ЦРУ. Шпионский роман

Марк Агатов

Убийца был похож на испанского художника. Вытянутое лицо, длинный, с горбинкой нос и тонкие черные усы выделяли его из нескончаемой толпы большого города. Убийца был из театральной семьи, он хорошо играл на саксофоне и даже некоторое время служил в театре. Но вначале девяностых театр не мог сделать его богатым и знаменитым. И тогда Соколов отправился… на кладбище. У вас в руках второе издание шпионского романа «Пандемия. Спецоперация ЦРУ».

Уйти от погони

Минут через двадцать маршрутный автобус затормозил у Киевского вокзала. Вначале Гарик хотел затеряться в толпе пассажиров на самом вокзале, но в последний момент передумал и отправился в торговый центр «Европейский». Там он, спрятавшись в кабинке туалета, сорвал с головы фуражку и надоевшую маску. После чего вытащил из рюкзака серую куртку и черную вязаную лыжную шапочку. Но главным в его новом облике стал длинный красный шарф. Барский несколько раз обмотал им горло, прикрыв нижнюю часть лица.

Это был проверенный шпионский трюк, который в книжных детективах всегда сбивал с толку свидетелей. Они запоминали красный шарф, а все остальное уходило на второй план.

Выждав несколько минут для того, чтобы сменились посетители туалета, Гарик не спеша вышел из кабинки и направился в ближайший бутик, торгующий мужской одеждой. Там он примерил длинный черный плащ и модную шляпу «с полями из фетра». Плащ Барскому понравился. В нем он был похож на иноземного сыщика из российских телесериалов.

— На вас как влитой, — быстро заговорил продавец с прилизанными редкими волосами на голове. — Женщины будут без ума от такого кавалера.

— Это Китай? — решил опустить на землю продавца Барский.

— Нет, что вы. У нас только лучшие вещи. Фирма «Летучая мышь», Соединенные Штаты Америки.

Продавец показал пришитый к внутреннему карману плаща товарный знак. На черной коже золотом была изображена широко раскрытая пасть летучей мыши.

— На стрекозу похожа, — пощупав «Летучую мышь», произнес Барский.

— Пятьдесят лет на рынке. Мужские плащи, костюмы, зимние куртки. Стопроцентное качество. Посмотрите, какой материал. У нас в Москве три фирменных магазина. Вы эту эмблему запомните. Прямые поставки из Нью-Йорка.

— Ладно, беру. Плачу наличными.

Продавец упаковал плащ в полиэтиленовый пакет с фирменным рисунком и надписью USA и выдал Барскому карту магазина «Летучая мышь».

— Следующая покупка — скидка 15% и галстук в подарок.

Размахивая фирменным пакетом, Гарик спустился в метро. Теперь он не отличался от большинства посетителей «Европейского». Но на душе у гостя столицы было тревожно. Чтобы не испытывать судьбу, Барский прошел к кассам и, став в очередь за билетом, украдкой стал наблюдать за работой полиции. Главную опасность для себя Барский увидел в кинологе с собакой.

— А что, если эту псину натаскали не только на взрывчатку, но и на оружейное масло и не отстрелянные патроны? Вот тогда мне будет полный песец, — Барский вспомнил свои манипуляции со снайперской винтовкой в съемной квартире. Но собака вела себя спокойно и никак не отреагировала на трех работяг в спецкостюмах «Мосгаз». В руках они несли сумки с инструментом. Не обратил на них внимания и полицейский. Он останавливал на обнюхивание только мужчин старше тридцати лет в кожаных кепках на голове, а вот к тем, у кого на голове были лыжные шапочки, собаку не подводил.

«Значит, снайпера ищут в такой же кепке, как у меня, — отметил про себя Барский. — Вовремя я прикид сменил, а то б уже замели».

Гарик протянул кассиру деньги и, получив одноразовый билет, направился в сторону полицейского, но тот, увидев в руках пассажира пакет из «Европейского», пропустил его мимо собаки.

— Не задерживайтесь, проходите, не создавайте толпу, — властным голосом проговорил кинолог.

«При таких сыщиках никогда они никого не найдут, — отметил про себя Гарик. — Убийце и прятаться не надо. Зашел в магазин, купил что-то большое — и ты уже вне подозрений».

Через минуту плотная толпа потащила Барского на Кольцевую линию. Оказавшись у эскалатора, он уже занес ногу над движущейся железной лентой, но в этот момент кто-то грубо схватил его за левую руку, в которой он держал пакет из «Европейского».

Барский мгновенно сунул правую руку в карман и резко обернулся. Рядом с ним стояла женщина в красном платке.

— Так вот, где ты прячешься! — произнесла она, пристраиваясь на следующей ступеньке эскалатора.

Теперь он ее узнал.

— Если не ошибаюсь, Алиса из страны чудес?

— Она самая, — игриво произнесла женщина. — А ты, как всегда, вооружен и очень опасен.

— Мне оружие не нужно, я могу и по старинке, кулаками разобраться.

