Охота на Лис

Марк Адамов, 2023

Вторая часть цикла о Лисах, продолжение книги "Последний Мост":Лисий Приют пал, и вместе с ним рухнули жизни всех его подопечных. Теперь Варион оказался на распутье между неминуемой гибелью от рук гвардии и западнёй врождённого мага. Он привык полагаться лишь на себя, но оставшиеся в живых Лисы разглядели в нём последний ориентир в перевернувшемся мире. Вот только один из лучших следопытов Западных Королевств уже сел им на хвост. Впервые в жизни Вариону придётся брать ответственность не только за себя, но и за тех, кто решился доверить ему свою судьбу. Началась охота на Лис.

Глава 7. Бездна

За пару дней в Бассельском замке Каддар успел познакомиться с интересными людьми, пусть они сами того и не понимали. Ему не всегда требовалось говорить с ними, что узнать добрую половину их жизни. Порой одного внимательного взгляда было достаточно.

Служанка, что заправляла постель в их с Маришем покоях, то и дело искала повод задержаться в нагретой комнате. Сначала ей не понравилось пятно на стене, и она поспешила его тщательно оттереть. Потом простынь бреккского телохранителя оказалась слишком сырой, так что пришлось менять её на новую. Тщательно и неспешно, разумеется. Мариш даже решил, что розовощёкая и далеко не худенькая дама возжелала провести ночь на его свежевысушенной кровати. Слишком уж часто она украдкой смотрела на его мускулистые плечи под лёгкой туникой.

О плотнике, которого она позвала починить покосившуюся дверь, сказать того же самого было нельзя. Тот, напротив, смотрел куда угодно, но не на гостей. Даже при разговоре с Каддаром он предпочитал перевести взгляд на высушенные герберы в потрескавшейся вазе.

Ванну же для уставшего с дороги следопыта набирали аж пятеро симпатичных басселек. Казалось, будто их отбирали только по внешности, что подчёркивали нарочито короткие, то и дело задиравшиеся юбки. Каддар, успевший погрузиться в тепло и собственные мысли, поглядывал на них с усмешкой. Едва ли иной путник удержался бы от соблазна пригласить одну — а то и всех разом — присоединиться к нему в купели. Но Каддар таковым не был, что будто бы даже обижало девушек.

Обтереться куском грубой шерсти, по ошибке названной полотенцем, он мог и сам, но и здесь на помощь пришли слуги замка. На этот раз их было трое: две неприлично молодые девицы и рыжеволосый парень с веснушками даже на запястьях. На случай, если интересы у Каддара были не самыми обычными для набожных бассельцев.

Кто-то, будь то сам герцог или его цепной пёс Клемен, старался всячески подчеркнуть гостеприимство местного владыки. Маришу такой подход нравился, чем он постоянно делился со своим нанимателем. Вот только провести Каддара было сложнее. За всей услужливой суетой скрывался один простой мотив: гостей явно не хотели оставлять одних.

Служанка, плотник, дамы из купальни и паренек с полотенцем казались увлечены своими нехитрыми обязанностями. Что в этом могло быть такого? Они ведь привыкли делать то же самое для правящей семьи и их благородных гостей. Возможно, Кранца Родейна точно так же омывали юные красавицы в тесной купели. Быть может, он даже не удержался от соблазна пригласить их в тёплую воду.

Однако, каждый из них зримо напрягался, стоило Каддару произнести хоть слово. Особенно, если слово это предназначалось Маришу. Любопытным ушам Бассельского замка было очень интересно, о чём говорили далёкие гости. Ясное дело, с подачи тех, кто их подослал.

Конечно, можно было обсудить дела на бреккском языке, но Каддар был готов подыграть, пусть к вечеру второго дня в Басселе даже его тренированный разум устал от беспрестанного наблюдения. Когда морозы вдруг отступили и воздух на улице стал меньше похож на ледяную пыточную, он всё же решился на прогулку в спящем зимнем саду твердыни.

Свежий воздух помогал ему думать. Каддар закрывал глаза и пытался связать путанные клубки мыслей в единое полотно. Цели его были вполне конкретны, и Кранцем Родейном они не ограничивались. Если верить трисфолдским источникам, стареющий купец погиб так же, как и появился в Летаре лет семь назад. В пелене тумана.

