Жизнь для Венгрии. Адмирал Миклош Хорти. Мемуары. 1920—1944

Миклош Хорти, 1953

Адмирал Николас Хорти занимал пост регента Королевства Венгрия с 1 марта 1920 года по 15 октября 1944 года. Исполняя обязанности регента, Хорти пытался проводить политику восстановления Венгрии в ее прежних, до крушения Австро-Венгерской империи границах. Эта политика, в конечном счете, привела его к союзу с Гитлером. В результате Венгрия вернула себе часть своих исконных земель в Сербии, Хорватии, Словакии и Румынии. Но за это надо было платить, и венгерские соединения отправились на Восточный фронт, где понесли значительные потери. Вскоре Хорти понял неотвратимость поражения войск стран «оси» и начал тайные переговоры с союзниками. Однако вывести страну из войны ему не удалось. Война закончилась для Венгрии только с приходом советских войск, которые Хорти считал врагами и оккупантами. Мемуары Хорти – это рассказ регента королевства без короля и адмирала без флота о своей жизни и о том, как он вел борьбу за свою страну в господствовавшей в Европе атмосфере конфликтов, зависти и ненависти. В формате PDF A4 сохранён издательский дизайн.

Глава 4

Эрцгерцог Франц-Фердинанд

В мои намерения не входит подробное описание повседневной жизни наследника трона. Я ограничусь лишь теми сведениями, что я узнал о нем во время моей службы при дворе, и тем, что слышал о нем от других.

Франц-Фердинанд в 12 лет унаследовал большое состояние и титул д’Эсте от представителя боковой ветви Габсбургского дома герцога Моденского. Франц был старшим сыном эрцгерцога Карла-Людвига, единственного брата императора Франца-Иосифа, имевшего потомство. Император Мексики эрцгерцог Максимилиан был убит, эрцгерцог Людвиг-Виктор остался холостяком. Матерью наследника трона была принцесса Мария-Аннунциата, дочь Фердинанда II, короля Обеих Сицилий из династии Бурбонов. В октябре 1862 г. в капелле Императорского дворца в Венеции состоялось торжественное бракосочетание австрийского эрцгерцога Карла-Людвига и Марии. Эрцгерцогиня была красивой женщиной, но она страдала туберкулезом. Ее неизлечимая болезнь буквально подрезала крылья ее честолюбивым устремлениям. Она мечтала о сыне, который однажды занял бы императорский трон. Когда в 1863 г. родился Франц-Фердинанд, врачи считали, что он не выживет. Благодаря внимательному уходу и длительному пребыванию в замке Вартхольц у подножия горного массива Ракс в австрийских Альпах, болезненный подросток вырос здоровым, крепким юношей.

Вопреки предостережениям врачей, эрцгерцогиня родила еще троих детей — двух мальчиков, Отто и Фердинанда, и девочку Маргарет. Прожив девять лет в замужестве, Мария умерла в 28-летнем возрасте. Она прекрасно понимала всю опасность своего заболевания и распорядилась не допускать к ней детей. Недостаток материнской любви в какой-то мере восполнила мачеха, инфанта Португалии Мария-Тереза из древнего рода Браганса. Новая восемнадцатилетняя жена Карла-Людвига приняла участие в воспитании Франца, который испытывал вполне понятное ревнивое чувство к младшему брату, веселому здоровяку, всеми любимому «прекрасному Отто». Взаимоотношения Франца и мачехи были, однако, очень близкими.

В возрасте 14 лет эрцгерцог получил звание секунд-лейтенант, но это никак не сказалось на его образе жизни. Только после присвоения звания первый лейтенант он покинул родной дом и был отправлен в Энс в драгунский полк. Условия проживания там были для него непривычны, и отношения с офицерами-сослуживцами не сложились. Его производство в майоры в 1888 г. и перевод в Прагу в 102-й пехотный полк стали для него истинным облегчением. Он надеялся вести жизнь, отличную от той, что была его уделом в скучном городке Энс. Франц квартировал на Градчанах, и он стремился насладиться музыкой и светской жизнью, проводить время в компании друзей, как и остальные офицеры. Но ему вновь не повезло. Присутствие Франца в обществе сковывало всех. 30 января 1889 г., возвратившись со службы домой, он был потрясен новостью о смерти кронпринца Рудольфа в Майерлинке, произошедшей при таинственных обстоятельствах^[25]. Мечты матери о его карьере были, казалось, близки к осуществлению. Ведь смерть Рудольфа означала, что следующим претендентом на трон Австро-Венгрии становился отец Франца. Однако, принимая во внимание его преклонный возраст, было понятно, что в качестве наследника может теперь рассматриваться сам Франц-Фердинанд.