— Помню, как ты людоеда на моих глазах убивал. Он после твоего удара говорить перестал и до суда не дожил.

— Не велика потеря, людоед пятерых детей убил и сожрал. За такие дела расстрел полагается. А то, что псих он невменяемый или нормальный — сути не меняет. Людоедов стрелять надо без суда и следствия.

— Поэтому ты никогда не расстаешься с пистолетом, — показала Алиса глазами на оттопыренный карман гостя столицы.

— Детская игрушка, — расплылся в улыбке Барский. — А ты что, следишь за мной? В прошлый раз на этом вокзале меня нашла и сейчас.

— Мы с тобой в одной маршрутке ехали от «Мосфильма».

— И что?

— Да вот, думаю, пригласить тебя в гости или нет.

— Борщом накормить хочешь?

— Нет, при чем здесь борщ. У меня есть более изысканная закуска под хороший коньяк.

— Песня есть у Шнура про борщ, когда баба мужика к себе на борщ приглашала. А ты коньяком соблазнить пытаешься? Я столько не выпью!

— Анекдотами заговорил, — обиделась женщина. — Так и я отвечу. Для постельных сцен мне дряхлые и потасканные одноразовые любовники не нужны. Моему мужу девятнадцать лет, двухметровый сибиряк, охотник. Фотографию показать?

— И зачем я тебе нужен при таком раскладе? Беги к своему охотнику.

— Поговорить хотела, прошлое вспомнить. Неужели писателю не хочется пообщаться с героиней своего романа?

«Врет она все, — пронеслось в голове у Барского. — В маршрутке я под старика канал. И про мужика врет. Она же старая, кто на нее теперь позарится?».

— Я тебя узнал. Ты не женщина. Ты галлюцинация. И мужика у тебе нет: ни молодого, ни старого.

— Ты что-то сказал? — спросила женщина. Она, не отрывая глаз, следила за его губами, но понять, о чем он говорит, не смогла.

— Повторяю для инвалидов по слуху. Я тебе не верю! Через двадцать лет просто поговорить под коньяк за жизнь без борща ни одна баба не согласится.

— Я же с писателем пообщаться хочу, с инженером человеческих душ, а не с бывшим любовником. Так пойдешь со мной?

— Почему б и нет?! Если ты ответишь на один вопрос.

— И вопрос твой будет о том, как я тебя узнала? Ты же в стариковской маске был.

— Предположим

— Я милого узнала по походке. Ты на себя напялить мог что угодно, а про походку забыл. Это тебя и погубило.

— А если бы хромал и спину выпрямил, то прошла мимо?

— Скорее всего. Так идешь со мной?

— И где ты живешь?

— Тут, недалеко, две остановки по «Кольцевой».

Бочка грузинского вина

Появление в Грузии бывшего начальника шестого отдела МВД Украины Усова напрягло Комарова. С одной стороны, он давно мечтал о первичном капитале на создание своей охранной фирмы, но в то же время опытный оперативник прекрасно понимал, чем все может закончиться для него и его семьи. В Тбилиси ходили слухи о десятках погибших в этой лаборатории.

На следующий день Комаров организовал встречу Усова с профессором Наливайко.

— Меня интересуют летучие мыши, вам приходилось с ними работать? — внимательно посмотрев на вирусолога, спросил Владлен Викторович.

— Тупиковый путь. Если вы хотите создать бактериологическое оружие, сразу выбрасывайте этих тварей на помойку.

— Почему?

— Иван Павлович сказал, что мои консультации будут оплачены, — ушел от ответа ученый.

— Десять тысяч баксов, если вы расскажете все, что знаете об этих опытах.

— Сумма впечатляет. За такие деньги здесь могут организовать достойные похороны.

— Я думаю, что вы переживете не только меня, но и господина Комарова. Так что вы знаете об операции «Летучая мышь»?

— Мы работали с ними по просьбе наших кураторов, — Наливайко запнулся и стал подбирать подходящее слово. — Кураторов в штатском.

— Это были американцы?

— Может, и американцы, а может, и англичане. Они мне паспорта не показывали.

— В чем заключались ваши эксперименты?

— Летучую мышь пытались использовать для перемещения некоторых видов вирусов.

— И каков результат?

— В то время задача оказалась невыполнимой.

— Вы сами отказались от этой программы?

— Нет, это было решение того, кто в нашей лаборатории считал себя самым умным.

— А он не был самым умным? — уточнил Владлен Викторович.

— Умные на нашей работе живут долго, а те, кому нужен результат любой ценой, не доживают до сорока. Но мы отвлеклись. Летучая мышь — природная кладовая особо опасных вирусов.

— В том числе и испанки?

— Я с испанкой не работал. Это было в другой жизни. Поройтесь в интернете, там много чего пишут про испанку.

— Тогда вернемся к операции «Летучая мышь».

— Для нас отрицательный результат был тоже результат. Но у вас ведь другая задача?

— Я журналист. Пишу книгу о том, как ученые пытались приручить вирусы.

