Овертайм. Любимая для капитана

Марья Коваленко, 2021

Он красавчик капитан, который отдаст все силы за свою команду и итог игры. Она пресс-секретарь и единственная родственница главного спонсора. А еще заноза в Его заднице. Им бы обойтись холодной войной, смириться с присутствием в клубе друг друга. Но чувства, которые вспыхнули с первой встречи, сильнее. Горячо, по-взрослому и очень эмоционально! Настоящие мужчины и безграничная любовь женщины. Большая теплая со всеми новостями и графикой.

Глава 10. Опасные игры

С самого утра на улице лил дождь. Казалось, весь город накрыло серым, влажным занавесом. Померкли и без того неяркие краски, а с проспекта исчезли разгуливающие парочки. Сама природа сегодня благоволила к покою и сну, и только одинокий мужчина, капитан одной из самых сильных хоккейных команд во всей Лиге, проклиная себя и какого-то Скруджа, уже час дотошно выглаживал каждый сантиметр белоснежной рубашки. Делал подобное он крайне редко, оттого получалось через пень-колоду.

«И ведь мог бы не мучиться, — подумал мужчина. — Послать всех подальше и остаться дома в свой законный выходной. Очень заманчивая идея!». Но утюг снова ходил по рубашке, а рядом, на вешалке, уже висел дорогой стильный костюм и галстук. Все подобрано профессионалами, ошибка в цвете исключалась. Первый и последний раз, после перехода в команду, он позволяет Скруджу использовать себя. И уж точно не ради самого банкира!

Андрей, как сейчас, помнил растерянный взгляд Анастасии Игоревны, помнил симпатичное обтягивающее платье, заставку на ее мониторе, а вот слов, что говорила женщина — нет. Не помнил ни единого. После «мне нужно, чтобы Вы были в ресторане», мозг капитана, привыкший к мгновенной обработке сложнейших комбинаций, перестал воспринимать информацию и ошарашенно замер.

Так, под раскатистый хохот стоявшего рядом Гагарина, он добровольно согласился участвовать в проклятущем банкете.

* * *

Идеальный макияж, струящееся шелковое платье любимого красного цвета, чулки и туфли. Женщина любовно провела пальчиком по тонкой, десятисантиметровой шпильке, улыбнувшись самой себе. Сегодня она будет во всеоружии. Даже повседневные простенькие серьги сменил бриллиантовый комплект, стоимостью в целое состояние.

«Роскошно, дорого и изысканно, ни один спортсмен даже рядом стать не посмеет, а уж тем более какой-нибудь дальтоник!» — успокаивала себя Анастасия Игоревна Барская.

* * *

Для торжественного празднования двадцатилетия своего банка Барский не поскупился на лучший ресторан города. Все мероприятие было обставлено по высшему разряду. Между гостей ненавязчиво сновали шустрые официанты с напитками, столы ломились закусками на любой вкус, а небольшой камерный оркестр поражал виртуозным исполнением мировых хитов классической музыки.

Но, несмотря на экзальтированную публику и внешний лоск, хоккейная команда, явившаяся, как и было приказано, в полном составе, ущербной себя не ощущала. Гладиаторы ледовой арены буквально купались во внимании богатых дамочек всех возрастов и симпатичных официанток. Знаменитые певцы и актеры мгновенно отошли на второй план, будучи не в силах тягаться с могучими парнями, от которых за версту веяло тестостероном и силой. Барский знал, кого нужно приглашать!

Твердо решивший ни в чем себе не отказывать, капитан наслаждался банкетом на полную катушку. Только самые дорогие блюда и самые изысканные напитки — Андрей, как мог, компенсировал потерю единственного на этой неделе выходного. Скрудж не обеднеет, а если и обеднеет, то он будет только рад. За час гастрономических развлечений Таранов настолько втянулся в процесс, что чуть не пропустил появление госпожи Барской.

Анастасия Игоревна под руку с собственным дядюшкой гордо вплыла в просторный зал ресторана. Эту пару по праву можно было считать самой эффектной на сегодняшнем торжестве. Могущество и женственность, богатство и красота. Им даже не пришлось специально привлекать к себе внимание, гости оборачивались сами и мгновенно замолкали, забыв обо всем.

