Нет никого страшнее меня

Маша Храмкова, 2022

Рожденный в преисподней Лекс учится в обычной школе Ливенворта, скрывая ото всех свой истинный облик. Однако влюбившись в свою соседку по парте, земную девушку Адель, он оказывается на грани разоблачения: жуткий демонический облик проявляется, стоит Лексу испытать сильные чувства.

***

Адель проснулась от собственного крика. Ей снился сон, в котором Лекс со змеиной кожей и неподвижными, немигающими глазами скидывал в один котел ее родителей, Рафаэля, Ким, мистера Бронта и мисс Ли. Затем он схватил ее и, склонив голову набок, прошипел: «Ты же хотела узнать, что в маяке, верно, Ада?», после чего швырнул в котел к остальным.

Дрожа от ужаса, Ада встала и выпила воды. Темнота сгустилась в углах ее комнаты, напуганная желтым светом уличного фонаря (отец установил на днях со словами: «Нет, это невозможно! Ночью хоть глаз выколи!»). Адель вновь легла под одеяло и принялась рассматривать тени на потолке — они качались из стороны в сторону, ритмично и жутко, словно марионетки на ниточке.

«Это просто деревья на бэкъярде», — сказала себе Ада, но на душе спокойнее не стало.

Вчерашний день был странным. Закрыв глаза, Адель представила их с Лексом поцелуй. Он мог остаться в памяти волшебным воспоминанием, но из-за событий, случившихся после, превратился в рану на сердце. Желтые глаза Лекса, слова про то, что он знает, что находится в маяке… Адель вспомнила, что после этого разговора, Лекс словно что-то заметил в лесу. Они приехали в школу (в автобусе было людно, поэтому Лекс и Ада говорили на отвлеченные темы), а затем Калибан неожиданно ушел с уроков и не появился до конца дня.

«Ты можешь не идти на этот маяк, ты можешь отказаться! Останетесь друзьями… ведь это тоже неплохо», — твердил Аде голос разума. Но у него не было шансов.

Ада перевернулась на другой бок. Кого она обманывает? Каким бы странным ни был Лекс Калибан, она влюбилась в него, влюбилась по уши, словно они были знакомы не одну неделю, а целую жизнь. А значит, она обязана была узнать его тайну.

Утром Адель провела перед зеркалом чуть больше времени, чем обычно. Она накрасила глаза, ресницы, а вместо джинсов и толстовки выбрала желтый сарафан и сапоги. Подумав немного, накинула поверх пятнисто-зеленый бомбер из своей прошлой жизни в Нью-Йорке.

«Вполне», — подумала Ада, увидев итоговое сочетание в зеркале.

Спустившись в гостиную в приподнятом настроении, Адель тут же насторожилась: в кресле сидел незнакомый мужчина.

— О, Ада! — мама располагалась напротив и как раз наливала гостю кофе. — У меня для тебя сюрприз. Это профессор Хогарт, наш новый семейный психолог.

— Доброе утро, мисс, — «сюрприз» приподнял шляпу в знак приветствия.

Одетый в костюм цвета фуксии и белые перчатки, мистер Хогарт производил поистине ошеломляющее впечатление. Темнокожий, холеный, в круглых черных очках, совсем как у кота Базилио, он казался ровесником ее отца. Рядом с креслом стояла его трость, а волосы на висках были тронуты сединой.

— Здравствуйте, — произнесла Ада, ныряя в холодильник за апельсиновым соком. — Не знала, что нам нужен психолог, мама.

Профессор Хогарт отнесся к ее ответу с пониманием. Сняв очки, он убрал их во внутренний карман пиджака.

— Иногда каждому из нас нужно просто поговорить, — произнес гость глубоким и бархатным голосом. — Например, рассказать о кошмаре, который приснился ночью, не так ли?

Адель вздрогнула: случайно или нет он спросил об этом? Ситуацию прояснила Маша Хортон:

— Дорогая, ты кричишь уже третью ночь подряд, — сказала она, нервно сцепляя пальцы. — Сегодня я позвонила мистеру Хогарту, чтобы начать терапию быстрее.