Франц-Фердинанд был молодым человеком с сильным и энергичным характером, умным и глубоко религиозным. Однако он был легко возбуждающейся личностью. Был человеком замкнутым, имевшим всего лишь несколько друзей. Окружавшие его люди почти ничего не знали о нем. Франц намеревался подготовить себя к будущему высокому положению, что требовало серьезных познаний в политических науках и необходимости овладения различными языками многонациональной империи. Эрцгерцог полагал, что ему следует посмотреть мир, и он решил отправиться в длительное морское плавание, которое к тому же положительно скажется на его здоровье. Но такое путешествие требовало тщательной подготовительной работы дипломатов, даже если бы наследник австро-венгерского престола ехал инкогнито как граф Гогенберг. Фельдъегерям в ту далекую эпоху приходилось тратить много времени, чтобы добраться в ту или иную отдаленную страну мира и вернуться с ответом обратно. Более того, было необходимо уговорить дать свое согласие его величество. Этого удалось добиться благодаря посредничеству императрицы Елизаветы. 15 декабря 1892 г. Франц-Фердинанд вышел из Триеста на бронепалубном крейсере «Императрица Елизавета»^[26].

Эрцгерцог Леопольд, мой сокурсник в Военно-морской академии, с которым я сохранил самые дружеские отношения, просил меня присоединиться к экспедиции, объяснив, что он сам примет в ней участие лейтенантом. Я отказался и даже посоветовал ему никуда не ездить, поскольку два эрцгерцога были столь различны по характеру, что ничего хорошего из этой затеи не выйдет. События подтвердили мою правоту. Они окончательно рассорились, и в Сиднее эрцгерцогу Леопольду пришлось покинуть корабль и одному вернуться в Европу. Он был уволен с флота и переведен в пехотный полк в Брюнн (Брно). Впоследствии в результате брака с незнатной женщиной он лишился титула и эмигрировал в Швейцарию, где жил под именем Леопольд Вёльфлинг, и скончался там после Первой мировой войны.

Для членов королевской семьи Британии путешествие по миру и визиты в отдаленные области империи — обычное дело. Но какая другая страна когда-либо посылала наследника трона в кругосветное плавание?^[27] В обратный путь из Иокогамы он отправился на океанском лайнере и посетил Соединенные Штаты. Это было явным свидетельством того, что Австро-Венгрия, позволив наследнику увидеть мир, доказала, что она не является столь закрытой страной, как ее иногда представляли.

Эрцгерцог, вернувшись из плавания, несомненно, проникся симпатией к военно-морскому флоту страны. Это сблизило его с кайзером Вильгельмом II, который настаивал на том, чтобы Австро-Венгрия совершенствовала свой флот. Подобные требования не находили понимания у обоих парламентов Австро-Венгрии. Они чинили всевозможные препятствия, проявляя хорошо мне знакомую недальновидность.

Когда Франц-Фердинанд вернулся, вопрос о его женитьбе стал первостепенным, и его величество был даже готов пойти на то, чтобы наследник вступил в брачный союз с представительницей какой-либо некатолической династии. Однако эрцгерцог последовал его совету совсем необычным образом. Он страстно влюбился в чешскую графиню Софию Хотек, которую он встретил на балу у штатгальтера, представителя императора в Праге. Об этой его связи никто не знал. Франц был частым гостем в доме эрцгерцога Фридриха Тешинского (фон Тешен) в Пресбурге (ныне Братислава). Предполагали, что его выбор падет на одну из семи дочерей эрцгерцога, пока совершенно случайно не обнаружилось, что магнитом, притягивавшим к себе Франца-Фердинанда, была фрейлина эрцгерцогини София Хотек. Время шло, но его страстная влюбленность не проходила. Ничто не могло поколебать принятого им твердого решения жениться на графине, хотя он прекрасно знал, что согласно династическим законам женитьба на женщине, неравной ему по рождению, лишает его права на трон и что его жена никогда не станет членом императорской семьи. Самым твердым сторонником закона о престолонаследии был главный камергер князь Монтенуово, который сам принадлежал к императорскому дому и потому имел большое влияние при дворе. Он был племянником эрцгерцогини Марии-Луизы, которая после первого брака с Наполеоном вышла замуж за графа Нейпперга.

