Свинцовые ливни

Мила Бачурова (2023)

Что может с тобой случиться в мире, где личная безопасность возведена в абсолют? Где покой населения денно и нощно охраняет всесильный Департамент Безопасности? Где за каждым постоянно незримо наблюдают?Сорок лет прошло с тех пор, как отгремели Тяжелые времена. Вокруг тебя — мир и благоденствие.Ты сумел вырваться из-за бетонной стены, убежать от своего прошлого. Тебе пришлось нелегко, но зато сейчас ты — детектив-сержант Эс-Ди, уважаемый в обществе человек. С тобой работают психологи, и кошмары из детства почти перестали преследовать тебя ночами.И вдруг появляются они.Никто не знает, откуда. Никто не знает, куда исчезают потом.Бьют свинцовые ливни. Мы вернем миру справедливость.

Глава 10

Локация: Белый Округ, Западный сектор.

Храмовая площадь

Храм Одиннадцати Стражей.

Когда Виктор узнал, как появились Одиннадцать, он долго истерически ржал.

Одиннадцать процентов — людей, которых не трогает вирус.

Основателем новой религии принято было считать Святого Виктора. Набожная госпожа Ковальски назвала единственного сына в честь него, и Виктор с нетерпением ждал двадцатипятилетия — возраста, в котором он на законном основании сможет поменять имя.

Сведения о житие Святого Виктора в цветных округах и Милке полярно разнились. Если в Милке этого человека, умершего тридцать шесть лет назад, почитали за святого, то статья в учебнике Академии Эс-Ди выдавала сухую, короткую справку.

Родился в округе Тин — пятом и самом дальнем округе Мегаполиса, лежащим за границей Милка. Нигде и ничему не учился — единственное, чему можно научиться в Тине, это не помереть с голоду. Небесталанный художник, перебивающийся случайными заработками. Наркоман, мошенник. И создатель символа Одиннадцати — изображения Стражей.

Фигура, занёсшая меч над наклонной чертой. Под чертой — жуткая тварь, выползающая из лежащей на боку восьмерки-бесконечности. Стражи побеждают бесконечность перерождений вируса.

С тем, что символ, в детстве вызывавший восторг и благоговение, является всего лишь стилизованным изображением знака %, Виктору удалось смириться далеко не сразу. Сейчас, став взрослым, психологам интерната он от души сочувствовал. И изо всех сил пытался сопротивляться тёплой, против воли захлестывающей всё его существо, волне, поднимающейся из каких-то давних, казавшихся давно затопленными, глубин. Он не был на этой площади двенадцать лет — но, оказывается, помнил всё.

Восторг, который охватывал его при приближении к Храму. Желание поскорее оказаться рядом с ним.

Виктор вдруг понял, что идёт по улице, которой ходил в детстве. Понял, что узнаёт всё вокруг — приметные дома, переулки, лавки торговцев. Вот сейчас, за этим поворотом… Сейчас.

— Ой, прости! Храни тебя Одиннадцать. — Девушка, торопясь, на бегу задела его плечом.

Невысокая, стройная, лица под сбившимся набок капюшоном не разглядеть — только выбиваются наружу длинные золотистые пряди волос. Строгое коричневое платье, поверх него черная накидка — без рукавов, но с капюшоном, так всегда одевались женщины, служащие Одиннадцати. Девушка обогнала Виктора, добежала до Храма и, торопливо выставив перед собой на пороге руку наискось, юркнула внутрь.

— Спасены будем, — буркнул ей вслед Виктор.

Поправил соскользнувший с плеча рюкзак.

Огляделся. И вдруг понял, что Храм, в детстве казавшийся огромным и величественным, сейчас выглядит именно тем, чем является. Старой, съежившейся и покосившейся от времени постройкой, которой наспех проведённый косметический ремонт скорее навредил, чем помог. Храм для чего-то покрасили — и выглядело это так, будто строгая пожилая дама вдруг густо подвела глаза, ярко накрасила губы и нарумянила впалые щёки.