— На этом мы ставим точку, господин журналист. Людям второй древнейшей профессии я не даю интервью, — неожиданно поднялся со стула старик. — Прощайте.

— Почему?

— Потому что по утрам с сыновьями я пью кофе, потом захожу к соседу поговорить о политике, поиграть с внуками. А вы хотите из-за какой-то дутой сенсации лишить меня этого удовольствия.

— Хорошо, я понял. А если я вам предложу за очень хорошие деньги повторить неоконченный эксперимент.

— Вас интересуют летучие мыши или эпидемия испанки?

— Пандемия испанки, которая бы по числу жертв переплюнула ту, что погубила тысячи людей.

— И у вас есть специалист, который взялся за эту работу?

— Один мой знакомый потратил пять лет жизни на этих тварей и ничего не добился. Мы в тупике. Может, возьметесь?

— У меня есть кое-какие мысли на эту тему. Но сразу предупреждаю, испанку не гарантирую. Я бы запустил на орбиту модифицированный вирус гриппа.

— Вирус гриппа? — удивленно посмотрел на профессора Усов.

— А что вас смущает? Заражаешь группу людей — и через неделю собираешь урожай. За месяц можно уложить в могилы 70% взрослого населения небольшого города.

— Но ведь от гриппа не умирают.

— Вы пропустили мимо ушей ключевое слово «модифицированный». Перед тем как запустить на орбиту новый вирус, люди из лаборатории изменили его до неузнаваемости. От этого вируса умирал даже тот, кто никогда в своей жизни ничем не болел. Настоящие горцы, орлы! Каждый из них мог бы дожить до ста лет, а умер в сорок.

— Вы испытывали вирус гриппа на местных жителях?

— Тогда в Грузии был другой президент, — уклонился от ответа старик.

— А противогриппозные вакцины? Сыворотки? В России эти прививки поставлены на поток. Или вы придумали что-то другое?

— В нашей лаборатории этот вирус называли «Золотая корона». От него до сих пор нет ни сывороток, ни вакцины.

— Если «Золотая корона» такая всесильная, то почему закрыли тему?

— Есть один нюанс. Вирус гриппа передается от человека к человеку воздушно-капельным путем, а от нас требовали заражать территории. Мы провели массу экспериментов, заражали кошек, собак, мышей, крыс, но грипп по территориям не работал.

— Почему?

— Повторяю для тех, кто в танке. Вирус гриппа передается от человека к человеку. Нужен прямой контакт. Объятия, поцелуи, секс, в конце концов, чашка больного.

— Это я понял, не тупой, — перебил ученого Усов.

— Вот и все. А нам выставили техзадание по передаче вируса через предметы. Но это еще не все. «Корона» должна была сохранять свои свойства при повышении температуры окружающей среды до сорока градусов.

— И в чем проблема?

— В том, что грипп — это сезонная болезнь. Он хорошо распространяется весной и осенью, а летом, в жару, вирус погибает, и ничего с этим сделать нельзя. Смею вам напомнить, что эпидемия холеры в СССР началась в августе семидесятого, а не в январе. Причем это произошло на юге страны, а не в Антарктиде.

— А Министерство Обороны США, которое финансировало эти программы, не слышало о том, что грипп и холера — сезонные болезни?

— Я не знаю, кто финансировал эти программы, — недовольно произнес старик. — И не ловите меня на словах. Выступать в суде свидетелем я не буду. Я всего лишь ученый. Мне дали задание, я проверил. Ни академика Сахарова, ни меня последствия применения нового оружия не интересовали.

— Если бы не Сахаров, то водородную бомбу изобрели в США или Англии. Я вас ни в чем не обвиняю. Потому что я не журналист. Мое дело — найти людей, которые смогут завершить эксперименты с испанкой.

— Завершайте, только без меня. Максимум, на что я соглашусь — встретиться с вашим человеком, если он существует, и поговорить с ним о гриппе и средствах доставки. Если он умный человек, то все поймет с полуслова.

— А если дурак?

— Тогда я сделаю все сам за дополнительную плату.

— Заманчивое предложение, — поднялся из-за стола Усов. — Вы будете один работать или вам понадобятся помощники?

— В лаборатории со мной работали два человека. Ваш коллега их знает. Только без аванса и за копейки они работать не станут. И еще одно весьма важное условие. Мы заключаем с фармацевтической компанией договор на создание новейшей вакцины от гриппа.

— С какой компанией? — удивился Усов.

— Название не имеет значения. Но это должна быть реальная компания, которая разрабатывает лекарство от вирусов.

— Зачем это вам?

— Я не хочу провести остаток жизни в камере смертников за терроризм и создание бактериологического оружия.

— Договор будет. Не беспокойтесь. Эта бумага освободит от возможных неприятностей не только вас, но и нашего заказчика. Встретимся завтра в это же время. Только у меня к вам просьба, прихватите с собой рабочие журналы, которые вы храните дома, и отчеты о проделанной работе.

— Вы и об этом знаете?