Внимательно оглядев Настю с ног до головы, Таранов довольно хмыкнул. Сегодня это была уже не Снежная королева, сегодня пред ними явилась настоящая Императрица, недоступная и роскошная, одетая в шелка и бриллианты. Руки капитана так и чесались стянуть с нее все эти «императорские регалии», особенно платье. Оно, как нарочно, подчеркивало каждый изгиб точеной фигурки, не оставляя места для фантазий.

— Черт, а наша Настасья о-го-го! — восторженно прокомментировал Клюев. — Худая, конечно, но я бы вдул.

— Коля, — Андрей положил руку на плечо молодого форварда. — Она не твоего поля ягода, так что слюнки подотри и топай отсюда.

— Капитан, да что такого? — возмутился парень. — Если я чуток попялюсь, у нее даже платье не помнется.

— Зато помнешься ты, — Таранов коротким движением затянул галстук Клюева до упора.

— Понял-понял, не дурак! — тот демонстративно поднял руки. — Уже ухожу.

— Вот и молодец.

Перехватив новый бокал вина у пробегавшей мимо официантки, Андрей расслабился и стал выжидать. Вскоре к нему присоединился Гагарин с супругой. Маша никак не могла пропустить такое мероприятие. Сейчас на третьем месяце беременности живот еще сильно не выделялся, а новое нарядное платье так и просилось покрасоваться на людях.

* * *

Настя заметила его сразу, безошибочно, среди сотен гостей. Оставалось надеяться, что дядя не почувствовал ее секундного замешательства. Сама от себя подобного не ожидала. Ну, подумаешь, мужчина! Подумаешь, в шикарном костюме и с галстуком… Так ведь нет, этот мерзавец и рубашку, и даже галстук подобрал идеально. «Интересно, сам или нет?» — кольнула неожиданная ревность.

Настя с горем пополам выровняла дыхание и возвратила на лицо улыбку. Сейчас ей отчаянно хотелось спрятаться куда-нибудь подальше, но этим мечтам пока не суждено было сбыться. Банкет только начался.

Приглашенные и представители банка-юбиляра приятно проводили время, попутно разгадывая, кто есть кто среди гостей. Светская львица, а по совместительству, одна из самых красивых дам на празднике, Алла Репина в это время отгадывала совсем другую тайну. Ей хватило одного случайного брошенного взгляда на капитана хоккейной команды, чтобы женское любопытство просигналило о необычном: Таранов не сводил глаз с Барской! И это было еще ничего, в конце концов, на эту надменную стерву сегодня пялились многие. Дело было в самой Барской. Она, когда думала, что никто не заметит, то и дело взволнованно посматривала на Андрея.

Ох, как Алле был знаком этот взгляд! Короткий, ищущий, жадный.

Пока не вернулся муж, она решила выяснить все опытным путем. Уловив момент, когда Барская снова обернулась в сторону бравого капитана, Алла направилась к нему. Стоило действовать быстро и внимательно.

Андрей чуть не поперхнулся, когда чья-то рука ласково прошлась по его спине.

— Дорогой, ты сегодня чудесно выглядишь, — промурлыкал знакомый женский голос.

— Ты, наверное, тоже, Алла, — даже не обернувшись в ее сторону, ответил Андрей.

— Может, потанцуем? — ладошка переместилась на плечо, поднялась к шее и тыльной стороной легонько прошлась по щеке. — Твоя борода мне нравилась, но так даже лучше.

— Благодарю за комплимент, — Таранов брезгливо убрал женскую ручку от своего лица. — Если женщина с таким… опытом говорит, что так лучше, значит, действительно лучше.

Она готова была ударить мерзавца, но заметив встревоженный взгляд Барской, умерила пыл. Пресс-секретарь таки выдала себя. Лучшей компенсации за нахальные намеки капитана и не придумаешь. А ведь кто бы мог подумать: железный капитан, отчаянно ненавидящий Барского, и его племянница, холодная стерва, считающая себя умнее всех? И между ними явно что-то есть! Оставив Таранова в одиночестве, Алла, чуть ли не пританцовывая, вернулась в свой уютный уголок. Ей еще предстояло хорошенько поразмыслить над тем, как лучше воспользоваться полученной информацией и с кем ею поделиться. Счастливые голубки дорого заплатят за свое пренебрежительное отношение к ней! Но позже. Месть — это блюдо, которое подают холодным.