А площадь возле Храма осталась неизменной. Те же лотки, торгующие напитками и незамысловатыми лакомствами, те же попрошайки и воришки, шарящие по карманам зевак, тот же ряд кабаков и увеселительных заведений на другой стороне площади. Те же бродячие проповедники, призывающие людей обрести новую жизнь.

И — Красавица Эльза. Она стояла там, где привык видеть её Виктор, когда был мальчишкой. Как будто старуха все эти годы никуда не уходила. Как будто только его и ждала.

Чёрное кружевное платье, чёрная шаль. Яркие дешёвые бусы — их, кажется, прибавилось, — костлявые руки, морщинистая шея и молодое девичье лицо.

Красавица Эльза стояла у входа в Храм, перед чашкой для подаяний. Виктор, не видя издали, готов был поклясться, что и чашка та же самая — из жаропрочного пластика, с яркой картинкой на дне, обычно такие ставят на стол маленьким детям.

Эльза то замирала неподвижно, то вдруг начинала приплясывать и кружиться на месте, разведя руки в стороны. Концы шали при этом взмывали вверх, и старуха становилась похожей на усталую, измождённую бабочку.

Выходящие из храма люди бросали в чашку монеты, изредка — купюры. Виктор нащупал в кармане джинсов специально приготовленную мелочь. Приблизился к старухе.

— Эй, Красавица, — окликнули вдруг Эльзу из-за его плеча. — А ну, расскажи ещё про Проклятых Стражей!

Виктор оглянулся. Два парня, приблизительно его возраста. Судя по одежде и повадкам — не из тех, кто зарабатывает на жизнь честным трудом. От парней крепко разило спиртным — то ли с ночи не просыхают, то ли уже успели поправиться после вчерашнего.

Виктор насторожился. Эту породу он хорошо знал. Сейчас парни благодушны, однако настроение может измениться в любой момент. И в этом случае они не будут даже придумывать повод для того, чтобы прицепиться к стоящему рядом. «Мы тебя не знаем!» — в общем-то, вполне достаточно. Но пока парни Виктора не замечали.

— Что там с Проклятыми? — повторил вопрос парень. Подошёл к Эльзе, которая, покружившись, снова застыла на месте, подёргал за рукав. — Повтори, что ты тут орала? Куда там они взлетели?

Эльза смотрела на парня, но, кажется, не слышала. Или не понимала. Она, с неожиданной силой, вырвала рукав из его пальцев и снова закружилась на месте.

— Проклятые Стражи, — донёсся до Виктора её на удивление ясный, мелодичный голос.

Мёртвая вода,

Вышли ниоткуда,

Исчезли в никуда…

— Хорош топтаться! — парень, видимо, начал терять терпение. Схватил старуху за плечо. — Я тебя спрашиваю! Ты в натуре видала, что вчера в Нейтрале было?

Эльза задёргалась, пытаясь высвободиться. Снова забормотала, глядя в лицо парню:

— Проклятые стражи, мёртвая вода…

— Отстань от неё!

Из церкви выбежала девушка. Кажется, та самая, что нечаянно толкнула Виктора. Бросилась к Эльзе.

— Она не понимает, чего ты от неё хочешь. Она не здорова.

Краем глаза Виктор заметил, что вокруг начал скапливаться народ — такие сцены в Милке любили.

— Всё утро орала про Стражей, а теперь повторить не может? — возмутился парень.

— Надо было слушать, когда она говорила, — отрезала девушка. — Или жди, когда сама захочет повторить. По щелчку Эльза не включается, это тебе не плежер!

Вокруг захихикали.

— Умная, да? — с угрозой спросил парень. — Пошла вон, — и оттолкнул девушку.

Грубо, сильно, та едва устояла на ногах. А парень снова схватил Эльзу за плечи.

