Ронни и тайный замок дракона

Мария Фир, 2023

Кто мечтает провести лето в пыльной библиотеке под строгим присмотром старика-декана? Только не Ронни Арис! Юная любознательная студентка пустит в ход всю свою находчивость, чтобы поехать на настоящую летнюю практику. В компании с очаровательным целителем и мрачным некромантом скучать Ронни точно не придётся. А что делать с разрывающими сердце чувствами? Любовную практику никто не планировал! Однотомник, ХЭ.За обложку большое спасибо Ирине Косулиной!

Глава 8

Следующий день не задался с самого утра. Ещё на рассвете на Фиору и окрестности налетел сильный ветер, от которого завыли трубы и отчаянно захлопали ставни. Вслед за ним примчались распухшие чёрные облака, похожие на исполинские мешки, набитые молниями и громом.

Трактир, большой и надёжный, вдруг показался мне карточным домиком, который вот-вот сметёт ураганом. Я тревожно выглянула в окно, крепко запертое Мэттом на защёлку, и поёжилась: по заднему двору кружились пылевые вихри, летали куриные перья и солома. Целитель мягко обнял меня за плечи, и я вспомнила, как закончился вчерашний вечер. Что же дальше? Он уже считает меня своей девушкой или ещё нет? Я снова покраснела, смутившись собственных мыслей.

— Боишься грозы? — спросил Мэтт.

— Раньше не боялась, — пробормотала я. Обернулась и оказалась в кольце его тёплых рук. — Знаешь, в городе это совсем не страшно. Сверкает где-то далеко вверху, потоки воды стекают сквозь решётки мостовой. А у домов такие толстые стены, что даже гром не сотрясает их. Можно сидеть в кресле, пить горячий чай и почти не обращать внимания на то, что за стенами…

Я болтала какую-то чушь, потому что меня несказанно волновала близость Мэтта. Было одинаково страшно и оттолкнуть его, и обнять в ответ. Своим вчерашним поцелуем он будто бы сломал преграду, которая разделяла нас с самой осени. Невидимую, неосязаемую, но очень прочную. А я даже не чувствовала раньше, что она была, эта самая преграда.

Мы ведь довольно часто виделись в компании друзей. Собирались, чтобы потанцевать или попеть студенческие песни, играли в настольные игры, вместе сидели в кафе и поедали мороженое, а когда настало лето — начали ходить на озеро. И Мэтт уже не раз прикасался ко мне раньше, да что там, он таскал меня на руках и забрасывал в воду под хохот Аниты и Триши. Но тогда мы были в приятельских отношениях, и всё это казалось простой забавой. А теперь?

— Придётся переждать грозу, в такую погоду опасно пускаться в путь, — сказал он.

— Нужно, наверное, разыскать Зака.

— Я не успел по нему соскучиться, — наморщил нос целитель.

— Не говори так, — засмеялась я. — Он ведь наш наставник всё-таки! Пойду схожу к повозке и позову его.

— Погоди минуту, — остановил меня Мэтт, всё ещё удерживая в объятиях. — Ронни!

— Ну что?

— Может, ты всё-таки поцелуешь меня? Вдруг следующая возможность представится нескоро. А?

Как я могла забыть, что Мэтт у нас не только главный весельчак и заводила, но и прирождённый любитель побеждать! Пока я дрыхла без задних ног, он наверняка весь извёлся из-за толком не состоявшегося поцелуя.

Ну ладно, сказала я себе, пора заканчивать с моей поцелуйной невинностью. В конце концов, все мои подруги научились целоваться ещё до Академии, одна я хранила полнейшее целомудрие, словно готовилась стать не магом общей практики, а настоятельницей женского монастыря.

— Хорошо, — кивнула я, решительно выдохнула и обвила руками шею Мэтта.