* * *

Настя лишь на секунду отвлеклась от разговора со словоохотливым Карлом Францевичем, и сразу же об этом пожалела. Даже здесь, на праздничном банкете Таранов находил время для заигрываний с Репиной. На виду у всех, рядом с Юрой и всей командой, не говоря уже о самой Насте. На душе поднялась такая волна негодования, что Барская еле удержалась на месте. Хотелось подойти к капитану и высказать все, что она о нем думает.

«Бабник, подлец, лгун, коллекционер хренов! Господи, как он вообще мог меня заинтересовать?» — Настя закусила губу от досады. Реальность, как всегда, оказалась беспощадно жестокой. Она две недели избегала даже короткой встречи с ним, боясь, что тот захочет чего-то большего, нежели случайный поцелуй, и вот итог. Какой же наивной она была…

Карл Францевич все также упоенно рассказывал забавные истории из своего журналистского прошлого, а его собеседница, до боли сжимая бокал, думала о своем. Ослепительная улыбка на ее лице надежно маскировала истинные мысли. Все было так привычно и безукоризненно, что о чувствах женщины не догадался бы никто, как бы тошно ни было у нее на душе.

Таранов старался не смотреть в сторону мило воркующей парочки. Этого редактора он невзлюбил еще после давнего телефонного разговора в машине. Мерзкий тип с завидущими глазками. Чего Барская с ним так возится, Андрей никак не мог понять.

Когда спустя некоторое время к нему подошел Репин, он был даже рад. Уж лучше общение с этим заслуженным рогоносцем, чем собственные невеселые мысли. Впрочем, радость была недолгой. Юра с подленькой улыбкой вручил капитану сложенный вчетверо листок бумаги и настойчиво порекомендовал «хорошенько выучить его содержание». Андрею хватило лишь одного взгляда на написанное, чтобы окончательно выйти из себя. В этот раз Скрудж решил не мелочиться.

— Что, тебе тоже передали письмо счастья? — спросил возникший из ниоткуда Гагарин.

— Что значит «тоже»? — Андрей приподнял одну бровь.

— Да Градский пару минут назад получил подобный подарок. Очень радовался! — Иван махнул в сторону красного от ярости тренера. — Так что ты не одинок, будете со Станиславовичем, как два брата-акробата, поздравлять нашего дорогого спонсора. С чувством, так сказать, с толком и расстановкой!

— Как думаешь, чьих это рук дело? — Капитан потряс поздравительной речью перед носом вратаря. — Хотя нет, можешь не говорить. Кажется, я и сам знаю.

Мужчина взглядом отыскал хрупкую фигурку в красном платье и скривился.

— То-то я думаю, наш пресс-секретарь общаться со мной не желает. Ей, небось, в глаза мне смотреть совестно.

— Андрюха, да с чего ты взял, что это Барская сочинила?

— А кто еще? Репин? — мужчина хмыкнул. — Это ее работа, прямая обязанность.

Андрей уже повернулся было в сторону Насти, как Маша перехватила его под локоть.

— Таранов, ты сейчас неадекватный. Остынь! — сказала она строго. — Пойдем, лучше потанцуем.

— Да, Андрей. Маша права, не гони лошадей! — Гагарин поцеловал жену в щеку. — Умница моя, что бы мы без тебя делали.

— Что-что? Как обычно — глупости, — хохотнула женщина. — Пошли капитан, покажем им как надо танцевать! Мой медведь уже разучился.

Таранову ничего не оставалось, как смиренно проследовать за Машей на танцпол.

Задача слегка придушить Барскую была отложена на время. На очень короткое время.

Однако сама Барская, как ни старалась забыть о присутствии капитана, ничего не могла с собой поделать.

Заметив его танцующим с очередной дамочкой, Настя чуть не поперхнулась шампанским. Вначале Репина, теперь вот еще какая-то рыжая… Похоже, любвеобильному капитану одной подружки мало!