— Повтори про Стражей, слышь! — встряхнул старуху. — Чего уставилась? Оглохла?

Гротескно молодое лицо старухи вдруг искривилось. Виктор отчего-то ясно, будто увидел собственными глазами, понял, что сейчас произойдёт — но сделать ничего не успел. Эльза с отвращением плюнула парню в лицо.

Тот взревел.

— Ах, ты…

Его занесённую для удара руку Виктор перехватил почти машинально. И так же машинально закончил приём — вывернул парню плечо и бросил через себя. Постаравшись, чтобы противник покрепче приложился башкой о мостовую.

Резко развернулся ко второму парню.

— Ты ещё кто?! — прошипел тот.

Отскочил назад, мгновенно выхватив откуда-то и выставив перед собой нож. Собравшаяся толпа зашумела, с готовностью завизжала какая-то женщина.

Первый удар — выбить из руки парня нож. Следующий — прямой в живот. Добавить снизу в челюсть и уронить противника на разбитые, перекосившиеся плиты, которыми выложена площадь.

В следующий миг Виктор оседлал парня и выкрутил его руки назад. Склонившись к уху, прошипел:

— Попробуешь меня найти — пожалеешь. К старухе — не лезть! Ясно?

Парень прохрипел что-то нецензурное.

— Плохо, что ты такой непонятливый. — Виктор сильно, с размаху, ударил его кулаком по затылку.

— Убил! — взвизгнула та же женщина.

— Оглушил, с вашего позволения, — поправил Виктор. — Если желаете оказать этому уроду первую помощь, добро пожаловать.

Он поднялся, подошёл к Эльзе. Взял старуху под руку. Перед ним немедленно оказалась давешняя девушка.

— Чего тебе от неё надо?! Куда ты собрался её вести?

— Подальше отсюда, — объяснил Виктор. — Затылки у этих бугаев крепкие, в отключке проваляются недолго. Полагаешь, к тому моменту, как очухаются, Эльзе стоит находиться рядом?

Девушка сердито засопела, но возражений, видимо, не нашла.

— Я сама отведу её домой.

— Я тебе помогу. — Виктор крепче ухватил Эльзу под локоть, давая девушке понять, что отпускать старуху не намерен.

Девушка посмотрела на лежащих парней — один из них, кажется, начал шевелиться. Люди толпились вокруг побитых, на Виктора и Эльзу внимание обращать перестали.

Решила:

— Ладно. Идём, — пристроилась к Эльзе с другой стороны. Мягко проговорила: — Пошли, Эльза. Тебе пора отдыхать.

— Проклятые Стражи, — забормотала старуха, — мёртвая вода…

— Да, да, — кивнула девушка, — не волнуйся. Всё хорошо. Идём домой.

Эльза подчинилась.

— Ты знаешь, где она живет? — спросил Виктор.

— Все знают, — удивилась девушка, — в приюте позади храма. Ты не местный, что ли?

— Нет.

— А откуда?

— Из Юго-Восточного.

— Ого. Далеко… А к нам зачем пожаловал?

Легенду Виктор приготовил ещё по дороге.

— Ролик в сети увидал. Ну, про то, что у вас тут было. Хотел на то место поглядеть.

— Ясно. — Девушка горделиво кивнула. — К нам сейчас много народу едет. Хотя, честно говоря, смотреть там особо не на что, просто старое шоссе. Да и не пускают туда никого, эсдики из Грина ограждение выставили. Так что — если только издали… Тебя как звать?

— Бернард.

— А я — София. Будем знакомы.

Длинное двухэтажное здание, расположившееся за храмом, Виктор не помнил. Хотя оно наверняка стояло здесь и двенадцать, и сорок лет назад — последний новый дом в Милке выстроили ещё до пандемии. С тех пор количество населения в округе неизменно шло на убыль. Чего-чего, а свободного жилья хватало. София уверенно провела Эльзу по коридору и толкнула третью по счету дверь.