Старшая. Предназначение

Мила Вернер, 2022

Я не знаю кто я. Я не помню своих корней. Но сила Древних во мне дает шанс идти наперекор темным богам за зовом своей любви. Я приму твою помощь, Волк. Я приму все то, что ты можешь мне дать. Но сможешь ли ты принять меня? Я знаю, что ты не спишь ночами, я слышу твое дыхание, и вижу твою тень в своей душе. И я знаю одно – именно любовь к тебе делает меня сильнее.

Вместо вступления.

— И так он добрел до самого Утеса, — голос травницы почти затих, и стало слышно как потрескивают в камине сухие ветки, — воткнул свой меч двуручный аккурат по краю земли, встал на одно колено и вскричал, — женщина прибавила в голос трагизма и сделав многозначительную паузу, обвела глазами слушателей, младшему из которых едва исполнилось четыре года, — Светлые боги! Будьте прокляты! Больше я не признаю вас! Темные боги! Будьте прокляты! Больше я не признаю вас! И… — травница выдохнула, и чуть прикрыла глаза, — призвал магию Отречения.

— Магию отречения? Вот уж и правда, сказка, — фыркнула темноволосая девушка, лет семнадцати с чуть вздернутым носом и щедро одаренная веснушками, и еще теснее придвинулась к коленям пожилой женщины. На столе перед рассказчицей стояли несколько свечей, и тени на стене причудливо переплетались в замысловатые узоры, отчего становилось немного жутко, но очень хотелось дождаться окончания истории.

— Светлые и темные боги уже давно забыли о нас, — усмехнулся чуть поодаль стоявший молодой человек, он внимательно слушал рассказ травницы, — последний из них, говорят, спускался к людям задолго до рождения Ланы.

Травница легко улыбнулась и продолжила:

— Не дозвался он богов-то, и не услышали они его. Как только магия отозвалась, чтобы навсегда опечатать Веру, появилась Она.

— Плачущая? — охнула девочка помладше и в испуге прикрыла рот пухлой ладошкой, осознав, что вылетевшее слово может волей-неволей призвать названную.

— Серая Дева, Пелена, Плачущая… как только не называют ее, но точно, никто и никогда в здравом уме звать ее не будет. Сама она приходит. Приходит тогда, когда человек стоит уже на границе миров, когда ничего от человека-то уже и не осталось, — травница замолчала на мгновение и в этом момент в камине переломилось полено, прогорев до угля прямо по середке. Сноп искр взвился так резко, что самый старший отшатнулся и сделав шаг назад споткнулся о маленькую табуреточку. При этом он взмахнул руками, да так и осел на нее, сконфуженно поглядывая вокруг. Девчонки прыснули, обстановка немного разрядилась.

— А потом Дева сгрызла его, — парень щелкнул зубами, чтобы хоть как-то реабилитироваться.

— Ой, ты-то откуда знаешь, Рус! — отмахнулась конопатая.

— Нет, не сгрызла, — женщина рассеянно сложила ладони лодочкой на коленях и слегка задумалась, как будто вспоминала, — она не грызет, она пьет. Помню прадед рассказывал, а ему его прадед, что как есть был там и видел все своими глазами, будто Дева дотронулась до лба несчастного и печально сказала: «Не слышат тебя боги, дитя, но слышу я, слышу, как громко бьется твое сердце, слышу, как душа рвется на куски, слышу, как слезами ты орошаешь путь свой. Помогу тебе, дитя, отныне ты не будешь ведать что такое горе, отныне ты не будешь знать, что такое любовь, все страдания твои беру себе, только моим ты стал отныне», и она легко поцеловала его в лоб.

— И все? — девочка по младше прикусила губу, явно разочарованная таким непонятным концом.

— Дитя? — переспросил Рус, — он что, маленьким был?

Травница пошевелила губами и чуть слышно сказала:

— Все мы дети для них, несмышленые, — и немного помолчав произнесла, — думаю, на сегодня хватит, — женщина начала подниматься с кресла, но две пары рук ухватили ее с обеих сторон.

— Пожалуйста!

— Чем закончилось?

— Мы же спать не сможем! Будем ворочаться, не выспимся, а завтра отец отругает!

— Ладно, скажу, что дальше, но потом сразу спать, — женщина опустилась обратно в кресло и замерла, чуть выждав пока все стихли, она продолжила:

— Выпила она его горюшко, выпила без остатка, а потом опустила руки бестелесные на меч его двуручный, вздохнула и распался он на две половины. На два меча одинаковых, дивной работы, один светлый, один темный, и сказала ему: «Служить мне будешь вечно, два меча у тебя — две длани карающие, любого, кого этими мечами убьешь, все ко мне попадут, а уж я решу какой путь он выберет». Говорят, что светлые души она даже близко к себе не подпускает, что делают они ее слабой, пыталась, якобы, она их с пути честного свернуть, но коли человек ясный, то хоть бейся, ничего не выйдет, вот она и билась сначала, пока не поняла, что слабеет с каждым из них. А вот грешных страсть как любит. Выпивает все темное, что есть в человеке, и он духом скитается веки вечные. А слуга ее ищет новых, чтобы найти свое спасение.

— Он спасти себя может? — светловолосая Рейна, удивленно вскинула на травницу ярко-голубые глаза, и та, в который раз залюбовавшись, погладила ее по голове и закончила сказку:

— Может, милая, может. Только нужно найти, кто соединит эти два меча опять в единый двуручный. И не знает он — то ли девица это, то ли мужчина, то ли вовсе событие какое, или предмет. Не сказала ему Дева про то ни слова. Только одно твердила: «Коли найдешь, снова душу обретешь». Все милые мои, ох и влетит мне завтра от вашего отца, совсем я с вами обо всем забыла.

Позже, когда она укрыла самого младшего пуховым одеялом, поправила растрепавшиеся по подушке волосы Рейны, травница вернулась в кресло и задумалась. Как же странно переплелись детские жизни. Она вспомнила, как десять лет назад блистательный и потомственный маг Айдан Филипп Ристленд, наследный герцог соединился браком с девушкой из не менее могущественного рода, тихой и скромной Каролиной Анжеликой Мор. Хотя всем и так было понятно, что герцог женится по настоянию родителей, но все же, его было немного жаль. Супруга не отличалась красотой, была очень застенчива и чрезвычайно молода, только-только вступив в возраст невест, но герцог что-то разглядел в этом маленьком гадком утенке и через три года его супруга расцвела таким пышным цветом, что придворные только охали в спину, уже не жалея, а завидуя герцогу открыто и беззастенчиво. Супруги счастливо жили в загородном поместье, стараясь очень редко появляться при дворе, и, если была хоть малейшая возможность отклонять приглашения на многочисленные приемы, они неизменно пользовались ею. Вскоре на них махнули рукой, и практически забыли, что отнюдь не делало их несчастными. Герцогская чета безмятежно проводила время в полной степени наслаждаясь жизнью, и лишь одно омрачало их существование. У Каро никак не получалось забеременеть. Супруги отчаянно хотели детей и Айдан использовал все свои знания и умения, чтобы понять причину их отсутствия, пока не встретился с одним из своих учителей, магом-практиком Лайонелом. Они вместе закрылись в лаборатории Айдана и не выходили оттуда два дня, Каро мучилась и переживала, потому что понимала, если сейчас они не найдут причину, то шансов нет. Наконец, на исходе второго дня Айдан вышел из лаборатории, и его лицо было перекошено таким страданием, что Каро решила — это конец. Но герцог вдруг пылко обнял жену, и зарывшись в ее мягкие волосы прошептал: «Прости меня». Оказалось, что именно он был причиной отсутствия детей, так как за магию, как известно надо платить, а Айдан использовал свой магический ресурс всегда и много. Каро выдохнула и лишь обняла мужа в ответ. Прошло еще несколько лет. Однажды Каро подошла к мужу, и тихо сказала:

— Я хочу Остров.

— Остров? — Айдан настолько был ошеломлен желанием Каро, что даже на миг не смог допустить того, о чем она говорила.

— Да, Остров, — супруга мягко улыбнулась герцогу и продолжила, — почему нет, Айдан? У нас огромный дворец, мы богаты, что мы оставим после себя? И самое главное — кому?

Айдан грустно усмехнулся и подошел к огромному окну в Каминном зале. Она была права. Оставить все, что у него было дальним родственникам? О которых он толком ничего и не знает? А то, что знает совсем его не впечатляло.

Островов в королевстве было всего шесть, просто потому, что они требовали колоссальных затрат на обучение воспитанников, и мало кто мог вложить столь значительные средства.

— Седьмым? — он повернулся к супруге.

— Седьмым Небесным Островом, — четко проговорила Каро, — удачное число. Семь колесниц солнечной Яйвы, семь сыновей у огненного Всполоха, семь счастливых путей у луноликой Ланы…

— Семь ликов у Плачущей, — перебил ее муж, — но Небесный Остров… звучит.

— Айдан, только подумай, — Каро в воодушевлении прижала руки к груди, — у нас будут дети…

Айдан на секунду закрыл глаза. Последние года он только и думал о том, как не справедлива судьба, но то, что предлагала Каро было настолько нереальным, что он вздохнул, собираясь мягко отказать жене:

— Каро, ты понимаешь, что это будут не наши дети? — он пристально посмотрел ей в глаза, — ты понимаешь, что ты даже не сможешь понять до дня Определения, кто эти дети? Порой информации о наличии магических способностей слишком мало, что бы говорить о чем-то определенном.

— Айдан, я понимаю, я уже много лет думаю о том, как все это будет выглядеть, милый, и если я решилась тебе это предложить, значит я уверена, что нашей любви хватит на всех, даже если кто-то из них окажется не способен стать полноценным воспитанником.

— Каро, по правилам Островов любой воспитанник успешно переживший День Определения подлежит усыновлению или удочерению.

— Айдан, я уверена, что они все будут успешны! — воскликнула Каро, чувствуя, как защита мужа понемногу слабеет, — наш дом наполнится детскими голосами, милый, давай хотя бы попробуем! Всего один выпуск! Если что-то пойдет не так, обеспечим достойно детей, дадим им хоть маленький шанс на один из путей Ланы.

— Каро… — начал герцог, и увидел, как глаза жены наполнились слезами, тут она положила его на обе лопатки. Герцог абсолютно не умел ей отказывать, — Каро… хорошо, попробуем, — и чуть не упал от бросившейся в его объятия жены.

— Спасибо! — Каро счастливо улыбнулась, и герцог подумал, что кроме любви к своей прекрасной жене он испытывал и огромное желание заботиться и делать ее счастливой. Но в одном он был уверен точно, если она что-то задумала, то обязательно доведет это до конца.

Острова набирали магически одаренных детей. Именно одаренных, потенциал мог быть любой, но самое главное, до дня Определения никто не мог сказать, кто из детей кем будет. Ребенок мог стать ведьмой или колдуном, оборотнем, друидом, любым существом, обладающем хоть малейшим магическим даром. Предположить до посвящения было невозможно, в Острова брали только сирот, что называется, без рода и племени. Главы Островов разъезжали по всему королевству, а то и по другим, чего уж, в поисках воспитанников. Окончивший обучение в Островах автоматически становился усыновленным или удочеренной той семьей, которая основала искомый Остров, со всеми вытекающими обязанностями, официальным оформлением и прочее. Самым старым считался Остров Стрелы, выпустившей уже порядка пятидесяти выпускников самых разных мастей. И самый первый воспитанник сейчас готовился передать право наследования Старшему Рода, следующему за ним воспитаннику, который давным-давно окончил обучение и все это время работал на благо королевства. Одновременно обучаться в Острове могло только десять детей. Запихнуть в элитную школу своих отпрысков пытались многие видные лица в королевстве, но все бесполезно. Магический отбор просто не позволял этого сделать, не давая воспитаннику пройти испытания в День Определения, поэтому, вероятность того, что ребенок окажется родственником, к примеру близкого друга Главы исключалась абсолютно. И Каро, раскрутив свое желание иметь в доме детей на полную катушку ринулась на поиски. Но сразу поняла, что найти таких детей чрезвычайно трудно, просто по тому, что существуют еще шесть Островов. Каро сама была одарена магическими силами, но отказалась проходить Определение в королевской школе, где эти испытания мог пройти любой желающий, мало-мальски излучающий энергию. При королевском дворце в принципе, не было нормального обучения, потому что воспитанники попадали в круговорот придворной жизни и все ученические усилия сходили на нет. Преподаватели там держались скорее для поддержки королевского статуса, и чаще посещали балы и приемы, нежели занятия. Глядя на все это, воспитанники, не обременяя себя особо следовали за своими учителями. Но День Определения проходил строго раз в год по всем правилам. И когда пришло время Каро, она просто вышла замуж, отказавшись от неясного магического будущего в пользу своего супруга, чему последний был несказанно рад. Айдан как-то пошутил, что предпочитает держать в объятиях родного и любимого человека, чем непонятную ящерку лилового цвета, которая будет уходить охотиться по ночам. Каро фыркнула и ответила, что она скорее всего ведьма, но герцога было не переубедить, и эта тема вскоре стала шуточной, чем рассматривалась всерьез его супругой. Поэтому элитное воспитание мастеров всех мастей взяли на себя Острова.