Вена полнилась слухами, все говорили об отчаянии императора, не понимавшего упорства своего племянника. В обществе сложились две партии; одна из них критиковала «устаревшие династические законы», другая — наследника трона. Но в итоге после стольких переживаний император смягчился. Тем более что речь шла о сердечных делах. Он попросил дать ему один год для принятия окончательного решения и одновременно призвал исповедника императорской семьи епископа Маршала сделать все возможное, чтобы эрцгерцог отказался от своего намерения.

Все было напрасно. Франц-Фердинанд был готов скорее отказаться от трона, чем от своего счастья. Напрасна была попытка заставить графиню, которая удалилась в монастырь ждать окончательного решения императора, отказаться от брака с эрцгерцогом и постричься в монахини. Она оставалась непреклонной и отвергла заверения епископа, что его величество и папа римский будут вечно благодарны графине за принесенную ею жертву.

Прошел год, и все ожидали, что скажет его величество. После того как он посоветовался с представителями аристократии, которые поддержали его решение, он вызвал Франца-Фердинанда и сообщил, что ему дозволяется заключить морганатический брак с сохранением его права на трон. Однако его жена и дети не будут приняты в императорскую семью. Наследником, таким образом, становился эрцгерцог Карл, первенец младшего брата Франца-Фердинанда, эрцгерцога Отто.

Эрцгерцог Франц-Фердинанд заявил, что он согласен с предложенными ему условиями. 28 июня 1900 г. настал судьбоносный день: в этот же день через 14 лет произойдет убийство в Сараево. Франц-Фердинанд принес торжественную клятву. В палате Тайного совета, расположенной в императорском дворце, собрались эрцгерцоги, высшие сановники и спикеры нижней и верхней палат. Его величество стоял перед троном; примас Австрии и архиепископ венский протянул Евангелие эрцгерцогу, который, возложив на него свою руку, прочитал торжественную клятву, текст ему вручил примас Венгрии. Заключительное предложение звучало так: «Да не отречемся от этой декларации и не предпримем ничего, что могло бы ослабить или лишить связующей ее силы».

После того как его величество покинул палату, две свечи, между которыми стояло известное распятие императора Фердинанда II, были погашены. На протяжении столетий, согласно обычаю, члены Габсбургской фамилии каждый раз приносят перед ним свою клятву.

Вскоре после этого в часовне замка Райхштадт в Богемии (Чехии) состоялось торжество бракосочетания. Супруге эрцгерцога была вручена поздравительная телеграмма от его величества, адресованная как княгине Гогенберг.

Однако даже титул княгини, пожалованный бывшей графине, не помог ей занять подобающее место при дворе. На всех официальных мероприятиях, к примеру на балах, были установлены строгие правила старшинства, согласно которым супружеские пары проходили в строгой последовательности под наблюдением главного камергера двора; и каждый раз София шла отдельно от мужа. Герцогиня должна была по мановению руки гофмейстера идти после членов различных императорских семейств и сопровождавших их фрейлин. Однажды придворный бал пришлось отменить, так как несколько знатных дам заявили о том, что они не намерены на нем присутствовать, поскольку не был определен принцип старшинства его участников. Со временем эрцгерцог предпочел проводить предпраздничные дни со своей женой вдали от Вены, пока его величество в 1910 г. не пожаловал княгине титул ее высочество княгиня Гогенберг. Теперь на балу она могла следовать сразу же за самой младшей эрцгерцогиней.

Император, главнокомандующий вооруженными силами, назначил эрцгерцога Франца-Фердинанда, который имел чин адмирала, своим заместителем. Следуя советам начальника Генштаба Конрада фон Хётцендорфа (Гётцендорфа), эрцгерцог стал оказывать большое влияние на военные дела, но ему трудно было проявить себя в области политики. Его величество, несмотря на возраст, был не из тех людей, кто подчиняется внешнему давлению, даже если в роли просителей были его близкие родственники. Он внимательно выслушивал то, что предлагали его советники, однако, и это было понятно само собой, занимая трон в течение более 60 лет, он предпочитал ничего не менять, насколько это было возможно, в государственном управлении. Было хорошо известно, что у наследника трона по отдельным вопросам были совершенно иные взгляды, чем у его дяди. Становилось все более ясным, что эрцгерцог не одобрял австро-венгерский дуализм. Франц-Фердинанд имел план реорганизации империи на основе принципа триализма и на федеративных началах. В этом пункте своего плана он вступил в конфликт с Венгрией, который выразился в его личной нелюбви к венгерской аристократии. Возможно, в этом проявилось влияние семьи его жены и ближайшего окружения. Были и другие причины, о которых ходили различные слухи.