— Терапию? — Ада недоумевающе смотрела то на нее, то на гостя, который развалился в кресле, закинув ногу на ногу.

— Превентивную, — поправил Хогарт. — Чтобы исключить стресс после переезда.

Он отпил из кружки и продолжил: очень расслабленно и даже небрежно.

— В этом краю много дождей. Солнце бывает крайне редко, и многие мои пациенты жалуются на депрессию, тревожность, страх перед будущим, — Адель заметила, что темные глаза профессора немного косят, совсем чуть-чуть, но из-за этого создавалось ощущение, что Хогарт смотрит куда-то сквозь нее.

— Так и есть, так и есть, — мама с жаром закивала. — С тех пор как я приехала сюда, ощущаю, как надо мной словно темная туча нависла.

— Я могу выписать вам антидепрессанты, — профессор извлек из-за пазухи коробочку с разноцветными таблетками. Они так напоминали сладкое драже, что Адель на секунду показалось, что этот Хогарт вовсе не профессор, а клоун, который пришел, чтобы развлекать их и дарить конфеты.

— Нет, что вы! — мама замахала руками. — Они заблокируют мое воображение! Канал с ноосферой!

Уже несколько лет мама писала научно-фантастические статьи и рассказы, и периодически начинала оперировать терминами вроде «астральная проекция», «ментальная защита» и «квантовые загрузки».

— Как скажете, — пожал плечами профессор и убрал «драже» в карман, как будто бы с досадой. — Тогда просто пейте меньше кофе и ложитесь спать до полуночи.

— Так, я поняла, — Аду начинало раздражать происходящее. — Вас выделила нам компания отца, верно?

Ей был неприятен этот человек, но еще неприятнее было то, что он пытался втереться в доверие к ее впечатлительной маме.

— Это не очень-то вежливо, Адель, — заметила миссис Хортон.

— Нет, я не из компании вашего отца, — Хогарт повернул голову к Адель, и его расфокусированный взгляд заскользил по ее лицу. — По правде говоря, я совсем недавно в этом городе. Так же, как и вы.

— Докажите, что вы психолог! — неожиданно выпалила Ада. — Покажите вашу лицензию!

Ее глаза встретились с черными как ночь глазами Хогарта. На удивление, на его лице не дрогнул ни один мускул, тогда как мама буквально задохнулась от гнева.

— Кое-кому пора отправляться в школу! — сказала она, ударяя кулаком по столу. Одна из мандаринок выпрыгнула из корзины и покатилась.

— Это не проблема, — профессор достал айфон, что-то поискал в нем и развернул к Адель. Сайт собственной клиники был фотографиями лицензий и наград.

«Сайфер Л. Хогарт», — значилось на них.

— Вы довольны? — вежливо спросил он, чуть приподняв уголки широкого рта.

Адель прикусила губу: все было слишком гладко.

— Согласитесь выпить чаю со мной? — продолжал профессор. — В моем офисе, сегодня после школы? Я вас заберу.

«Только не сегодня!» — Адель пообещала Лексу, что пойдет с ним в маяк. Должно быть, заметив сомнение на ее лице, мама вновь кинулась в атаку:

— Никаких отговорок, Адель, — ноздри ее гневно раздувались. — Заодно расскажешь мистеру Хогарту, почему ты пропустила вчера два урока.

«Она знает! Должно быть, из школы звонили!» — кажется, положение было патовым. Ей придется идти к этому Хогарту после уроков, или проблем не избежать.

— Ада, постой! — отец поймал ее уже в дверях. Приложил палец к губам и жестом поманил за собой во двор.

— Мать опять разбушевалась, да? — спросил он. Адель пожала плечами: от прекрасного настроения не осталось и следа.

— Подожди здесь, хорошо? — отец усадил ее на крыльцо и пикнул ключами своего ровера. А еще через минуту достал из багажника складной велосипед!

— О боже! — воскликнула Адель, и папа тут же зашикал на нее: молчи, мол.

Велик был действительно хорош, хоть и чуток великоват для нее. Выкрашенный в приятный мятный цвет, он производил впечатление слегка подержанного и потрепанного жизнью — и все же Ада была в восторге.

