Жги, детка!

Марья Коваленко, 2018

В клиентов влюбляться запрещено! Но как не влюбиться, если Он самый обаятельный хоккеист Лиги, нахал, каких поискать, и главное действующее лицо моих эротических снов? Меня уволят за роман с Ним. Выставят на улицу с позором и без выходного пособия, но как удержаться от соблазна, когда рядом только Он, море и знойный Сочи?

Глава 4. Циничный, наглый… мой клиент

Ник.

Утро следующего дня.

Если бы можно было выбирать, с какой болью проснуться утром, я, не задумываясь, ответил бы: «С головной!» Головная боль — хороший признак. Чаще всего она означала увенчавшуюся веселой пирушкой победу накануне. За такое не грех было пострадать, тем более, что две таблетки аспирина и контрастный душ полностью справлялись с последствиями.

Однако эти утром меня «порадовала» не голова. Правое плечо болело так сильно, что перед глазами плыли круги, и малейшая попытка пошевелить рукой заканчивалось позорными стонами. Позапрошлая игра с финским клубом все еще аукалась. Майка, которую вчера после укола кое-как удалось натянуть, уже пованивала, и без доктора было ясно — снять ее до конца недели я смогу только с помощью ножниц.

Подфартило, так подфартило. И ведь на гуманизм в виде упаковки обезболивающего и полного покоя рассчитывать не приходилось. Не перед мероприятием, которое предстояло сегодня. «Терпим, Коля, сжимаем зубы и терпим», — отдал я себе приказ и, приоткрыв один глаз, посмотрел в огромное зеркало на противоположной стене.

Ни нимба, ни крыльев не появилось, зато отражение полностью соответствовало самочувствию. Все бабы мои! Красота невероятная: свеженькая красная ссадина на скуле, фиолетовый синяк на подбородке и, как погоны, две упаковки пельменей на плечах. Куда там гламурным фотомоделям и загорелым голливудским актеришкам!

За пельмени было особенно обидно. После моих плеч, колен и прочих конечностей есть их как-то не хотелось. Который год пытаюсь приучить себя покупать зеленый горошек. У него и анатомические свойства лучше, и не так обидно выбрасывать, но руки вечно хватают пельмени или стейки.

— Ник! Нику-у-ся! — мой траур по пельменям неожиданно был прерван появлением из спальни белокурой красотки в костюме Евы.

— Никки, котик! — вслед за одной нимфой из той же комнаты выпорхнула еще одна, только уже рыжей масти.

Я, поморщившись, откинулся на спинку дивана. Решено, заведу ротвейлера, назову Ника, и пусть кто-нибудь попробует ляпнуть в этой квартире что-нибудь вроде «Никуси» или «Никки».

— Милый, мы ждали, ждали и уснули. А почему ты не пришел? — рыжая по-хозяйски устроилась у меня на коленях и тут же принялась за ощупывание содержимого штанов.

— Никки, у тебя что-то болит? — Случилось чудо, и блондинка заметила упаковки пельменей на плечах.

Черт! И на кой я их приволок в квартиру вчера? Чтобы сказку на ночь рассказали?

— Ну, Ник? — блондинка не унималась.

— Нету его, — огрызнулся я и закрыл глаза, размышляя насколько этично выставлять за дверь двух красивых девушек, да и еще не исполнив то, за чем звал. — Помер ваш Ник.

— А может, мы сможем тебя воскресить? — судя по сиропу в голосе, говорила снова рыжая.

— То, что мертво, ожить не может, — придержав проворные пальчики у себя в трусах, перефразировал я знаменитую фразу.

— Милый, ну так нечестно, — подключилась блондинка. Поразительно — резерв ее сочувствия истощился буквально за минуту. — Вечером ты вырубился на этом диване, а утром снова ничего не хочешь. Зачем мы тогда здесь?