С трудом избежав очередной «захватывающей» истории настойчивого редактора, Настя вышла освежиться на просторный общий балкон. Здесь, с высоты пятнадцатого этажа открывался прекрасный вид на город, а благодаря плохой погоде оказалось безлюдно. Идеальное место для того, чтобы охладить горячую голову. Она подошла к перилам и, взглянув вниз, сладко вздрогнула. Мокрая тротуарная плитка, серый асфальт и желтый свет фонарей. Высоко, холодно и зябко — все как нужно. Хлесткий ветер продувал насквозь, оставляя озноб вместо мыслей. Еще пара минут, и она бы пришла в себя. Но не вышло.

За спиной послышался звук открывающейся двери, а через мгновение рядом с ней уже стоял тот, кого меньше всего хотелось бы видеть.

— Как отдыхается, Анастасия Игоревна? — в голосе Таранова послышался сарказм.

— Отлично! — холодно выпалила она. — В отличие от некоторых я отдыхаю прилично и в хорошей компании.

— Это ты про того напыщенного старого хлыща? — капитан завелся с пол-оборота. Мало того, что она подготовила ему идиотскую речь, так еще смеет на что-то намекать. — Да с него уже песок сыплется.

— Зато Карл интеллигентный и интересный собеседник!

— И галстук у него в штаны заправлен.

— На свой посмотри! Дурацкий галстук! — Настю несло. Сама не понимала, чего прицепилась к несчастному галстуку.

— По-моему, отличный галстук, — мужчина хитро сощурился.

— Кошмарный! — фыркнула Барская. — У дамочки, которая на тебя это напялила, ни вкуса, ни фантазии.

— Могу снять? — прозвучало как вызов.

— Снимай! Прямо сейчас снимай!

— Ну, я снимаю… — Таранов медленно развязал узел и стянул, доставшую его самого, удавку с шеи. — Вот! Я снял, теперь твоя очередь.

— Не поняла… — собеседница округлила глаза.

— Твоя очередь что-нибудь снять, — судя по широкой улыбке на лице капитана, он был крайне доволен собой.

— Андрей!

— Настя! — капитан развел руками. — Вот не могу понять, что это за платье на тебе. И декольте, и разрез сбоку. Перебор! Безвкусная тряпка, и для кого так вырядилась? Снимай!

— Ты сума сошел? — Барская бросила взгляд в зеркальное стекло окна. Нет, с платьем все в порядке. Шикарный наряд стоил всей потраченной на него астрономической суммы. И декольте отлично подчеркивало небольшую округлую грудь, и разрез был вполне скромным.

— Я — нет, а вот ты — да, — вздохнув, мужчина решил прекратить затянувшуюся игру. Так они точно дойдут до раздевания, а он пришел не за этим. Андрей достал из-за пазухи сложенный вчетверо листок бумаги и протянул Насте. — Особенно после этого. Признаться, такого я не ожидал. Зная истинную причину моего перехода в команду, требовать от меня прочесть подобный текст…

Не слушая дальше, Настя выхватила из его руки листок и стала читать. С каждой прочитанной строчкой взгляд ее все больше становился растерянным. От Андрея это не укрылось.

— Бред какой-то…

— Ты хочешь сказать, что непричастна к этому? — Андрей встал напротив, положив руки на поручень.

— Нет, конечно! — возмутилась женщина. — Как бы неприятен ты мне ни был, опускаться до подобного я бы не стала.

Андрей резко приблизился, заставив ее вплотную прижаться к перилам. Холодный ветер подул женщине в спину, но она даже не почувствовала. Капитан был горячий, как печка.

— Так значит, я тебе неприятен? — растягивая слова, проговорил он. — Но целоваться со мной это не помешало!

— Андрей, убери руки!

— Боишься не сдержаться?

— И не надейся! — зло, сквозь зубы, прошипела женщина. — Я тебе не Репина.

— Еще одной Репиной я бы не выдержал, — хмыкнул Андрей. — Впрочем, одной Барской с меня тоже достаточно.

— Это радует. Свою ошибку я повторять не собираюсь.

— Я тоже, — рыкнул капитан. Неприятных сюрпризов от господ Барских для него сегодня было вполне достаточно. — Желаю приятно отдыхать дальше, ваше ледяное Высочество.

Настя даже не успела ничего сказать в ответ. Таранов просто развернулся и ушел, совсем как несколько дней назад, когда порывался с ней поговорить. Тогда ей было плохо и тоскливо, сейчас же на душе кипела злость. Капитану, пожалуй, сильно повезло, что речь составляла не она. Уж после этой стычки, она бы такое составила, врагу не пожелаешь.