Айдан быстро получил королевское благословление, король рад был увидеть старого друга, и жизнь в герцогстве закрутилась. Перестраивался полностью третий этаж дворца, и делился на два крыла — восточное (женское) и западное (мужское). Детей предстояло разделить на группы мальчиков и девочек, и первые, взятые в семью, считались Старшими Рода, одинаково имеющие право Первых. То есть Островом сообща могли управлять сразу двое. Женской половиной Старшая, мужской — Старший.

Каро невозможно было найти на одном месте больше пяти минут, она проверяла все, от расположения мебели в комнатах воспитанников, до меню, которое было предположительно составлено именно для учебного процесса. Вот, вроде только мелькнуло элегантное бежевое платье на втором этаже, и Айдан мог поклясться, что не закрывал глаз ни на минуту, поднимаясь наверх в поисках жены, а она уже спорила с поставщиками тканей на крыльце. Стала ли жена уделять ему меньше внимания? Конечно! Но при этом она светилась от счастья, и Айдан знал, когда-нибудь, наступит и его время, и ради этих моментов он готов был терпеть сколько угодно.

Однажды вечером, когда шум просто невероятно напряженного дня ушел вместе с закатом, Каро сидела в Каминном зале и пила травяной чай. Она думала о чем-то своем и легко улыбалась своим мыслям. Айдан разместился напротив в мягком кресле и исподтишка с удовольствием наблюдал за женой. Ему пришла в голову мысль, что он никогда не видел Каро такой счастливой. Нет, она ни разу ему не сказала, что ей что-то нужно, ни разу не омрачила его мысли плохим настроением. Но сейчас она была наполненной, и наполняла его. Айдан в который раз мысленно благодарил богов, что они не позволили ему отказать жене.

В зал вошел дворецкий, и чуть поморщившись, обратился к герцогу:

— Милорд, я бы не беспокоил вас по пустякам, но учитывая наше военное положение в последнее время, — он театрально вздохнул и продолжил, — пришел мясник и притащил за собой нечто, и смеет утверждать, что вы будете просто счастливы его лицезреть, потому что в противном случае, он прибьет нечто прямо на вашем крыльце. Я осмелился доложить вам, потому что не совсем понимаю, кого сейчас можно гнать, а кого нель…, — он не договорил, так как леди Каро промчалась мимо него, абсолютно игнорируя все правила этикета, введя дворецкого в состояние полного ступора, не видевшего хозяйку ни разу в таком состоянии. Айдан рассмеялся, встал с кресла и похлопал слугу по плечу:

— Все в порядке, Эд, леди Каро просто нервничает.

Дворецкий поклонился, и с чувством собственного достоинства бесшумно удалился.

Айдан вышел к парадному входу, где уже в действительности разворачивались боевые действия.

— Как можно так с ребенком! Бессовестный вы человек! — и уже повернув к мужу раскрасневшееся лицо чуть тише выпалила, — милорд, я хочу, нет, я требую, что бы этого человека рассчитали, и он никогда более тут не появлялся.

— Да как можно, миледи! — вскричал мясник, — я-то по-хорошему к вам, по-доброму, а вы меня вон! — и он дернул в сердцах за какую-то веревку, на конце которой, как оказалось сидело прямо на земле существо. При более близком осмотре существом оказался юноша, лет четырнадцати, грязный и лохматый до такой степени, что черты лица оказалось невозможно рассмотреть. Мясник то и дело дергал веревку, и от петли на шее у мальчишки образовались ссадины.

Айдан махнул рукой, и один из слуг, с любопытством наблюдавший за представлением забрал веревку у мясника. Мальчишку отмоют, накормят и определят на какие-нибудь легкие работы, что будет точно лучше того жалкого существования, которое он волочил до сих пор. В руку мясника незаметно скользнула серебрушка, и он, моментально забыв обо всем поспешил ретироваться, пока хозяин не подтвердил желание леди.

— Айдан, его нужно осмотреть, — насупилась леди Каро, не расставшаяся, однако, с желанием посадить на цепь самого мясника, ее губы вздрогнули, и Айдан понял, что пора вмешаться.

— Милая, сейчас ему окажут помощь, и завтра он будет выглядеть гораздо лучше, а нам нужно вернуться в дом, ты сильно взволнована.

Каро кивнула, и напоследок потрепала мальчишку по голове, и в ту же минуту, под пальцами герцогини вспыхнуло мягкое свечение. Айдан изумленно перевел глаза на жену и неуверенно спросил:

— Каро, ты прошла Определение без меня?

Леди, растерявшаяся не меньше мужа, прошептала:

— Конечно, нет, Айдан, я… я не знаю, что это, — она убрала руку от вихрастой головы, свечение исчезло.

Айдан на минуту задумался и повернувшись к дворецкому спросил:

— Эд, а была сегодня почта?

Дворецкий, помолчав немного, ответил:

— Да, милорд, доставили письмо как раз перед приходом мясника, и я отвлекся, одну минуту, сейчас принесу, — и он скрылся за массивными дверями.

— Каро, — герцог задумчиво прикусил нижнюю губу, — кажется, я знаю, что это значит.

Леди вопросительно посмотрела на мужа, и он кивнул:

— Даже наверняка. Если ты помнишь, а я знаю, что ты очень тщательно изучала все, что могло тебе пролить хоть незначительный свет на создание Острова, то определением потенциальных воспитанников занимаются маги, которые служат в Островах именно с этой целью. По сути, ничего важного, ну подумаешь, кто не определит сегодня потенциал, но только они могут в полной мере прочувствовать силу. У нас такого мага нет, и я даже и не знаю, если честно, где его искать. Все мастера Определения зарегистрированы в Королевкой Книге Имен, и думаю, его величество сделал мне подарок, внеся твое имя в список мастеров.

— Но как это могло произойти, если у меня самой не было испытаний? — удивилась Каро.

— Дорогая, ты не стала магом, или оборотнем, я до сих пор не знаю, кто бы из тебя получился, но определять потенциал — совсем не обязательно оборачиваться мантикорой или летать на метле, — ухмыльнулся герцог.

— Айдан! — рассмеялась Каро, — почему мантикора?

— Кхм, — деликатно обратил на себя внимание дворецкий и протянул герцогу письмо.

— Ну, так я и думал, — он протянул жене свернутый вдвое лист, от которого исходил слабый запах лаванды, — король официально назначил тебя мастером Определения.

— А это значит… — Каро распахнула глаза и медленно повернулась к мальчишке.

— А это значит, Леди Каролина, у вас первый воспитанник. Первый Старший Рода.

Каролина изумленно перевела глаза на мужа, и он уже знал, что нормально поспать сегодня ему не удастся.

— Эд, — позвала она дворецкого.

— Да, миледи, — с поклоном отозвался слуга.

— Приготовить старшую комнату на мужской половине, поздний ужин, и пошлите кого-нибудь за портными, эти лохмотья нужно выбросить.

Мальчишка, который до этого выказывал просто невероятное самообладание, изредка щуря глаза и помалкивая, сломался на слове «выбросить».

Эдвард, на протяжении многих лет служивший у герцога дворецким, впервые позволил себе сильные эмоции, когда мальчишка попытался между делом улизнуть, поняв, что его сейчас начнут «выбрасывать», и ловко схватил паренька за шиворот. Тот в свою очередь лягнул дворецкого в колено, и все услышали пару непереводимых ни с одного диалекта слов.

— Ох, миледи, — лицо дворецкого покрылось пятнами, и он, сохраняя остатки самообладания с достоинством произнес, — приношу свои извинения, миледи. Я займусь мальчиком сам, — и элегантно поклонившись вошел в замок. Все это время мальчишка практически висел у него на вытянутой руке, пытаясь достать «вредного старикана» и распаляясь еще больше.

–Айдан, — Каро повернулась к мужу.

— Я позже проведаю его, дорогая, не волнуйся, — герцог легко поцеловал пальцы Каро и добавил, — иди отдохни милая, сегодня был очень волнительный день.

Так в Ристленде появился Рус.

***

Первые дни от мальчишки невозможно было добиться даже имени. Леди Каро наотрез отказалась посылать за мясником, и поэтому к нему приходилось обращаться просто — мальчик. Когда его отмыли, подстригли и переодели в чистое, мальчишка полностью преобразился. Открытое лицо, высокие скулы, и очень притягательные зеленые глаза, особенно, когда смотрел прямо, а не опускал их по привычке вниз. Цвет волос у него оказался пепельным, вперемешку с черным, «перец с солью» называли его за спиной служанки. Он категорически отказывался разговаривать, и абсолютно не хотел выходить из своей комнаты. Еду первые два дня ему приносили в комнату, пока, однажды Айдан не встал из-за стола за ужином, твердо решив, что семья должна быть вместе.

— Пойду поговорю, — он слегка смял салфетку и положил ее аккуратно на стол.

— Айдан! — Леди Каро умоляюще на него посмотрела.

— Я просто поговорю, милая, — герцог легко чмокнул ее в макушку, и пошел к центральной лестнице.

Он поднимался по широкому пролету и абсолютно не знал о чем говорить. Паренек оказался крепким орешком и сколько не пытался Айдан начать разговор — все было бесполезно. Герцог подумал было сделать ему какой-то подарок, но быстро отмахнулся от этой мысли, мальчишку надо не подкупить, а завоевать. Он вошел в комнату Старшего и сразу отметил, насколько чисто было в комнате. И дело даже не в том, что у парня появилось чувство ответственности, вовсе нет, комната просто была не жилой. Ничего не указывало на то, что третий день здесь кто-то живет. Все сложено предельно аккуратно и ровно, постель заправлена, никакой еды и крошек. Что бы в любой момент можно было уйти и не сожалеть, догадался Айдан. Парень стоял у окна и рассматривал что-то, о чем знал только он сам.

— Привет, — Айдан тепло улыбнулся и спросил, — поговорим?

Парень нахмурился и упорно молчал. Герцог пересек комнату и встал рядом с ним, мысленно пытаясь нащупать хоть что-то, что могло бы его расшевелить.

— Ты знаешь об Островах? — не поворачивая головы спросил он.

Молчание.

— Это школа, которая даже и не школа, а семья. Там учат, любят, воспитывают, все как в настоящей семье.

Молчание.

— Никого не бьют, не выгоняют, всегда выслушают.

Айдан почувствовал, как окаменел мальчишка.

— И ты у нас первый. Понимаешь? — мужчина повернулся к мальчику, и уже смотрел в упор, — мы ждали тебя. Именно тебя, потому что нам тоже нужна помощь. У нас нет своих детей, как видишь, и мы тоже многого не умеем, и будем учится у тебя.

— Я знаю, что такое Острова, — голос парня предательски надломился.

— Правда? Уф… — Айдан шумно выдохнул и рассмеялся, — а я уж думал придется тебе сейчас рассказывать много того, что я и сам не до конца понимаю. Хорошо, что знаешь, — герцог потрепал мальчишку по плечу, — я хотел бы, чтобы ты нам помог. Понимаешь, для леди Каро это тоже все непонятно и неизвестно, как и для тебя, а учитывая, что мы с тобой двое сильных мужчин, и справимся со всеми трудностями точно, потребуется много нашего с тобой терпения и любви, чтобы она могла со всем разобраться, — у герцога мелькнули в глазах веселые искорки, — ты в деле?

Мальчик повернулся и спросил:

— Что я должен сделать?

Герцог еле слышно перевел дыхание и улыбнулся:

— Ну, для начала, можешь назвать свое имя.

— Рус.

— Рус, — повторил герцог, — пойдем-ка ужинать. Не воспитанно леди оставлять в одиночестве за столом.

Мальчик чуть замешкался, будто принимая решение, и утвердительно кивнул.

Когда они вошли в столовую, леди Каро так и не притронулась к еде, и судя по всему, очень надеялась, что Айдан уговорит мальчика.

Увидев их в дверях, ее красивое лицо озарилось улыбкой, и она приглашающим жестом позвала их присоединиться.

— Леди, позвольте вам представить юного воспитанника — это… эм… Рус. Пока просто Рус. Рус — это леди Каро.

— Мне очень приятно, молодой человек, я почти отчаялась вас увидеть за нашим столом, — она тепло улыбнулась парню, — но очень рада, что вы изменили свое решение.

Мальчишка растерянно посмотрел на Айдана, и тот одним углом рта пробормотал:

— Можно чуть поклониться и сесть за стол.

Мальчишка вспыхнул до корней волос, неумело поклонился, но увидев, как элегантно герцог усаживается за стол, все же решил не рисковать и со скрипом отодвинул стул.

Пока они усаживались, леди Каро сделала незаметный жест рукой, что бы мальчика накормили.

— Эд, проследите пожалуйста, что бы молодому человеку положили все, что он пожелает. И… — она слегка запнулась, — возможно у него будут сложности, помогите ему.

Дворецкий поклонился и сделал слугам знак.

Рус сидел ни жив ни мертв. Он чувствовал, как предательская краска заливает все лицо и ничего не мог с этим поделать. Каро понимающее на него посмотрела и открыто сказала:

— Рус, я не знаю станешь ли ты полноправным членом нашей семьи, ты знаешь об Островах, и наверняка ты слышал, что не все могут пройти испытания, но, поверь, я сделаю все возможное, что бы назвать тебя своим… сыном, — Каро чуть запнулась, — я поддержу тебя в любом начинании, но мне потребуется и твоя помощь, — она замолчала и испытывающе посмотрела на мальчика, — ты… поможешь мне?

