Любовь Султана

Мила Дрим

Он дал мне выбор.Холодный, расчетливый убийца.Человек, которого я люблю.Он станет моим первым и последним Мужчиной, с ним я пройду от начала до самого конца.Только вот – возможна ли счастливая жизнь с тем, кто несет смерть?Продолжение книги «Султанчик».Роман завершён!Все герои на момент вступления в сексуальные отношения достигли совершеннолетия.

ГЛАВА ОДИННАДЦАТАЯ

СУЛТАН

Вибрация особого телефона вернула меня из мира снов. Адреналин забурлил в моей крови раньше, чем я открыл глаза. Это был тот телефон, через который я получал заказы.

— Слушаю, — мой голос был бодрым, как будто я и не спал.

— Пора.

Это был сигнал к началу выполнения операции по устранению объекта.

Тонкости операции никогда не обсуждались по телефону — всё при личной встречи с заказчиком. Обычно я не мешкал. Но сегодня мне нужно было сделать еще один важный звонок уже с другого телефона.

Я подошел к окну. Свинцовые тучи стянули небо. По гладкому стеклу скользили капли дождя. Я не любил холод, особенно дождливый, мерзопакостный сезон. Старался в это время года уезжать в теплые страны. Моих гонораров с лихвой хватало на кучерявую жизнь. А знание того, что я устраняю не самых благородных людей, не беспокоило мою совесть. Мой девиз прост.

«Убил-умри. Простили-живи».

Я считал себя санитаром каменных джунглей.

Кто-то должен был чистить мир от всякой падали, чтобы она не плодилась еще больше.

Прежде чем сделать звонок, я около минуты смотрел в окно с целью уравновесить все свои мысли и подобрать правильные слова. Я набрал знакомый номер.

— Алло, — сонным голосом отозвалась Айгуль.

Разбудил, видимо. Ну, да, она же теперь не ходит на работу, поэтому время 6 часов для неё уже слишком рано.

— Меня не будет несколько дней.

— Опять? Несколько — это сколько? — с волнением, произнесла она.

— Постараюсь управиться за неделю.

— Неделя — это так долго, — теперь в голосе ощущалась тоска. И самому стало как-то тошно.

— Ладно, не разводи сопли. Позвоню, — нарочито холодно, чтобы Айгуль не расплакалась, закончил разговор.

Шесть часов по трассе — и я уже в другом городе. К тому моменту, когда я прибываю на место, на мой телефон поступают координаты объекта. Я, чувствуя легкое возбуждение, готовлюсь завершить последний пункт.

Перчатки упали в придорожную водосточку. Я поднял окно, чтобы крики с улицы не нарушали гармонии, что воцарилась в моем сознании. Миссия выполнена. Пора домой.

Снова проложив курс с минимальным видеонаблюдением (банки, полицейские участки и прочее), направил машину домой по другому, более длинному маршруту.

Теперь в голове моей прокручивалась недавняя сцена с матерью Айгуль. Мне кажется, я не очень ей понравился. Да и отчим от меня не в восторге. Ладно. Переживем.

А Айгуль за последнее прибавила в груди. Я довольно усмехнулся, вспоминая ощущения от прикосновения к ней. Ах, потискать бы сейчас! В голове моей тикали часики. Оставалось меньше двух недель.

Айгуль

Всю неделю я провела в режиме ожидания. Мое и без того разбитое настроение окончательно было испорчено отсутствием Султана. Умом понимала, что, соглашаясь быть с ним, автоматически подписывалась на такую жизнь. Но что доводы разума для сердца, тоскующего по своему любимому? К тому же, переживания относительно скорого переезда никуда не подевались, да и с мамой, толком, поговорить у нас не получалось. Она старательно делала вид, что ничего не случилось, будто и не было той встречи в торговом центре, словно я никуда и не собиралась переезжать. И только в её глазах иногда читалась тщательно спрятанная тревога.

Сама же я не решалась начать разговор первой. Что сказать? Казалось, все уже было озвучено. Да и чего таить, не только это останавливало меня, но и возможная реакция мамы. Никогда прежде мы с ней не ссорились, и мучительно больно было вступать в конфликт и говорить что-то против.

