Лицедей. Сорванные маски. Книга вторая

Мария Мирей, 2020

Мечтая вырваться из золотой клетки, я и не подозревала, что жизнь снова положит меня на лопатки. Мне придется подняться с колен, делая, как ребенок, первые свои неуверенные шаги в жизни без НЕГО, человека, которого я люблю больше этой проклятой жизни. Человека который отказался от меня, прикрываясь запоздалыми раскаяниями, подарив свободу. А была ли она вообще? Поскольку каждую секунду своей «свободной» от него жизни я кожей чувствую его незримое присутствие, его презрение и ненависть. Смогу ли я выстоять одна против невидимых врагов или моя свобода – это лишь очередная иллюзия? Содержит нецензурную брань.

Глава 2

Резкий стук в дверь заставил ее вздрогнуть всем телом. Выругавшись, Инга устало поставила чашку с остывшим кофе на стол в своем кабинете, приветствуя нового служащего кивком головы.

— Инга Сергеевна, вас просит к себе Игорь Владимирович. Срочно, — добавляет почти шепотом.

От этого известия руки девушки тронула мелкая дрожь, и она поспешно спрятала их под стол.

В последнее время в этом заведении твориться черте что. Савко ходит злой как черт, и первые кто попадают под горячую руку хозяина, конечно же, девочки. Они уже и работать бояться. Оно и понятно, такие побои переносить изо дня в день, это вам не пряники жевать. Одни синяки сменяли другие, и тела девочек стали похожи на географические карты, такие же рельефные и расписные.

В политических верхах снова перестановка, Савко хотят лишить кормушки, и уже сняли с занимаемой высокопоставленной должности. Сейчас ему на глаза попасться, это самоубийство, но делать нечего, придется идти. Она и так отсрочила свое наказание почти на полгода.

Конечно, она прекрасно знала, зачем Савко ее вызывает на ковер. До него дошли слухи, что эта стерва слиняла, и ее след бесследно простыл. Где только ее не искали, все притоны ребята прочесали, больницы и морги. Нет ее. Как будто в воздухе растворилась.

Обреченно вздохнув, Инга направилась в кабинет к Савко, понимая, что возможно он уже определил ее участь, и она будет не самой завидной. Как Игорь Владимирович поступает с провинившимися, она знает не понаслышке. От того мороз шел по коже, и страх скручивал внутренности жгутом.

Коротко постучав, и замерев под дверью ожидая разрешения войти, Инга едва ли не с первых нот определила дальнейшую композицию развития. От того и едва не бросилась наутек, только силой воли или страха, осталась стоять под закрытой дверью. Этот психологический трюк известен всем живущим в этих стенах, именно он красноречиво говорит о том, что стоящий, как побитая собака под дверью, впал в немилость своему хозяину. Под ней можно стоять вечность, и она представляла, с каким удовольствием он купается в своем превосходстве и власти, как его мерзкие тонкие белесые губы растягиваются в жутком оскале, наслаждаясь и питаясь чужим страхом.

Наконец за дверью послышалось отрывистое и недовольное «Входи!», и девушка с опаской переступила порог его обители. Не решаясь поднять на Савко, восседающего в центре кабинета глаз, Инга продолжала топтаться на месте где — то у самой двери, пока Игорь Владимирович тихим, тусклым голосов не приказал подойти ближе.

–Ну что же ты Инга, как в гостях ей Богу! Проходи ближе, и рассказывай, как ты просрала эту шлюху? — Вроде спокойно сказал, но Инга все равно мысленно забилась в истерике.

–Игорь Владимирович, простите! Мы же всегда даем девочкам отгулы! Лина также, как и все остальные брала выходные. Я никогда не интересовалась куда она ходит, да и брала она их всего два раза.

–Я не спрашиваю, твою мать, куда таскалась эта бл*дь! Я спрашиваю, почему ее еще нет здесь?!

–Мы искали…

— Инга, — тихий шипящий оттенок заставил ее нервно сглотнуть, — Напомни мне, пожалуйста, как поживает твоя наркоманка — мать?

–Прошу вас, Игорь Владимирович! Я ее найду, из — под земли достану, клянусь!

— Вот и найди. Сроку тебе неделя. На эту девку поступил заказ, ты бестолочь, хоть из базы ее удалила, раз она пропала. Клиент уже и бабки перевел, а тут неувязочка. Короче, если через неделю девку не найдешь, я отправлю в качестве утешительного приза нашему садисту твою мамашу, и разрешу ему ее не возвращать. Пошла вон!