Империя И.З.М.Е.Н. Охотница из Иринтала

Мелина Боярова (2024)

Моя новая жизнь началась в лавке травницы, куда охотник принес израненную девочку. Я не похожа на местных жителей и ничего не помню о прошлом. Здесь я никому не нужна. Единственный шанс выжить и узнать правду о том, как я оказалась в Гиблом лесу, — стать ученицей лучшего охотника на тварей Иринтала. И я не подведу учителя, ведь в детском немощном теле таится сильная душа попаданки из другого мира. * * * В истории будет: — эльфийский гиблый лес — быт охотников на тварей — зарождение дружбы и становление героини — опасные испытания и магия — тайны прошлого — горечь предательства

Глава 5

Снаружи послышались крики, пожар заметили и поспешили на помощь. Вот только спасать уже было некого. Эльфир, как только сообразил, что может угореть, закинул Рингара на плечо и бросился наружу. Добрался ли убийца до Нилаха, выжил ли он, я не знала. Мне и самой уже ни за что не спастись, выход загораживала нестерпимо жаркая полоса огня.

— Лаисса! — Деревянная стена в метре от меня разлетелась в щепки.

Магия? Но откуда? Среди охотников не было одаренных, ведь, стоило в Иринтале один раз воспользоваться даром, как на отзвуки магии сбегутся все твари с округи.

— Я здесь! — просипела еле слышно.

Через мгновение рядом выросла огромная фигура Тэбана. Он схватил меня в охапку и ринулся обратно в пролом. Едва мы выскочили, как сзади обрушилась крыша, погребая под собой тех, кто остался внутри.

— Маора? Она успела? — с надеждой уставился на меня наставник.

Но я слова не сумела вымолвить, ком встал в горле и на глаза навернулись слезы. Я покачала головой, наблюдая, как Тэбан чернеет лицом. Уж лучше бы я осталась там вместо нее.

— Ее убил эльфир. Воткнул нож в спину. Сказал, это плата за жизнь наследника Кентаро. — Я не узнала собственный голос. — Он и меня намеревался убить, только не сразу. После ритуала. В-вот! — Сдвинула краешек прилипшей к телу рубашки и показала ожог. — Если бы Нилах сур не помешал, я бы тоже отправилась в чертоги Рааду.

— Как знал, что этим тварям нельзя верить! — процедил охотник. — Измена! — зычным голосом оповестил он других суров, и на этот раз его услышали.

Охотникам не требовались доказательства. Чужаков приняли, оказали помощь и дали кров, потому что этого требовали законы, установленные задолго до моего рождения. Однако к людям, поправшим принципы гостеприимства, не проявляли снисхождения и отвечали соразмерно вине, жестко и беспощадно. Вот только в Иринтале действовал еще один закон, противостоять которому бесполезно — закон силы.

Эльфиры, как чувствовали, что придется противостоять хозяевам крепости, поэтому держались вместе. Они тут же обратили мечи против суров и схлестнулись в смертельном поединке. Как нарочно, в это же время с неба хлынул проливной дождь. Двор превратился в грязное месиво, где воины сцепились не на жизнь, а на смерть. Половину чужаков уничтожили сразу, остальные отступили к повозкам. Опрокинув их набок, чужаки соорудили себе укрытие, которое защищало от стрел и давало преимущество в случае нападения.

— Лаисса, спрячься в башне и не выходи оттуда, чтобы ни происходило, — приказал Тэбан.

— Но я могу помочь!

— И поможешь, если не будешь мешаться под ногами. Ни эльфирские воины, ни твари Иринтала тебе не по зубам. Я тоже буду спокоен, если хотя бы ты будешь в безопасности.

Я подчинилась приказу и бросилась к башне. Настил, используемый вместо ступеней, валялся на земле, втоптанный в грязь. Но для любого сура хоть раз прошедшего большой разминочный круг, попасть наверх не составляло труда. Приметив выступы для опоры, я легко запрыгнула на крыльцо, где меня подхватили охотники, держащие оборону.

— У нас раненые. Где Маора? Лаисса! — окликнул меня кто-то.