Рус медлил и совершенно не знал, что отвечать. Он так отчаянно нуждался в том, что они предлагали, и до сих пор не мог поверить в то, что все это происходит с ним, наконец, он решился:

— Да, мэм.

— Миледи, — поправил его Айдан.

— Миледи, — повторил Рус и посмотрел прям на Каро.

Она улыбнулась:

— Приятного аппетита.

***

Прошел год. Из странного, всего опасающегося парня Рус перерос в мужественного молодого человека. На щеках пробивалась щетина, которой он особенно гордился — мужчина! Его движения стали мягче, и он уже не вздрагивал по ночам, и все чаще проводил время с Айданом в лаборатории. До сих пор его мучила масса вопросов, на которые герцог всегда старался находить ответы.

— Милорд!

— Да, Рус.

— А если я оборотень?

— Значит, ты оборотень. И после посвящения тобой займутся опытные учителя.

Помолчит немного и снова.

— Милорд!

— Да, Рус.

— А если я маг?

— Значит, ты маг, и тебя, кроме учителей буду гонять и я.

— Ох…

— Именно.

Он увлеченно занимался всем, что представляло хоть малейший намек на механику. Артефакты привлекали Руса ровно до тех пор, пока он мог в них разобраться. Если возникал вопрос-ответ: как это работает? — на магической энергии, то его интерес сразу иссякал. Он любил возиться с тем, что было, казалось, безнадежно испорчено, и как правило, его упорство вознаграждалось — вещь начинала работать. В этот момент его глаза светились и он сам излучал какой-то внутренний свет. Точно маг, мысленно потирал руки довольный Айдан.

— Милорд.

— Да, Рус.

— А если я друид?

— Значит, мы тебя выгоним жить в лес, или в пещеру.

— Ооо…

— Шучу, я. Рус, даже если ты друидо-магический оборотень, это не главное.

— А что главное?

— Главное, что ты после посвящения, станешь моим сыном.

— Ооо…

— Именно.

И он успокаивался. Но совсем ненадолго.

Леди Каро понемногу вытягивала из него грустную историю его маленькой жизни. Мать рано умерла, а отчим продал его мяснику за пару бутылей. Зачем последнему понадобился мальчишка, даже сам торговец не смог бы толком объяснить. Он молча ткнул пальцем в теплый сарай, где жили собаки, и что-то пробурчав о бестолковых тратах скрылся в доме. Так мальчишка и жил — с теплыми лохматыми друзьями спал, ел и очень их любил. Все изменилось после того, как мясник узнал, что леди ищет детей, он потащил Руса в надежде, что хоть что-то перепадет. Если бы леди Каро отказала, скорее всего бросил бы мальчишку в лесу.

***

За несколько дней до посвящения к дому вышли двое — пожилая женщина и девушка, лет семнадцати. Старшая поднялась по парадному крыльцу, неуверенно постучала в массивные двери, после чего спустилась обратно. Женщина задвинула девушку за спину, и создавалось впечатление, что она готова сорваться бегом в любую минуту. Ее глаза выдавали напряженное ожидание, и она словно заставляла себя стоять, хотя на самом деле, ей и вовсе не хотелось сюда приходить. Эд открыл дверь и осведомившись о цели прибытия пригласил их в дом. Женщина чуть замешкалась, и потянув за собой девушку, будто неуверенно поднялась по лестнице. Они очутились в большой прихожей, и когда леди Каро выглянула из библиотеки на приглашение дворецкого, уже сняли с себя дорожные плащи.

— Здравствуйте, — Каро улыбнулась, — вы ко мне?

— Миледи, — женщина кивнула, — да, мы проделали долгий путь.

— Мы можем поговорить в библиотеке, — Каро сделала приглашающий жест, — Эд, распорядись, что бы нам принесли чай.

Дворецкий поклонился и как всегда бесшумно исчез.

Женщины присели возле небольшого стола, а девушка с восторгом рассматривала стеллажи с книгами.

Каро обратила внимание и спросила:

— Она умеет читать?

Женщина чуть запнулась с ответом:

— Н.. наверное, — легкий румянец тронул ее щеки, — я не знаю, миледи, не уверена.

— Вот как? — теперь уже Каро превратилась в сплошное любопытство.

— Милая, у нас гости? — в библиотеку заглянул Айдан, следом, естественно, протиснулась голова Руса.

— Да, мы еще не говорили, но вы можете присоединиться, — пригласила Каро мужа.

Судя по женщине, она и вовсе растерялась, и сейчас нервно теребила в руках какой-то конверт.

— Не уверена, миледи, что мы по адресу, но сколько я ни спрашивала в округе, все направляли сюда, набор в остальных школах давно прошел, а у вас, как мне сказали, есть несколько свободных мест.

Женщина нерешительно посмотрела на Руса, но Айдан успокоил ее:

— Все в порядке, это наш Старший.

Она кивнула и продолжила:

— Совсем недавно произошли события, которые я никак не могу объяснить. И единственное объяснение в этом письме, — она протянула Каро измятый конверт.

Леди внимательно посмотрела на него — ничего необычного и погрузилась в чтение. По мере того, как она читала, ее изящные брови то взлетали вверх от удивления, то хмурились от чего-то, о чем еще никто не знал.

— Дорогая? — переспросил Айдан.

— Я зачитаю Айдан, — тихо ответила ему супруга, — все так странно.

Женщина кивнула и чуть расслабилась.

— Милая Вита! В связи с событиями, произошедшими в нашей семье не так давно, я приняла это тяжелое решение, и умоляю тебя выполнить в точности все, о чем я укажу в этом письме. К сожалению, мы не могли оставить тебе память обо всем, что происходило здесь, это очень опасно, так же и память Эль подверглась тщательным изменениям. Мы убрали все, что могло хоть отдаленно тебе напомнить о нашей семье, о происхождении Эль, но все остальное, поверь, не повреждено. Ты по-прежнему лучшая Травница нашего королевства, лучше тебя многие века никого не было и быть уже не может. Возможно, я только ухудшаю и без того сложною ситуацию, которая сложилась из-за событий, о которых я не смею упоминать, но умоляю тебя! Увези Эль подальше отсюда, увези ее туда, где она превратится в настоящую красавицу, в настоящую леди, здесь ей находится очень опасно. Не знаю, смогу ли я когда-нибудь увидеть вас, надеюсь, что мое сердце без нее не умрет. Из ее прошлого я оставлю только медальон, и, если когда-нибудь ситуация изменится — мы узнаем друг друга по нему. Нежно целую и обнимаю вас обеих. Вы — все что у меня осталось, моя надежда, моя любовь и боль.

В комнате повисла напряженная тишина.

— Сколько дней вы в пути? — серьезно спросил Айдан.

— Четыре месяца и восемнадцать дней, милорд, это то время, когда я начала помнить последние события. Мы проснулись с Эль в одной из гостиниц маленького городка, о котором никто не знал уже через неделю нашего пути, на столе нас ждала четкая инструкция. Наш путь и поездка были полностью оплачены, мы просто называли свои имена, и нас пропускали везде. Мне было рекомендовано устроиться в небольшом городке, нанять обычных воспитателей для Эль, и просто жить. С момента нашего путешествия я являюсь опекуном мисс Эль, принимая на себя все решения, связанные с ее дальнейшей судьбой. Но, милорд! — травница вскочила и сложила руки в умоляющем жесте, — эта девочка — не просто обычный ребенок, я почти уверена в этом! Я не чувствую в ней скрытых каналов магической энергии, не чувствую звериной ипостаси, я не маг, это все основано на интуиции, а меня она никогда не подводила! — взволнованно закончила травница.

Айдан перевел взгляд на девушку, она стояла рядом со стеллажами абсолютно спокойно, никаких признаков волнения.

— Два месяца? Откуда вы помните свое путешествие?

— Наш путь начинался с берегов Оранжевого Моря, там, где окраина Лиственного Города.

— Невозможно! — Каро растерянно перевела взгляд на мужа, — о Лиственном городе у нас только сказки, он существует?!

— Да, миледи, и он прекрасен. Мы проезжали его в самом начале нашего пути. Потом мы пересекли два моря, видели разные города. Если вам будет интересно, я делала заметки во время нашего путешествия.

— Обязательно! — обрадовалась Каро.

— Хм, — Айдан растерянно потирал подбородок, — но вы знаете, мисс Вита, или миссис? — он вопросительно посмотрел на травницу.

Та только развела руками в ответ.

— Девочка — сирота? — спросил герцог.

— Я не могу сказать кто написал письмо, — вздохнула травница, — возможно это мать, но, возможно, сестра или тетя. Я не помню абсолютно ничего, что могло бы ей хоть как-то помочь.

— Айдан, есть только один способ попробовать, — Каро легко выпорхнула с кресла и подошла к девушке.

— Тебя зовут Эль, милая? — она тепло посмотрела на нее. «Надо же, темноволосая, а лицо усыпано веснушками» — подумала она.

— Меня любит Яйва, — ответила девочка.

— Ты прочитала мои мысли? — Леди изумленно посмотрела ей в глаза.

— Нет, — девушка прикусила губу, — я… я просто знала, что нужно ответить

За спиной травница шумно выдохнула:

— Вот и весь путь так. Я только подумаю, а она отвечает.

— Любопытно, — пробормотал Айдан.

— Я ничего плохого не сделаю, — Каро смотрела прям в глаза девочке, — я просто дотронусь до тебя, хорошо?

Эль кивнула.

Каро приложила руку к щеке девочки и охнув тут же ее отдернула.

— Что случилось, милая? — Айдан подошел к жене и перевернул ладонь. По всей ее поверхности разливалось красное пятно.

— Жжется, — поморщилась леди.

— Энергия? — удивленно переспросил герцог.

— Невыносимо много, — прошептала Каро и опустилась в кресло, — мне не сдержать.

— Но девочка?

— Если энергия отозвалась, то по всей видимости, сирота. Но я не могу утверждать, это было очень… необычно.

— Вы… Вы должны меня взять! — лицо девушки выдавало сильное волнение.

— Вот как? — удивленно поднял бровь Айдан, — И почему?

— Мне нужно выяснить кто я! — она непроизвольно сжала руки в кулаки, — и надрать всем зад….

— Эль! — охнула травница, — где ты набралась таких слов?

— Ну…, — смутилась Эль, — капитан Летящего все время говорил.

— Ясно, — женщина слегка покраснела, — простите, милорд, думаю, она не совсем понимает некоторые выражения.

— Все я понимаю, — буркнула та в ответ, — надрать задницу — это…

— Это не совсем то, о чем может говорить леди, — Каро еле сдерживала смех.

Герцог вопросительно посмотрел на жену, и та кивнула. Он повернулся к травнице:

— Мы принимаем вашу подопечную, и до дня испытаний она по всем правилам будет носить имя Старшей. Эд, — позвал он дворецкого, — проследите что бы Эль устроили с комфортом, — и он снова обратился к женщине, — вас, как я понял, зовут Вита? Вы совсем ничего не помните?

Она покачала головой:

— Милорд, помню все до мелочей из того, что касается моей профессии, каждую травинку, каждую былинку, помню, где я родилась, помню сколько мне лет, помню Войну Неприкасаемых, помню все… до определенного момента.

— Война Неприкасаемых, ого, так это же, — глаза герцога округлились, — вы принимали в ней участие?

— Весьма скромное, милорд, — травница опустила глаза, — в том время я еще не была в силе, но готовилась к выпуску.

Лорд ошеломленно перевел глаза на жену. Та в ответ только покачала головой, тоже не в силах поверить в возраст травницы.

— Но, это же почти шестьсот лет! — глаза герцога горели.

— Смею предложить свои услуги, милорд, мисс Эль была поручена мне, и не хотелось бы нарушать договоренностей. Хоть я и абсолютно не представляю с кем. Позвольте мне остаться. Я бы могла помочь ей с некоторыми предметами.

— Остаться? — Айдан мерял широкими шагами зал, что с головой выдавало его нервное возбуждение, наконец он остановился, и резко развернулся к женщине:

— Да я вас никуда не отпущу! Вы же сокровище, сами предлагаете то, о чем я даже и не мог подумать. Каро, — он обратился к супруге, — как ты думаешь, согласится ли великодушная Вита возглавить факультет Травоведения?

— Ох, милорд, я даже помыслить не могла о чем-то большем. Спасибо! — травница слегка поклонилась и засобиралась вслед за своей воспитанницей.

— Эд покажет вам ваши комнаты, мисс Вита.

Травница лукаво усмехнулась, и впервые за все время разговора Айдан увидел, как преображается лицо травницы, когда она улыбается:

— Шестьсот лет не шутки, милорд, наверняка где-то я и согрешила, пусть будет миссис.

— Хорошо, — рассмеялся Айдан.

***

До испытаний оставалось три недели. Рус ходил поникший, все время спотыкался о собственные мысли и застывал на одном месте. Однажды он наблюдал как выгуливают лошадей Айдана и настолько увлекся увиденным, что не заметил, как сзади подошла Эль.