Надо же! А еще говорят, что перекись влияет на мозг. Врут! С мозгом все в порядке — присутствует. И даже вопрос задан правильный. Мне бы еще знать на него ответ…

С ответами, сколько себя помню, всегда было тяжело. Особенно с ответами для других. Ведь и слушать не будут. А если и будут, то решат, что лгу. Проще выдумать свое. Загулял, психанул, выпендрился — версии на вкус и цвет.

Кто-то делал себе имя, обмазывая другого грязью. Кто-то в силу недалекого ума подхватывал самую скандальную версию и кричал о ней на каждом углу. Удобно и приятно для самооценки. И вот что ответить этим двоим?

Не поверят же, если скажу, что просто было паршиво. Они, небось, и настоящего значения этого слова не знают. Поверят в возбуждение, в желание трахнуть их обеих или полюбоваться лесбийскими играми. После двухчасовой игры, после провала, после уколов, от которых не чувствуешь рук… Да, точно. Зачесалось в одном месте.

— Никки, может, тебе массажик сделать? — Отчаянная рыжая. Сдаваться не умела совсем.

— Мне… — я раскрыл глаза, прошелся взглядом по сочным телам, задержался на шоколадных, будто припорошенных корицей сосках. — Кофе хочу. С пенкой. А потом у меня встреча, — решил покончить с этим представлением.

— Встреча?! — хором удивились мои нимфы.

— С кем? — тут же, будто ревнивая жена, уточнила блондинка.

Я задумался. Беда была с этой правдой. Ну не говорить же про пиар-менеджера. После этого точно начнется допрос и вынос мозга.

— С врачом, сладенькие. С дядей в белом халате, — меня озарило так, что губы чуть не треснули от улыбки.

— Да? А с каким? — глаза рыжей стали словно блюдца.

— С проктологом, хорошие мои, — плечами пожать я не мог, потому просто развел руками. — Се ля ви, крошки.

Наверняка после этих слов у моего пиар-менеджера работы прибавится. Небось уже через пять минут эти ангелочки напишут в соцсетях о моих регулярных и частых визитах к проктологу, урологу и еще какому-нибудь «-ологу». Но кто обещал малышке Лиз, что будет просто?

* * *

Лиза.

Утром я проснулась с надеждой, что еще можно спастись. Браться за пиар Ника по-прежнему не хотелось ни за какие деньги, и моя голова принялась старательно прорабатывать способы улизнуть от заказа.

Рабство отменили еще в тысяча восемьсот шестьдесят первом, а в должностных обязанностях просто обязана была найтись какая-нибудь лазейка. В конце концов, у нас с клиентом чуть не случился роман, а даже адвокат в случае заинтересованности может взять самоотвод.

Именно с этими наивными мыслями я направилась на штурм кабинета генерального. Бодрый цокот каблуков по плитке усиливал веру в себя. Улыбка секретарши и — о чудо! — наличие генерального с утра на работе расправляли крылья за моей спиной.

— Леночка, босс не занят сейчас? — у двери приемной пришлось слегка притормозить.

— Только отнесла почту, — тон секретарши был таким же елейным, как и мой.

«Не ситуация, а мечта!» — решила я, и спустя несколько мгновений уже в кабинете встретилась лицом к лицу с Карабасом.

Да, вам не показалось, с Карабасом. Длинные волнистые волосы, перехваченные шелковой лентой, модная эспаньолка и необъятный живот — импозантности и представительности в нашем боссе с лихвой хватило бы на парочку ТОП-менеджеров, а характер… Фамилия полностью соответствовала внешнему облику, хотя в офисе все подозревали, что она была такой же настоящей, как третий размер груди у его тощей Леночки.

— Босс, — обращения по имени и отчеству генеральный на дух не переносил, а от ласкового «босс» таял на глазах, — я не могу взять последний заказ.

Даже не знаю, произносил ли кто-нибудь подобные фразы в этом кабинете, но Карабас и ухом не повел. С видом добродушной мадам в элитном борделе, он расплылся в улыбке и ласково предложил мне кофейку.