— Убита. Подло. Таном Кентаро. — Кто бы знал, с каким трудом дались эти слова, когда тяжелый ком все еще сдавливал горло и хотелось разреветься в голос.

Новость разозлила суров и мигом разлетелась среди стрелков и защитников. Маору здесь любили и уважали, а за своих стояли насмерть. Чужаки кровью должны заплатить за предательство.

Внутри башни царила напряженная обстановка. Суры, вооруженные тяжелыми луками, приникли к бойницам, выцеливая противника. Ребята подтаскивали стрелкам колчаны со стрелами, оказывали первую помощь раненым и, похоже, не подозревали, что творится снаружи. Мы были еще слабы и неопытны, чтобы сражаться с тварями, поэтому на наши плечи легло тыловое обеспечение и прочие житейские мелочи.

— Лаисса, что с тобой? — первым меня заметил Калим.

— Ты принесла зелья? У нас запасы на исходе. Наставник отправился к вам… — Лаэрт осекся, услышав мой судорожный всхлип. — Что?

— Мы с Маорой спасли жизнь Рингару, а Рокуэн…

— Что он сделал? — Ученик Веонда подошел поближе, схватил меня за плечо, но я дернулась и отскочила от него, как ужаленная. — Тише, Лаисса, не бойся. Возьми. — Парень протянул чистую мужскую рубашку.

Я кивнула, молча забрала одежду и закуталась в нее, вдыхая запах хвои и дегтярного мыла. По щекам полились горькие слезы. Почему-то среди друзей было тяжело вспоминать о случившемся. Я понимала, что сейчас не время и не место для слабости, но ничего не могла с собой поделать.

— Он тебя обидел? — стискивая кулаки, уточнил Калим, на что я замотала головой. — Уже легче. Тогда что?

От ответа избавил сур из наружного караула башни, который тихонько шепнул ученику на ухо пару слов. Калим побледнел. Плохие вести быстро разлетаются, вот и парни узнали о несчастье.

— А наставник? Ты его видела? Отвечай! — насел на меня Лаэрт.

— Он… спас мне жизнь. Рокуэн как раз завершил ритуал и собирался меня убить, когда появился Нилах сур. Они сцепились, завязалась драка, а потом в лазарете вспыхнул пожар. Я оказалась в ловушке и не видела, чем закончилась схватка. Не знаю, успел ли он выбраться прежде, чем обрушилась крыша.

— Ублюдки! Нас за людей не считают, кичатся тем, что в прошлом их мамаши раздвинули ноги перед первородными, а сами поступают, как последние скоты! — зло высказался Калим.

Лаэрт изменился в лице и бросился к выходу. Его попытались остановить, но куда там!

— Это я виновата! Они пришли за мной. — Закрыла лицо руками и беззвучно заплакала, вздрагивая всем телом.

— Хас, иди, проверь, куда этот болван убежал, — распорядился Калим на правах старшего. — Санкос, прикрой его. Наур, завари для Лаиссы чай с ромашкой. Тарук, на тебе стрелы. Справишься? Мы скоро присоединимся. — Затем подошел ко мне. — Не бойся, я не причиню вреда. И никому не позволю этого сделать. Идем. — Приобнял меня за плечи и отвел к лежанке Тэбана. — Тебе необходимо отдохнуть. Скоро у нас будет много работы.

Я прилегла, свернувшись клубочком, а Калим заботливо укрыл меня одеялом. Жесткая лежанка пахла наставником. Вдыхая его запах, я почувствовала себя чуточку легче, будто Тэбан обнимал меня и защищал от самых ужасных напастей. Едва я задремала и расслабилась, ощущая себя в безопасности, как снаружи раздался тревожный крик и звук гонга.

— Нападение! Вторая волна.

Я подскочила с лежанки, ощущая, как сердце сжимается в тревожном предчувствии. Вторая волна, как правило, самая сильная. В атаку бросаются наиболее опасные твари. Входные двери распахнулись, пропуская внутрь ребят, промокших до нитки.

Живы. Оба!

Только выдохнула с облегчением, как Хас вдруг осел на пол. Лаэрт едва успел подхватить парня, а мы синхронно ринулись к нему на помощь.

