могла получить лишь самое общее впечатление, уловить незначительные намеки.

— Тебе лучше думать о чем-то другом, — прервала ее размышления мама. — О чем-то приятном.

О чем-то другом.

Этим Беатрис и занималась, когда ее заставляли вышивать. Она думала обо всем, что приходило в голову, только не о том, что делала руками, это ей казалось невыносимо скучным.

Слова мамы убедили, что ни в чем подобном она участвовать не желает. Мысли посещали ее и раньше, потому она отдала предпочтение фиктивному браку с Джеймсом.

О, Джеймс.

Необходимо поговорить с Джеймсом. Он, несомненно, уже все знает.

Дверь утренней столовой отворилась, и появился дворецкий.

— Прибыл их светлость герцог Бригамский для встречи с леди Беатрис.

Сердце упало.

— Полагаю, мне лучше остаться в качестве твоей компаньонки. Впрочем, меры уже не актуальны. Что ж, я позволю тебе поговорить с ним.

Беатрис хотела остановить маму, просить остаться. Мысль о разговоре с Бриггсом наедине приводила ее в ужас, что, разумеется, очень глупо, ведь раньше она не испытывала таких эмоций при его появлении. Что-то подсказывало, что сегодня он едва ли принесет ей сладости.

Вчера вечером он был в ее комнате, по-видимому, в этом есть нечто предосудительное. Вчера она была расстроена, не могла мыслить здраво.

Бриггс буквально влетел в комнату, и она сразу каким-то образом поняла, что на нем другой фрак, хотя этот тоже был черным. Он был мрачнее тучи. Беатрис затаила дыхание. Кажется, даже перестала дышать.

— Герцог. — Ее мама слегка кивнула.

— Герцогиня. — Он поклонился в ответ.

Потом она вышла, оставив их вдвоем. Беатрис во все глаза смотрела, как плавно закрывается дверь.

— Бриггс…

— Нам надо поговорить. О том положении, в котором мы оказались.

— Да, разумеется, — кивнула Беатрис. — Нам надо все обсудить. Надо…

— Вам не стоит меня бояться. Я понимаю, в каком вы состоянии.

— Состоянии?

— Ваш брат сообщил мне, что вам не стоит иметь детей.

— Я…

— У меня уже есть наследник, поэтому проблемы не возникнут.

Ей внезапно по непонятной причине стало невероятно грустно. Скорее всего, и у них с Джеймсом не было бы детей, ведь их брак предполагал быть заключенным лишь формально. Он называл его ненастоящим. Она не понимала, что имеется в виду, лишь догадывалась, что он говорит о ребенке.

— Вы расстроены.

— Джеймс…

— Да. Хотите сказать, что влюблены в него?

— А если и так?

— Я вам не поверю. Вы слишком легко бросились в мои объятия. И позволили обнять. Кажется, даже не поняли, что я не ваш возлюбленный. — Он впился в нее взглядом. — Вы не могли бы не узнать руки любимого, Беатрис.

Она на мгновение вновь вспомнила, как он прижимал ее к себе. Держал за ягодицы, а по телу разносился пронизывающий насквозь жар.

Опять намеки. Бриггс давал понять, что их брак не будет настоящим. И у него есть наследник. Выходит, для нее он ничем не отличается от Джеймса. И все же внутри появилось слабое предчувствие, что это не так.

— Джеймс — мой друг, — решилась на признание Беатрис. — Перспектива стать моим мужем его устраивала, ему это было удобно.

— Брак заключается ради выгоды. Если ее нет, он не может быть удобным.

— Некоторые люди женятся по любви, — заметила Беатрис.

Хотя лично она не знала ни одной такой пары. Она не сомневалась в чувствах Элеоноры к Хью, но эти чувства не были взаимны. И брат и ее подруга никогда не поженятся.

— Такое случается, но крайне редко, Беатрис. И такие союзы быстро распадаются.

Она задумалась, имел ли он в виду себя и свою жену. Их брак был недолгим, она ведь умерла. Беатрис не была знакома с этой женщиной и не встречалась с Бриггсом во время его короткого брака.

И никогда не видела его сына. Желудок скрутило узлом. Его сын.

Она станет ему матерью?