К разозленному Таранову не рискнули подойти ни Маша, ни Иван. Клюев и остальные хоккеисты лишь удивленно наблюдали, как их всегда уравновешенный капитан с красным от злости лицом промаршировал с балкона прямиком в бар.

Опытный бармен, прочтя по лицу клиента целую гамму чувств, немедля плеснул в бокал коньяка и подал мужчине. Андрей опустошил его залпом, словно там была вода, а не выдержанный дорогой напиток.

В другой стороне зала так же разом осушила бокал и Анастасия Игоревна Барская.

Общий градус опьянения и взаимной вражды значительно поднялся.

* * *

— Ой, как я Вам завидую, — услышала Настя незнакомый женский голос.

Рыжеволосая женщина, та самая, что недавно танцевала с Тарановым, проследила печальным взглядом за официантом.

— Вы мне? — непонимающе переспросила Барская. Она вообще предпочла бы не общаться с этой дамочкой, но откровенно проигнорировать не смогла.

— Вам… — вздохнула незнакомка. — С этой беременностью можно с ума сойти. Еще минуту назад мне хотелось конфет и икры, а сейчас смотрю на шампанское, и так хочется…

— Вы беременны? — шокировано переспросила Барская. Таранов за одно мгновение пал в ее глазах еще ниже.

— Третий месяц, — поделилась радостью рыжая. — По мне незаметно, да?

— Ни капельки…

— А Иван, мой муж, уже ждет не дождется, когда пузо станет огромным, — она радостно рассмеялась. — Думает, это меня успокоит. Такой наивный, ей-Богу. И ведь не в первый раз уже, и не во второй…

«Третья беременность», «муж Иван» просигналило Настино подсознание, подкидывая догадку.

— Вы Мария? Супруга Ивана Гагарина? — робко спросила она.

— Да, — лицо собеседницы расцвело от улыбки. — А Вы, наверное, новый пресс-секретарь?

— Анастасия… — она запнулась. — Настя.

— Очень рада познакомиться лично, — женщина протянула руку. — Теперь я понимаю, что Ваня был прав…

— О чем вы?

— Да об Андрее, — Мария заговорщицки подмигнула. — У него действительно не было шансов остаться равнодушным к Вам.

Настя чуть не потеряла дар речи. Мало того, что незнакомка оказалась никакой не подружкой Таранову, так еще и подобное откровение!

— Думаю, ваш муж ошибся. В бурной личной жизни капитана и без меня хватает увлечений.

— В бурной? — Гагарина округлила глаза. — Может Вы какого-то другого Андрея имели ввиду?

Обе обвели взглядами зал и остановились на одном и том же человеке. Взгромоздившись на неудобный барный стул, капитан команды пил очередной бокал коньяка.

— Что-то Таранов сегодня разошелся… На него не похоже. Неужели все из-за речи? — удивленно заметила Маша, оборачиваясь к Барской. — Кстати…

— Я к этой речи не имею никакого отношения, — опережая вопрос собеседницы, ответила та. — У дяди целый выводок пиар-менеджеров. Явно кто-то из них постарался.

— Ух, как он разозлился. Думала, разнесет тут все, ну и… — она замялась, — с Вами поругается.

— Хм… Ну, первое он еще успеет сделать, а со мной… Уже! — пожала плечами Барская.

Мария вновь бросила взгляд на сидящего в баре Таранова и тяжело вздохнула. За несколько лет знакомства она ни разу не слышала, чтобы Андрей с кем-то ругался, а уж напиваться после общения с женщиной — это вообще нонсенс. Видимо, здорово его зацепила эта Барская. «Интересно, — подумала Маша. — А она сама-то догадывается, как на него действует?»

Настя с равнодушным видом смотрела в совершенно другую сторону, и лишь по рукам, напряженно сжимающим маленький бархатный клатч, можно было догадаться, что не так уж она и спокойна. Гагарина улыбнулась собственным мыслям. Похоже, эти двое стоят друг друга. Такое отрицание и столько эмоций.

Ей уже не терпелось поделиться наблюдениями с мужем. К счастью, Барскую тоже уже ждали дела. Тепло распрощавшись с рыжеволосой супругой вратаря, Анастасия Игоревна ушла на поиски дяди. Таранов, конечно, этого не заслуживает, но попытаться отговорить Александра Михайловича от той самой речи стоило.