— Привет, — она внимательно посмотрела на него серьезными глазами.

Рус вздрогнул и с досадой поджал губы, ему помешали. Отвернувшись, он промолчал, посчитав, что девчонка обидится на такое обращение и уйдет.

— Тебе страшно? — похоже уходить никто не собирался.

— И что с того? — Рус намерено грубил. Почему его не оставят в покое?

— Мне тоже, — Эль сорвала травинку и облокотившись на невысокий забор, и задумчиво смяла ее.

— Тебе-то чего бояться? У тебя нет испытаний.

— Ну когда-то они у меня будут.

— Ты решила заранее бояться? — фыркнул Рус.

Эль задумчиво помолчала и бросила травинку:

— Говорят после испытаний мы станем родными. Ты знаешь об этом?

— Ты про принятие Родом? — Рус вдруг расслабился и решил, что пока девчонка его не раздражает.

— Ага, — девчонка сорвала новую травинку.

— Это в том случае, если у меня все получится, — парень вдруг кожей ощутил, что еще немного и обратного пути не будет.

— Испытания совсем простые. Ты же не можешь изменить свой путь, тебе просто укажут какой.

— А если я не захочу стать тем, кто я есть?

Эль пожала плечами:

— Но ты же уже есть? Изменить свой путь, значит стать кем-то другим. Надо просто принять. Тем более, что ты сам еще не решил точно, кем ты хочешь быть.

— Почему ты так думаешь? — Рус хотел разозлиться, но не мог.

— Я не думаю, я знаю, — Эль улыбнулась, и ее лицо словно озарило солнце. Веснушки стали бледнее, а глаза, казалось, зажглись внутренним светом. Рус даже не понял сначала какого они цвета, а потом вспомнил как леди Каро восхищалась — бирюзовые.

— Что значит знаешь?

Она повернулась к лошадям и задумчиво сказала:

— Я не могу это объяснить. Я просто знаю какие-то ответы.

— Ты точно будешь магичкой, — Рус тоже посмотрел в сторону поля.

— Про себя ничего сказать не могу. Совсем. Даже интуиция не работает.

— Плохо. Интуиция везде должна помогать.

— Там, где я жила раньше не было Островов. Не было Дней Определения. Я бы точно запомнила.

— Ха, — парень повернулся к заборчику спиной и удобно на него облокотился, — не помнит даже миссис Вита, а уж она, думаю, знает, как удержать в памяти что-то несколько столетий.

— Ты не понимаешь, — Эль прикусила губу, — я не помню картинки, но я помню ощущения.

— Странно.

— Да, странно, — Эль потянулась к носу парня травинкой и снова улыбнулась, — пойдем, у тебя же сейчас Рунная грамота? Я помогу… брат.

— Брат, — повторил Рус и ощутил, что его лицо расплывается в улыбке. Мысленно повторил «брат», и неожиданно для себя понял, что для этой девчонки расшибется в кровь, но такое короткое слово «брат» оправдает.

— Пойдем… сестра, — и снова улыбнулся.

Каро смотрела на них из окна и думала: «Почему я столько лет ждала? Почему я не собралась с духом и раньше не поговорила с Айданом?».

***

— Рус, прекращай, — Эль стукнула его по плечу, — что начинается-то опять?

— Да нет, я в порядке, — Рус грыз кончик держателя пера, с которого собиралась упасть жирная капля.

— Рус, ты мне это говоришь? — девчонка сделала вид, что снова его толкнет. Рус уклонился и капля расползлась у него на штанах.

— Что б тебя! — воскликнул он, начал растирать пятно, в результате перепачкал руки и нос, который совсем некстати зачесался.

— Рус…

— Ммм…

— У тебя нос грязный.

— Ну и ладно.

— Ладно.

— Рус…

— Ммм…

— Давай поговорим.

— Начинай, — он старательно выводил руны на листе бумаги.

— Рус, ты не будешь друидом.

Он вскинул голову и чуть прищурившись посмотрел на Эль:

— Откуда ты знаешь?

— Знаю.

— Кем буду знаешь?

Эль опустила глаза и промолчала.

— Эль, — он вложил в голос сладких нот, — почему ты не говоришь?

Она подняла на него глаза и прошептала:

— Если скажу, ты не сможешь пройти испытания.

— Почему?

— Я не знаю. Я чувствую.

Глава 1.

Я смотрела на то, как Рус играет во дворе с собаками и думала: «Как он может сомневаться в том, что у него все получится? Я точно вижу мягкий голубой свет, когда он испытывает сильные эмоции. Свет пока нейтральный, но и он обретет окрас, когда его внутренне Я обретет покой. Он мечется между тропами судьбы с такой скоростью, что я еле успеваю уловить его настроение. Сейчас он на всех сразу. Так странно, я всегда вижу кем станет человек, у оборотней яркая аура, она пылает сильными эмоциями, и даже если человек еще не поставил точку, она все равно прорывается сквозь нейтральный всполохами эмоций. У магов же наоборот, ровный каскад переливающегося трехцветия. Всегда зеленый, синий и цвет профессии. Маги водной стихии обладают удивительным голубым, таким ярким, как летнее небо, маги огненной стихии вплетают в ауру оранжевые ноты. Маги земли коричневый, а вот у воздуха — цвет грозового неба. Раньше я не понимала почему так много цветов, путалась, но потом мне помог… боги! Кто мне помог?» Как всегда, когда я пыталась вспомнить хоть что-то о той жизни, которая была раньше, приходила боль. Ноющая, постепенно разливающаяся с затылка в виски, словно голову набивали ватой. Но стоило мне переключится с воспоминаний на что-то другое, отвлечься, боль сразу отступала. Вот и сейчас, я усилием воли заставила себя снова посмотреть на брата. То, что он им станет я не сомневалась ни минуты, вот только понять каким именно, мне никак не удавалось. Он точно не друид, и тут дело даже не в ауре, у тех друидов, которые не определены, у них особая связь с окружающим миром. Они как будто-то «слышат», о чем говорит лес. Не определенные — лучшие следопыты, у определенных — связь становится настолько крепкой, что они могут почувствовать события, происходящие на много верст вокруг. Путеводная Лана! Откуда я все это знаю?

Я на минуту закрыла глаза и сосредоточилась, боль снова кольнула в затылок, и голос, который я аккуратно выуживала из памяти снова зазвучал, привычно отдаваясь покалываем в висках: «Эль, успокойся, ты смеешься, а нам сколько еще читать? Давай сначала! Друиды — делятся на несколько каст. Каста первородных, Каста смешанных, Каста боевых. Эль! Ты слышишь меня?». Я невольно застонала, сил терпеть уже не было, и отпустила воспоминания. Рус трепал собак по загривкам, шутливо делал вид, что нападает, рычал как настоящий зверь и они прекрасно понимали его, дурачась в ответ. «Все-таки оборотень,» — подумала я. И в этот момент Рус начертил в воздухе знак, который трансформировался в маленького кролика, бросившегося со всех ног через лужайку. Обманутая свора ринулась за лже — зайцем оставив, наконец, Руса в покое.

Он поднимался с земли, посмеиваясь и отряхивая брюки. Я вздохнула: «Иллюзия. Нет, все-таки маг». Такое вообще было со мной впервые, и меня немного злило, что в этих, казалось бы, простых вещах, я не могу найди правильный ответ. Однажды я подошла к Айдану и попросила:

— Милорд, мне нужна ваша помощь.

— Да, Эль, — герцог всегда отзывался на мои просьбы, и это было приятно.

— Я не совсем могу разобраться с аурами, помогите мне, пожалуйста.

Герцог с сожалением отложил тяжелый фолиант, но тут же переключился на меня:

— В каком смысле разобраться?

— Ну, понимаете, в аурах неопределенных всегда есть место прорыву. Ну там, где видно кем станет претендент.

— Не понял, — Айдан внимательно посмотрел на меня.

— Нуууу, знаете, если у оборотней красная аура, то у неопределенного оборотня она как бы просвечивает местами.

Айдан задумался на минуту, потом хмыкнул и спросил:

— У оборотней красная аура?

— А какая? — я не понимающе посмотрела на герцога.

— Серая была всегда, — он снова пристально посмотрел на меня.

— Красная, — упрямо продолжала я, — у волков — серо-красный контур, у кошачьих — красно-синий, у медведей — коричнево-красный, но, — отмахнулась я, — это уже если совсем вдаваться в подробности.

–Эль, у оборотней, не зависимо от класса, всегда один цвет. Серый.

— Как это, — я растерялась, — нет же…

— А у меня? Ты видишь мою ауру? — с любопытством спросил он.

— Вижу, — я совсем поникла. Сейчас герцог скажет, что я выдумщица.

— И…?

— Зеленый, синий, темно-серый, — почти шепотом ответила я.

— Три цвета?!!! — Айдан был потрясен, — ты уверена?

Я кивнула.

— И что это значит? — он взял себя в руки.

— Это значит, что вы воздушник, милорд.

— Хм, воздушник, — он словно пробовал слово на языке, — так меня еще никто не обзывал.

— Простите, — я почувствовала, как мои щеки заливает краска.

— Все в порядке, Эль, я забыл вопрос с которым ты пришла ко мне.

— Я… на счет Руса, — запинаясь выдавила я, и была уже не очень уверена, что мне хочется говорить.

— Спрашивай, — спокойный голос лорда заставил меня собраться.

— Понимаете, я почти всегда вижу какой потенциал у человека, могу ошибаться только в магах иногда, и то, в направлении выбора, но с Русом все настолько неясно, что его определение я даже предположить не могу.

— Эль, — герцог очень серьезно посмотрел на меня, отчего по спине поползли мурашки, — ты понимаешь, что о цветных аурах я слышу впервые?

— Нет, милорд, я этого не знала, — я снова покраснела и выпалила, — вы думаете, что я вас обманываю?

— Нет, Эль, я думаю, что ты очень большая загадка для нас, и нам еще предстоит разобраться с тем, что в тебе скрыто, — он взял меня за обе руки и посмотрел прямо в глаза.

Я совсем сникла. Мало того, что я ничего не знала о себе, да еще и делаю заявления, которые никто не сможет проверить.

— Сделаем вот что. Я приглашу своего друга, он гораздо старше меня, и наверняка обладает большей информацией, чем я. Думаю, он поможет нам с тобой хоть немного пролить свет на то, о чем умалчивает твоя история. Как ты скорее всего поняла, в последние годы я совсем забросил магию, хотя она очень упрощает жизнь, но и требует взамен тоже много, а мы с Каро привыкли жить просто. Я больше люблю возиться с артефактами, чем изучать длинные заклинания, и уж тем более проглатывать целые библиотеки в поисках заклинания, которое мне пожарит куропатку.

Я фыркнула, потому, что в голове моментально возник образ герцога колдующего над бедной птицей, периодически протыкающего ее маленькой вилочкой и досадно мотающего головой: «Ах, нужно еще парочку молний». Герцог определенно понял, о чем я думаю, потому что его глаза тоже заискрились от смеха. В этот момент вошла в комнату Каро:

— Над чем смеетесь?

Герцог перевел взгляд на жену, потом повернулся ко мне и спросил:

— Эль, а что ты видишь у Каро?

— Нежно-голубой, милорд, очень красивый цвет.

***

Дверь в комнату была приоткрыта, поэтому я тихонько заглянула и мое сердце сжалось. На Руса было больно смотреть. Он сидел на подоконнике и смотрел куда-то вдаль.

— Рус, можно?

Он вздрогнул, повернул голову, молча кивнул и снова повернулся к окну.

— Совсем тяжело?

Он вздохнул, запустил пятерню в волосы и резко выдохнул:

— Тяжело. И самое главное, знаешь, я не понимаю почему. Ну вот буду оборотнем, у меня будет стая, хорошо же? Я буду сильнее, возможно когда-нибудь найду свою пару, все, о чем я даже и не мечтал. Или магом. Мои силы возрастут во сто крат! Женюсь и заведу детей. Со всех сторон хорош. А на душе, Эль, тоскливо, — он расстегнул ворот рубахи, прям дышать тяжело.

Я тихонько постояла рядом. Молча. Потом притянула его голову и поцеловала в лоб. Он удивленно посмотрел на меня и чуть улыбнулся.

— Рус. Я понимаю почему тебе так тяжело. Ты переживаешь из-за того, что если вдруг ничего не выйдет, ты не станешь Сыном. У тебя толком никогда не было семьи, а сейчас… Сейчас ты только-только обрел то, о чем мечтал, думал, представлял, и все может изменится. Все изменится, Рус, только так — как нужно тебе. Я недавно нашла одно очень интересное заклинание, искала для Виты сборник по травам и наткнулась. Оно называется Зов. Если связать людей этим Зовом, то, где бы ты не находился — тот, с кем ты связан всегда услышит тебя. Просто… если тебе когда-нибудь будет плохо, ты можешь позвать меня, и я… приду, — я запнулась и покраснела, — в том смысле, что как бы не повернулась судьба, ты все равно для меня останешься братом.

Рус быстро взглянул на меня, и не колеблясь ни минуты кивнул:

— Здесь?

— Можно и здесь, заклинание простое.

— Давай, — сверкнул он глазами.

— Слезай с подоконника, нужно сесть так, чтобы мы с тобой были на одном уровне.