Он хитро прикрыл глаза, предвкушая робкое касание моих губ… Снаружи яростно ударил гром, хлынул ливень. Большие капли бешено забарабанили в окно. Я облизнулась и снова выдохнула. Да как же девчонки сами это делают, чёрт побери?! За что мне такое испытание? Пусть бы он первый это сделал, как вчера!

Я едва успела дотянуться губами до губ Мэтта, как дверь с грохотом распахнулась, и на пороге появился наш куратор — мокрый с головы до ног и мрачный, как тучи над Фиорой. Увидев нас, Зак помрачнел ещё больше, хотя казалось, что больше уже просто некуда. Я проворно выскользнула из рук целителя и принялась суетливо застилать кровать.

Завтракали мы снова в гробовом молчании. Плохо, если это войдёт в привычку, в Академии мы с друзьями любили поболтать за едой и обсудить планы на вечер или на выходные. Несмотря на пылающие щёки, я решилась нарушить этот некромантский траур.

— Какие у нас планы, господин куратор?

От неожиданности Зак едва не подавился блинчиком с повидлом. Ну нельзя быть таким серьёзным, уважаемый некромант, иногда людям необходимо поговорить о чём-нибудь. Не всё же время читать умные книги, выполнять инструкции ректора или делать записи в путевом дневнике! Бывает, хочется пошутить или даже побаловаться. Ещё успеем набыться суровыми и занудными взрослыми.

— Переждать дождь, — хмуро ответил Зак.

В этот миг я осознала, что он думает вовсе не о практике и даже не об указаниях ректора. Пока Мэтт ходил относить посуду после завтрака и расплачиваться с трактирщиком, Закариан внимательно оглядывал комнату и меня. Причём комнату — исключительно для того, чтобы отвлечь моё внимание. Я сидела настороженно, но щёки мои рдели, как маки на клумбе, а глаза (я отчётливо понимала это) выдавали с потрохами всё, что произошло в отсутствие куратора.

— Ты хорошо себя чувствуешь, Ронни?

— Да, всё прекрасно. — Я приложила к щекам прохладные ладони. — Жара у меня нет. Это от горячего чая.

— От чая, — медленно повторил некромант. — Да, я так и понял.

— Что ты понял? — забеспокоилась я.

— Хватит об этом! Собирайте вещи. Как только ливень пройдёт, двинемся в путь.

Гроза и вправду быстро миновала Фиору. Тяжёлые тучи выплеснули на неприветливый городишко все свои запасы воды и уплыли на запад. Наш экипаж, блистающий свежевымытыми боками, вновь покатился вперёд, к Форстаду — земле, где когда-то обитали драконы, а теперь живут обыкновенные люди. Строят графские замки и крестьянские домишки, возделывают землю, охотятся в лесу и совсем не вспоминают о чешуйчатых чудовищах, которые раньше были их правителями — властными, мудрыми и почти бессмертными. Пока их всех не перебили, ага.

Мне было неуютно сидеть напротив Зака, я сердилась на него и на саму себя. Мэтт выглядел вполне счастливым, и я испытала некоторое облегчение, когда он обнял меня и помог устроить голову на своём плече. Он как бы говорил мне: «Всё хорошо, Ронни, я рядом, наплевать на этого мрачного некроманта». Но мне было не наплевать.

Я кожей чувствовала исходящее от Зака осуждение. Он думал, нет, он был уверен, что между мной и Мэттом что-то произошло. И эти мысли (по неясной мне причине) выводили его из себя.

Если задуматься, он сам виноват, что всё время ведёт себя как суровый столетний старик. Мы с Мэттом здесь абсолютно ни при чём. Но всё же я тоже беспокоилась. Я испытывала праведное возмущение: меня подозревали в том, чего я не делала и делать не собиралась! Хотелось объяснить Заку, что он заблуждается. Был только поцелуй, да и тот совсем невинный, почти детский — и всё. И нечего думать про меня лишнего…

Дорога была скучной и выматывающей, я вся извелась, не зная, чем бы заняться в тесном пространстве экипажа под пристальными взглядами куратора. Мэтт задремал, подтвердив мои подозрения о том, что он не спал полночи, размышляя о поцелуях. Я свернула его мантию и подложила ему под голову вместо подушки, а сама попыталась читать, но буквы так прыгали от тряски, что через четверть часа у меня устали глаза и закружилась голова.