* * *

Следующий час банкета пролетел, словно одна минута. Кто-то расслаблялся, пытаясь выбросить из головы напрасные надежды, кто-то упорно трудился, не останавливаясь ни на секунду, а кто-то наблюдал.

Несмотря на все доводы горячо любимой племянницы, Барский не переменил своего мнения относительно официальных поздравлений. Хоккейная команда стоила банку огромных денег, и магнат рассчитывал на благодарность. А кому еще, как не знаменитому тренеру и не менее знаменитому капитану было выражать эту самую благодарность? Мнение самих «ораторов» никого не волновало.

Градскому «выпала честь» поздравлять первым. Тренер, не выпуская из рук злосчастный листок с текстом, пять минут монотонно зачитывал речь. Иногда в голосе мужчины прорывался гнев, но неосведомленные слушатели списывали все на волнение и почтенный возраст. Все-таки не каждый день заслуженному тренеру страны приходится выступать перед огромной публикой. Совет директоров банка, во главе с Александром Михайловичем Барским, с напускным смущением внимали каждому слову. Всегда дерзкий и не терпящий ничьего вмешательства в дела, тренер смиренно переносил свое унижение. Он не мог иначе, а если бы смог, Барский услышал бы совсем другие слова.

Когда Репин пошел звать Таранова, Настя не выдержала. Одного Градского хватило, чтобы в ней всё восстало. Праздник все больше напоминал «публичную порку» непокорных, хладнокровную и циничную. Под непонимающий взгляд дяди, она схватила со столика клатч и направилась в фойе.

Собственное бессилие душило, словно петля. И из-за кого? Не друг и не любовник, Таранов был никем, и все равно его унижение воспринималось как свое.

В небольшом фойе было пусто. Конечно, никто не хотел пропустить кульминации праздника. Череда поздравлений только началась, и каждый стремился засвидетельствовать свое почтение, блеснуть на виду у избранной публики.

* * *

Андрей холодно смерил взглядом генерального менеджера, но не сказал тому ни слова. К чему? Для себя он твердо решил с самого начала: Барский от него поздравлений не дождется. А Юра? Плевал он и на Юру, и на остальных услужливых прихвостней Скруджа. Может, Градскому и было, что терять, а он, Таранов, уже и так все потерял. Пусть теперь банкир выкручивается, как хочет, а он умывает руки.

Словно почуяв, что рыбка собирается сорваться с крючка, Репин направил в сторону капитана парочку охранников. Андрей усмехнулся, поражаясь упрямству менеджера. Значит, подобру-поздорову отпускать его не желают?

В ответ на это он подошел к стоящему рядом Коневу и тихо спросил:

— Боря, ты ведь по-прежнему считаешь меня засранцем и выскочкой?

— Еще каким, капитан! — весело, без злости подтвердил огромный защитник.

— Тогда будь другом, — он глянул на правую руку Бориса. Та сжимала бокал не то с виски, не то с коньяком. — Окропи меня этой «святой водой». Очень надо.

— Свалить хочешь? — усмехнулся Конев. — Да еще и меня подставить?

— Самым подлым образом, — кивнул капитан.

— Эх, Таранов! — Борис довольно заржал, привлекая к ним внимание окружающих. — Иди с Богом!

И щедро выплеснул прямо на белоснежную рубашку капитана все содержимое своего бокала. Коньяка, конечно, было жалко, но разве ж мог он отказать в такой просьбе? Да еще Таранову?

Андрей со счастливой улыбкой тут же повернулся к Репину и развел руками.

— Оказия вышла, — одними губами проговорил он.

— Идиот… — шикнул Юра, но делать было нечего. Как и в далеком детстве, Таранов переиграл его и здесь. Как минимум, одно выступление публика сегодня не услышит. — Барский будет в гневе…

Генеральный менеджер все еще что-то говорил, но капитан его не слышал.

Андрей широким шагом направлялся в фойе. Для него сегодняшнее шоу было закончено. И пусть для этого пришлось пожертвовать новенькой рубашкой, не велика беда. Хватит уже семейству Барских водить его за нос.

