Планета Афон. ΑΓΙΟN ΟΡΟΣ

Мигель Severo, 2020

Мигель Severo – позывные несостоявшегося разведчика, ставшие поэтическим псевдонимом вполне состоявшегося писателя. Вышедшая из-под его пера серия книг «Планета Афон» – своеобразная исповедь, которая как бы проводит параллель между трагедией Византийской империи в середине и трагедией Российской империи в конце второго тысячелетия от Рождества Христова. Афон! «Сомневаюсь, – констатирует автор, – что отыщутся среди христиан таковые, кто никогда не слышал о нём и никогда не произносил этого слова. Аще не все, кто слышал, знают о существовании монашеской республики. А если и знают, то не всем ведомо, что Игуменьей здесь – Сама Пречистая Дева Мария, Пресвятая Богородица. И уж совсем немногие, даже из тех, кому посчастливилось побывать здесь и подняться на Гору, знают, почему она названа Святой». Книга рассказывает об увлекательном путешествии по святым местам Афона, куда допускаются лишь избранные паломники, беседах с афонскими старцами, а также встречах с интересными православными людьми.

Глава I

«Осколок империи»

С чего начинается Афон? Ответов на этот вопрос столько же, сколько людей, посетивших его. Равно как никто не даст точного ответа на вопрос: С чего начинается родина? Известный сатирик как-то пошутил, что родина начинается с роддома. В общем и целом он прав, хотя у каждого своё мнение по этому поводу, и каждому кажется, что оно единственно верное.

Да так ли это важно, с чего она начинается и чем заканчивается? «Не выходи из кельи вон и будет в келье у тебя Афон», — говорят афонские старцы, и сие есть истина. На Святой Горе монахи встают каждый день так, словно этот день — первый в их жизни, и они начинают всё сначала. И ложатся спать так, как будто это был последний день их земного существования.

Первое, что бросается в глаза впервые прибывшему на Афон русскому паломнику, да и просто туристу, так это афонский флаг. Он представляет собой чёрного двуглавого орла на золотом поле. На Святой горе двуглавый орёл весьма распространён. Его изображение можно часто встретить и на воротах афонских монастырей, и в храмах, даже на плитах при въезде в некоторые монастыри.

Самое древнее изображение двуглавого орла из известных в Европе на сегодняшний день находится как раз на Афоне, на мраморной плите монастыря Ксиропотам. В своё время он был государственным гербом Восточного Рима — Константинополя, впоследствии стал родовым гербом династии византийских императоров Палеологов.

С XV века двуглавый орёл становится официальной символикой Княжества Московского, а при Иване IV Грозном превратился в полноправный символ Третьего Рима. После захвата турками Константинополя, центр православия перемещается на Север, и двуглавый орёл как бы подчёркивал преемство Русью идеи православного царства.

Восточную Римскую империю с некоторых пор стали называть просто Византией, хотя на протяжении всей тысячелетней истории Восточного Рима, его граждане византийцами себя не считали, а гордо именовали себя ромеями, сиречь римлянами.

Афон — этот Удел Пресвятой Богородицы, сакральную территорию вселенского Православия, часто называют последним живым осколком Византии. Образ православной Римской империи, этой вооружённой крестом сверхдержавы, до сих пор как страшный сон преследует всех противников христианства.

Отблеск этого образа таинственно присутствует на Афоне. Греческие, болгарские, сербские, румынские, русские обители на Святой Горе составляют как бы единый конгломерат, напоминающий о славных временах могущества канувшего в Лету тысячелетнего царства. «На три угла на семи холмах стоит царственный Третий Рим».

И, пребывая на Афоне, начинаешь явственно ощущать, что это тот последний плацдарм, с которого начнётся Великое Возрождение. В храмовом полумраке, где как на звёздном небе мерцают огоньки свечей огромного паникадила, а тихие лампады напоминают восходящие планеты, не остаётся сомнений в том, что Афон — это та малая планета, та яркая звёздочка, которая указывает верное направление усталому путнику.

Преподобный Максим Исповедник говорил: «Рай — это не сад с лавочками и цветочками, ад — это не котлы и огонь. Рай — это зрение Бога и общение с Богом, ад — это невозможность видеть Бога и общаться с Ним». Без сомнения, Афон — это уголок Рая на земле, а дорога в Рай, как известно, с односторонним движением. Попадают туда один раз, и только с благословения Всемилостивого. Другого пути, как и обратной дороги — нет. Поэтому дорога и в Рай земной также всегда начинается с благословения.