— Брат, что с тобой? Ранен? — переполошился Наур. Он поднырнул под левую руку потерявшего сознание мальчишки, и уже вдвоем с Лаэртом дотащил его до лежанки. — Хас? Как же так? — Пока ребята укладывали раненого и стаскивали мокрую одежду, перепачкались в крови. — Зелье! У кого-нибудь осталось восстанавливающее зелье? — Наур обвел взглядом столпившихся вокруг учеников, задерживаясь на каждом с надеждой.

Но ребята качали головами и отводили глаза, не в силах выдержать той мольбы, что сквозила на лице Наура.

— Я могу приготовить, но нужны травы. И время, — произнесла, глотая слезы, взявшиеся ниоткуда.

— У него нет столько времени, — прошептал парень.

— А у нас не осталось запасов, ты же знаешь. Остальное уничтожил пожар, — нашел в себе силы ответить Калим.

— Сделайте что-нибудь! Я не могу его потерять, — вцепившись в руку брата, помертвевшим голосом попросил Наур.

— Нужно промыть раны и остановить кровь. — Помимо зелий существовала и другая помощь, которую следовало оказать. — Лаэрт, принесешь теплой воды? — обратилась к парню, который застыл в изголовье истуканом и покачивался из стороны в сторону.

— Я принесу! — вызвался Калим, бросив на Лаэрта странный взгляд.

Ну, да, если бы кое-кто не помчался во двор сломя голову, Сайрон не отправил бы младшего Брога присмотреть за ним. Кто ж знал, чем это обернется?

— Расскажешь, кто на него напал? — Присев на корточки возле братьев, попыталась разговорить Лаэрта. — Рана глубокая. Возможно, заражение. Лучше заранее узнать, не попал ли внутрь яд. — Дрожащими пальцами убрала прилипшие лоскуты рубашки и влажной тряпочкой промокнула кровь.

— Я не видел. Оно промелькнуло черной тенью и задело Хаса по касательной. Я даже не понял сразу, что его зацепило. А он… он не сказал, пока мы не подбежали к башне.

— Хочешь сказать, твари перебрались через вал? — ахнул Тарук, до этого молча наблюдавший за нами.

— Не твари — тварь, я видел, что суры на валгангах держат оборону, а эта умудрилась прорваться и уже натворила дел. Веонд сур и Терсен взяли ее на себя.

— Они справятся. — Я закивала, пытаясь убедить себя и других, что так и будет. — Их двое на одного монстра. По-другому и быть не может. Нужны еще чистые бинты и вода. Из трав, может, хоть что-то найдется?

Парни бросились исполнять просьбу, и только Наур не пожелал оставлять брата ни на секунду. Наспех проведенная ревизия показала, что ни травинки, ни крохотного фиала с драгоценным составом в башне не осталось. Если только у суров при себе завалялся лишний фиал. Но в условиях битвы глупо рассчитывать, что кто-то поделиться неприкосновенным запасом с мальчишкой. Все, что можно было отдать, охотники и так уже отдали. Им самим нужны силы. Неизвестно ведь, сколько еще времени отбиваться от монстров. А там, снаружи, намного опаснее, чем здесь.

Я могла только вздыхать, сожалея о травах и склянках с готовым зельем, которые сгорели в лазарете.

— Лаэрт, ты же ходил на пожарище? Как думаешь, там что-нибудь уцелело под обломками?

— Не знаю, я… я ничего не нашел. У входа сарай прогорел насквозь, а дальше я не сумел пробраться через завалы.

— А конюшня? — вдруг вспомнила, что Маора говорила о седельных сумках эльфиров.

— Прости, Лаисса. Боюсь, монстр там порезвился в первую очередь, — покачал головой парень. — Мне жаль. Скорее всего, животные погибли.

— Бедный Тарун, — тяжело вздохнула, понимая, что больше не увижу своего мерина. — Но я тут подумала, что у чужаков наверняка остались запасы зелий. Эльфиры же не расседлывали лошадей?

— А что, здравая мысль! — одобрил Калим. — Я пойду! Санкос, подстрахуешь? — Мелкий, с меня ростом, мальчишка кивнул, выражая готовность.