Пока Каддар предавался размышлениям среди укрытых на зиму розариев, Мариш брёл в трёх шагах позади. Хоть они и оставались в самом защищённом месте Басселя, телохранитель всё так же отказывался покидать комнату без верного меча. Этот клинок с позолотой на эфесе и россыпью сапфиров с рубинами в изогнутой гарде ему вручил сам Матареш Второй. Благо, Его Величество верховный лорд Брекка тогда понял, что самого Каддара оружие интересовало не больше, чем скорбящего вдовца — обручальные кольца.

В благодарность за возвращённую казну, Матареш предложил Каддару выбор между сундуком чистого серебра из стегенских рудников и любой книгой из королевской библиотеки. Страсть следопыта к чтению пришлась по вкусу бреккскому властителю, так что и сундук ему тоже достался. Как Каддар и планировал.

— Командир, — бурчание Мариша оборвало весьма перспективную нить рассуждений в разуме следопыта. — Командир, долго мы тут ещё будем?

— А ты как думаешь, Мариш? — Каддар остановился, чтобы телохранитель с ним поравнялся. Он мог перейти и на бреккский, но так подозрения герцога только усилятся. — По-твоему, мы нашли, что искали?

— Только Родейна этого и нашли, верно. Труп. И как он нас теперь выведет на этого…

— Я не знаю, Мариш! — Каддар вскинул ладонь и замер. Получилось слишком громко.

Следопыт не сомневался, что его охранник всё понял. Ещё семь лет назад в Брекке они условились, что Каддар никогда не признаётся, что чего-то не знает. Говорил он это только для того, чтобы подать знак. Сообщить, что за ними наблюдают.

Опасения были оправданы. Как раз во время их прогулки двум служанкам приспичило поправить и без того безупречно укрытые кусты хризантем. Разобравшись с ними, дамы взялись за лопаты и счистили с садовой дорожки те крупицы снежинок, что выпали с утра. Такой тщательной уборки замок, вероятно, не видел со дня герцогской свадьбы.

— Не знаешь? — переспросил Мариш и получил в ответ кивок. — Ах да, вижу. Но всё же осмелюсь кое-что сказать.

— Не лучшая идея, — Каддар нахмурился.

— Так мы ничего не найдём, командир, — бреккец не согласился. — Давай вернёмся с тем, что знаем, а сами поедем туда, где тепло. Серьёзно, у меня здесь яйца к ногам примерзают!

— Давай без таких подробностей, — шикнул следопыт. — Ты думаешь, мне это всё по душе? Но ты знаешь нашего заказчика. Ему понравится, если мы — как ты сам выразился — вернёмся с тем, что знаем?

Обычно Мариш уступал при малейшем намёке на недовольство нанимателя, но сегодня он был как никогда настроен идти до конца.

— Тогда не будем возвращаться! — бреккец вытаращил янтарные глаза. — А что? Купи пару лошадей покрепче — и поехали на юга, а? Правду тебе говорю, командир: замёрзну насмерть, если ещё ночь здесь проведу. Это ты у нас из Соттории.

— Помню я вашу бреккскую зиму. Снега, может, и нет, а вот ветер такой, что насквозь пробирает, — Каддар оглядел любопытствующих слуг и вздохнул. — Слушай, Мариш, что на самом деле не так? Прошлой зимой мы работали в Граденне, и таких проблем я не припомню.

Действительно, за всё пребывание в холодной столице Алледана на самом берегу Упирова моря Мариш обходился лишь редкими жалобами. Сейчас же его заметно потряхивало, и дело было отнюдь не в морозе.

— Как скажешь, командир, — буркнул телохранитель, отведя взгляд. — Проехали.

— Простите, господа, — человек в мешковатом плаще появился между ними столь неожиданно, что даже остроглазый Мариш подпрыгнул. — Меня зовут Силант, тружусь здешним старшим дворецким. Ребята из прислуги зовут меня мастером ключей.

Каддар не подал виду, но явление мастера ключей стало неожиданным и для него. Следопыт осмотрел его бурые одеяния и седые волосы, обрамлявшие лысину. Старший дворецкий бассельского замка оказался настолько непримечательным, что его стареющие черты отказывались оседать в памяти Каддара.

— Очень приятно, — следопыт протянул руку.

— И мне, и мне, — Силант слегка преклонил голову. — Я, собственно, тут проходил мимо и не мог не уловить обрывки вашего разговора. Вы уж простите мне мою бестактность, Его Светлость не раз говорил, что я люблю лезть…

— Ближе к делу, пожалуйста, — дежурная улыбка Каддара дрогнула, но не исчезла с лица.

— Вы тут упоминали про зимы в Брекке, — дворецкий прищурился. — Дело в том, что я и сам оттуда, но уже тридцать с лишним лет не видел родины. Вы ведь тоже из Брекка?