Рус кивнул на небольшой диванчик для чтения.

— Подойдет, — я согласилась.

Мы уселись друг напротив друга.

— Рус, нужно что бы ты наклонил голову, и уперся своим лбом в мой.

Фраза вслух оказалась настолько дурацкой, что мы рассмеялись.

— Все, давай, только при этом смотри в мои глаза, хорошо? — я протянула ему руки, — Держись.

Я посмотрела в его зеленые глаза и медленно, нараспев прочитала заклинание. И вдруг нырнула в его глаза. Это было настолько невероятно, что я сначала не поняла, что происходит, но потом, меня словно подхватил какой-то вихрь и вокруг замелькали картинки. Маленький ребенок плачет у кровати, на которой лежит очень бледная женщина. Мертвая женщина. Затем мальчишку выгоняют из дома, он снова плачет. На улице ночь. Мальчик сидит на крыльце, его не пускают домой. Мальчишка в городе, пытается украсть что-то с прилавка. Меня вдруг пронзила мысль — это его воспоминания! Он настолько открыт сейчас, что я читаю его как книгу. Снова замелькали картинки и мое сердце разлетелось на миллионы осколков. Сколько же боли в этой маленькой жизни! Я с усилием заставила себя зажмуриться и мысленно представила себе комнату, в которой мы только что были. Домой! Обратно! Меня сюда никто не звал! Я кричала и злилась, что позволила себе больше, чем хотела. Какая-то сила вытолкнула меня снова в реальный мир. Рус смотрел на меня такими глазами, что мне захотелось провалиться сквозь землю.

— Что это было? — по всей видимости, в горле у него пересохло, потому что голос был осипший.

— Прости, Рус, я не знаю, как это вышло, оно само, — я чувствовала себя очень виноватой, — прости, я видела… все.

— Да я не об этом, — отмахнулся он, — как это у тебя получилось?

— Не… не знаю, — я пожала плечами, — ты же был тут со мной, я читала заклинание, ты же слышал.

— Да, слышал, но я видел, что и ты. Если ты была в моей голове, то почему я был с тобой? А не у тебя?

— Не знаю, возможно, нам не следовало вообще этого делать, — я досадливо поморщилась, — но уже все.

— И что теперь? — он посмотрел на меня.

— В книге написано, что нужно закрыть глаза и сосредоточится. И просто позвать.

— По имени?

— Наверное, там про это не сказано.

— Эль, я не трус. Я знаю, что мне завтра предстоит, но мне кажется, я еще не готов.

— Готов, Рус. И завтра случится для тебя обязательно.

Вечером нас позвал герцог. Мы тихонько зашли в гостиную и так же тихонько присели на диван. Айдан о чем-то размышлял, прерывать его не хотелось. Наконец, он поднял глаза и посмотрел на Руса:

— Готов?

Рус тяжело вздохнул, потом кивнул и неуверенно произнес:

— Видимо, да.

— Ты помнишь, что завтра у нас будут главы всех островов со старшими? Это наше первое Определение.

— Да, милорд.

— Ты выучил имена?

— Конечно, — Рус чуть улыбнулся, — Остров Стрелы, основан триста четырнадцать лет назад. Руководит Островом Несид Каменный, прибудет с женой леди Камиллой и двумя старшими — Омаром и Лесли, все маги, кроме леди. Она не определена.

Герцог кивнул.

— Второй — Остров Надежды. Основан Ульрихом Лютым двести восемьдесят лет назад, после того как его жена была убита в Красном восстании магов. Оборотень. Медведь. Начал обучение со своих сыновей. Берет только оборотней. После определения всех НЕ оборотней переводит в другие острова. Главенство, насколько мне известно, отдавать не собирается. Выпустил девять старших, все они прибудут вместе с ним. Имена подучу еще, путаю немного. Третий — Изумрудный Остров, основан двести шестьдесят лет назад. Единственный Остров, где воспитываются только девушки. Руководитель Ганна Светлая, друид. В Острове маги и друиды. Выпустила восьмерых старших, прибудут вместе с ней. Четвертый — Остров Чайки, руководитель Марк Синтавриус, маг, Остров универсальный, основан двести пятнадцать лет назад, выпустил около тридцати старших, это самый большой остров. Прибудут завтра, насколько мне известно, около пятнадцати.

Герцог одобрительно хмыкал, и не прерывал Руса.

— Пятый — Сумеречный остров. Основатель Карл Приманский. Сколько всего выпущено старших — неизвестно. Единственный остров, где воспитанники вампиры. Они не проходят определение, если после пяти лет обучения готовы стать крово…, — Рус замялся, — так как и остальные, вампирами. Если студент все-таки не желает принять этот статус, то он может выбрать любой остров по своему желанию, если правилами выбранного острова это позволено. Ну, и, шестой — Королевский Остров. Основан семьдесят лет назад отцом сегодняшнего короля — Лязгом Семиглавым, прозванного так за что, что семь раз пережил неминуемую смерть, а вот восьмая стала для него роковой. Был обычным человеком, решившим в один прекрасный день, что королевский дворец должен поддерживать высокий статус за счет элитной школы. После его смерти нынешний король взял опеку над обучением. Тоже обычный человек. Остров универсальный. Седьмой — Небесный Остров, основан в три тысячи сорок шестом году от создания мира магом Айданом Филиппом Ристлендом. На сегодняшний день в составе воспитанников двое Старших, Рус и Эль. Оба не определены.

Островная система меня слегка ставила в тупик. Нет, я, конечно, понимала, старшие и все такое, но вот как быть старшим, которые никогда не станут Главами? Ну вот у тех же вампиров. Сколько проживет данный господин одной Яйве известно. И его старшие давным-давно разбрелись по всему свету. Насколько я поняла, кроме них не существует больше никакой иерархии, ну, если не учитывать ту, которая есть в любой школе. От первокурсников до выпускников. Странная, конечно, система, но зато никто не оспаривает их права. Закончил обучение, будь любезен, освободи место следующему, а сам — пожалуйста, вольные хлеба никто не отменял. Я хмыкнула, когда-нибудь и меня попросят.

Герцог чуть прищурился:

— Давай повторим все, что ты завтра должен сделать.

Рус повернулся ко мне, и я легко кивнула ему. Он чуть помедлил и продолжил:

— Мы с Эль должны встречать всех вдвоем, по праву двух Старших…, — он не успел закончить, как в комнату вошла Каро. Она легко улыбнулась и подошла к нам:

— Ну что? Переживаете? Все будет хорошо, — она порывисто обняла сначала меня, а потом Руса. От нее вкусно пахло каким-то печеньем, и мне захотелось как тогда, в далеком детстве… что? Я тряхнула головой пытаясь вспомнить, что там было, но тщетно, мелькнувшее ощущение растаяло как дымка.

Герцог обнял жену за плечи и сказал:

— На сегодня все. Завтра тяжелый день. Всем нужно выспаться.

***

Утро застало меня врасплох. Мне казалось, я только-только закрыла глаза, как меня уже легонько потрясли за плечо:

— Мисс Эль, пора вставать, молодой господин же четыре раза спрашивал, встали ли вы?

Я честно открыла один глаз и пробормотала:

— Который час?

— Шесть тридцать, мисс, через полтора часа начнут съезжаться гости.

Я мысленно простонала, о, боги, а почему не сейчас? Можно было и в шесть начать, а то восемь как-то вот уже поздно.

— Не бурчите как старик, — молоденькая и смешливая горничная Кати уже доставала мое платье, которое я вчера все-таки отвоевала у Каро. Если бы я пошла у нее на поводу, то была бы как капуста на празднике, потому что леди казалось, что ни одно из моих платьев не подчеркивает юной красоты и точно не олицетворяет герцогский статус. Но когда я увидела, что на меня хотят надеть, сказала, что лучше побуду еще пока не статусной дщерью, а простой обычной девушкой. Каро почти обиделась, но я ее заверила, что в простоте сила, и после некоторых увещеваний и обещаний одеваться «как положено», но после того как, она сдалась. Я стряхнула с себя остатки сна, наскоро умылась и нырнула в подставленное Кати платье.

— Мисс, простая прическа? — с момента моего приезда девушка привыкла, что я не сооружаю на голове гнезд и ульев.

— Да, Кати. И быстрая.

Рус ждал меня в столовой. Когда я вошла он стоял у окна напряженно вглядываясь куда-то вдаль. На нем был элегантный сюртук с воротником стойкой, на белой рубашке был завязан черный шелковый бант. Было очевидно, что если я не сдалась под натиском Каро, то кое-кое абсолютно и сразу признал полное поражение. Но выглядел он потрясающе. Его зеленые глаза приобрели прямо-таки изумрудный оттенок, и ресницы оказались непозволительно роскошны для существа мужского пола.

— Красавчик, — восхищенно протянула я.

— На себя посмотри, — поддразнил Рус, — я, наверное, впервые вижу тебя…, — он оценивающе посмотрел, — причесанной.

— Ах ты, врун! — возмутилась я и попыталась его стукнуть по плечу, — Я всегда выглядела достойно!

— Ты всегда выглядела свободной, Эль, и насколько я помню, прическа — это последнее что тебя заботило.

— Рус, — я широко улыбнулась, — если тебя украдут сороки, я не пойду тебя спасать.

— Придется, — он вдруг стал серьезным, — если меня похитят, то только с сомнительной целью в Изумрудный Остров. Кто если ты не ты протянет мне руку помощи?

Я посмотрела ему в глаза и поняла, что все свои сомнения он оставил ушедшей ночи. Сейчас, несмотря на непринужденный разговор он был собран как никогда. И мне стало очень спокойно. Удивительно, что может сделать одна ночь с человеком. Я взяла его под руку, и мы медленно пошли в сторону стола, где уже накрывали завтрак. Это были наши последние минуты безмятежной жизни.

Глава 2.

Мы стояли рядом с четой Ристлендов и встречали гостей. Лорд никому не жал руку — это было принято только среди близких друзей. Перед домом располагалась небольшая площадь, вымощенная округлым камнем, вокруг нее стояли не большие черные столбики, магической защитой не пренебрегали. Все чинно раскланивались и разбредались по площади время от времени встречая старых знакомых. А я чувствовала, что моя шея была совсем не готова к наплыву такой многочисленной череды неизвестных людей. Как оказалось, остров Стрелы привез с собой больше воспитанников, чем планировалось, потому что тут были не только старшие, но и обычные ученики. Это объяснялось великодушием главы Острова — все хотели посмотреть на первое Определение Небесного Чертога, как мы с Русом потихоньку начали называть свой Остров.

И нам посмотреть, конечно, было на что. Остров Стрелы был в темно-серых одеждах. Подтянутые, элегантные, ни у одного я не увидела улыбки на лице, этакая маленькая армия. Оборотни, напротив, прямо ввалились на площадь шумной компанией. На лицах выражение легкого превосходства, одни парни, они плотоядно оглядывались на воспитанниц Изумрудного острова. Но и те, в свою очередь ничуть не подвели свою Наставницу. Дриады были в легких одеждах, и у каждой из них длинные вьющиеся волосы почти до поясницы. Потрясающе. Настоящие лесные нимфы. Магички держались чуть скромнее, но не уступали в красоте своим сокурсницам. На площади возник небольшой переполох, когда несколько оборотней довольно громко заявили о том, что они нашли свою пару. Ульрих быстро решил дело просто рыкнув на новоявленных женихов. Слово Альфы было законом, и компания угомонилась.

Вампиры же снисходительно поглядывали на все с видом уставших родителей, которым и шлепнуть разыгравшего ребенка ничего не стоит, но и делать лишних движений просто не хочется.

Наконец герцог подал нам знак, и мы спешно удалились для того, чтобы переодеться. Русу предстояло сменить черный сюртук на небесно-голубой, а мне — на такого же цвета платье. Мы снова встретились внизу, в холле, где нам предстояло ждать, пока не позовут. Мы молча стояли и смотрели на массивную входную дверь. Слов не было. Я не хотела добавлять Русу волнений, а он, возможно, снова перебирал в памяти все свои предстоящие действия. Наконец дверь распахнулась и нас величественно объявили:

— Мистер Рус, Старший Небесного Острова. Мисс Эль, Старшая Небесного Острова.

На негнущихся ногах мы вышли на крыльцо, и как мне показалось, на нас уставилась целая сотня глаз. В центре площади стоял наш дворецкий, держа на обычном деревянном подносе простую глиняную чашу. «Вода Источника», — подумала я. Эд был настолько преисполнен важностью миссии, что казалось переплюнул бы и его королевское величие своим видом. Кстати сказать, король, хоть и являлся главой одного из Островов своим присутствием нас не порадовал, прислав вместо себя длинную череду Старших. Меня это крайне обрадовало, потому что свита короля была раза в два больше того количества людей, которое я сейчас наблюдала. Справа от центра площади, метрах в пяти стояли главы Островов, включая Айдана. А вот прямо по центру расположились все Старшие и обычные воспитанники, выстроившиеся в одну линию. Я должна была спуститься вниз с крыльца с Русом, и остаться у дома, а он — встать в центр площади.

— Тебе пора, — чуть слышно прошептала я ему, — все будет хорошо.