Ребята быстро собрались и направились к выходу. Я описала фиал, которым пользовался Рокуэн, чтобы вылечить Рингара. Его следовало раздобыть в первую очередь. Отворив засовы, парни, полные решимости, выскользнули наружу. Мы не успели запереть двери, как они с грохотом распахнулись, опрокидывая навзничь Тарука и Лаэрта. Внутрь ввалились наши посланники вместе с тремя ранеными охотниками.

— Скорее, закрывайте! — крикнул Калим и бросился к створке, подпирая ее собственным телом, как будто снаружи кто-то рвался внутрь.

Что удивительно, Санкос последовал его примеру. Тарук с Лаэртом подхватили вылетевший из пазов брус и принялись спешно засовывать его обратно, когда створки содрогнулись от мощного удара.

— Всеми. Навались! Не удержу! — подстегнул к действиям ученик Веонда.

Тут даже Наур очнулся и бросился за мной, чтобы подпереть двери, пока ребята поставят засов на место. Натиск снаружи усилился, створки ходили ходуном, обдавая через щели порывами ветра и хлестая дождевыми струями, но мы успели. Последний самый сильный удар пришелся на заклинивший в пазах брус, длинный рычаг которого ребята удерживали на весу. Оббитое железом дерево затрещало с таким скрежетом, что на миг показалось, будто оно развалится. Но нет, обошлось. Засов встал на место, ребята задвинули его до самого конца и перевели дух.

— Так понимаю, этот путь для нас закрыт? — ни к кому не обращаясь, спросил Наур.

— Во дворе хозяйничают эргалы, — сплюнув кровь, натекшую из рассеченной губы, ответил Тарук. — И, кажется, я слышал шипение глирхов на отмостке, где держали оборону защитники башни. Вон, сами у них спросите! — указал на охотников, попадавших на пол от усталости и многочисленных ран.

— Нельзя выходить. Приказ Веонда. Нужно продержаться до прихода помощи, — отозвался один из них.

За стеной раздался новый скрежет, стены прогнулись под тяжелым весом, подтверждая слова сура. Я невольно задрала голову наверх, опасаясь, что твари пролезут через бойницы.

— Не смогут! — развеял мои опасения Калим. — Бойницы строились с таким расчетом, чтобы твари сюда не забрались. Разве что, мелочь, вроде заршей, но с ними мы справимся.

А вот монстры считали иначе. Наверху раздался болезненный вскрик. Мы не успели ничего понять, как на пол с высоты третьего этажа рухнул стрелок. Мертвый. Вокруг его головы моментально натекла лужа крови.

— Глирхи! Берегись! — выкрикнул Тарук, но предупреждение прозвучало с опозданием. Еще двух суров монстры вывели из строя.

— Не понимаю, чем они их достали?

— Что, по-твоему, самое опасное при столкновении с глирхом? — вопросом на вопрос ответил Калим. — Нарваться на покрытый роговыми пластинами хвост. Обрати внимания на ровные срезы ран.

— А что с теми, кто остался снаружи? — Я гулко сглотнула, рассматривая изуродованную глазницу мертвого охотника. — У них есть шанс?

— На все воля Рааду. Никто не знает, кому из нас повезет встретить рассвет.

Раненых суров парни разместили на лежанках и оказали первую помощь. Увы, кроме того, чтобы промыть и перевязать раны, ничего другого мы сделать не могли. Возможно, кто-то из охотников дотянет до того момента, когда подоспеет помощь. Но вряд ли найдутся смельчаки, которые отважатся противостоять атакующей волне тварей. Не следовало эльфирам применять магию. Нельзя им было проливать кровь, от запаха которой монстры сходят с ума и кидаются даже на собственных сородичей.

Погибших защитников ребята снесли в дальний угол башни. Когда все закончится, тела предадут погребальному огню, а оставшиеся в живых отдадут им последние почести. Но у нас с каждой минутой таяла надежда на спасение. Стены содрогались от ударов и прогибались под тяжестью звериных тел. Снаружи слышался вой, продирающий до костей, и вопли умирающих, которых пожирали заживо.

Одна надежда оставалась, что твари насытятся и уйдут. Но пока кровавое пиршество продолжалось, мы были вынуждены сидеть и слушать, вздрагивая от каждого резкого вскрика.