— Попьем сейчас, почирикаем о жизни. — Толстый палец-колбаска указал на жесткий гостевой стул возле государева стола. — Лизонька, детка, неужели тебя после жуткого боксера, свихнувшегося оперного певца и развратного ректора мог испугать милый мальчик с клюшкой?

От упоминания трех последних заказов я поежилась. Среди этих троих вменяемым оказался лишь боксер, но пришлось попахать, чтобы убедить в этом общественность.

— У меня… Серьезные причины, — я потупила взор.

Надеяться, что с генеральным этот трюк сработает, не приходилось, но чем черт не шутит.

— Да ладно?!

— Для начала, я совсем не разбираюсь в хоккее, — возможно, начать издалека было не лучшей идеей, но огорошивать босса любовью с первого взгляда было как-то несолидно.

— Двадцать процентов яхтсменов не умеют плавать, и ничего — участвовать в регатах им это не мешает, — как от докучливой мухи, отмахнулся генеральный.

— Но я вообще…

— Давай дальше, — босс цокнул языком и недовольно покачал головой.

Первый блин был комом, но я не отчаялась.

— Во-вторых, насколько знаю, клиент согласился сотрудничать не по доброй воле, — подключила тяжелую артиллерию.

Генеральный с безучастным видом проследил, как вошла с подносом Леночка. Благодарно кивнул ей, когда та медленно влила сливки в его чашечку. Лишь потом вновь вернулся ко мне.

— Лиза, об этом вообще не беспокойся. За музыку платит не он. Клубу нужен популярный игрок, клуб его получит.

— Но что если клиент не станет сотрудничать?!

— Милая, ты такая способная девочка… Встретитесь, станцуетесь.

— Но мы уже знакомы, — я прикусила язык, но было поздно.

Как ищейка, почуявшая дичь, Карабас расправил плечи и горящим взглядом посмотрел на меня.

— И какое у тебя первое впечатление?

— Он… — в офисе все знали, что с боссом не мог сравниться никакой детектор лжи. Как величайший создатель легенд о других, он нутром чувствовал фальшь.

— Лиза?

— Он мне понравился.

Карабас всплеснул ладонями.

— Вот и чудесно. Вот теперь я полностью спокоен за заказ.

— Босс, но он совсем не та…

— Милая, все не важно! Клиент есть. Первое впечатление отличное. Заведешь роман — уволю, — скороговоркой проговорил он.

От резкой смены темы я опешила. Заготовленные аргументы застряли в горле, и, воспользовавшись моим замешательством, Карабас выдал торжественное напутствие.

— Ну, раз с сомнениями разобрались, действуй. Сделай из этого парня звезду, — он потер руки. — Жги, детка! Жги!

* * *

Радужные мечты пожухли как скошенная трава под июльским солнышком. Босс вошел в азарт, и сейчас его не переубедил бы даже кольт сорок пятого калибра у виска. Это было фиаско. Отвертеться от заказа не получалось, а претендовать на роль котенка, которого бросили в бурную реку, при всем желании я не могла. Приходилось действовать.

Считается, что, если какое-то событие происходит третий раз, то это на счастье. Закон маятника тоже был на моей стороне. Первая наша с Ником встреча оказалась удачной, вторая — провальной… Следующая, по теории, должна была стать потрясающей.

Хорошие знамения. Но кроме них, как показывал опыт, существовал еще парадокс Елизаветы Романовой: если настроиться на что-то, хорошо подготовиться, учесть все прямые и косвенные факторы — случится форс-мажор.

После гадания Марго я даже не сомневалась, что именно он и произойдет. Ветреная госпожа удача играла за команду противника, потому я не придумала ничего лучше, чем назначить встречу с Ником там, где я была больше всего уверена в себе — в собственном кабинете.

Удобное кресло для гостей, чай и кофе по звонку, в ряд на полке фотографии со знаменитостями, ставшими суперзвездами благодаря моей помощи. Конечно, не так впечатляюще, как в кабинете Карабаса, но давить на клиента пафосностью было не в моих правилах.