— Так, давай-ка отрегулируем седло, — отец почесал макушку. Прическа у него была смешной: вчера он сам попросил постричь его «космы» («Маша, ну пожалуйста, мой барбер заболел!»). Мама долго отнекивалась, но в итоге все равно взялась за ножницы. О результате Адель догадалась по возгласу отца из ванной: «Как под горшок!». Они еще долго препирались («Я же говорила тебе, что не умею стричь!»), но Ада знала, что все это не серьезно.

Отец любил маму и готов был доверить ей не только волосы, но и жизнь.

— Идеально! — произнес Лиам, когда сидение очутилось на нужной высоте.

— Пап, спасибо большое!

— Так, это еще не все! — Лиам Хортон достал из багажника шлем в цвет велосипеда. — И не смей ездить без него, поняла?

— Обещаю! — Адель крепко обняла отца, встав на цыпочки.

Она не ездила на велосипеде с детства. И все же, сев на руль своего нового мятного друга, Адель ощутила спокойствие и уверенность: оказывается, это было так легко! Она мчалась по пустой трассе, а ветер играл в ее рыжих, словно пожар волосах, в подоле желтого сарафана. Иногда она даже закрывала глаза, чтобы насладиться ощущением полета, и тогда солнце пробивалось сквозь ее веки разноцветными кругами.

Повернув на Пятую, Адель принялась искать глазами Лекса. Вдруг он снова ждет ее на остановке? Но заасфальтированный пятачок с указателем «Остановка школьного транспорта» был пустым. Ада притормозила, прислушалась: казалось, вокруг на многие мили нет ни единой живой души, кроме птиц — они щебетали в деревьях, радуясь солнцу, которое сегодня словно стремилось наверстать упущенное и прогреть Ливернворт до самого основания.

Выбросив откидную подножку в пыль, Адель привалилась к велику. Как бы ей хотелось встретить Лекса перед школой! Взглянуть в его глаза, ну и пусть они снова окажутся гипнотизирующе-желтыми — может быть, это что-то вроде гетерохромии?

Подождав еще немного, Ада села на велосипед и направилась в сторону школы.

«Так странно, почему же автобуса нет?» — подумала она.

Через пару миль с ней поравнялась серебристая ауди-кабриолет. Тяжело вздохнув, Адель погнала, что есть сил, однако водитель определенно хотел поговорить с ней.

— Садись, подвезу, — крикнул Рафаэль, убавляя какую-то грохочущую музыку.

— Спасибо, я сама доберусь, — бросила Ада через плечо.

— Не доберешься, — произнес Раф, и в его голосе Адель уловила злорадство. — Забыла? Сегодня внеклассное занятие на озере.

«Черт. Черт, черт, черт! И как я могла забыть об этом?» — Адель в отчаянии сжала зубы.

— Хортон, садись, — Рафаэль притормозил и распахнул дверь пассажирского сиденья. — Я обещаю, что не сделаю тебе ничего плохого.

— А велик? — спросила Ада.

— Спрячь в лесу.

Еще раз все взвесив («Очередной прогул занятий мне так просто с рук не сойдет») Адель спрятала велосипед в подлеске, присыпала кучей жухлых листьев, и, наконец, села в машину.

Первые несколько миль они молчали. Полистав плейлист, Рафаэль нашел нечто спокойное и ненавязчивое: какой-то смутно знакомый саундтрек с приятным женским вокалом. Казалось, он никуда не спешит: лицо Клифта было безмятежным, прическа соблюдала идеальный баланс между небрежностью и лоском, а в подстаканнике стоял еще дымящийся кофе.

— Далеко это озеро? — спросила Ада, желая разбить тишину.

— Двадцать миль на север, — отозвался Рафаэль, отбивая ритм пальцами по рулю. — Можно спросить?

Ада покосилась на него: глаз Рафаэля было не видно из-за очков Ray-Ban.

— Спрашивай.

— Что у тебя с Калибаном?

Признаться, она ожидала подобных расспросов, но чтоб вот так в лоб… Ее первым желанием было остановить машину и выйти. Но взглянув на Рафаэля, она заметила легкую растерянность, которую тот тщательно скрывал. А что, если у Клифта есть на нее виды?

