Куда приводят мечты

Мария Чепурина, 2008

Куда могут привести мечты о любви, приключениях и древних сокровищах? В надежде на сказочное лето Юля и Майя приехали к бабушке в Новгород и решили принять участие... в самых настоящих раскопках! Вдруг в сестер влюбится кто-нибудь из помогающих археологам ребят? Или они найдут клад? Или случится что-нибудь вовсе невероятное и девочки столкнутся с таинственной и романтической историей, случившейся много лет назад?

2

День знакомства

Нет ничего приятнее, чем проснуться от блинного запаха. Открыв глаза, Юля увидела ковёр, по-старомодному висящий на стене, дополненный зачем-то чёрно-белым фото незнакомой бабки. Потом взгляд упал на старинный комод, на котором лежала газета за 1968 год. «Я в Новгороде», — вспомнила девчонка. Посмотрела на сестру. Обе штанины Майиной пижамы почему-то задрались наверх, пододеяльник, чистый и отглаженный вчера, валялся на полу, а простыня каким-то образом свернулась, став похожей на канат из школьного спортзала.

«Безобразие! — решила Юля. — Сколько хлопот с этими подростками!»

— Вставай! — сказала она Майе. — На раскопки!

Но сестра перевернулась на живот, пробормотала что-то очень недовольно и продолжила свой сон.

На кухонном столе лежало полотенце, на котором ровным слоем помещались блинчики, похожие на салфетку с телевизора. По радио довольно сообщали об успехах новгородского начальства. Над приёмником была бумажная икона.

— А, встала! — весело сказала баба Октябрина, ловко сняв с чугунной сковородки новую «снежинку».

Церковь за окном при свете дня смотрелась радостно и как-то даже современно.

— Да, хорошая погода, — подтвердила бабушка, взглянув туда, куда смотрела внучка. — Ой, а вон Олеговна! Куда это она в такую рань? Неужто на базар?

Майю еле-еле растолкали через час. Вчера она канючила, что есть утром не хочет, что вообще не завтракает… Но сегодня эти разговоры устарели. Сёстры уже поняли: у бабушки — захочешь обязательно. Ведь здесь даже вода вкуснее. Чай, блины, варенье — всё словно живое, с душой сделано. «Конечно! — рассуждала Юля. — Бабушка же старенькая. За столько лет можно научиться».

Всё было так вкусно, что хотелось посидеть, позавтракать подольше. Но древние сокровища увидеть не терпелось — как и археологов. Девчонки нарядились поинтеллигентней (всё-таки к учёным!) и пошли к раскопу.

Издалека раскоп смотрелся скучно. Он был окружён простым забором из унылых досок и скорее был похож на стройплощадку или даже на помойку.

— Что ли он и есть? — спросила Майя.

Словно ей в ответ из-за забора появился парень в рваных джинсах. Вслед за ним возник второй, таким же образом: он просто перелез через ограду, — и мальчишки с криком побежали друг за другом.

— О, полезли тоже! — предложила Майя.

Юля фыкнула. Вообще! Вон, губы уже красит, а туда же — по заборам лазить! Стыдно перед профессурой, как-никак!

Когда девчонки нашли вход, то первое, что они увидели, это гору земли. На ней стояли двое пацанов — лет десяти и лет тринадцати — со странным агрегатом. Но зато подальше, за их спинами, виднелось нечто, что определённо было целью путешествия сестёр.

— Ну и вонища! — объявила Майя первым делом, когда они остановились возле ямы.

— Да-а уж… — протянула Юля.

Запах был ужасный. Там, где, судя по всему, должны были толпиться академики, воняло, как в хлеву.

Девчонки с удивлением смотрели на большую яму с ровными краями. Глубиной она была, наверно, метра три и представляла собой правильный прямоугольник. Вниз вели два деревянных настила. По ним то и дело бегал кто-то с вёдрами, с носилками, с лопатами. Два юноши, голые по пояс, несли здоровенное бревно. Ещё один, небритый, жутко грязный, с кофтой, как тюрбан, намотанной на голову, тащил какой-то ящик, полный мусора. Разношёрстный народ на дне ямы шумел, шевелился: одни рыли землю, другие сидели на корточках, с чем-то возились, третьи просто обсуждали что-нибудь с четвёртыми.

Возле края ямы находился грубый столик — помесь парты и строительных лесов — с белым зонтом от солнца. Три таких же было и внизу. Какие-то персоны подходили к этим столикам и, кажется, писали.

— Перечень находок? — высказала мысль младшая сестра.