— Соттория, — следопыт как бы невзначай сделал шаг в сторону.

— Я из Брекка, — влез Мариш. Своей родиной он гордился. — Из Келепса.

— Да вы что? — ахнул Силант. — В тех краях не бывал, но наслышан. А спросить я хотел вот что… Правду ли говорят, что годаранцы решили вспомнить Вечный Гон и позарились на наше побережье? Шептались тут одни купцы про пару сожжённых пристаней…

— Кто? Эти обдолбанные магией чудаки? — Мариш рассмеялся так громко, что наблюдавшие за ними садовники попятились. — Да они в Китоносе завязли так, что о Брекке только мечтать могут теперь!

— Мариш, — позвал Каддар, но телохранитель даже не повернулся.

— Вот именно! — смеялся тем временем дворецкий. — Вот и я думаю, бредни ведь! Вечный Гон уж сотню лет как закончился.

— Мариш! — следопыт ухватил помощника за плечо и потянул на себя. — Вы уж меня извините, но у нас много дел.

— Ах, да-да! — Силант поднял руки, как бы извиняясь. — Разумеется, вы же те самые ищейки. Вы ведь насчёт пленников из Бастиона, так? Не смею больше задерживать.

— Что ещё за пленники? — спросил Каддар уже ему в спину, но ответа не получил.

Следопыт положил руку на затылок и усмехнулся. Он сразу понимал, что командующий Клемен о чём-то недоговаривал, да и постоянная слежка едва ли говорила о большом доверии местного воеводы. Каддар подметил, что гвардейцев в полузаброшенном Сером Бастионе было неприлично много для хозяйственного склада. И собрались они там явно не для того, чтобы сторожить вечный покой Кранца Родейна в сыром подземелье.

— Эй, командир! — Каддар вернулся в реальность от настойчивых щелчков Мариша прямо перед его глазами. — Командир, чего застыл?

— Пленники в Сером Бастионе, — промолвил следопыт. — Видишь, не зря мы задержались. Спасибо господину дворецкому, куда бы он ни подевался.

— Кому?

— Ладно, пойдём в Бастион, познакомимся с узниками, — Каддар поправил песцовый ворот и причёску. — Пока Клемен не разнюхал.

Гости успели примелькаться страже, так что проблем с переходом из герцогского сада на другой конец замка возникнуть не могло. Гвардейцы поприличнее даже учтиво здоровались и преклоняли скрытые за полными шлемами головы. Остальные же просто оставляли поход Каддара и Мариша без внимания. Точнее, делали вид. Следопыт не сомневался, что командующему вскоре доложат об их намерениях, столь неаккуратно озвученных среди любопытных ушей. Он лишь надеялся, что им хватит времени.

Судьба в лице Клемена решила иначе. Суровый командир местных войск уже поджидал гостей на ступенях Серого Бастиона. Он скрестил руки поверх сияющего панциря и встретил Каддара грозным взглядом из-под выступающего лба.

— Какая встреча, — следопыт даже не попытался изобразить удивление.

— Погулять решили? — здороваться с гостями командиру, видимо, не полагалось.

— Подумали, отчего бы нам не посетить Серый Бастион? — Каддар остановился в паре шагов от крыльца. — Вы ведь не против?

— Господа, я понимаю, что у вас имеется королевская печать и особое поручение, — Клемен неспешно спустился. — Но наше положение не менее особое, поэтому я бы предпочёл быть в курсе того, куда вы собираетесь.

— Отставим любезности, командующий, — следопыт поднял подбородок и заглянул гвардейцу прямо в глаза. — Я знаю, что вы держите какого-то важного пленника в Сером Бастионе. Это ведь Лис, так? Я должен с ним поговорить.

— Лисы — это внутреннее дело Басселя, — Клемен подошёл так близко, что его челюсть нависла прямо над глазами Каддара.

— Оно, может, таковым и было, но до того, как они убили Кранца Родейна. Уважаемого трисфолдца, ради которого я здесь, — Каддар отказывался пятиться. — Послушайте, командующий, давайте уже договоримся, что мы с вами на одной стороне. Пусть я прибыл из Трисфолда, пусть родом я из Соттории, а славу заслужил в Брекке… Пусть вы мне не доверяете и ставите каждого обитателя замка следить за мной. Пусть, командующий. Я не прошу вас мне доверять или считать меня другом. Просто сейчас наши интересы совпадают. Так зачем мешать самим себе, если можно побыстрее разобраться с проблемой, чтобы каждый пошёл своей дорогой?