Даже когда он командовал 9-м гусарским полком в Шопроне, эрцгерцог оказался втянутым в конфликт интересов, когда он пожаловался полковнику, что все его подчиненные говорят на венгерском. Полковник ответил, что офицеры, конечно, не будут говорить на нем в присутствии людей, не понимающих этого языка, но что в своей среде, естественно, они будут продолжать пользоваться родным языком.

Было общеизвестным фактом, что эрцгерцог часто встречался с лидерами национальных меньшинств в будапештском парламенте, в частности со словаком М. Ходжа и румынами Александру Вайда-Войводом и Юлиу Маниу.

В официальной обстановке мне редко доводилось встречаться с эрцгерцогом. Что касается светского общения, мы встречались с ним и его женой достаточно часто. Нас занимали проблемы флота, которые были в центре наших интересов. Но мы никогда не затрагивали политических вопросов.

Эрцгерцог намеревался создать конфедерацию южнославянских государств, которая объединила бы Словению и Далмацию, принадлежавшие Австрии; Хорватию, землю венгерской короны; и коронные земли Боснии-Герцеговины. Этот план встретил яростное сопротивление сербских националистов, которые надеялись добиться для своей страны выхода к морю и образовать государство южных славян со столицей в Белграде. Если бы план наследника престола осуществился, то на Югославию обратились бы взоры всех сербов, поскольку она давала им неоспоримые экономические и политические преимущества. И об этом проницательному сербскому премьер-министру Пашичу было прекрасно известно, так же как и в Санкт-Петербурге. Тайная организация сербских националистов «Црна рука» («Черная рука») подготовила покушение в Сараево, обрушив лавину, которая погребла под собой наследника трона в качестве первой жертвы на своем гибельном пути.

28 июня 1914 г. мы с нашими детьми отправились в машине из Вены в Секешфехервар в гости к брату, который командовал 13-м гусарским полком в этом городе. Нас встретили брат с женой, оба выглядели удрученно. На наш вопрос, что случилось, они ответили, что один их друг журналист только что сообщил им, что эрцгерцог и его жена убиты в Сараево.

Сначала мы отказывались поверить в это. У нас не укладывалось в голове, почему по случаю официального визита наследника трона не были предприняты надлежащие меры безопасности, чтобы предотвратить возможную попытку покушения. Мне было непонятно, почему эрцгерцог Франц-Фердинанд приехал с визитом именно в сербский национальный праздник Видовдан, день памяти битвы на Косовом поле в 1389 г. От сербов можно было ожидать, что они отреагируют на это особенно обостренно.

Вскоре то, что мы посчитали слухом, подтвердилось. Мы поняли, что это политическое убийство и оно будет иметь роковые последствия для всего мира.

Убийство в Сараево было не раз описано во всех подробностях. Эрцгерцог пал жертвой своего благородства и самоотверженности, он даже не задумывался о каких-то мерах предосторожности. Когда машины приблизились к ратуше, в них была брошена бомба, которая тяжело ранила адъютанта эрцгерцога. После встречи в ратуше эрцгерцог намеревался поехать в госпиталь, чтобы навестить раненого. Машина начала медленно сворачивать в переулок, где не была выставлена охрана, как на главной улице, и тут внезапно появился гимназист Гаврило Принцип, который два раза выстрелил в эрцгерцога из пистолета. Одна пуля смертельно ранила жену, вторая досталась эрцгерцогу. Оба были перевезены в Конак, резиденцию генерала Оскара Потиорека, наместника Боснии и Герцеговины. Эрцгерцог вскоре скончался, не приходя в сознание.

Эти два выстрела молодого фанатика завершили целую эпоху, о которой мы, кто жил в то время, могли сказать словами «Талейрана»: те, которые ничего не знали о Французской революции, не знали жизни. Те два выстрела в Сараево были первыми выстрелами Первой мировой войны, и мирное время, которого они нас лишили, не вернулось до сих пор.

Гаврило Принцип был несовершеннолетним и не мог быть приговорен к высшей мере. Он получил 20 лет заключения в крепости и скончался четыре года спустя от туберкулеза. Безрассудные действия юного убийцы привели к массовым человеческим жертвам, гекатомбы подобных масштабов мир еще не знал. После 1919 г. на месте убийства была открыта памятная доска.

Морякам было поручено выполнение печальной обязанности — доставить в Триест гробы с телами жертв, которые на поезде перевезли в Меткович. Их торжественно перенесли на борт флагманского корабля линкора «Вирибус Унитис»^[28], стоявшего на якоре в устье Неретвы. Боевые корабли в кильватерной колонне шли вдоль берега, и люди обнажали головы; многие становились на колени и молились, а священники поминали почивших, когда корабли медленно проходили мимо.