За окнами плыли однообразные поля, время от времени мелькали прозрачные рощицы и селения с приземистыми домиками. Изредка нашу повозку обгоняли всадники, а иногда мы миновали медленно ползущие телеги крестьян или торговцев. «Хоть бы какое-нибудь интересное происшествие случилось, что ли!» — подумала я, когда мы проезжали мимо леса.

Мне представилось, как из густого подлеска выскакивает разбойничья шайка, совсем такая, как на картинке в книге: свирепый атаман с чёрной бородой и изогнутыми кинжалами в руках, а с ним его подельники в оборванных одеждах, с заржавленными мечами и пиками, которые добыли в ближайшем могильнике. Свистом и криками они останавливают наш экипаж в надежде поживиться золотом и стащить украшения с учёных, путешествующих без охраны. И тут выходим мы и — бах, бах, бах — в шесть рук укладываем их всех заклинаниями.

Зак снова делал пометки в своём дневнике: ему тряска не мешала. Я расфантазировалась так, что мне начали мерещиться среди деревьев мелькающие тени. Зафыркала лошадь, извозчик прикрикнул на неё и громко выругался. Некромант нажал на ручку дверцы и впустил внутрь пробирающий до костей сквозняк: после ливня на улице сильно похолодало.

— Недоброе место, — тихо сказал Зак и окликнул извозчика: — Поехали! Не стой!

Я встревожилась и толкнула в бок заснувшего Мэтта. Мне стало стыдно за свои глупые фантазии. Бах-бах! А что, если среди разбойников тоже будут маги? Кто мы против них, даже Зак, не окончивший Академию? Желторотые цыплята, на один укус.

— Что происходит? — не выдержала я.

— Ничего. Помолчи! — сердито приказал мне куратор.

А потом он сложил руки ладонями друг к другу и принялся читать заклинание. Лошадь плелась еле-еле, мне было отчётливо слышно каждое слово, слетающее с губ некроманта, но я не понимала значения произносимых формул.

У Зака красивые губы, невольно подумала я, правильные, чётко очерченные, словно созданные для произнесения заклятий. Не для поцелуев, нет. Для поцелуев нужны совсем другие — мягкие и чувственные, как у Мэтта, способные с лёгкостью улыбаться и непринуждённо болтать.

Экипаж окутало мерцающим туманом. Всё вдруг стало полупрозрачным, будто бы призрачным и лёгким. Лошадка словно очнулась от дремоты, зашагала быстрее. Ели и сосны торопливо запрыгали в подёрнутом дымкой окошке.

— Невидимость? — догадалась я. — Для чего, Зак?

Некромант не ответил, он был сосредоточен на поддержании туманного морока.

— Тебе помочь? — осведомился Мэтт, кивнув в сторону сумки с зельями.

Зак покачал головой. Я знала, что некоторые сложные заклинания требуют особой сосредоточенности и поддерживающих эликсиров, но не понимала, с чем мы столкнулись. Не могла же я своими фантазиями навлечь на наши головы настоящую беду…

Лес закончился, на смену тёмной стене деревьев пришли настоящие сумерки. К счастью, мы успели добраться до следующей остановки, где нас ждал горячий ужин и не одна, а целых две отдельные комнаты. Не дав спутникам времени на раздумья, я выбрала одиночную каморку под самой крышей гостиницы. Мы оставили вещи в комнатах и спустились в общий зал, где царило оживление, играла музыка и сбивались с ног девушки-разносчицы, стремясь вовремя обслужить все столики.