Он сделал два шага, обернулся и легко мне кивнув, твердой походкой направился к Эду. Дворецкий слегка поклонился и протянул Русу чашу. На площади воцарилась полная тишина. Рус аккуратно взял с подноса драгоценный артефакт и громко произнес традиционные слова:

— Приветствую тебя, Луноликая Лана! Прошу принять своего Сына и указать ему путь, — он на секунду заколебался и отпил от чаши.

Мне казалось, что прошла целая вечность, пока я не поняла, что происходит на площади. Рус ждал. Ждали все, но для них событие было обычным, видели они его не однажды, а вот для нас эти секунды стали настоящим испытанием.

Рус начал меняться. Он резко и неестественно выгнулся, и я прям услышала, как затрещали его суставы и сухожилия, потом так же резко согнулся и упал на колени. «Оборотень», — мысль мелькнула так быстро, что сознание ее скорее почувствовало, чем оформила во что-то определенное. Я дернулась было к нему, но чья-то крепкая рука удержала меня от немедленного бегства к центру площади. Я резко обернулась, и увидела дворецкого:

— Извините, мисс. Это его первый оборот. Он должен сам.

Я поколебалась и кивнула.

На глазах у всех Рус начал увеличиваться в размерах и обрастать шерстью. Я метнула взгляд в сторону, где стояли Главы. Несид Каменный чуть прищурился, но внешне был абсолютно спокоен. Ульрих Лютый одобрительно кивал, именно он возглавлял Остров оборотней, и его настроение было понятным для всех. Для них было все как обычно, даже лицо Айдана не выражало ничего, кроме некоего облегчения, что наконец-то завершилось то, к чему мы так долго шли. Я снова перевела взгляд на Руса и не поверила своим глазам. На площади стоял, немного покачиваясь волк. Шерсть была темной, вперемешку с серебром. «Перец с солью» вдруг вспомнила я. Мне показалось, что он не уверенно стоит на ногах, что и понятно, первый оборот. С одним но. Это был гигантский волчара размером с хорошую лошадь, голова его была опущена вниз, глаза блестели наливающимся бешенством. То, что я приняла за неуверенность оборачивалось дикой яростью. Я снова повернулась к наставникам, сейчас их лица выражали некоторую обеспокоенность, они поворачивались друг к другу, о чем-то спорили и жестикулировали. До меня долетел обрывок отчаянного спора:

— Альфа? Таких размеров? Не может быть!

Альфа — глава стаи, которому беспрекословно подчиняются все ее члены.

— Кто сможет удержать?

— Несид! Твои готовы?

Волк на площади тихо и утробно зарычал.

Наставники на минуту замолчали, но опомнившись возобновили эмоциональное обсуждение. И я поняла, что сейчас быстро и беспощадно обсуждаются варианты убийства вышедшей из-под контроля второй ипостаси Руса. Если они убьют волка, убьют и его. Волк оскалил клыки, и я увидела клочья белой пены, которая нежным пухом падала на землю.

Сердце сжалось от смутного страха, и я взглянула на ауру Руса. Черно-красный. Я судорожно перебирала в памяти все цвета, которые носили оборотни, но черного среди них не было. Волк зарычал громче и Главы встали в боевую стойку. Маги готовы были атаковать. Первый оборот Руса стал неожиданностью для всех.

— Нет! — я вдруг услышала свой голос как будто со стороны, — Нет!

Да что происходит вообще? Эти люди пытаются лишить меня части моей семьи! Моей. Семьи. Этого я точно не могла позволить. Эти люди завтра уже не будут помнить о досадном инциденте, а у меня снова будет дыра в памяти. Дыра от потери, с кровоточащими краями и ноющей болью.

Я слетела с крыльца и в считанные секунды подбежала к волку. Услышала за спиной потрясенный окрик Айдана:

— Куда?!

И другие:

— С ума сошла! Он ее убьет!

Но мне было все равно. Рус был рядом все это время, он доверял мне, и если сейчас я хотя бы не попытаюсь… Я подбежала к нему, споткнулась и рухнула на колени прямо перед волком. От неожиданности он еще сильнее оскалил клыки и издал рычание, в котором я явственно слышала только смертельную угрозу. Пена уже огромными клоками падала на землю. Дикое беспощадное животное. Секунда, он перегрызет горло и переступит через мой труп, чтобы убить остальных. Я вскочила, зажмурила глаза и наугад схватила его за шерсть. И мысленно проорала:

— Руууус!!!

И меня вдруг поглотила чернота. Я открыла глаза, но было настолько темно, что я не видела даже своих рук. Стало жутко от осознания того, что по всей видимости, волк все же успел меня убить. Липкий страх пробирался все глубже, мне стало очень холодно, я чувствовала, как трясутся мои пальцы. Но я же все равно умерла? Откуда такие сильные чувства? Я неуверенно позвала:

— Рус, ты здесь? — и прислушалась.

— Эль? — знакомый голос прозвучал где-то совсем близко, и волна облегчения накрыла меня с головой.

— Ты где, Рус? Как же я испугалась! Я не вижу тебя, — я судорожно оглядывалась, но кроме темноты ничего не видела.

— Ты во мне, Эль, — мне показалось что он вздохнул, — ты использовала Зов. Я ответил.

— Но почему я тебя не вижу? — я цеплялась за голос, словно это была последняя ниточка, которая меня с ним связывала.

— Я выпустил зверя. И я не смог с ним справится. Я уступил, Эль.

— Нет, Рус. Ты просто действительно был не готов. Надо взять себя в руки.

— Зачем, Эль? Мне хорошо. Я впервые спокоен.

— А как же я? — я пыталась бороться.

Рус молчал.

— Они просто убьют тебя. Возьми себя в руки! Я видела твою ауру. Она черно-красная, — я говорила быстро, сбивчиво, но мне нужно было успеть до того, как он примет окончательно решение не возвращаться, — знаешь что это значит?

Он снова промолчал.

— Это значит ты не просто Альфа. Я вспомнила. Я никогда раньше не видела такой ауры, но читала, не знаю где, но я помню. Альфа Зеро. Абсолютный альфа. Понимаешь? Они рождаются один раз в десять тысяч лет, и я даже не знаю, есть ли на свете еще один такой же как ты, тебе выпал такой путь, о котором остальные даже не могут мечтать, просто по потому, что они о нем не знают, Рус!

— Он сильнее меня, — голос зазвучал с такой тоской, что захотелось плакать.

— Нет, — я сжала ладони в кулаки, — нет, Рус! Просто, доверься, пойдем со мной. Я… помогу.

— Как? Как ты мне поможешь, девочка? — в его голос добавилось звериное рычание.

— Рус, — я старалась говорить спокойно, но мне это плохо удавалось, — я знаю, ты напуган, но вспомни, мы все время были вместе, Рус, ты — моя семья, ты мой брат. Я не готова потерять тебя, я не готова уступать смерти тебя, понимаешь? Я не знаю кто я, я не знаю откуда я, и ты мне обещал, вспомни, обещал помочь найти те куски памяти, которые я неизвестно где растеряла! Ты обещал!

Он молчал довольно долго, затем нехотя произнес:

— Хорошо.

Дневной свет так резанул по глазам, что выступили слезы. Мы все так же стояли друг напротив друга, только вокруг была просто оглушающая тишина. Я развернулась к главам, положив руку на холку волка. Посмотрела на Айдана. Он стоял с непроницаемым лицом, но я знала, что внутри у него целая буря эмоций. Первым очнулся Несид, глава Острова Стрелы. Он пошел нам навстречу, настороженный, готовый в любой момент активировать боевое заклинание и остановился метрах в двух от нас, оценивающе смерил волка, потом перевел взгляд на меня. Некоторое время рассматривал, затем повернулся к Главам:

— Кто-нибудь может мне сказать, как непосвященная девчонка смогла использовать Зов? И как получилось, что эти двое связаны таким мощным заклинанием? Это уже вопрос к вам, уважаемый герцог, — он повернулся к нам спиной, и так же неспешной походкой направился обратно. Волк недовольно заурчал, что было расценено магом как провокация. Он резко повернулся и вскинул руку в магическом жесте.

— Стоять! — мой голос прозвучал очень странно. Казалось, в него вплелись какие-то посторонние ноты, которых я раньше не замечала. И маг застыл. Со вскинутой рукой и остекленевшим взором. Толпа ахнула.

В наступившей тишине леди Ганна, глава Изумрудного Острова произнесла:

— Мисс, использование чистой силы категорически запрещено, в некоторых случаях это карается смертью, — и повернувшись к Айдану спросила, — когда вы собирались нам сказать, что девочка уже прошла испытания?

Айдан, вернувший себе самообладание огромным усилием воли ответил:

— Она не проходила.

Леди Ганна вскинула на меня глаза:

— Надо же… Любопытно.

Зато Ульрих, пришедший в себя, громогласно заявил:

— Девчонку изолировать! Она же потенциальный разрушитель! Камня на камне не оставит!

И тут волк выдохнул:

— Ррррррауууу! — от нечеловеческого воя заложило уши, и вдруг я осознала, что все оборотни, которые присутствовали здесь преклонили колено. Включая Ульриха.

Марк Синтавриус посмотрел на своего коллегу, стоявшего сейчас со склоненной головой, и хмыкнул:

— Абсолютный.

Потому, что иначе, Ульриха Лютого никто бы не смог заставить сделать то, что сделал Рус.

***

Я стояла и не понимала, что происходит. Несид так и остался с открытым ртом и поднятой рукой. Наставник Сумеречного Острова разглядывал его не стесняясь, стоя прямо напротив, после чего опустил взгляд на не защищенную шею и усмехнулся:

— Идеально.

— Прекратите, Карл, тут нет зрителей, — Ганна улыбнулась одним уголком рта, — тем более я точно знаю, что ЕГО кровь вы пить не желаете.

Вампир помахал рукой прямо перед лицом несчастного:

— Он и правда ничего не видит и не чувствует?

— Правда, — подошел Марк Синтавриус.

— Отлично, — обрадовался вампир и щелкнул Несида по носу, — довольно осклабился, демонстрируя клыки и произнес, — давно хотел это сделать.

Синтавриус фыркнул и хотел было снять с Несида оцепенение, но Ганна удержала его:

— Подождите, хоть пару минут не слышать его вечное недовольство. И к тому же, нужно убрать людей. У него на пальцах висит не много не мало Кулак Смерти.

Я поежилась, заклинания этого я не знала, но название говорило само за себя. Волк успокоился, и теперь с любопытством разглядывал компанию обступившую Несида.

— Ах, да, — Ганна повернулась ко мне, — прикажи своему волку сказать вольно. Если Ульрих и притащил с собой щенков, которые долго простоят на коленях, у него самого они далеко не молодые.

— Я все слышу! — глухо крикнул Ульрих не поднимая головы.

Приказать своему волку? Я оторопело посмотрела на Ганну, и перевела взгляд на зверя. Тот устал стоять и плюхнулся на свою мохнатую задницу. На короля всея оборотней он сейчас походил меньше всего. Я снова посмотрела на Главу Изумрудного острова. Синтавриус заметил мой взгляд и его осенило:

— Девочка, ты привязала пожизненно к себе самого сильного в мире оборотня, и понятия об этом не имеешь? Он же у тебя с руки есть будет теперь! Как вообще вам пришла в голову такая идея? Как ты, Айдан, мог допустить настолько некорректные связи? — резко обернулся он к герцогу, который до сих пор молча стоял в стороне.

Я старалась выглядеть очень просвещенной в этом вопросе. Надеюсь, что мое лицо выражало полный контроль над ситуацией. Но вот мозг отказывался плясать под дудку — я все знаю. И мой вопрос расставил все на свои места:

— А что в этом такого? — для усиления эффекта я пару раз хлопнула ресницами.

— Яйва благородная! — Марк явно упивался моим незнанием, — девочка, он почти Бог. Ему никто не указ. И если ты случайно сломаешь ноготок, он в одиночку снесет весь город, если хоть слезинка упадет из твоих глу…, — он покосился на волка, — прекрасных глаз. Это — не допустимо.

Он был прав. Привязывая к себе Руса, я даже не подумала о том, какими могут быть последствия. Но и не подозревала о силе, с которой связала себя узами, крепче которых не было ничего. Это был минутный порыв. И теперь я вовсю расхлебывала.

— Эль, мы позже поговорим, — герцог серьезно на меня посмотрел и перевел глаза на Руса:

— Отпусти их. Ты призвал их к подчинению, они подчинились. Но тебе еще учится и учиться. Разреши им подняться.

Волк скосил глаза в сторону, и весь его вид говорил, что мол, я вообще тут не причем, просто мимо проходил.

— Рус, — я тыкнула его кулаком в шею.

Если бы мне сказали, что волки умеют ухмыляться я бы ни за что не поверила, но тут, мне на долю секунды показалось, что волк именно усмехнулся. Он потерся носом о мою руку и лениво рыкнул.

Ульрих с облегчением вскочил на ноги, и все остальные оборотни поднялись тоже. Легкой походкой звериный наставник подошел к нам, и снова преклонил колено перед Русом, но уже по собственной инициативе и произнес традиционные слова, которые, как мне показалось, говорил впервые:

— Мой дом открыт для тебя всегда, мой хлеб всегда твой, моя жизнь принадлежит тебе.