В Вене в замковой часовне эрцгерцогу и супруге посмертно отпустили все их грехи, и останки перенесли в крипту замка Артштеттен, построенную эрцгерцогом.

То, что Россия активно поддержит Сербию, вполне можно было ожидать! С русским посланником при сербском дворе фон Гартвигом, который, по слухам, был в курсе всех придворных интриг, случился смертельный сердечный приступ во время его визита с соболезнованиями к нашему дипломатическому представителю барону Гислю. Необходимость отмщения за убийство в Сараево была понятна всем. Возмущение заговором, который готовили сербы, вызвало единодушный ответ в Европе. Я продолжаю придерживаться мнения, что европейские державы могли бы предотвратить мировую войну. Если бы представители великих держав были приглашены в Вену на похороны, дипломатам было бы легче договориться и им бы мог сопутствовать успех. Изъявили желание приехать принц Уэльский и великий князь Николай Николаевич. Кайзер Вильгельм II объявил о своем намерении прибыть в Вену, его примеру готовы были последовать многие князья немецких государств. Однако князь Монтенуово придерживался строгих правил, запрещавших проведение королевских траурных церемоний в случае, если почивший состоял в морганатическом браке. Формальной причиной был назван преклонный возраст суверена, и на каждое обращение с просьбой разрешить присутствовать на похоронах отвечали отказом.

23 июля барон Гисль вручил ультиматум Белграду. Два дня спустя Пашич дал ответ, который сочли неудовлетворительным. Когда барон Гисль по телефону сообщил графу Тисе в Будапешт о своем отъезде из Семлина (Земуна), приграничного города, находившегося на берегу реки Сава напротив Белграда^[29], премьер-министр произнес: «Неужели этому суждено быть?»

Все дело было в том, что мы еще не знали, что готовит нам рок. После разрыва дипломатических отношений между Австро-Венгрией и Сербией его величество объявил частичную мобилизацию. Подобная мобилизация имела место в 1912 г., но Россия тогда не ответила тем же. В 1914 г. Россия объявила мобилизацию, то же самое сделала Германия.

27 июля, когда я все еще был в отпуске дома, я получил приказ явиться на службу и принять командование линейным кораблем; звание капитана я получил еще 1 ноября 1913 года. Счастливое время службы при дворе в должности адъютанта закончилось.

Я благодарен Провидению за то, что мне было дано провести пять лет в ближайшем окружении императора Франца-Иосифа I. То, о чем я тогда узнал и чему научился, позволило мне яснее понять свои обязанности, когда меня призвали стать во главе Венгрии. Это было назначение, о возможности которого я даже не предполагал. Пример самого благородного и добрейшего человека, которого я когда-либо встречал в своей жизни, всегда стоял передо мной на протяжении всех последних лет моей жизни. Весь тот ценный опыт, приобретенный мной в Вене, который выдержал испытание временем, я взял с собой в Венгрию.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

25

Совместное (с одной из своих любовниц) самоубийство.

26

Водоизмещение 4494 т, скорость 19 узлов, экипаж 367 человек. Вооружение: 2 240-мм, 6 150-мм, 3 37-мм орудия, 4 400-мм торпедных аппарата. Вступил в строй в 1892 г.

27

В 1890–1891 гг. цесаревич Николай Александрович, будущий император Николай II, совершил не кругосветное, но весьма протяженное путешествие (51 тыс. км, в том числе 15 тыс. км по железным дорогам и 22 тыс. км по морю) по маршруту Петербург—Вена—Триест—Пирей—Порт-Саид (здесь путешествие вверх по Нилу до Асуана) — Суэцкий канал — Аден—Бомбей (здесь путешествие по Индии) — Коломбо—Сингапур — о. Ява—Бангкок—Нанкин (экскурсии в Китае) — Нагасаки—Кобе и Киото—Владивосток — путешествие по суше, по рекам и поездом по России до Петербурга.

28

Вошел в состав флота в 1912 г. Водоизмещение 20 013 т нормальное, 21 595 т полное. Длина 152,2 м, ширина 27,3 м, осадка 8,9 м. Мощность двигателя 27 200 л. с. Скорость до 20,3 узла. Экипаж 1087 человек. Вооружение: 12 305-мм, 12 150-мм, 18 66-мм орудий, 4 подводных 533-мм торпедных аппарата, 20 мин.

29

Ныне район Белграда.