Хасу становилось хуже. Он метался в лихорадке и жалобно стонал. У меня сердце кровью обливалось, глядя на его мучения. Мы уже дважды вскрывали рану, чтобы вычистить гной, но он скапливался снова. Грязь или яд попали в кровь, началось заражение. Если Хас не получит восстанавливающее зелье, то к утру умрет. Мы это понимали, Наур — тоже, и ничего не могли с этим поделать. Любого из нас снаружи ждала неминуемая смерть. Вот и приходилось сидеть, скрипеть зубами и молча наблюдать, как прямо на глазах погибает друг.

Ближе к рассвету крики во дворе стихли, и звуки боя сошли на нет. Неизвестно, остался ли кто-то в живых, или же вторая волна уничтожила всех защитников.

— Кажется, твари отступили? — нарушил мрачную тишину Калим. — Не помешало бы сходить на разведку.

— Нельзя! — остановил ученика один из выживших охотников. — Мы не имеем право рисковать людьми. Скоро из соседнего Вагора прибудет отряд, чтобы проверить, выжил ли кто-нибудь. Мы обязаны продержаться. Вода есть в колодце, запасы круп сохранились — с голоду не умрем. Но, если откроем двери, и сюда ворвется хотя бы одна тварь, считайте, что остальные погибли напрасно. Они. Там. Умерли. Ради тех, кто остался в башне. Ради вас. Если вам дорога память о наставниках, имейте смелость следовать правилам выживания.

Получив резкую отповедь, мы притихли. В самом деле, Веонд, Тэбан, Юстим, Терсен, Ренд и Балхварт — наши наставники, ни один не вернулся под спасительные стены башни.

— Одно радует, что эльфирские предатели тоже сдохли! — зло процедил Наур. — Их белое мясо для тварей оказалось ничуть не хуже нашего. Проклятье, Хас! — бухнул он в пол кулаком. — Не бросай меня, братишка. У меня же никого больше не осталось. Не хочу быть один!

— Наур! — Я подошла к парню, который сидел у постели младшего, опустилась перед ним на колени и коснулась ладони, стиснутой в кулак до побелевших костяшек. — Не представляю, как тяжело тебе сейчас. Мне больно видеть, как ты умираешь вместе с ним. В мыслях я уже сто раз пожелала поменяться местами с Хасом. У меня никого нет и, если учитель тоже погиб, то даже поплакать на могилке будет некому. Но я хочу сказать, что ты не одинок. Если пожелаешь, я стану твоей семьей. Я буду счастлива, если у меня появится такой сильный и отважный старший брат.

— Лаисса! Ты это серьезно? — посмотрел на меня с укором. — Такими вещами не шутят.

— И в мыслях не было! Я не знаю, как еще уменьшить твою боль. Быть может, тебе будет чуточку легче, если ты будешь знать, что никогда не останешься один?

В доказательство серьезных намерений, я достала нож, который мне одолжил Веонд. Мой остался в лазарете, погребенный под завалами. Острым концом я надрезала середину правой ладони и протянула руку парню, с надеждой заглядывая ему в глаза.

— Я, Лаисса Ангрин, принимаю Наура Брога и нарекаю его кровным братом. Клянусь заботиться о нем, любить и защищать, в здоровье и радости, болезни и несчастье. Клянусь прийти на помощь по первому зову и быть рядом до тех пор, пока в этом есть необходимость. Так что ты мне ответишь?

Перехватив у меня из рук нож, парень чиркнул им по собственной ладони не раздумывая.

— Я, Наур Брог, принимаю Лаиссу Ангрин младшей сестрой. Клянусь заботиться, любить и защищать, и приходить на помощь по первому зову!

Рука Наура накрыла мою. Затем он перевернул мою кисть так, чтобы скопившая жидкость проникла в его рану и смешалась, сплел наши пальцы. Остальные ребята с изумлением наблюдали разыгравшуюся сцену.

— А почему бы и нет? — буркнул Лаэрт себе под нос и, поднявшись, приблизился к нам. Деловито взял нож, сделал такой же надрез и слово в слово повторил клятву Наура, добавив, что принимает нас обоих братом и сестрой.