Вассальная клятва была лишь данью традициям, при желании этот волчонок мог отобрать не только хлеб и кров, но жизни всех, кого пожелает без всяких клятв, но, некоторые вещи незыблемы. И вообще, почему хлеб? Слово — мясо смотрелось бы в такой клятве более естественно, но выискивать автора этих строк, что бы спросить лично не хотелось.

Герцог, окончательно пришедший в себя, взял ситуацию в руки:

— Эль, отведи Руса в дом, ему надо обернуться, но сделать он это должен у себя, голым ему стоять еще не привычно, — и повернувшись к наставникам громко сказал:

— Уважаемые Главы, предлагаю деактивировать мудрого Несида, дабы избежать моральной пытки за столь длительное его пребывание в неизвестности о происходящем.

Я решила, что сейчас как раз самое время для того, чтобы тихонечко и незаметно уйти, тем более нам было дано указание от Наставника. Я потянула за холку волка и неуверенно произнесла:

— Ну пойдем, что ли? — и волк пошел. Хотя у меня и мелькнула предательская мысль, что он не послушает и мне придется его тащить, краснея от натуги. Упирающийся Абсолютный и пыхтящая девчонка, вот смеху-то было бы. Мы почти подошли к крыльцу, как за спиной бахнуло так, словно случился горный обвал. Я резко обернулась и поняла, что с Несида сняли оцепенение, и там, где пару минут стояли мы с Русом зияла приличных таких размеров воронка. Мне резко стало плохо и я, дергая волка за шерсть, заторопилась в дом. Волк легко поднялся по крыльцу, обнюхал дверь и с ожиданием посмотрел на меня.

— Ты что, не можешь дверь открыть? — я участливо посмотрела на волка, — ах ты мой маленький, — я почесала его за ушами, — совсем тяжело, да? Ну ничего, мы поставим тебе во дворе будочку, будешь в ней поживать, да добра наживать.

Волк оторопело посмотрел на меня и рыкнул:

— Буодочку?

Теперь была моя очередь ловить челюсть:

— Ты говоришь?!

— Говорррю, — волк снова обнюхал дверь, — откррррывай!

Я распахнула дверь, и моментально попала в объятья Каро.

— Вы же мои хорошие! Я все видела! Айдан не велел выходить на площадь, но я стояла на балконе, и все-все видела! — она схватила меня за руки и закружила в танце, — ты такая молодец! Я хлопала в ладоши, когда увидела, как ты Несида! — она вдруг отпустила меня и повернулась к волку, — Рус, а ты? Красавец! — и она звонко чмокнула волка в нос.

Волк чихнул, и обнюхав руки Каро, вдруг лизнул ее ладонь. Каро обняла его за шею и прошептала:

— Здравствуй, сын, — за что получила еще один мокрый поцелуй в щеку. Она счастливо засмеялась и в этот момент входная дверь распахнулась. Айдан жестом пригласил наставников внутрь.

— Дорогая, я пригласил коллег пообедать, нам нужно обсудить несколько вопросов, сопровождающим поставят столы на улице, — он тепло посмотрел на жену и добавил, — надеюсь, ты не против.

— Конечно, нет, Айдан, я уже распорядилась, а пока нам накрывают на стол, прошу вас в гостиную, — леди Каро принимала на себя обязанности хозяйки дома. А нам снова нужно было переодеться к обеду. Русу сменить шкуру, и мне платье воспитанницы.

— Тебе помочь? — я сомнительно посмотрела на волка.

— Ободрррать? — прорычал он в ответ.

— А что, хороший коврик будет, — я зарыла руки в его густую шерсть, — теплоооо.

— Ну нет, — и волк затрусил от меня по лестнице, в свою комнату.

— Постой! — я ринулась следом, — мы можем обсудить варианты!

Но волка уже и след простыл. Вот так всегда.

Когда я спустилась вниз, Рус уже ждал меня.

— Как ты? — я легонько дотронулась до его рукава.

Он пожал плечами:

— В порядке, — и посмотрев мне в глаза, произнес, — спасибо, тебе, Эль.

Я задрала нас и высокомерно ответила:

— Обращайся, если что.

Рус расхохотался и его смех был настолько заразительным, что секунду спустя мы хохотали уже вдвоем.

Из гостиной выглянул Айдан и строго зашипел:

— С ума сошли? Быстро сюда.

Мы смутились, быстренько стерли с лиц веселье и вошли в гостиную. Снова на нас смотрело несколько пар глаз. Не совсем приятное ощущение, надо сказать. Рус вежливо кивнул, я присела в подобие реверанса.

— Ну-ну, — Несид Каменный прищурился и воззрился на меня, — если с Абсолютным все более-менее понятно, то с вами, мисс, еще придется разобраться.

Мои пальцы вдруг заледенели и стало очень неуютно, но я старалась не подавать виду.

— И да, Айдан, заполучить в первое же Определение и Абсолютного и сильную магичку с невероятной чистой силой это очень нагло с твоей стороны, — Ганна элегантно сидела в кресле и мне казалось, что без ее приказа даже складка на платье не сдвинется с места. Вдруг она встала и продолжила:

— А мы можем прямо сейчас провести ее через источник. Если она уже определена, — Ганна повернулась к изумленному Айдану, — то это никак на ней не отразится, а вы, Айдан, не можете со сто процентной вероятностью утверждать, что девочка еще на тропе.

— Не уверен, — без воодушевления ответил герцог.

— Вы видели ее силу? — Ганна вдруг подалась вперед, — а я видела. Ничего с ней не случится.

Пока Айдан обдумывал предложение, я шагнула к нему:

— Милорд, я не против.

Он нерешительно посмотрел на меня:

— Эль, ты не совсем понимаешь…

— Я умру? — я решила не церемониться.

— Нет, конечно, нет, Эль, — поспешил успокоить меня герцог, — просто для тебя это может быть немного болезненно.

— Немного?

Герцог досадливо поморщился:

— На самом деле, я не очень уверен, Эль. Возможно.

— Я согласна. И я хочу быстрее покончить с этим.

Ганна удовлетворенно улыбнулась, а Несид только фыркнул.

Герцог обернулся к дворецкому:

— Эд, принесите чашу.

Дворецкий вернулся через секунду, будто заранее знал, о чем его попросят.

— Итак, — руки Айдана слегка дрожали, он явно переживал за меня, — тебе нужно попросить Лану.

Я кивнула. Помнила, что говорил Рус на площади.

— Приветствую тебя, Луноликая Лана! Прошу принять Дочь свою и указать ей путь, — я отпила из чаши и снова отдала ее герцогу.

Ничего не происходило. Вот совсем ничего. Даже как-то обидно стало. Герцог чуть расслабился и переставил чашу на стол.

Ганна задумчиво посмотрела на меня:

— Значит уже определена. Любопытно.

И тут прозвучал хриплый голос Ульриха:

— Смотрите!

Наставники резко повернулись к столу, и я краем глаза увидела, как вода источника в чаше начала движение, словно создавая небольшую воронку, потом разгладилась, и на поверхности появился знак. Ганна охнула, а Несид только прищелкнул языком. Даже Ульрих, которому нет дела до магов сочувственно засопел. Рус инстинктивно сжал мою руку и я, не выдержав, спросила:

— Что там?

Наставники повернулись ко мне, и Глава Сумеречного Острова, недобро усмехнувшись ответил:

— Ты не просто маг, девочка. Ты — предназначение.

Глава 3.

В комнате повисла тишина. Я совершенно не понимала, что происходит. Что за предназначение? Чье предназначение? Кажется, я сказала это вслух, потому что ко мне развернулся Марк Синтавриус и учительским тоном повествовал:

— Предназначение, девочка, это задание. Выполнишь его и свободна.

Карл усмехнулся, у вампира это получалось особенно зловеще:

— Да, Эль. Делов-то. Узнать кому и для чего ты предназначена. Найти объект, выполнить указанный путь и тихонечко отойти в сторону.

— И что в этом сложного? — я не понимающе взглянула на Айдана.

— Эль, есть вещи, которые ты не до конца понимаешь. Во-первых, данных нет никаких. Единственное, что мы знаем точно, чем сильнее проклятье, тем сильнее его спасение, в данном случае ты.

— А судя по тому, как легко ты набросила чистое оцепенение на мистера Несида, — Ганна снова уселась в кресло, — то проклятый явно не обычный человек, и вообще, человек ли.

— Предназначение есть только у проклятых? — подал голос до сих пор молчавший, Рус.

— В нашем случае, да. Остальное называется просто — судьба.

— И не известно сколько сил у тебя, — Ульрих задумчиво вертел в руках перо, — набираешь ты, или уже в полной концентрации.

— Да, кстати, Айдан, сколько ты обучал девочку? — спросил Марк, — от какого времени отсчет? Тут хотя бы можно примерно предположить.

Айдан поморщился, но все же ответил:

— Тут не все так просто, коллеги. Разрешишь, Эль? — он обратился ко мне.

Я кивнула, секрета из моего прибывания здесь никто не делал, да и мало ли, все-таки сейчас в комнате находились одни из сильнейших людей королевства. И Айдан рассказал им нашу с Витой историю.

— Все еще хуже, чем я думал, — вампир перекинул ногу на ногу, и сцепил руки в замок, — то есть вы хотите сказать, что даже примерно не подозреваете о происхождении девочки?

Айдан кивнул.

— И то письмо, которое было с ними — это единственный ключ? И что возможно, девчонку специально отправили неизвестно куда, аккуратно подтерев память, что бы не дай бог никто не узнал то, что возможно знали там, откуда ее изгнали?

— Меня никто не изгонял! — я была откровенно возмущена постановкой вопроса.

— Вы уверены, мисс? — поднял бровь вампир.

Ну вот. Конечно, он прав на сто процентов.

–Нет, — сникла я.

— А что, если там, откуда они приехали, уже знали о предназначении, и девочку просто спасали? Такой вариант мы тоже не можем исключить, — Ульрих посмотрел прямо мне в глаза, и я поняла, что не считая Айдана, у меня есть еще один союзник.

— Возможно. Или хотели просто спастись сами. Вы представляете, что будет, если награда найдет своего героя? И не захочет исполнять то, чему была предназначена? Она же начнет метать молнии направо и налево. Кто ее остановит? Я? Или вы, Несид? — Марк повернулся к Главе Острова Стрелы.

Несид передернул плечами словно от холода, но ответил:

— Думаю, девочке самой нужно искать ответы. Искать там, откуда она прибыла. По крайней мере есть хотя бы небольшая зацепка, и, если Лиственный город действительно существует, нужно начинать именно там.

— Исключено, — Айдан был непреклонен, — ей всего семнадцать.

— Восемнадцать через два месяца, милорд, — я постаралась ненавязчиво влезть в разговор.

— Тебя пока никто не спрашивал, Эль, — холодно ответил герцог.

— Во-первых, она слишком молода. Во-вторых, одну я ее точно бы никто не отпустил.

— Я буду ее сопровождать, — твердо сказал Рус.

— Ну, это тоже пока сомнительно, — продолжил Айдан, — хотя теперь тебе, конечно, никто не указ.

— В-третьих, даже если я выделю охрану, случись что — девочка не сможет себя защитить. Никаких навыков самообороны.

— С таким силами они ей вряд ли понадобятся, — усмехнулся вампир.

— Но я согласен, — сказал Ульрих, — девчонку надо натаскать. Но, как вы понимаете, я лучше займусь Русом, — он почтительно кивнул его сторону, — мальчик пережил только один оборот, ему нужно многому научится. И учитывая как молниеносно у нас развиваются события, я сделаю это лично.

Вампир слегка поджал губы и произнес:

— Логично. К сожалению, я не смогу вам помочь, если только мисс не захочет…

Он не договорил, как я поспешно его перебила:

— Нет-нет, спасибо.

— Мы все, думаю, должны помочь Айдану. Как бы это не прозвучало, на сегодняшний день у него практически нет ресурсов для обучения. Можно выделить по дню на каждого, — голос Ульриха звучал твердо.

Несид нервно покусывал губы, и после того, как все высказались, потер лоб и мрачно сказал:

— Вы вообще представляете себе, что значит отправить ее одну? С мальчишкой, у которого был только один!, — он поднял указательный палец вверх, — один оборот! Опыта ноль, знаний, ноль. Девчонка испугается собственной тени и снесет чистой силой пол материка. А Абсолютный, не разобравшись, грудью упадет на ее защиту и снесет остальное. И это еще хороший вариант. А если она попадет в руки нашим врагам? — он прищурился и обвел взглядом сидящих в комнате, — и я не думаю, что им долго придется ее заставлять, достаточно будет просто прижать волчонку хвост, чтобы надавить на нее. Мы так долго выстраивали магическую защиту, чтобы просто так, отдать все какому-то удачливому болвану, который хоть немного разбирается в магии?

В комнате воцарилось молчание. Каждый из них был согласен с Несидом. Но если с нами поедет кто-то из наставников, это только привлечет излишнее внимание. Маги редко путешествуют в компании оборотней, а то, что Рус не отступится было понятно сразу. И если странная компания вызовет недоуменные взгляды со стороны простых, то опытные маги обязательно заинтересуются. И тогда точно никто не гарантирует мою безопасность.