Ах, как все быстро изменилось. Совсем недавно ей казалось, что выйти за Бриггса — все равно, что за Джеймса. Он предлагал ей уехать за границу, и она согласилась, ведь всегда мечтала увидеть Италию и Париж. И непременно пожить в Лондоне. Ей хотелось всего, чего она никогда не делала. Она жила в изоляции от мира, все время проводила в одиночестве, потому точно знала, что в будущем посетит все возможные светские мероприятия. Они вместе будут наслаждаться жизнью. Ей всегда было приятно общество Джеймса. Впрочем, Бриггс тоже нравился. Но иначе. С ним все по-другому. Она чувствовала, но не могла подобрать слова.

— Ваш брат хочет, чтобы мы венчались здесь. В церкви поместья.

Она кивнула:

— Да. Я… не возражаю.

Она даже не задумывалась о том, где пройдет церемония. Даже когда строила планы с Джеймсом. Ни один из подобных аспектов ее не волновал. Впрочем, она думала о последствиях, о том, к чему все это может привести, воображение даже рисовало картины. Внутри крепла уверенность, что она готова противостоять гневу Хью, а это уже очень много. К сожалению, большинство не менее важных вещей так и остались ею не замеченными.

Беатрис изо всех сил впилась ногтями в ладонь, закусила щеку изнутри — делала все, чтобы вызвать боль, помогающую успокоиться.

В какой-то момент она обнаружила, что стоит, высоко вскинув голову и глядя прямо в глаза Бриггса, в его бездонные голубые глаза… Он определенно был спокоен, отчего буря в ее душе стала медленно утихать.

— Вам не стоит меня бояться и ожидать чего-то плохого.

— Я знаю.

Сердце замерло в груди. Казалось, все вокруг тоже замерло. А потом Бриггс моргнул, и мир вновь пришел в движение.

— Вы, похоже, чем-то напуганы.

— Вовсе нет.

Она лгала, и понимала это.

Взгляд его стал ледяным, укоряющим. Совсем незнакомым. Раньше она всегда видела Бриггса в хорошем расположении духа. Впрочем, у нее не было шанса увидеть его иным, в сложных ситуациях. Но можно предположить, что он часто бывал таким, как сейчас. Но ведь что-то притягивало к нему людей, в обществе все от него без ума.

Вероятно, причина в том, что он выглядел человеком, способным справиться со всем на свете. В нем чувствовалась сила, он носил ее, как люди одежду.

— Вы лукавите. — Его голос вывел Беатрис из задумчивости.

Неужели он способен читать мысли?

— Простите. — Она потупила взгляд. — У меня не было намерения вас обманывать.

Беатрис посмотрела на него из-под полуопущенных ресниц и заметила, как что-то незнакомое мелькнуло в его глазах. От этого внизу живота возникло томительное напряжение.

— Вы должны сказать мне правду, Беатрис. Это важно.

— Хорошо, я обещаю. Да, мне страшно от того, что я не знаю… — Она замолчала, не в состоянии подобрать слова. — Я ничего не знаю о том, что меня ждет.

— Вам не нужно ни о чем тревожиться. — Бриггс усмехнулся.

— Почему вы не злитесь на меня?

Из всего, что она могла сказать, эта фраза была самой неподходящей. Но почему ж он не зол на нее из-за того, что она заставляет его делать нежелаемое?

— Потому что меня это не злит, Беатрис. Мне все равно, я ничего не испытываю к вам.

— Но ведь вы хотите жениться…

— Вовсе нет. — Он резко остановил ее. — Как я сказал, наследник у меня уже есть, поэтому жениться повторно нет надобности. И желания у меня нет. Вы для меня будете как… подопечная.

— Подопечная?

— Именно. Я ведь сказал, ваш брат все мне объяснил.

— И я не получу свободу.

Во второй раз всего за несколько часов он смотрел на нее так, будто испытывал жалость.

— Милая моя девочка, вам никогда не получить свободу, это невозможно. Вы будете зависеть либо от брата, либо от супруга. Так устроен мир.

Он развернулся и вышел, оставив Беатрис в таком состоянии, будто вылил на нее таз ледяной воды.

Он прав, она желала только свободы… Но получить ее не сможет никогда. Никогда не сможет жить так, как пожелает. Ее план лишь помог избавиться от одной зависимости и найти другую. А свободной она не станет никогда…

Продолжая размышлять, Беатрис вышла в парк и побрела к дому Джеймса.

* * *

К крыльцу она подходила с перепачканными грязью руками и в отвратительном настроении, но ее не заботило ни первое, ни второе. Экономка быстро впустила ее и проводила в гостиную, где оставила дожидаться Джеймса. Она с самого начала была их сообщницей, помогала, поощряла дружбу, хотя Беатрис не вполне понимала причину.