* * *

Настя даже не заметила появления в фойе еще одного человека. Погрузившись в свои мысли, она медленно пережидала время. Уже скоро к входу в ресторан должно было подъехать заказанное такси. Стоило подождать совсем чуть-чуть, и все. Свобода. А дома и стены помогают, мысли быстро придут в порядок, разложат по полочкам все события напряженного дня, отодвинут на задний план ненужные эмоции. Все получится, обязательно получится.

В огромном зеркале напротив отразилось суровое лицо капитана. Андрей стоял совсем близко, скрестив руки на груди, и наблюдал. Вздрогнув от неожиданности, Настя уже готова была выскочить на улицу, в холод и дождь, прочь от этого человека. В груди все быстрее колотилось сердце. Удержаться на месте стоило огромного труда, но она смогла. Гордо расправила плечи, приподняла подбородок и отвернула лицо в другую сторону. Надменно, ну и пусть!

— У тебя неплохо получается, — хмыкнул мужчина. — Я почти купился.

— Не знаю, о чем ты. И знать не хочу, — сказала, как отрезала, Настя.

— Простите, миледи, постоянно забываю, с кем имею дело, — в голосе капитана звучал неприкрытый сарказм. — А что же Вы не остались послушать мою пламенную речь?

Он повернулся к ней лицом, чтобы лучше было видно глаза. Сейчас она сощурится, Андрей знал это заранее, а потом выпалит очередную гадость.

Настя окатила капитана морозным взглядом, на секунду задержавшись на испачканной рубашке. Еще чуть-чуть, и на губах показалась бы улыбка, но она сдержалась и в этот раз.

— Я так понимаю, от поздравления ты отвертелся…

— Да, еще как, госпожа Барская.

— Ну ты и… — на душе у Насти бушевали смешанные чувства. Еще минуту назад она искренно переживала за него, а уже сейчас готова была ударить. Вот зачем он с ней так?

— Разочарована? Признайся! — шепнул Андрей, подливая масла в огонь. — Такая возможность полюбоваться унижением другого… И я вам все испортил.

— Да пошел ты! — со стоном выпалила она, замахиваясь для удара.

Андрею хватило одного короткого взгляда, и ладошка замерла. Барская не успела ничего сделать.

Резкий толчок назад, холодная стена за спиной и горячие губы мужчины, стремительно накрывшие ее рот. Шах и мат. Словно дикий зверь, сорвавшийся с цепи, капитан бесцеремонно облапил хрупкую женскую фигурку. Обжигая ладонями бедра, талию и грудь, до боли смял в объятиях, вжал в себя. Как давно он этого хотел, как сильно.

Настя растерялась. Короткий вдох оборвался всхлипом, и, не в силах противостоять напору, она раздвинула губы. Вся защита, которой так гордилась, рухнула в одночасье, окончательно и бесповоротно. Не мешкая, его язык ворвался внутрь, и оба сошли с ума от поцелуя. Долгожданный, как финиш изматывающей гонки, отчаянный, как последний рывок утопающего, он был правдивее любых признаний и откровеннее секса.

Губы и руки говорили вместо слов, и уже не важно, кто начал первым, а кто сдался. Словно в лихорадке, от острого, болезненного желания погибали двое. Ни мыслей, ни слов, одни ощущения и сумасшедшая жажда.

— Ко мне или к тебе? — оторвавшись на секунду, охрипшим голосом спросил Андрей.

Единственные слова, на которые хватило сил и дыхания. Единственное, что имело значения сейчас. Отказа не будет, он не позволит.

— Ко мне… — так же хрипло ответила женщина.

И уже не важно, что потом. Затуманенный взгляд мужчины, его руки, бесстыже шарящие по ее телу, и губы…

Губы — они сильнее всего. Они — искушение и грех, противостоять которому невозможно, проще выгореть дотла, не надеясь на возрождение. Поддаться, пасть на самое дно, оголить тело и душу — что угодно, лишь бы вновь целовать эти губы, чувствовать их огонь и напор. Она знала, на что шла, но отказаться уже не могла.

Такси прибыло через минуту. Не прощаясь ни с кем, мужчина и женщина покинули элитный ресторан. Впереди их ждала напряженная, полная тревоги и ожидания дорога домой и длинная, томительная ночь друг для друга.