Карл чуть качнул ногой, и полюбовавшись на зеркально чистый носок своего ботинка, нарушил тишину:

— Артефакт «Закрытого зрения» мог бы помочь. Как вы помните, он блокирует любое считывание, давая ложное представление об ауре и возможностях. Взломать его защиту под силу только очень сильным мастерам. И если девочка будет вести себя эмоционально стабильно, не разбрасывая там и тут магию, или хотя бы не демонстрируя ее перед всеми во всей красе, то думаю, это бы сработало. Есть одно но. Если бы в моем Острове был такой артефакт, я бы, конечно, поделился.

Несид надулся, и я сделала вывод, что искомый артефакт находится именно в его власти.

— Хорошо, — в его голосе я слышала раздражение, — раз надо значит надо.

«Это просто невероятно, — подумала я, — еще вчера никто из них даже не знал о моем существовании».

И словно угадав мои мысли, Несид произнес:

— Не обольщайтесь, маленькая мисс, мы просто все хотим выжить. Как, думаю и те, кто вас сюда отправил.

Я кивнула. Это было честно.

— Обед накрыт, милорд, — Эд поклонился и распахнул двери.

Я под предлогом того, что на сегодняшний день я достаточно пережила, извинилась перед всеми и собралась подняться к себе. Рус понимающе оглядел меня, но спорить не стал.

— Останусь, — предупредил он мой вопрос.

***

Я проснулась очень рано. Лежала и прислушивалась к тишине. Так странно, я вчера даже подумать не могла о том, как круто повернется моя жизнь. В дверь тихонько заскребли. Я напряглась и замерла. Ручка двери тихонько повернулась и дверь приоткрылась. Я собралась было вскочить, но в щель просунулась лохматая голова Руса, и он громко прошептал:

— Эль! Эль, ты спишь?

У меня отлегло на сердце. А кого я, собственно, боюсь? Своего проклятия? Я прямо представила, как оно скребется в дверь и тихонечко так: «Ты тут? И я тоже». Я вскочила с кровати, и накинув легкий халат выскочила из спальни.

— Рус, ты чего? — тоже прошептала я.

— Можно войти?

— Заходи, — я оглядела себя, вроде все прилично.

— Что случилось?

Рус зашел в комнату и аккуратно закрыл за собой дверь.

— Герцог уехал, что-то случилось в деревне, — негромко сказал он, — очень быстро собрался и уехал.

— Странно, — я плюхнулась на диван, — что бы сам поехал?

— Угу, — он почесал затылок, — я бы тоже съездил бы.

— Куда?

— Ну в деревню. Интересно же!

— Ну ты даешь.

— Ну Эль, — он хитро на меня посмотрел, — он отряд взял с собой. Охрану.

— Я только проснулась. Платье, прическа, сам понимаешь, — но внутри уже была готова сорваться, чтобы хоть как-то развеяться, — что там может быть? Разбойники, наверное, вот и взял людей.

— Эль, ты знаешь, что у нас ночевал Карл Приманский?

— Нет, — мои глаза широко распахнулись.

— Они уехали вместе.

Больше упрашивать меня не пришлось.

— Выйди, мне надо переодеться.

Рус тихо выскользнул за дверь, а я торопливо влезла в шкаф и мысленно поблагодарила леди Каро, за то, что она все-таки настояла на том, чтобы у меня был костюм для верховой езды. Спешно натянула брюки и блузу, накинув поверх теплый жакет, и пристегнула сзади к ремню брюк подобие длинной юбки. Мельком взглянула на себя в зеркало, быстро собрала волосы в хвост, полюбовалась немного, сойдет. Я свободная, вспомнила, как недавно дразнил меня Рус и вышла в коридор. Мы пробирались по спящему дому как два неопытных вора, все предметы на нашем пути так и норовили зацепится то за сюртук Руса, то за мою несуразную юбку. Наконец мы добрались до конюшни и тихонько вывели двух почти одинакового цвета коней. Сказать, что опыта верховой езды у меня не было, ни сказать ничего. Я кое как влезла на спину бедной животине, который, к слову сказать, стоял и терпеливо ждал, пока я разными вариантами пыталась на него залезть. Наконец мне это удалось, и мы выехали за пределы дворца.

На улице уже светало, и тени, отбрасываемые деревьями, становились менее мрачными, но неприятное ощущение все равно не проходило. Я уже мысленно пожалела, что дала себя уговорить на столь сомнительную авантюру. Ехать пришлось около часа, но за это время я осознала, насколько завтра будет болезненной попытка хотя бы присесть. Рус шумно втянул воздух и сказал:

— Уже близко.

Я тоже принюхалась, но ничего особенного не почувствовала.

— Пахнет дымом, — Рус пришпорил коня и рванул вперед.

О нет. Дней пять я буду даже спать стоя. Но я стиснула зубы и рванула вперед за ним.

В деревню мы въезжали медленным шагом. Я смотрела по сторонам и отмечала странность за странностью. Деревня была цела. Частично. Но через один-два дома некоторые срубы были начисто сожжены, и сиротливо торчащие балки и переборки еще сохранили остатки тепла от огня, печально поднимая к небу тоненькие стрелы дыма. Но странным оказалось даже не это. Стоявшие рядом дома не пострадали абсолютно. Даже сажи не было на чисто-выбеленных стенах. Пожары оставляют страшные следы. Но здесь не было и намека на то, что они стояли рядом.

— Обратила внимание? — Рус был очень сосредоточен.

Я кивнула. Мы проехали вглубь деревни и увидели стоявших вместе Айдана и Карла у одного из сожженных домов. Вокруг деловито сновали вооруженные люди, но паники на улицах не было. Герцог оглянулся на нас и нахмурился:

— Зачем вы приехали?

— Мы Старшие, милорд. Мы обязаны быть в курсе всего.

Айдан что-то хотел сказал, но передумал и просто махнул рукой.

— Что здесь произошло? — я оглядывалась по сторонам и заметила как метрах в десяти от того места где мы остановились, деревенские стаскивали обожженные трупы и складывали рядом.

— По всей вероятности здесь был Проводник, мисс Эль, — Карл вытер рукавом лицо и размазал по нему сажу, отчего его и так бледные скулы еще больше заострились.

— Проводник? — мы с Русом переглянулись.

— Его почерк, — вампир наклонился и что-то поднял с земли, протер, рассмотрел и выбросил в сторону.

— Кто такой Проводник?

— Вы сказок не читали что ли, мисс? — он раздраженно отвернулся и зашагал в сторону Айдана.

— Проводник ентот, мисс, Каратель то бишь, — раздалось за спиной.

Мы оглянулись, на нас хмуро смотрел старик. Мы с Русом спешились и оказались рядом с ним.

— Кто такой этот Каратель?

— Известное дело кто, — старик переступил с ноги на ногу и оглянулся, — Каратель как есть.

— Ну мы поняли, что Каратель, зачем он здесь был? — нетерпеливо переспросил Рус.

— Ну так понятное дело зачем, — старик явно испытывал наше терпение, — за братовьями Еськиными приходил. Хватит им уже бед-то творить по земле.

— Она что-то натворила? — я пыталась хоть как-то выудить нужную нам информацию.

— А то ж, еще как, братьев своих разбойников прикрывала, да ворованное хранила, а то и продавала. А братушки-то ее уж сколько натворили — не перечесть зла. И грабили, и убивали, а уж сколько девок попортили, так вообще не счесть. Вот и пришла судьбинушка.

— А кто его послал? — если бы я знала хотя бы, что спрашивать!

— А кто ж его пошлет. Он сам приходит, — старик сплюнул в сторону, — а и по делом им.

— Скажите, уважаемый, — Рус ткнул в сторону сгоревших домов, — а почему дома так странно сгорели?

— Да почему странно? Весь род почитай, Елькин и выгорел, акромя вот ентих трех, — он кивнул в сторону и я увидела сидящих на скамейке трех ребятишек. Старшая, девочка лет десяти, крепко сжимала в руках тряпичную куклу и болтала ногами. Двое мальчишек помладше, лет четырех-пяти, были так сильно похожи, что стало понятно — близнецы.

— Спасибо большое, — я кивнула деду и потянула Руса, — пойдем поговорим.

Мы подошли к детям, и я присела перед девочкой.

— Привет.

Девчушка хмуро на меня посмотрела и отвела взгляд в сторону.

— Ты знаешь что здесь случилось? — я не оставляла попытки ее расспросить.

— Жнает, — один из братьев деловито грыз кусок сахара, — но ни шкажыт.

— Почему? — улыбнулась я ему.

— Штрашно же! — он округлил глаза и продолжил свое занятие.

Я поднялась, и погладила девочку по голове. В руку остро кольнула энергия и я удивленно одернула ладонь. «Сирота», мелькнула мысль. Развернулась и найдя глазами герцога, который разговаривал с пышнотелой селянкой, направилась к нему.

… токмо я это и увидела, — махнула женщина в ту сторону, где сидели дети, — как он выволакивал их на улицу. А потом повернулся в мою сторону, как пить дать страхолюдина, клянусь Ланой, лицо серое, а глазищи чернущие, как тьма, а из глаз молотють искры в разные стороны.

Айдан поморщился, но перебивать не стал.

— То есть вы хотите сказать, что видели Карателя?

— Карателя не Карателя, а эту страховидлу я запомню на всю жизнь, — баба вытащила из пышных форм какой-то медальон и поцеловала его, — теперича спать не смогу одна ночами, страх-то какой, и защитиииить некому, — театрально закончила она, поглядывая одним глазом на герцога. Я не поверила своим глазам. Да она же заигрывает! А что, герцог красивый, видный мужчина, глядишь и будет иногда отводить душу. Но Айдан поблагодарил рассказчицу и повернулся к нам.

— Ночью здесь, видимо, побывал Каратель. Уж не знаю, как он добрался сюда, в наших краях его не было ни разу. Только легенды да сказки слышали. Но Карл послал в свой Остров людей, и когда они прибыли, подтвердили, что все это очень похоже на то, как он вершит суд. Возможно, выслеживал их давно и они привели его сюда.

— Так это реальный человек? — спросил Рус.

— Ну как реальный, — Айдан нашел какую-то тряпку и старательно вытирал руки, — теперь, как видишь, реальный. Хотя может и не человек. Но убивает вполне себе реально. Видишь, — он махнул рукой, — выжжены ровно те дома, в которых жила вся их родня. Остальные дома не повреждены, значит палил магическим огнем.

— Сколько трупов? — Рус посмотрел в сторону кучи.

— Восемнадцать. Никого не пожалел, — лицо Айдана было мрачнее тучи.

— Почему же, — я повернулась к детям, — этих не убил.

— Приемные, — махнул рукой герцог.

— Милорд, я не уверена, но у девочки, по-моему, дар.

Он проницательно на меня взглянул:

— Что почувствовала?

Я пожала плечами:

— Просто энергию.

Он кивнул:

— Заберем с собой, дома разберемся.

Когда мы добрались до замка, наступил уже полдень. Айдан попытался забрать девочку, но та плакала и не хотела уезжать без братьев, пришлось взять и их. И уже дома, Каро подтвердила дар у всех троих. Девочку звали Рейна, а мальчишек Мирр и Дейми. Рейна рассказала, что их выкрали из родного дома очень давно, мальчики были еще младенцами, возможно, грабители напали на какое-то большое село, а ребятишек думали продать, но не успели.

Весть о Карателе разлетелась по округе со скоростью света. Первым к нам прибыл Несид, и пока Эд принимал у него в коридоре пальто, он успел недовольно высказаться по поводу этого события:

— А я говорил, что добром это не кончится, она, — он тыкнул пальцем в меня, — прямо-таки притягивает неприятности. Вот попомните мое слово, мы еще хлебнем горя.

Расчувствовавшись, он прошел в гостиную и уселся в кресло с недовольным видом. Айдан уселся напротив него и спроси:

— Что вы имеете в виду? — он знаком показал Эду налить вина ему и наставнику Стрел.

— Да это же очевидно! — Несид поправил галстук, словно ему было тяжело дышать, — она слишком сильна, что бы у нас в запасе был хотя бы год. Ее сила притягивает сюда ее, или его, или что-то, уж не знаю кому она там, — он тыкнул пальцем в потолок, — обещана. И на нас свалятся в обозримом будущем теперь все неприятности.

— Ну, возможно, не все так уж плохо, — в комнату стремительно зашла Ганна, снимая на ходу перчатки. Она не глядя бросила их на столик, и уселась на диванчик, — и мне вина, горло пересохло, надеялась быть первой, но Несид, как всегда, меня опередил, — она улыбнулась и чуть наклонила голову.

— После того, как мы вчера вернулись в Остров, — Ганна отпила глоток и блаженно прикрыла глаза, — наши Старшие перерыли всю библиотеку в поисках хоть какой-то информации о предназначениях. Все, что мы нашли — это сагу о Красном восстании, помните? — Ганна эффектно прикрыла глаза и ее ресницы затрепетали, — когда неистовый свет поглотил тьму, сбылось предназначение. Но самое удивительное знаете что? — она выждала театральную паузу, — что нигде нет описания самого предназначения. Кто это был? Что это было? Я знаю только, что там была резня, и те земли, где все это произошло, до сих пор пустуют.

Конец ознакомительного фрагмента.