— Принимаю! — ответила я с улыбкой. — Рада, что у меня будет еще один брат. Младший! — показала ему язык.

— Ну, уж нет! Это я всегда был младшим! Никому не позволю занять мое место! — фыркнул Санкос, подбираясь к нам поближе и повторяя действия Лаэрта.

— А я что, рыжий, что ли? — последовал заразительному примеру Калим. После того, как и он отчеканил слова клятвы, мы вопросительно уставились на Тарука.

— Вообще-то, у меня уже есть семья! — он обезоруживающе поднял руки наверх. — Но не думаете же вы, что я откажусь от возможности получить еще одну?

Когда ритуал братания завершил последний из учеников, мы вновь посмотрели на Наура. Он наблюдал за происходящим с отвисшей челюстью.

— Не ожидал, ребят. Подумать только! Вы все — теперь моя семья. Хас бы сейчас прыгал от счастья. И я тоже рад назвать вас братьями. И сестрой, разумеется. Принимаю! — Наур завершил ритуал и накрыл пирамиду из наших рук левой ладонью.

В этот момент первые лучи солнца проникли через бойницы башни и ослепили нас ярким светом. Мы благоговейно выдохнули. Что это, как не благословление Рааду?

Запрокинув голову наверх и прищурившись под слепящим лучом солнца, я обратила внимание на бойницы. Их нарочно сделали узкими, чтобы твари вроде эргалов или глирхов не проникли внутрь. Мужчинам тоже никак не протиснуться через бойницы, но я-то как раз и пролезу. С высоты осмотрюсь и узнаю, ушли твари или нет. Даже если меня заметят, успею спрятаться за крепкими стенами. А, если повезет, может, и лекарство для Хаса раздобуду!

— Я знаю, что нужно делать! — объявила радостно.

Вкратце объяснив план, я получила одобрение от охотников. Но не от новоиспеченных братьев.

— Лаисса, мы не можем так рисковать. Это опасно. Глирхи невероятно смертоносные создания, — принялся отговаривать меня Калим. — Острые когти позволяют им спокойно взбираться по отвесным скалам, они способны сутками преследовать жертву. Что, если твари достанут тебя прежде, чем ты спрячешься?

— Но я хотя бы попытаюсь! Вы же знаете, что в силу физических особенностей я слабее любого из вас. В прямом противостоянии непременно проиграю, зато обставлю в ловкости и скорости перемещения на бревнах. Я бесшумной стрелой проскочу там, где другой запнется и упадет. Согласитесь, этот вариант лучше, чем сидеть и ждать, пока Хас умрет.

— Она права, — неожиданно поддержал меня Тарук. — У каждого из нас есть сильные и слабые стороны. Сила Лаиссы в скорости и легкости. Она справится там, где мы застрянем и потерпим поражение.

— Ну, а почему вы решили, что Лаисса пойдет одна? — подал голос Санкос. — Посмотрите на меня! Я тоже пролезу через бойницу и предупрежу, если будет грозить опасность. Я чую тварей. У меня шерсть дыбом встает, когда они появляются поблизости.

— У тебя той шерсти один клок, и тот на голове! — гоготнул Лаэрт. — Может, еще в каком месте есть, я не видел. Но тогда понятно, каким местом ты зверье чуешь.

Грубая шутка развеселила угрюмых парней и разрядила напряженную обстановку. Отказываться от вылазки я не собиралась. С поддержкой Санкоса будет намного проще, он прикроет спину.

Обувку, которую младший мне и одолжил, я сняла, оставшись босиком. Мои полусапожки из кожи свиры и остальная одежда сгорели в пожаре. Повезло, что младший братец такой низкорослый. Мне его штаны и рубашки пришлись впору. Серьезно вооружаться я не видела смысла. Прихватила охотничий нож и надела пояс с кармашками, который одолжил Лаэрт. Помимо того, что в специальные выемки помещались фиалы с зельями, к поясу крепились метательные ножи и звездочки. На случай других вероятных трофеев прихватила с собой заплечный мешок. Неизвестно, сколько еще сидеть взаперти, любая мелочь в хозяйстве пригодится.