Клемен таки сделал шаг назад. Он положил руки на пояс и перевёл взгляд на запорошенный плац перед Бастионом. Челюсть командующего двигалась в такт его мыслям, да так долго, что Каддар почти утратил терпение.

— Будь по-твоему, следопыт.

На сей раз гвардеец свернул направо сразу после входа в Бастион. Их путь лежал вверх по высеченной в камне лестнице. Каддар оценил толщину стен старого форта. Серый Бастион был предтечей нынешнего замка, где вожди Бастала чувствовали себя в безопасности от завоевателей из Летары. В какой-то момент старое здание с крошечными окнами, низкими потолками и без отопительных канавок в стенах оказалось слишком неприглядным для герцогов. Но на роль тюрьмы Бастион подходил прекрасно.

Второй этаж был заботливо переделан под темницу. Наверняка, раньше здесь располагались палаты басталских вельмож, но теперь вдоль коридора тянулись лишь ряды одинаковых дверей, грубо обитых железом. Возле одной из них и дежурило сразу двое гвардейцев.

Каддар заглянул сквозь крошечную решётку на уровне глаз, но темнота не позволила ему увидеть нутро камеры. Тогда Клемен настойчиво прокашлялся, как бы отодвигая следопыта со своего пути. Один из стражников вручил ему ключ, которым командующий отпёр темницу.

— После вас, — Клемен протянул могучую руку.

— Благодарю, командующий, — произнёс Каддар. — Попрошу вас о ещё одном одолжении: могу ли я поговорить с пленником наедине?

— Чёрт с вами, — гвардеец надул щёки и звучно выпустил воздух ртом. — Парни, постойте у лестницы. И вы, господин бреккец.

— Мариш…

— Наедине значит наедине, господин следопыт, — Клемен усмехнулся. — Постарайтесь всё выяснить побыстрее, пока мы не начали беспокоиться. Правда, собеседник из него — не очень.

Командующий увёл солдат обратно к лестнице. Мариш несколько раз обернулся на своего господина и ушёл лишь после того, как получил третий кивок одобрения. Каддар не любил оставаться без присмотра верного защитника. Но если таковой была цена за то, чтобы впервые поговорить с кем-то наедине в этом замке, то так тому и быть.

Следопыт снял со стены факел и вошёл в камеру. Пленником оказался моложавый парень лет двадцати пяти. Нагой Лис сидел в холодной пустоте Бастиона на тонкой мешковине, а железные скобы приковывали его раскинутые руки к стене. Свет факела заставил его поморщиться от боли, ведь даже крошечное окно, что должно было вести во внутренний двор Бастиона, оказалось заложено.

— Привет, — Каддар дождался, пока узник привыкнет к свету и перестанет щуриться. — Давай пообщаемся, ты ведь не против?

Парень ответил пустым взглядом. Следопыт разглядел его смуглую кожу, тёмные глаза и жёсткие завитки грязных волос. Не самый привычный портрет бассельца. Местные жители чаще щеголяли типичными чертами коренных народов Большой Земли: бледной кожей, русыми или светлыми волосами. Каким и был лик людской части континента до пришествия беглецов из павшей империи.

— Ты что, не говоришь по-альдеваррски? — Каддар прикусил губу и всмотрелся в диковинный лик парня. — На твоё счастье, я знаю ещё четыре языка. Как насчёт бреккского? Нет, не похож: больно уж тонкие черты… Речь Старых Холмов — едва ли. Сотторийский — нет и ещё раз нет, а вот Годаранский? Не из славной солнечной империи ли ты пришёл? Не думаю. Наверное, Нимлатар или Тивалия. Точно. Тивалия. По глазам вижу. Жаль, этим языком я ещё не овладел.

Следопыт не сомневался в своей догадке, как и в том, что узник вполне понимал его. Языки давались Каддару легко, и, в случае альдеваррского, остатки его акцента едва ли мог уловить рядовой житель Западных Королевств. Наверняка, говорил он даже чище шепелявых меранийцев.

— Дружище, зачем мы с тобой играем в молчанку? — Каддар присел на колени перед измученным пленником. — Мне ведь и так понятно многое о тебе. Ты Лис. Один из последних выживших, если верить командующему, а в этом я ему верю.

Тивалиец лишь медленно сопел да изредка подрагивал от холода.