В общем, целую неделю я провела самым безобразно-ленивым образом. Спала до 11, потом ела, убиралась, и снова падала в кровать, надевала наушники и лежала, уставившись в потолок. К вечеру старалась все-таки, что-то приготовить на ужин, но особой надобности не было в этом — морозильник был полон полуфабрикатов, приготовленных в позапрошлые выходные (пельмени, вареники и котлеты, это мы так с мамой «отчаянно» потрудились на недели вперед). А потом снова возвращалась к себе.

Мысли о том, чтобы выйти на улицу, у меня не возникало. В такую отвратительную сырость, без надобности? Нет, спасибо. К тому же, мне все еще страшно было покидать квартиру и гулять в одиночестве. Боялась, что со мной что-то случится, а Султан не узнает об этом.

Стояло субботнее утро, когда мама решила-таки заглянуть ко мне. Постучав в дверь и услышав моё «открыто», она неспешно зашла в комнату. В этот момент я сидела возле окна и рисовала в тетради. Так, глупости всякие. Цветочки, для успокоения нервов. Оторвав взгляд от нарисованной ромашки, я посмотрела на маму. В глаза сразу бросилась её бледность. Сердце моё тот час отреагировало на это — оно сжалось и тревожно забилось.

— Айгуль, — мама присела на край кровати и провела ладонью по светлому покрывалу, словно разглаживая на нем несуществующие складки.

— Да, мам? — я отложила тетрадь и ручки в сторону.

— Доченька, — мама глянула мне прямо в глаза, — ты что-то дома все эти дни. Не случилось ли чего?

— Не случилось, мам, — я мягко улыбнулась ей.

— А где твой Султан? Что-то не видно и не слышно его.

— Он уехал по работе, скоро должен вернуться, — я поправила подушку за своей спиной.

— Вы не поссорились? — мама окинула меня внимательным взглядом.

— Нет, все хорошо. Работа у него.

— Работа, — мама чуть свела на переносице свои красивые, изогнутые брови, — хорошо, если так.

— О чем это ты? — настороженно поинтересовалась.

— Ох, Айгуль, боюсь, чтобы однажды он вот так просто не пропал навсегда! — глаза мамы заблестели.

— Он не пропадет, мам, — чувствуя, что еще чуть-чуть и назреет ссора, я вцепилась в свою тетрадь и принялась в ней снова рисовать. Только в этот раз вместо плавных линий и очертаний цветов получались какие-то ломанные.

— Мужчины могут давать много обещаний, доченька. Но не каждый мужчина способен сдержать их, — мама тяжело вздохнула. — Знай. Я просто хочу сберечь тебя. И я хочу тебе счастья.

Я, закусив нижнюю губу, чтобы не расплакаться от проникновенных слов мамы, качнула головой.

— Все в порядке? — мама, подавшись вперед, провела рукой по моим растрёпанным волосам. Тепло её ладони проникало мне в душу. Я, нежно взяв маму за руку, посмотрела ей в глаза. Стараясь передать свои чувства через взгляд, я произнесла:

— Мам, я очень люблю Султана. И тебя очень люблю. И прошу — не надо переживаний, не надо нам мешать. Не надо думать о нем плохо. Не надо думать, что все будет плохо.

Мама замерла. В глазах её мелькнула уязвимость и смятение. Она ничего не ответила. У меня запиликал сотовый, и я едва не закричала от радости. Звонил Султан.

— Да, Султан, — оживленно выдохнула я.

Мама, поднявшись, подошла к двери и чуть помедлила возле неё.

— Я возле твоего дома. У тебя есть пять минут на сборы. Одевайся как удобно. Поедем ко мне.

— Хорошо! — я счастливо рассмеялась и тут же поймала грустный взгляд матери…

— Привет, — выдохнула я, размещаясь на сиденье.

— Привет, — Султан подался вперед и, обхватив мой затылок пальцами, дразняще скользнул по губам своими губами.

Мой нос защекотало от мускусно-пряного аромата парфюма, исходящего от Султана.

— Ты сменил духи? — прошептала, а Султан в это время легонько поцеловал меня в скулу.

— Да. Нравится? — теперь его теплые губы спустились на шею, туда, где бился пульс.

— Да, — одновременно отвечая и на поцелуй Султана, едва не застонала я. Жар поднялся от шеи к лицу, щеки загорели огнем.

— Ну все, хватит нам пока дразниться, — Султан отпрянул от меня, и я разочарованно вздохнула. Он покосился на меня:

— Терпение, кукла. Все будет. Но не сегодня.