Кровавый круиз

Матс Страндберг, 2015

«Балтик Харизма» ходит по одному маршруту уже более 20 лет, и все шло прекрасно до роковой ночи, когда связь с землей оборвалась. Автопилот ведет лайнер в Финляндию, но ни одной живой души на нем не осталось. Некуда бежать. Негде спрятаться. Никому нельзя доверять. Как только древнее зло начало распространяться, его уже не остановить.

Томас

Он смотрит в потолок неподвижным взглядом. Недоуменно оглядывается вокруг, пока не вспоминает, где он. Чувствует спертый воздух в закрытом помещении. Видит окровавленное — «Это моя кровь?» — маленькое тельце рядом с собой. Пытается понять, что произошло.

Чтобы подняться, Томасу приходится держаться за кровать. Адреналин, который, как бензин, придавал энергию телу, испарился, и теперь его просто трясет.

Это слишком просто, думает Томас. Мальчик был очень сильным. Он просто хорошо играет свою роль. Сейчас он откроет глаза, его рука снова вцепится в Томаса, и он набросится на него молниеносно, как кобра. Глаза мальчишки откроются, и все повторится сначала.

Кожа ребенка теперь более упругая. Мальчик выглядит бледным, но как будто живым, его плоть наполнилась кровью, щеки даже порозовели.

Вдруг в голове Томаса меняется угол зрения. Он видит сцену со стороны, и видит все так, как увидел бы посторонний. И начинает плакать.

Как ему объяснить, что мальчишка напугал его, напугал до смерти, напугал так сильно, что он едва понимал, что делает, когда убивал его…

«Я убил его, о, Господи!»

Рана на шее больно пульсирует. Томас смотрит в зеркало над письменным столиком. Замечает безумный взгляд, горящие глаза сумасшедшего. Раны на шее уже не кровоточат, остались только отпечатки острых зубов мальчика.

Самооборона. Все подумают, что ребенок кусал его, чтобы защититься.

Но кровь? В жилах мальчика течет его кровь, у него не было своей собственной. Это можно будет доказать с помощью анализов…

Томас пытается представить, как он будет объяснять это охранникам на борту. Он и сам себе почти не верит.

Он бежит в туалет и наклоняется, его тут же рвет в раковину смесью пива, крепкого алкоголя и желудочного сока. Слюна продолжает течь. Наконец в голове проясняется, и Томас осознает, насколько безумна вся ситуация.

«…настолько безумна, что просто не может быть правдой, настолько безумна, что, видимо, это я все выдумал, потому что я и ЕСТЬ безумец, у меня появились видения, я был пьян, меня переполнял страх, и психика просто не выдержала и сломалась, как старый гнилой сук, и теперь я убил невинного РЕБЕНКА, и мне некуда деваться с корабля…»

Мальчик явно был болен, но наверняка существовали другие способы ему помочь, вместо того чтобы убивать.

Томас плюет, но слюна такая липкая, что приходится убирать ее пальцами. Он смотрит, как плевок медленно уходит в канализационную трубу. И в то же время Томас знает, что он не сумасшедший. Он помнит все, что произошло.

«Но разве сумасшедшие не уверены, что они нормальные?»

Он заставляет себя выглянуть из туалета.

Тело на полу абсолютно неподвижно. Светлые волосы блестят.

«Никто не видел, как я входил в эту каюту. Я могу просто уйти и вести себя как ни в чем не бывало. Хотя нет, здесь везде камеры видеонаблюдения. Они потом просмотрят запись».

Нужно уходить. В голове опять шумит, и Томас опирается на раковину, чтобы не упасть. Он моет руки, но кровь остается под ногтями. Потом моет лицо холодной водой, пытается привести в порядок мысли.

На черном пиджаке и рубашке крови почти не видно. Томас смачивает водой носовой платок и стирает засохшее пятно крови с груди. Эта кровь вытекла из раны мальчика. Раны, которую он нанес горлышком разбитой бутылки.

Томаса снова рвет. Он достает телефон. Сейчас он не в зоне действия сети, но Томас и сам не знает, кому звонить. Времени всего лишь около девяти. Как такое вообще возможно? Как все могло измениться за считаные минуты?

Вдруг Томас вспоминает сапоги на высоких каблуках, которые стоят в каюте. Где-то на корабле находится женщина, и она может появиться здесь с минуты на минуту.

«Я убил ее ребенка».

Томас вытирает кран и раковину бумагой, выходит из туалета. Поднимает осколки бутылки с пола, вытирает их тканью рубашки. Где еще он мог оставить отпечатки пальцев?

Тело ребенка по-прежнему неподвижно.

Томас подходит к двери. Делает глубокий вдох. Открывает. В коридоре никого нет.

Нужно найти кого-то из ребят. Пео, например. Томасу просто необходимо поговорить с кем-то, кому он доверяет, перед тем как идти к охранникам.

Или просто молчать вплоть до Аландских островов — так советует ему внутренний голос. А потом выйти на остановке и бежать. Сесть на другой паром.

Мысль Томасу нравится. Но жизнь — это не американский боевик. И нет поблизости границы с Мексикой, куда можно рвануть. Ему некуда идти. И нигде не ждут его припрятанные наличные.

Рана на шее болит и пульсирует. Спина мокрая от пота. Томасу приходится часто прислоняться к стене и отдыхать. Из одной каюты выходит пара длинноволосых парней. Искоса взглянув на Томаса, они идут своей дорогой. Томас смотрит им вслед. Интересно, он выглядит как пьяный или больной? Или сразу видно, что произошло, и парни уже идут к охране, чтобы дать наводку? Может быть, они что-то слышали через стену?

Конец ознакомительного фрагмента.