— Ну и что тебя здесь ждёт, Лис? — следопыт опустил взгляд в притворном волнении. — Они же убьют тебя. Рано или поздно, но вздёрнут на площади. Ты будешь отдуваться за всех своих пособников, понимаешь? Кранц Родейн и все другие, кого вы убили — неважно, что ты мог их и не трогать. Ответишь за всех, ведь Клемен очень зол на вас. Чувствую, что герцог — тоже. И это очень грустно. Очень.

Тело узника пронзила судорога, и он скорчился от боли на несколько мгновений.

— Я предлагаю тебе сделку, Лис, — Каддар аккуратно смахнул слезу, появившуюся на щеке тивалийца и оставившую бледную полосу на пыльной коже. — Я правда могу тебе помочь: у меня очень влиятельные покровители. Да, даже влиятельнее герцога Содагара. Я могу тебя отсюда вытащить хоть сегодня.

— Сильно сомневаюсь, — узник разомкнул пересохшие губы и прохрипел.

— Другое дело, — Каддар положил руки на его колени. — Видишь? Не так всё сложно.

— Кто ты вообще такой? — Лис корчился при каждом слове.

— Каддар Бреккский. А вот друг я или враг — будет зависеть от тебя. Ты же веришь в чудо, Лис?

— Чудес не бывает. Не в Басселе.

— Не могу не согласиться. Летара, как и все Западные Королевства — место крайне скудное на чудеса, — Каддар поднялся и подошёл к замурованному окну. — Так почему бы тебе не вернуться в Тивалию? Я могу этому поспособствовать. Почему ты смеёшься?

— Прости, конечно, — смех истерзанного Лиса больше походил на разгулявшийся кашель. — За последнее время я был на цепи так часто, что уже привык. Воротилы, бандиты, теперь — гвардейцы. Серьёзно, стоит мне сбежать из одной западни, как я попадаю в другую. Видимо, Святое Солнце решило, что это моя судьба, а от судьбы не убежишь. Вот я и возвращаюсь на цепь. Раз за разом, снова и снова.

— Друг мой, если и есть где-то там Святое Солнце, Далёкая Звезда или ещё кто-то… Ты правда думаешь, что им есть дело до того, сидишь ты на цепи или у тёплого очага? Если вести судьбу каждого человечка на Большой Земле, никаких сил не хватит. Да уж, нелёгкая это работа — быть богом.

— Ты всё равно не поймёшь. Это моё наказание, и я его принял, — Лис попытался подтянул ноги поближе и скривился в судороге. — Каждый раз мне обещают спасение, побег в Алледан или вообще в новую жизнь. Но этого не будет. Моё место в Бездне, и я уже в ней.

— Хорошо, — Каддар постукивал пальцами по свежей кладке на месте окна. — Ты можешь и дальше верить, что какая-то неведомая сила приговорила тебя к вечным мучениям, и сидеть здесь. А можешь договориться со мной, получить одежду и деньги, чтобы добраться до Меренфольда. Там мой добрый знакомый посадит тебя на судно, идущее в порт Идалла. Несколько лун пути — и ты дома, Лис.

— Видишь? Пустое искушение. Твои красочные картинки рушатся на первом же шаге, потому что я прикован к стене в какой-то тюрьме.

— Ты не совсем осознаёшь, насколько я могу повлиять на твоё положение. У меня есть хорошие друзья: сильные, влиятельные. Настолько, что даже герцога Бассельского приструнят. Что скажешь? Будешь дальше ждать, пока не замёрзнешь тут на смерть, сидя голой задницей на полу?

— Не замёрзну, — Лис рассмеялся. — Как только становится совсем плохо, стражники окатывают меня горячей водой. Это же Бездна: нельзя умереть, если твоя душа уже в ней.

Каддар стоял к пленнику спиной, но чувствовал на себе его взгляд. Лис старательно убеждал себя в том, что давно потерял свою душу. Его можно было понять: так гораздо легче смириться с неизбежной гибелью.

— Последний шанс, — произнёс следопыт. Он залез в поясную сумку и достал аккуратно сложенный лист. — Проезд в Тивалию в обмен на сведения, пойдёт? Посмотри на этот портрет, очень внимательно посмотри. У художника отличная репутация, так что он должен быть весьма точен. Разглядел?

— Чёрт, — усталые глаза Лиса оживились при виде изображения молодого мужчины с острыми скулами и длинными волосами. — Химера…

— Чудесно, — Каддар улыбнулся, причём искренне. — Наша сделка в силе, и от тебя мне нужно только одно. Расскажи мне всё, что знаешь об этом Химере, и помоги его разыскать.