Впрочем, как оказалось через несколько минут, вряд ли что-то в этом мире было способно подавить бесшабашного форварда «Северных волков». Стоило Нику переступить порог, план встречи изменился сам собой.

— Привет, красавица, — громко, будто с глухой, поздоровался он и вместо кресла плюхнулся на маленький диванчик справа от моего стола.

От неожиданности я закусила губу. О полке с фотографиями можно было забыть. Диспозиция полностью открывала вид на мини-юбку, и без гадания становилось ясно, что в первую очередь попадет в фокус бесстыдных серо-синих глаз.

— Рада, что ты изменил свое мнение о пиаре, — как можно добродушнее произнесла я. Пусть в этой фразе не было ни капли правды, но начинать нашу работу хотелось пусть и с мнимого, но позитива.

Ник посмотрел на меня как на берлинер с банановым кремом и лениво ухмыльнулся.

— Обожаю, — сладко цокнул, — менять свое мнение!

Пожалуй, это был «один — один» в спарринге лжецов.

— Раз мы оба готовы, тогда начнем? — я открыла свой блокнот.

— С удовольствием. — Ник кивнул и, не дав мне ничего сказать, спросил: — Мой первый вопрос: признайся, встреча в магазине подстроена?

Такого поворота я не ожидала. От обиды даже захотелось швырнуть что-нибудь в этого нахала.

— Не знаю, как ты это переживешь, — растянула уголки губ в улыбку, — но встреча была случайной. Мне просто требовалось узнать общественное мнение.

— Мнение. Общественное, — словно пробуя на вкус, мой собеседник покрутил два слова у себя на языке. — И все?

— Конечно. Не на фанатских же сайтах искать информацию!

— Хм…

Судя по довольному блеску глаз, такой ответ его устроил.

— Пиар-менеджер — это не детектив. Мы не охотимся за своими клиентами.

Я постаралась как можно убедительнее донести до Ника свое мнение, чтобы не осталось никаких сомнений.

— Раз все так сложилось, может, в топку этот пиар? — подозрительно беззаботно сказал он. — Вернемся на исходную. Свидание. Поцелуи. Кровать?

Я как астматик схватила ртом воздух.

— Что?!

— Давай займемся сексом, — Ник пошире расставил ноги. — Не знаю, как тебе, а мне до чертиков хочется засадить тебе по самое не балуйся.

В этой фразе не слышалось ни намека на шутку. Клюев даже не улыбался. Поза его по-прежнему была расслабленной, а взгляд надежно припаркован у кромки моей юбки.

— Кхм… — я сделала вдох-выдох. — Вообще-то мы здесь для другого.

Ник удивленно вскинул брови вверх.

— Ты товар, а не центр Вселенной, и после недавней вечеринки и провального матча — товар подпорченный. Моя задача вернуть тебя на полку. Никаких других задач… или желаний у меня нет, — для пущей убедительности я отрицательно помахала указательным пальцем. — И не появится. Все понятно?

Никогда еще мне не приходилось устраивать клиенту такой пламенный от ворот поворот. Даже страдающим звездной болезнью певцам! Но, видит Бог, и подобных наглецов еще не попадалось.

Выговорившись, я физически ощутила, как в воздух в кабинете стал тяжелым. «Давай же, — мысленно подтолкнула Ника, — это твой последний шанс спрыгнуть!» Да простит меня Карабас, плакать из-за уплывшего заказа не стану. Однако, вопреки моим стараниям, Мистер Наглость и плечами не пожал.

— Жаль, — этот великовозрастный сорванец шумно потянул носом. — Уверен, у нас был бы крышесносный секс. Возможно, не раз.

«Фортуна» переворачивалась вниз головой у меня на глазах. Эра прекрасной «Колесницы», радости и удовольствия от работы уходила в закат, и если бы я только догадывалась тогда, что лицезрею перед собой самую милую и сговорчивую ипостась Николая-прощайте-мои-нервы-Клюева…