— Мы встречаемся, — ровным голосом ответила Ада.

Рафаэль заерзал на своем месте и даже музыку сделал потише.

— Тогда почему вы не вместе поехали? — спросил он.

«Даже если у него есть на меня виды, мне по барабану», — подумала Адель.

— А это не твое дело, — ответила она Клифту.

Рафаэль глубоко вздохнул.

— Тебе не приходило в голову, что он не тот, за кого себя выдает? — наконец спросил он. Машина тем временем выехала на узкую горную тропу, с обеих сторон от которой высились скалы. Отвесные склоны были укреплены металлическими сетками, и все же, проезжать вблизи таких на кабриолете с откинутым верхом было как-то неуютно.

— Как и ты, Клифт, — заметила Ада. — Творишь невесть что вместе со своей компанией.

В глаза ей бросилось имя на стаканчике с кофе. Картонную манжету украшало сердечко, да и надпись была сделана, скорее, женским почерком. Заметив, куда смотрит девушка, Клифт взял стакан и сделал глоток, продолжая вальяжно придерживать руль свободной рукой.

— Не я злодей в этой истории, Ада, — Рафаэль нахмурился. — Я лишь прошу тебя держаться от него подальше.

— Почему? Что может случиться со мной?! — сказать по правде, Адель порядком достали все эти «благие намерения». Окружающие опекали ее словно ребенка, и при этом никто не мог объяснить почему.

— В конце прошлого учебного года Калибан повел себя крайне неосмотрительно и глупо, — Раф прибавил скорость. — По его вине… по его вине пострадала одна девушка, здесь, в Ливенворте.

Адель вжалась в кресло: и почему он вдруг погнал так быстро?

— Лекстеру дали испытательный срок, но он опять совершает те же ошибки, — Клифт резко вывернул руль и Адель отбросило к дверце. — Пожалуйста, беги от него пока не поздно.

— Останови машину! — рявкнула Ада. Сердце ее билось, как бешеное: и не столько от быстрой езды, сколько от слов Рафаэля. — Клянусь, еще одно слово, и я тебе врежу!

— Почти приехали, — мрачно произнес Раф, выруливая на тропинку к озеру.

На парковке уже стояло три желтых автобуса, и последние школьники неторопливо выходили из них, разминаясь и потягиваясь.

Ада вылетела из машины, громко хлопнув дверью. Несколько человек обернулось, а кое-кто даже заметил вслух:

— Раф! Не знал, что ты любишь рыженьких!

Группа ребят засмеялась, Рафаэль равнодушно пожал плечами, а вот Адель от этого замечания залилась краской.

— Ты чего так долго? — к Рафу приблизился Дуэйн, один из членов дисциплинарного комитета.

— Были дела, — мрачно бросил тот.

Отойдя от них подальше, Адель принялась высматривать Лекса. На поляне возле озера было полно народу — должно быть, вся Альпин Лэйк собралась. В какой-то момент Ада ощутила себя совершенно чужой среди всех этих радостных, смеющихся лиц. От рассказанного Клифтом на душе было тяжело, и это не могло не отпечататься тревогой в ее глазах.

«Зачем он сказал мне все это? И кто эта девушка?» — вопросы вертелись в голове.

Парни и девушки обтекали стоящую как истукан Адель; кто-то врезался в нее, кто-то неодобрительно смотрел. Один тащил гитару, другой продолжал залипать в телефоне, а двое даже целовались, устроившись под деревом. Учителя пытались построить и пересчитать учеников, но те разбредались по поляне — ну а что еще делать, когда в Ливенворт нагрянул столь прекрасный солнечный день?

Адель забралась на небольшой пригорок и принялась смотреть поверх голов. Неожиданно в толпе мелькнуло лицо Лекса, такое же бледное и растерянное, как, должно быть, и у нее. Калибан поднял руку вверх и помахал ей, а на его губах расцвела улыбка. Они двинулись навстречу друг другу, сквозь толпу, и уже через несколько мгновений чуть прохладные пальцы Лекстера коснулись запястья Ады.

Конец ознакомительного фрагмента.