Неевклидовы люди

Мария Фомальгаут

Неевклидовы люди… Люди. Неевклидовы. Вот написал это и зачеркнул. И снова написал. И снова зачеркнул. Потому что вот как можно объяснить, кто такие – люди еквлидовы и неевклидовы? А объяснять придется… Я, правда, не знаю, кому…

Непомнящая память

Юн.

Нет, не то.

Ин-янь.

Тоже не то.

Не помню.

Моя память не помнит.

— Итак, дорогие зрители, а мы продолжаем наше реалити-шоу, угадай мир! Не переключайтесь! А мы представляем вам нашего участника, встречайте!

Встречают.

Меня.

Аплодисментами встречают, не люблю я аплодисменты, сам не знаю, почему, я же еще ничего не сделал, а мне аплодируют.

— Исследователь космоса, фотограф, путешественник, автор множества очерков, лауреат Нобелевской премии по астрофизике Этти Эшли!

Киваю. Да, это я. Сегодня меня зовут Этти Эшли.

— Итак, дорогой мой Этти, вы готовы стать героем для всего человечества?

— Ну… вроде да.

— А что так неуверенно? Вы справитесь, разве не так? Итак, дорогие наши зрители, напоминаем, что сегодня решится судьба человечества! Наконец-то мы узнаем, какой из наших миров существует на самом деле!

Снова аплодисменты. Мысленно добавляю про себя — может быть.

— Итак, дорогой Этти, мы представляем вам тридцать миров, среди которых вам нужно выбрать настоящий…

Миры раскрываются передо мной, вырастают из пола — разные, не похожие не только друг на друга, но и сами на себя.

— Дорогие зрители, а мы напоминаем, что изначально нужно было выбрать настоящий мир из трех миллиардов миров. Однако, в предыдущих наших программах методом проб и ошибок было установлено, что большинство миров ненастоящие.

Вздох разочарования в зале.

— Тем будет проще нашему нынешнему участнику, у которого остались только тридцать вариантов!

Оглядываю миры. Их действительно тридцать. Ведущий верещит что-то у меня над ухом, итак, какую же вселенную вы выберите в качестве настоящей, быть может, вот этот мир, составленный из прямоугольных блоков, или вот эту вселенную, представляющую собой четырехмерный куб? Хочется заткнуть его, чтобы не верещал. Не затыкаю. Вместо этого говорю:

— А можно посмотреть… все варианты?

— Простите? Но вот же они, все, перед вами…

— Да нет. Все… три миллиарда.

— Однако, мы уже убедились, что они неверные, не так ли, дорогие зрители?

Повторяю:

— Можно посмотреть… все варианты?

— Ну что же, если дорогой Этти так настаивает, мы покажем ему все варианты, не так ли?

Смех в зале. Зал явно не на моей стороне. Неважно. Это не имеет значения. По крайней мере, для меня.

Оглядываю вереницы миров, прокручиваю, стремительно, выбираю подходящие варианты, этот, этот, этот, что-то многонько получилось, а нет, этот не подходит… А вот.

Есть.

Нашел.

— Этот.

— Прошу прощения? — оживляется ведущий, — номер тысяча двести тридцать восемь?

— Да.

— То есть вы хотите сказать, что мы на самом деле живем в мире, где в пустоте вращаются всполохи огня?

— Именно так.

— И… как вы себе это представляете?

— Обычно, как.

— И как же мы там держимся, не падаем? А ничего, что мы с вами стоим на полу, а не парим в пустоте? Ничего, что человек привык стоять на полу?

— Да ничего.

— Смех в зале.

— Признайтесь, вы разыгрываете нас? — не унимается ведущий.

— Нет. Не разыгрываю.

— Ну, хорошо… давайте откроем этот мир. Напомню, последний раз мы открывали его две тысячи игр назад, и он оказался ложным…

— Этого не может быть.

— Ах, не может быть? — ведущий смеется, — ну, посмотрим…

Я открываю мир, который кажется мне настоящим. Натыкаюсь на пустоту там, где только что была вселенная.

Зал хохочет.

— Итак, увы, но Этти Эшли ошибся! Что же, не вы первый, и, боюсь, не вы последний. Но вы нас позабавили, честное слово…

Ведущий верещит что-то про поощрительные призы.

Ухожу под свист и улюлюканье зала.

Аянь.

Не то.

Уюн.

Тоже не то.

Это было месяц назад.

Нет, вру.

Два года назад.

Нет, все-таки месяц назад, миров-то всего тридцать осталось.

А у меня в памяти почему-то написано — два года назад.

Черт пойми, почему.

Неважно.