И сразу вспоминается жаркий июльский день, когда не только Русская православная церковь, но и всея Россия вспоминала Святого Равноапостольного Князя Владимiра — крестителя Руси. Теперь это День Крещения Руси, а тогда он ещё не был государственным праздником, но для Русской Православной церкви — один из значимых.

И в этот день наша семья, благодерзнула, наконец, освятить своё жилище. Иерей храма Благовещения Пресвятой Богородицы в Федосьино, отец Александр, кстати, внучатый племянник новомученика и исповедника российского Петра Зверева, архиепископа Воронежского, чьи мощи почивают в Преображенском соборе Соловецкого монастыря рядом с мощами Зосимы, Савватия и Германа Соловецких, после литургии служил заказную панихиду в Пыхтинской часовне (ныне приходском храме) Праведного Лазаря. После панихиды, благо было по пути, он откликнулся и на предложение освятить наши апартаменты.

Чин освящения занял непродолжительное время, но что поразило отца Александра, так это «домашний храм» с чудотворной Феодоровской иконой Божией Матери.

Более столетия назад икона не только уцелела в страшном пожаре, но и осталась почти невредимой! Когда смотришь на лик Пречистой Девы, он как бы завораживает. Вот и батюшка, задержав свой взгляд на чудотворном образе, вдруг повернулся ко мне и неожиданно произнёс: «Тебе нужно обязательно побывать на Афоне».

Должен признаться, для меня эти слова прозвучали с одной стороны как божественная музыка, с другой — как гром среди ясного неба: настолько были неожиданны. Но в душу и в память запали настолько, что вспоминались, чуть ли не ежедневно.

Однако случай поехать ко Святой Горе всё как-то всё не подворачивался. То время было неподходящее, то суета мiрская не отпускала, то более значимые причины, как, например, паломничество к Туринской Плащанице Господа нашего Иисуса Христа.

И вот, наконец, один благочестивый, но гордый молодой человек, нареченный по рождестве своём именем Димитрий, решился подняться на Святую Гору и очень даже не прочь был обзавестись попутчиком.

Аккурат в это же самое время благожребие привело меня в гости в паломническую службу «Святая Земля». Матушка Евгения, вместе с которой мы проехали пол-Европы, ныне возглавляющая турфирму со столь величественным названием, с ходу предложила мне заманчивую перспективу составить компанию рабу Божьему Дмитрию. Сразу вспомнилось и пророчество отца Александра. Заграничный паспорт оказался при себе…

Оформление было стремительным как никогда. Ваш Покорный Слуга не забыл и своих старых друзей: согласие с их стороны было молниеносным, правда с оформлением вышла некоторая заминка, но в этом, как потом выяснилось, был промысел Божий! Хвала Всевышнему!

Хотя, если откровенно, мне это едва не вышло боком, но ведь что Бог ни делает — всё к лучшему! Вот и эта двухдневная «заминка» стала для меня почти судьбоносной. Впрочем, о ней рассказ впереди. Тогда об этом как-то не думалось: мысли были о другом.

По инерции, если можно так выразиться, поездка представлялась «лёгкой прогулкой» видавшего виды заправского туриста. Отрезвление не заставит себя долго ждать: буквально каждый день, на каждом шагу приходилось пересматривать свои взгляды на жизнь, можно сказать, постигать жизнь заново. Как некогда Алексей Маресьев учился заново ходить, потом бегать, танцевать и даже летать!

С первых же минут пребывания в этом земном раю начинаешь ощущать совершенно другой мiръ. Как бы постоянное присутствие рядом с тобой ангела — хранителя, и в то же время какую-то особенную ярость врага рода человеческого. С одной стороны любовь и даже более чем материнскую заботу о тебе Игуменьи Горы Афонской, и в то же время теплохладное стремление дать каждому возможность проявить себя в трудных, а порой и в экстремальных ситуациях. С одной стороны проявить смирение, с другой — ощутить вкус ПОБЕДЫ.

Ибо, как учил великий Афанасий Афонский, «в этом мiре всегда и во всех благих делах, мы должны стремиться к победе: над страстями, грехом, видимыми и невидимыми врагами. И в этом стремлении заключается дело спасения души человеческой.