— Наверно. А рядом что за штуки?

— Вроде камни. Может, драгоценные?

— Да ну тебя! Какие-то обломки… Деревяшки… Это, что ли, откопали?

Сколько ни смотрели девочки вокруг, ни одной вазы (как в рекламе стирального порошка), ни одной золотой статуи, ни одного саркофага видно не было. «Наверно, припрятали», — подумали девчонки. Ведь не могут эти черепки и головешки быть объектом поиска! Должно быть ещё что-то!

— М-да, — сказала Майя. — Мне казалось, тут иначе.

Юля была с ней согласна. С удивлением она смотрела на другой край ямы, противоположный тому, где они стояли. Там лежали кучи прямо в духе Верещагина — «Апофеоз войны».

— Да это кости! — в страхе прошептала девочка.

— Ой, ладно тебе! Нет там никаких костей. Там мусор просто. А как думаешь, что в ящиках?

Возле кучи возились какие-то люди — опять же под зонтиком. Сбоку от них возвышались ряды мелких ящиков — вроде таких, в каких раньше приходили посылки. Ещё чуть подальше стоял деревянный навес: вероятно, затем, чтобы прятаться в дождь. У девчонок возникла идея, что золото — там. Но уж больно всё просто смотрелось! Ведь золото нужно стеречь. А тут — живо своруют.

Так где же сокровища? Может, в убогом сарайчике возле забора?

— Здравствуйте, барышни! Могу вам чем-то помочь?

Археолог приблизился к Майе и Юле так тихо, что девочки вздрогнули. Думали даже сбежать, но, прислушавшись к мягкому голосу и разглядев на лице человека улыбку, перестали бояться. Седая бородка и стрелки морщин вокруг глаз говорили о том, что с девчонками рядом профессор, а может, и сам академик. Хоть одно из ожиданий оправдалось!

— Разрешите мне представиться, — продолжил человек. — Дунаев Николай Сергеевич, начальник этого раскопа.

Рубашка у начальника была очень помятая, а брюки он смешно завернул снизу, словно рукава: наверно, слишком длинные. Простая кепка с надписью «Россия» по-английски повернулась на бок, словно у мальчишки-хулигана.

— А мы Белкины. Я Майя. А это вот — Юля, — ответила старшая девочка. Младшая чуть покраснела: стеснялась чужих.

— Что же, очень приятно, — ответил начальник раскопа. — Вы как, на экскурсию?

— Вроде того…

— Я и вижу: пришли и стоите, как будто бы ищете что-то. Наверно, не местные?

— Да, — подтвердили девчонки.

— Тогда буду рад рассказать вам о нашей работе. Копаем уже третий год — повезло. Наткнулись на боярскую усадьбу, судя по всему, четырнадцатый век. Культурный слой… Минутку!

Николай Сергеевич глянул на часы, повернул голову и крикнул:

— ПЕРЕРЫВ ДЕСЯТЬ МИНУТ!

Все люди на дне ямы тут же кинули лопаты, разогнулись, потянулись, а иные побежали на поверхность, словно их ошпарили: наверно, за едой. Тут-то сёстры и заметили: народ здесь молодой. Кому по двадцать, а кому — не больше десяти.

— И-и-и! — визжала девчонка в зелёной толстовке, измазанной грязью. Она пронеслась мимо Белкиных. Следом бежали два парня, которые тоже вопили. Дунаев вздохнул, поглядев на своих «археологов».

— Можно вопрос?

— Да, конечно. — Начальник раскопа опять посмотрел на сестёр.

— Почему здесь воняет?

Дунаев в ответ рассмеялся:

— Обычно все начинают именно с этого! Конечно, здесь попахивает, но вот я уже привык, почти не чувствую. А что же вы хотите? Тут так долго жили люди — несколько веков. Скот держали. Вот и накопилось. В нашей влажной почве сохраняются, увы, не только ценности.

— Во влажной почве? — глупо повторила Майя.

— Вы не в курсе? Ах, ну да, конечно. И, наверное, не знаете, почему именно здесь раскоп на каждом шагу, хотя древних городов в России много?

Девочки кивнули.

— Почва в Новгороде влажная и глинистая. Это плохо для крестьян, ещё хуже для тех, у кого астма. Но для археологов — прекрасно! Дело в том, что от древних эпох до нас обычно доходят лишь вещи из камня и глины. А дерево, кожа, одежда — всё быстро сгнивает. Но только не здесь. Влага как бы запирает вещи под землей, их консервирует. Понятно? Доступ воздуху отрезан.

