Красная помада

Мика Варбулайнен

В небольшой библиотеке происходит череда загадочных убийств. Преступник хитёр и изворотлив. Он уверен, что неуловим. Но некая случайность заставляет его совершить роковую ошибку…

2 глава

В кабинет к Татьяне Васильевне зашла Маргарита Юрьевна. Она, прикрыв за собой дверь, чуть понизив голос, прямо с порога заявила:

— Я думаю это кто-то из наших.

Татьяна Васильевна, поднеся палец к губам, сделала ей знак, чтоб та замолчала и указала жестом на стул.

Эти женщины были не просто коллегами, но и приятельницами. Не подругами, а именно приятельницами. Все тайны своих жизней они друг другу не выкладывали, но были достаточно откровенны в разговорах, что и позволяло сделать вывод, что у них вполне приятельские отношения. И по возрасту они были почти ровесницы. Маргарита Юрьевна на пару лет помоложе.

— Марго, т-с, — так же тихо сказала Татьяна Васильевна. — Здесь везде уши. Но мне тоже так кажется. Сядь.

Марго села и тут же спросила:

— Ты обратила внимание, какая жуткая красная помада у этой Сироткиной? Мне только эта помада и въелась в мозг. Кондукторская. — Она брезгливо поморщилась.

— Да, обратила. А ещё, что зовут её так же, как меня. Неприятно как-то. — Она покачала головой.

— Да. Не очень это приятно. Но ты ж не красишься такой помадой ужасной.

Татьяну Васильевну при этих словах аж передёрнуло.

— Боже упаси! — воскликнула она. — Это совсем не мой цвет. А почему ты назвала её кондукторской?

Марго усмехнулась:

— Да с детства такие воспоминания остались. В автобусе, на котором мы с мамой часто тогда ездили, кондукторша была. Толстая такая. И губы у неё всё время краснущей помадой были намазаны. Столько лет прошло. Лица её не помню. А вот губы… На всю жизнь в память врезались. Потому теперь для меня такого цвета помада — кондукторская. Слушай, — она опять понизила голос, — а ты Насте веришь, что это кот её поцарапал? А вдруг врёт?

Татьяна Васильевна пожала плечами.

— А кто ж её знает? Может, и врёт. Только на убийцу она не очень похожа. Милая девушка. Чтоб человека удушить, о-го-го какая силища нужна!

— Так эта, убитая-то, росточком — метр с кепкой в прыжке, хоть и в теле. А Настя, вон высоченная какая. Запросто могла бы справиться с такой тёткой.

Татьяна Васильевна посмотрела на Маргариту с укором.

— Ты что, и правда думаешь, что это Настя?

— Да не думаю я ничего, — махнула рукой Марго. — Просто размышляю. Как же это всё некстати. День поэзии на носу. Люди придут. Даже и не знаю, как вот теперь в читальном зале проводить мероприятие? Я теперь и войти-то туда боюсь.

— Чего бояться-то? Вон Зинаида Мартыновна сидит себе там, и в ус не дует. А может это она? — неожиданно предположила Татьяна Васильевна. — Потому и не боится. И сидит там преспокойненько. — Маргарита задумчиво на неё посмотрела, а Татьяна продолжала свои рассуждения: — Запросто может. Вон у неё ручищи какие! Как у мужика хорошего. И что с того, что почти семьдесят?

Маргарита молча, всё так же задумчиво, кивала головой, а потом сказала:

— А что мы всё на наших женщин думаем? У нас ведь Петечка есть. Парень он и есть парень. Он ведь тоже мог? Или… Максим Сергеевич? Мало ли, что в отпуске. Ключи-то у него есть. Запросто мог ночью прийти и расправиться с этой тёткой. Только вот зачем ему это надо? — она задумалась. — И, опять же, как эта тётка среди ночи сюда попала? Или не среди ночи? Вот что я тебе, Таня, скажу… — она посмотрела на коллегу и опять понизила голос. — Надо за всеми следить и наблюдать.

Татьяна вдруг улыбнулась какой-то ехидной улыбочкой и спросила:

— И за нами с тобой тоже? Или мы чисты и невинны, как агнцы божьи?

Марго вытаращила глаза и недовольно спросила:

— Ты что же? И меня подозреваешь?! Тогда и я тебя могу.

— Ладно, — примирительно сказала Татьяна, — нас вычеркиваем. Я точно никого не убивала. Вот те крест! — она быстро перекрестилась. — И ты, думаю, тоже.

— Не думаю, а точно никого! — довольно резко сказала Марго. — И тебе я верю. Могла бы и не креститься. Ладно, — она встала, — пойду заниматься поэзией. Что бы ни случилось, мероприятие отменять не будем.

— Давай, иди, — сказала Татьяна. — Да. И скажи там всем, чтоб читателям особо о случившемся не распространялись. Ни к чему им это знать. — Потом со вздохом добавила: — В централку уже, наверное, доложились…

— Конечно. Помяни моё слово, сейчас телефон тебе весь оборвут. — Она направилась к выходу, но у двери остановилась. — Слушай, а почему мы так уверены, что это кто-то наш? А, может, пришлый какой? Ключи стащил. И вот тебе и нате!

Татьяна Васильевна махнула рукой и улыбнулась:

— Иди уже, Шерлок. Оперативники разберутся. Они за это деньги получают. А наше дело — библиотечное.

Марго ушла, а Татьяна задумчиво уставилась на визитку опера.

Из раздумий её вывел резкий телефонный звонок. Она вздрогнула от неожиданности и сняла трубку. Звонил директор всей библиотечной системы, Станислав Игоревич. Слухи до централки уже долетели.

Татьяна Васильевна кратко сообщила ему о случившемся. Тот расстроенно заключил, что теперь первого места среди библиотечных систем им не видать, как своих ушей, и согласился на установку камер наблюдения не только в их филиале, когда Татьяна Васильевна заикнулась об этом, но и во всей библиотечной системе. Он предложил срочно назначить ответственного и незамедлительно оснастить все филиалы камерами.

Ответственным назначили Петечку, так как он был с техникой на «ты» и хорошо разбирался не только в компьютерах, но и во всяких там гаджетах и виджетах. Централка выделила деньги, и Петечка с большим воодушевлением и рвением принялся за выполнение поручения шефа. Спустя несколько дней камеры были установлены во всех помещениях филиала, кроме туалета и кухни, а при входе красовалась табличка с надписью, что в библиотеке ведётся видеонаблюдение.

Все немного успокоились после случившегося и решили, что теперь они под какой-никакой, но защитой. Пусть и виртуальной.

Пункт наблюдения вывели на компьютер администратора интернет-зала, то бишь, Петечки. Теперь он мог в любой момент отслеживать, что делается во всех залах филиала и следить не только за приходящими читателями, но и за коллегами. У него появилось развлечение — он мог вдруг, по громкой связи, сказать, увидев, как кто-то из сотрудников ест конфету, которой его угостил читатель, — «А меня угостите?» или — «Приятного аппетита!», доводя этим коллег всякий раз до вздрагивания и подпрыгивания на стуле.

Вскоре всем это надоело и Татьяна Васильевна запретила ему в рабочее время отслеживать работу камер и пугать коллег своими идиотскими репликами. В довершении она пригрозила ему, что переведёт его в читальный зал, а Зинаиду Мартыновну посадит на его место, или Настю, которая тоже неплохо владеет компьютерными знаниями. Петя разговаривать по громкой связи перестал, но следить за сотрудниками продолжил. Только делал теперь это тихо и никому об этом не докладывал.