Лицедей. Сорванные маски. Книга вторая

Мария Мирей, 2020

Мечтая вырваться из золотой клетки, я и не подозревала, что жизнь снова положит меня на лопатки. Мне придется подняться с колен, делая, как ребенок, первые свои неуверенные шаги в жизни без НЕГО, человека, которого я люблю больше этой проклятой жизни. Человека который отказался от меня, прикрываясь запоздалыми раскаяниями, подарив свободу. А была ли она вообще? Поскольку каждую секунду своей «свободной» от него жизни я кожей чувствую его незримое присутствие, его презрение и ненависть. Смогу ли я выстоять одна против невидимых врагов или моя свобода – это лишь очередная иллюзия? Содержит нецензурную брань.

Глава 8

Диана

И я заткнулась, обливаясь холодным потом в буквальном смысле. В этой калымаге не работала печка, и меня трясло от холода в тонком вечернем платье. Я мысленно представляла как Маруська все же кинулась меня искать, а когда не найдет, забьет тревогу. Скорее всего, кинется к Владу, а уж он вытащит меня, в этом я не сомневалась.

Машина тем временем резко остановилась, отчего меня бросило вперед. Парень тем временем распахнул дверь и вытащил меня, швырнув в руки двум спешащим нам навстречу мужчинам. Один высокий и сутулый, второй низенький и толстый, абсолютно лысый, в такой же форме, как и у моего похитителя. Они оба плотоядно усмехнулись, разглядывая меня словно кусок мяса.

–Хорош облизываться. На нее запрос пришел, от того и сбились все с ног ее искать. Пошли.

И я пошла к зданию, только лишь сейчас сообразив, куда меня привезли. Волосы зашевелились на голове, и сердце пропустило удар. То самое место, где Влад меня едва не пристрелил. Вспомнила, что Аллка охарактеризовала это место не иначе как бордель, и сердце тоскливо заныло. Встретится здесь с Владом снова, означало проститься с жизнью. В этот раз он меня не пощадит, лучше пустить себе пулю в лоб, чем пройти через это еще раз. Придется выбираться отсюда самой.

Первой нам попалась худенькая тоненькая девушка, с темными кругами под глазами, одетая в униформу я полагаю этого заведения, как если бы она была банковским работником. Аккуратная молочная блузка и темно зеленая узкая юбка до колен. И бейджик. Инга, значилось на нем. Господи, бейджик в борделе!?!

— Инга, забирай ее. Хлопотная она у вас. Еще и мужа успела завести. Все доложишь Савко о ней?

— Дд-да, конечно. — Запнулась Инга, пристально разглядывая меня. — Иди. — Взмахом руки отпуская всех троих.

Обошла меня по кругу, продолжая сверлить маленькими глубоко посаженными глазками.

— Инга, — осторожно обращаюсь к ней. — У тебя будут огромные проблемы.

–Это уже не важно. Ты не Лина. Это просто невероятно. — Прошептала девушка.

–Ты права. Я не Лина, хоть и не понимаю, как можно одного человека спутать с другим.

— Ты права. Верно. Если только вы не близнецы. Одно лицо. Лишь оттенок глаз разный. И манерности твоей в ней нет.

Меня словно оглушили, а внутренности опалило огнем. Она смотрела таким взглядом, в котором не возможно было сомневаться. Он смотрел прямо в душу, сравнивая, оценивая. И лишь мгновение спустя я поняла, что она говорила о моей сестре. Я гнала от себя мысли о ней, врала себе, что Аллка все выдумала, сейчас эти несколько слов вытащили всю грязь с глубины моей души, которую я так старательно прятала.

–У меня нет сестры. Я единственная дочь в семье, — все еще пытаюсь отрицать действительность, мечтая о том, чтобы она заткнулась и не продолжала дальше. Я боялась того что она может сказать, после чего уже не будет меня прежней. Мое психическое состояние было на грани, и только чудом я все еще держалась после всех событий, обрушившихся на мою голову.

–Пошли со мной.

И повернувшись, пошла к лестнице. Я пошла следом, кленя себя на чем свет стоит. Отсчитывала шаги, до того момента когда она все же откроет свой рот, и небо обрушиться на землю, потому что если это правда, то моя сестра попросту была шлюхой, которой пользовались все в этом борделе, и чье место судя по всему я займу. Моя вторая половина, единоутробная сестра прожигала здесь свою жизнь, на дне социального общества, прикрытого мнимой утонченностью и богатством.