— А при чём тут воздух?

— Как при чём? Ведь в воздухе микробы. А они способствуют процессу гниения.

Девочки задумались. Дунаев улыбался: видимо, на лицах у сестричек отражались мысли.

— Никогда не понимала, почему все эти вещи — то, что вы ищете, — в земле? Их что, туда зарыли? — вдруг спросила Юля. А потом, косясь на скучные находки (кости, деревяшки, черепки), добавила: — Какой смысл?

Этот вопрос показался профессору очень наивным, и тот совсем развеселился. Девочки ему явно понравились. Наверно, за лето он соскучился по лекциям, поэтому рассказывал подробно, отвечал на все вопросы.

— Никто не зарывал. Их просто потеряли. Или выкинули. Если мы оставим на земле какой-нибудь предмет, то вскоре и он станет археологическим. Слой почвы постоянно нарастает: за счёт пыли в основном.

— Выходит, что земля как бы сама засасывает все предметы?

— Вроде того.

— Тогда, — сказала Юля, — получается, чем глубже вещь лежит, тем она старше!

— Молодец! — сказал профессор. — Ставлю «пять»! Соображаешь! Исходя как раз из этого находки и датируют! Вот тут, к примеру, время Дмитрия Донского. Через месяц докопаем до Ивана Калиты. А там, глядишь, и Рюрик…

— Интересно, — рассуждала Юля. — Вот в Египте-то копают… Тыща лет до нашей эры! Там, наверно, ямищи!

— Наверно, — согласился с ней Дунаев. — Я в Египте не был, врать не буду. Там своя специфика. У нас совсем иначе. Мы, как видите, без кисточек обходимся. Лопатами копаем. Тут культурный слой богатый — находок много. Если что-то повредим — это не страшно. Да и нужно торопиться.

— Торопиться?

— Знаете, почему наш раскоп — прямоугольный? Это котлован под дом. Да-да! У нас все котлованы роются вручную. Археологами. Вдруг там что-то важное? Поставят дом — и всё погибло. Так что перед каждой стройкой мы копаем. А люди ждут жильё. Вот и торопимся. А знаете, сколько лет новгородской экспедиции?

— Наверно, уже много, — отвечала Майя — Десять? Двадцать?

— Не смеши! — сказала Юля. — Пятьдесят, да?

— Нет! Семьдесят пять. И ещё двести лет мы тут сможем работать, согласно подсчётам коллег. Так что медлить не стоит. Охота скорей всё узнать!

Сёстры снова задумались. Второй день подряд на них сыпались цифры, которые совершенно не умещались в голове. Семьдесят пять, двести, тысяча лет — все эти сроки были столь огромными, что для девчонок не имели смысла.

Размышления их прервал начальник.

— Ну так что? Помочь нам не хотите? — весело спросил он.

— В каком смысле?

— Поработать. Покопать. Зарплата — сдельная. До ста рублей в день можно заработать. А если что-то ценное найдёте — будет премия.

— Что? Золото?

— Какое ещё золото? — Дунаев рассмеялся. — Ох, вечно эти глупые легенды, мол, археологи находят драгоценности. Не золото мы ищем! Нам нужны источники о том, как жили раньше. А лучший источник — это текст. Так что самая большая премия — за берестяную грамоту. Ну что? Работать будете?

— Да мы ведь не умеем…

— Все сначала не умели. Научились. Тут ведь кто копает — школьники, студенты. Это всё несложно.

— Мы должны посовещаться, — важно отвечала Юля.

Сёстры отошли в сторонку. Обсуждение было кратким.

— Что? — спросила младшая. — Ты как? Наверно, интересно. Я не против.

— Юлька! — зашептала старшая сестра. — Скорее соглашаемся! Ты видела студента?! Того, чернявого? Ты что! Ведь он такой прикольный!!!

— Значит, решено, — сказала Юля.

В этот миг Дунаев закричал:

— КОНЕ-ЕЦ ПЕРЕРЫ-ЫВА!

По пути домой девчонки обсуждали отношения с парнями. Точней, Майя вдохновенно говорила про студента, ею замеченного, Юля же молчала, рассуждая про себя: «Да что эти мальчишки?.. Дураки сплошные… Хотя, может быть, студенты поумнее наших пацанов из класса… Да и всяких со двора». Юля скривилась. Вспомнила о том, как один парень — незнакомый — незадолго до отъезда пролетел мимо неё на велике и всю забрызгал грязью. Вероятно, потому что дома вокруг Юли были только хулиганы да бездельники, она и не влюблялась ни в кого.