— Итак, дорогие зрители, сегодня, наконец, решится судьба нашего мира! Осталось всего две вселенных, и мы узнаем, какая же из них настоящая!

Аплодисменты.

— И мы представляем вам нашу участницу, Цунами!

Дородная девица машет рукой залу, зал аплодирует.

— Итак, дорогая Цунами, для начала расскажите нам, почему вы выбрали себе такое имя?

— Ну… я вся непредсказуемая такая… разрушительная такая… как Цунами…

Смех в зале.

— Отлично. Ну что же, дорогая Цунами, перед вами два мира, один из которых настоящий, вам предстоит выбрать, какой именно!

Цунами мнется.

— Ой, ну даже не знаю я… А нет, дайте-дайте посмотрю…

Цунами смотрит. Мы смотрим вместе с ней на два мира, на мир, сложенный из блоков, и мир, где из земли торчат зеленые нити, на синем небе светит что-то большое, круглое, желтое, горячее…

— Ой… ну… вот этот, наверное…

— Вы думаете, этот?

— Ну да… с желтеньким тут наверху…

— А почему именно этот мир?

— Ну… не знаю… он мне нравится.

— Вы хотите сказать, что это достаточный аргумент?

— А чего, нет? Я… это… ну, мне нравится… А если нравится, значит… ну… память моя помнит… что когда-то люди там жили.

— Значит, память помнит?

— Ну… Я помню… я во сне видела…

— Ну что же… ваш ответ принят… давайте попробуем…

— Давайте… — Цунами смущенно улыбается, открывает мир…

Мир тает.

— Черр-р-р-рт!

Вздрагиваю. Не думал, что она расплачется. Никак не думал. Зал сочувственно ахает, полюбилась им эта дамочка, полюбилась…

— Ну что же, дорогая моя Цунами, вы по крайней мере попытались, это уже хорошо. Вы получаете поощрительный приз, свой личный мир, построенный по индивидуальным дизайнерским проектам….

Аплодисменты.

— Ну а теперь, дамы и господа, у нас остался один-единственный мир, и теперь мы точно знаем, что он и есть настоящий! Итак, нам осталось только подготовиться к переходу в эту вселенную — и мы дома!

Киваю, ну-ну.

–…мы создали слишком много виртуальных миров, и в конце концов забыли, какой из них настоящий.

Прикрываю глаза.

— Теперь мы, наконец, вернемся в родную вселенную…

Стараюсь не слушать.

Ведущий выключает иллюзии, оставляет нас наедине с настоящей вселенной.

Вздох изумления.

Крик ужаса.

Смотрю на черную пустоту, подсвеченную сиянием далеких огненных шаров.

Ведущий оторопело оглядывается на меня.

Киваю.

— Я знал, что так будет.

— Знали?

— Знал. Перелопатил горы воспоминаний…

Ведущий осторожно спрашивает:

— Мы обречены? Мы погибнем?

— Нет, не погибнем.

— Но… мы же не готовы к этому миру…

— Готовы. Мы всегда были готовы к этому миру. С тех пор, как поместили сюда свои серверы… не беспокойтесь…

— Итак, у нас есть абсолютный победитель, Этти Эшли!

Все оборачиваются, смотрят на меня.

Аплодисменты.

У меня в динамиках.

Оглядываю скопление металлических шаров, в каждом из которых живет сознание человека.

–…вот человек, который смог предугадать, как выглядит настоящий мир…

Чье-то сообщение проскальзывает через речь ведущего:

— Разрешите вопрос?

— Да, конечно же.

— А… почему в прошлый раз вы открыли этот мир… а он оказался ненастоящий?

— Значит, в той модели мира чего-то не хватало. Мы сами до конца не знаем, как устроен наш мир…

Ведущий говорит что-то про главный приз, я его не слушаю, я выискиваю среди людей одно-единственное сознание, а вот…

— Цунами?

Цунами не слышит меня, всхлипывает.

— Я же… я же во сне видела…

— Да, вы правы.

— А?

— Вы правы, — кричу во весь голос, — это она права! Это она выиграла!

— Она? — ведущий смотрит на меня, как на психа, если здесь вообще применимо понятие «смотрит», — Но… Здесь нет ничего похожего… в этом мире…

— Да, сейчас ничего похожего… Но когда-то всё было именно так…

— Когда?

— Даже не знаю, сколько веков прошло… миллионы… миллиарды… а вы помните…

— У меня память помнит, — добавляет Цунами.

Поворачиваюсь к ведущему:

— А вы можете этот мир еще раз показать? Этот… который настоящий был?

— Конечно…

Снова зеленые линии тянутся из земли, снова светится в синей пустоте желтый шар.

Моя память тоже начинает вспоминать.

И-юнь.