Джеймс появился всего через несколько мгновений.

— Что случилось? Вам больно? — спросил он, оглядывая ее.

— Ничего не случилось, кроме того, что я помолвлена. И это нельзя назвать приятным.

— Черт возьми, Беатрис…

— Простите. Я столько всего натворила.

— Не говорите ерунду. Я ведь не о себе тревожусь, а о вас. Ведь не меня заставляют идти под венец. И не заставляли никогда. Я хотел помочь вам и заодно навсегда закрыть вопрос с отцом, хотя в этом не было острой необходимости. В моем случае все не так плохо.

— Я чувствую себя ужасно…

— Беатрис, сядьте, прошу вас.

— Да, да. — Она кивнула и опустилась на диван, но сразу вскочила. — Я не могу. Не могу успокоиться.

— Ладно, тогда будем оба стоять. Беатрис, скажите, я могу полностью вам доверять, верно?

— Разумеется. Я ведь собиралась выйти за вас замуж.

— Да, и мне следовало признаться до того, как вы приняли решение. Но я не хотел, чтобы вы передумали, боялся потерять вашу дружбу.

— Вы никогда не потеряете мою дружбу.

— И все же это возможно. Я признаюсь вам, Беатрис. Я не хочу настоящего брака, потому что не способен любить.

— Почему вы так думаете?

— Потому что меня совершенно не привлекают семейные отношения и связанные с ними заботы.

Она даже не поняла, что чувствует. Не знала, как относиться к сказанному. Не представляла, как поступить.

— Ах, вот как… — произнесла наконец она.

— Почему это должно иметь значение? Разве каждый человек не имеет права жить так, как хочет? Бриггс сегодня сказал мне, что я никогда не обрету свободу. И он не хотел быть жестоким. Он прав. Я никогда не стану свободной, потому что женщина не имеет права ничем владеть. Деньги, которые у меня есть, я получаю от мужчины, он же владеет домами, в которых я живу. А после свадьбы с Бриггсом… Он сказал, я стану для него подопечной, а не женой. И опять же, решение принимает он, потому что… он мужчина. Ты тоже мужчина.

— Беатрис…

— Почему только некоторым позволено стать счастливыми?

— Беатрис, и мне непонятно, почему мир так устроен. Но я точно знаю, что, пока есть такие люди, как мы с вами, полные решимости обрести счастье, мы найдем способы. Нам не нужно понимание и одобрение толпы. Я благодарен, что вы остались моим другом. Что смотрите на меня без осуждения. И вы были готовы стать моей женой.

— Хотела бы я по-прежнему иметь такую возможность. — Беатрис вздохнула.

— Бриггс вам не безразличен. Больше, чем думаете.

— Что вы имеете в виду?

— Всегда, в любом месте, где он рядом, вы не спускаете с него глаз, возможно, против воли, ведь он чертовски красив. — Джеймс улыбнулся и залился легким румянцем. — Но дело не только в этом. Полагаю, он вам нравится.

— Разумеется, он мне нравится. Он всегда был добр ко мне.

— Полагаю, что вас влечет к нему.

— Я не понимаю.

Он ухмыльнулся, что крайне возмутило Беатрис. За последнее время она очень устала от этих взглядов мужчин, знающих о ее будущем больше, чем она сама.

— Поймете, когда станете жить с ним. Бриггс сможет дать вам больше, чем я.

— Не думаю. Он настроен лишь успокоить моего брата.

— Но это может стать трудновыполнимым для него.

— Ах, как я устала от этих загадок, которыми говорят люди. Они постоянно чего-то недоговаривают. Или говорят намеками.

— Простите, — произнес Джеймс. — Прошу вас, останьтесь моим другом. Думаю, я уеду в Лондон. Без вас здесь оставаться не имеет смысла.

— Джеймс…

— Я очень вас люблю, Беатрис. — Он широко ей улыбнулся. — Но не так, как любит супруг.

— И я очень вас люблю. — Она улыбнулась в ответ и едва не сказала, что любит не так, как супруга, но сдержалась, потому что совсем не понимала, что это значит.

— Я навсегда останусь вашим другом.

— Спасибо.

Теперь она была уверена: что бы ни случилось, он будет с ней. Это очень важно. Оставалось лишь понять, что он имел в виду, говоря о Бриггсе. О ее чувствах к нему. Ни одна мысль в голове, ни внутренний голос не подсказали ей, что же это значит.