Я никак не могла согреться. Мэтт взял мои руки в свои и вливал в меня целительную магию — было странно и щекотно. «Терпи! — сказал он. — Не хватало ещё заболеть!» Мы ждали нашего заказа уже битый час, и Зак пошёл узнать о его готовности. Тогда-то я и услышала о разбойниках. О настоящих, жестоких и жутких разбойниках, что скрывались в лесу, который мы недавно проезжали.

— Всё потеряли, всё, — плакал за соседним столиком купец из Фиоры. — И товар, и лошадей, и выручку. Спасибо, хоть живыми отпустили… Не всем так везёт, ох, не всем. Весной, говорят, особенно лютовали, как голодные волки. У Марка с Медового Хутора двух дочек уволокли в лес, изверги, искали девок три недели всем селом.

— Нашли? — осведомился собеседник ограбленного купца, сидевший ко мне спиной.

— А то, нашли. По частям собирали в овраге. Головы отдельно, руки-ноги отдельно, тела и вовсе изорваны в лохмотья. Не люди это — дикое зверьё.

— Так может, зверьё и порвало тех девок-то?

— Поди спроси у волка, у медведя! — горестно воскликнул торговец. — Кто теперь разберёт? Я их проклятые разбойничьи морды видел. Ох, как только живым ушёл, сам не пойму.

— А тебя-то чего рвать? — равнодушно фыркнул второй гость. — Ты, чай, не девка, чтобы с тобой забавляться. Барахло забрали, и нужен ты им был, старый осёл.

Грохнули о стол тяжёлые глиняные кружки, забулькало, истекая из горлышка бутылки, дешёвое кислое вино.

— Да чёрт бы с этим барахлом! — всхлипнул торговец и вновь зарыдал. То ли никак не мог поверить в чудесное спасение собственной шкуры, то ли жаль было сгинувшего товара.

Я поёжилась от страха и поймала встревоженный взгляд Мэтта. Он, как и я, слышал каждое слово, сказанное за соседним столиком. Нам стало ясно, для чего некромант укрывал наш экипаж заклинанием невидимости, доступным лишь тёмным магам. Он что-то почувствовал, а возможно, что-то знал об этих местах.

Я нашла Зака взглядом — он стоял у стойки трактирщика, справляясь о нашем заказе. Люди сновали туда-сюда, ели и пили, а мне было невыносимо думать о том, что в нескольких милях отсюда бесчинствует настоящая разбойничья шайка. Совсем такая, как в моих глупых фантазиях, только страшнее, много страшнее!

— Чего пригорюнились, студентики? — пропел над моей головой тягучий женский голос. — Неужто двойки получили в Академии?

— Вот ещё! — ответила я. — Мы вообще-то отличники!

Женщина встала у нашего столика, загородив собой обзор. Теперь я не видела ни стойки, ни Зака. Перед моим лицом сверкали разноцветным калейдоскопом яркие нитки стеклянных бус. Смуглые руки женщины были унизаны кольцами и перстнями. Длинные чёрные волосы укрывали плечи, словно шёлковая накидка.

— Дай монетку, отличница, погадаю тебе. И тебе, красавчик, если дашь две монетки.

Уверена, если бы за столом сидел Зак, гадалка не осмелилась бы даже подойти к нам! Все знают, что предсказывать умеют лишь прорицатели будущего — особые маги, изучавшие мистицизм всю жизнь, а вовсе не разодетые в бусы шарлатанки. Мне стало любопытно, и у меня была монетка — не то чтобы совсем лишняя, но отдать её было не жаль. А уж баронский сын Мэтт пару медяков и за деньги не считал.

Гадалка взяла мою руку, задумчиво пожевала губами, потом ощупала ладонь целителя, большую и горячую.

— Ну, что там? — не вытерпели мы одновременно.

У меня замерло сердце. Сейчас скажет, что мы поженимся, что у нас будет дом о трёх этажах и трое детей. Вот только сказала гадалка совсем не то, что мы ожидали услышать.