Победа вообще не присуща человеческому духу. Господь не дал дьяволу испытать её вкуса. Дьявол не побеждает — ему сдаются, как не побеждает грех — в него впадают. Являясь духовной категорией, победа не всегда проявляется в видимых результатах. Бывает, в поединке побеждает тот, кому срубили голову. Но она всегда достигается в борьбе! И те, кто к ней не стремится, её никогда не достигнут.

Поэтому тщетны ожидания тех, кто отказывается от борьбы, безрассудно уповая на милость Божию. Православный христианин — это воин Христов! Вся жизнь христианина — война. Мiрянина с плотскими врагами, монаха — с бесплотными».

И здесь, на этой освящённой кровью и подвигами священномучеников Земле, как нигде христианину предоставляется такая возможность: проявить свои силы, показать свои лучшие качества, равно как и смириться перед неизбежным, перед волей Всевышнего. Это и есть то самое, та благодать, что как магнитом притягивает сюда паломников со всего света.

Чтобы постичь «магию Афона» лучше всего обратить взор на выражение лиц людей, отправляющихся ко Святой Горе из Урануполиса. Даже не тогда, когда они погрузились и уже плывут на пароме «Святой Пантелеимон». И даже не когда восходят на палубу и занимают места, а когда ещё только получают диамонитирион, сиречь «афонский паспорт», разрешение на посещение монашеской республики. Или когда они ещё сидят в порту в ожидании чего-то неведомого: кто за чашкой кофе, кто с газетой, кто просто беседует с попутчиками или погрузился в свои мысли. И потом сравнить с теми, кто возвратился с планеты Афон.

Тонкий психолог обязательно заметит ту неуловимую грань, ту невидимую на первый взгляд перемену, которая не может не отразиться в выражении глаз. Ведь глаза, как известно, — зеркало души, а душа человека после посещения Афона, обязательно становится другой. Преображается! Причём порой преображается настолько, что многие не только в корне меняют свою жизнь, но и хотят остаться в Святом Уделе навсегда.

И кто-то остаётся, а некоторые решают вернуться и поселиться здесь по прошествии времени. А уж побывать ещё раз стремятся почти все. Чем же так манит к себе эта Земля?

«Умом Россию не понять, аршином общим не измерить» — писал когда-то Великий Русский Поэт о родине своей. То же самое можно сказать и об Афоне.

Можно безконечно вглядываться в очертания Святой Горы и поросших субтропическим лесом соседних сопок. Можно часами любоваться причудливыми бухточками и глубокими каньонами горных речушек; быть очарованным так часто и так волшебно меняющимся цветом морской воды у побережья: от свинцово-синего до перламутро-изумрудного, от гранитно-бардового до чернильно-фиолетового, от небесно-голубого до золотисто-песчаного, от ультрамарина до лилового.

Наконец, можно замирать от восторга, любуясь романтичной и в то же время аскетично-суровой архитектурой афонских монастырей: в чём-то удивительно схожих и в то же время абсолютно разных. Зубчатые стены их как будто строки Священного Писания — ровные, и в то же время витиеватые. Сторожевые башни — пирги, своей готической архитектурой чем-то притягивают взор и в то же время заставляют вспомнить средние века, крестовые походы, пиратские набеги — непростую, полную опасностей и тревог жизнь святогорцев, почувствовать со всей остротой их величайший молитвенный подвиг. Но… окажись такой «созерцатель» в одном из уютных уголков Халкидикии, все эти «красоты мiра сего» очень быстро сотрутся из памяти, и Афон будет лишь очередной «перевёрнутой страницей».

И только сойдя на «священный брег», пройдя десятки километров по его тропам; посетив монастыри, скиты и отдалённые монашеские кельи; вживаясь в атмосферу братолюбия и любви к Богу, которая является целью подвига святогорцев; посетив уникальные в своём роде монастырские службы и вкусив монастырской трапезы; приложившись к многочисленным святыням; пообщавшись со здешними старцами; исповедовавшись и причастившись святых Христовых Таинств; наконец, поднявшись на вершину Святой Горы, можно ощутить Афон.

Ощутить не только умом, но и сердцем, лёгкими, если хотите печёнкой и всем остальным своим гнилым ливером. В Россию можно только верить. Афон можно только почувствовать. Причём чувствовать начинаешь с первой минуты пребывания. Иногда, даже раньше, за примером далеко ходить не придётся. Всего за три моря. Но каких!