Мы вошли в просторную светлую комнату, похожую на кабинет. Скорее всего, это он и был, на это указывали стопки бумаг на столе, два кресла у окна и мигающий монитор на полке возле стола. Девушка направилась к столу, порылась в бумагах и извлекла журнал. Бросила его на столик воле меня, сама устроилась в кресле, закинув ногу на ногу.

–Двенадцатая страница. Посмотри сама.

Я смотрела на этот журнал как на гадюку, отказываясь к нему прикасаться, а руки уже шелестели страницами, чтобы замереть на нужной, и бессильно опуститься. Там была я. Под номером двенадцать, призывно улыбалась, в тонком прозрачном кружевном белье. Лина. И больше ничего. Как кличка, характеризующая свою хозяйку. И ниже цена. Я задохнулась от суммы, в которую вместилось женское достоинство, честь и гордость. По крайней мере, она продала себя подороже. Я тогда не знала, что эти деньги шли в карман прямо к Савко, а моя сестра находилась на иждивении у старого извращенца, не получая ни гроша. Как и то, что единственный раз посмотрю ей в лицо вот на этой странице, потрепанного развратного каталога с такими же потрепанными девицами, как и моя сестра.

–Теперь ты видишь?

–Вижу. Как ее звали? Или Лина это ее настоящее имя? — С трудом произношу.

–Настоящее.

–Давно она здесь? — обессиленно спрашиваю скорее себя, чем девушку.

— Давно. Лет пять где-то. Всем кто сюда попадают, обратно дороги нет. А Лина попалась на очень серьезный крючок к Савко. И не спрашивай какой. Игорь Владимирович держит его в секрете. Как и все остальные. И мои в том числе. Мне тоже уже не выбраться отсюда.

— Ты знаешь, что меня вам не простят. Мой муж спалит до тла этот клуб. — Шепчу я, пытаясь взять себя в руки. Меня била крупная дрожь, и обхватив себя руками, я пыталась ее хоть как-то унять.

–Плевать. Савко не боится никого. У тебя нет другого выхода. Когда твоя сестра пропала Савко рвал и метал. На Лину поступил заказ. И деньги, которые перевел клиент уже ушли в офшоры. Савко не отпустит тебя. Смирись.

–Смирись?!? Ты с ума сошла? Может моя сестра и была шлюха, и одному Богу известно, что заставило ее на это пойти. Но я ею не стану никогда. Лучше пулю себе пущу в лоб. Поэтому можете убить меня сразу!

— Ну и зря. Будешь сопротивляться пулю тебе пустят не сомневайся, но только после того как отработаешь долг сестры.

–Отведи меня к Савко. Он должен знать моего мужа. От него не получиться отвертеться, и каким-то там Савко его не испугать. И первой кого он пристрелит, будешь именно ты, если отправишь меня куда — то!

Инга лишь заливисто рассмеялась. Потом подошла к бару, обустроенному за скрытой нишей, налила себе коньяк и вернулась, посмеиваясь, села обратно в кресло.

–Милая, давай я тебе кое-что расскажу об Игоре Владимировиче. Этот человек скормил свиньям родного сына, который не мог покончить с наркотой. Его сын кричал на всю округу, в предсмертной агонии, а он пил коктейль с генералом полиции, неподалеку от загона, где его сын превращался корм под острыми клыками зверюг. Он скорее больной человек, чем бесстрашный, а таких ты сама знаешь, ничем не испугаешь. А после того как они доели его сына, растащив кости в разные стороны, приехали ребята в форме и вывезли их. Савко тепло простился с генералом, и тот уехал восвояси. Прости. Но у тебя нет выхода. Вот если бы Лина нашлась, тогда было бы всем счастье. Кстати, — как — будто мы по — светски беседовали, — мне нравиться твой вид. Более изысканно ты, то есть твоя сестра, никогда не выглядела.

–Инга, послушай, — я готова была опуститься к мольбам, лишь бы избежать приготовленной участи, — не делай этого, прошу. Я не моя сестра, и просто не смогу делать то, что требуется, прошу!

–Ничего не выйдет. Возьми себя в руки! Через пятнадцать минут за тобой придут.

И скрылась за дверью своего кабинета. Я бросилась следом, дернув ручку. Закрыто. Рыдания сотрясли мое тело, и я упала там, где была. Меня сжирал страх, боль и отчаяние за сестру. Навязчивые мысли о сестре и матери вытесняли страх за собственную жизнь. Только сейчас мне пришло в голову, что и она могла не знать о моем существовании, как и я о ней. Что же заставило мою мать так поступить? Не только бросить родную дочь, но и разлучить сестер — близнецов? Это огромный грех, оставить свое дитя, бросить его на произвол судьбы.

Конец ознакомительного фрагмента.