(Не) детские сказки. Невеста черного медведя

Мария Лунёва, 2019

«…– Ты отдашь ему женщину из иного мира?! Богиня довольно засмеялась и не удостоила собеседника ответом. Она точно знала, кто станет опорой этому грозному зверю, что рыскал сейчас среди растерзанных тел. Это будет славный союз…»

Глава 4

Итак, мне нужно убраться отсюда подобру-поздорову.

Ну, совсем здоровой не получится, но хоть живой.

А для этого придётся пройти через весь лагерь и выйти на единственную тропинку. Куда она ведёт, одни черти лесные и знают, но неважно. Там разберёмся. Главное, ко вторым воякам в лагерь не попасть, а то может там пострашнее князья водятся.

Ещё этот труп.

Мой взгляд упал на тело в могилке. Я понимала, что совершила. И полностью отдавала себе отчёт и в том, что делаю сейчас. На улице зима. Я замерзала, и мне необходимы были вещи. А рюкзак всё ещё находился в лагере. И его нужно добыть.

Но при этом быть незаметной. Я снова глянула на своего окочурившегося палача. Ну, думаю, он уже на меня не в обиде будет.

Я спешно стаскивала с покойника верхние вещи. Брезгливо поморщившись, надела его куртку и шерстяную шапку с мехом внутри. Она чем-то напоминала ушанку и завязывалась под подбородком. Вытерев грязной рукой с лица слёзы, взялась за лопату. Мне нужно было закопать покойника, чтобы не обнаружили его прежде, чем я уберусь отсюда подальше.

Закидывая в яму землю, старалась ни о чём не думать.

С совестью своей я разберусь потом, а сейчас главное, сделать отсюда ноги. Этот мир страшен, и чтобы выжить — придётся ему соответствовать.

Работа шла: на ладонях с непривычки появились две небольшие мозоли. Да, я белоручка, но это ничего. Всё заживёт. И забудется.

Сформировав холмик, повернулась в сторону лагеря. Там, как муравьи, бегали люди, каждый выполняя свою работу.

Шла, буквально не дыша.

Мимо проходили мужики, но никто даже не взглянул на меня.

Вот так дрожа как заяц, я добралась по тропинке к загону с лошадьми. Именно здесь обнаружила сваленные вещи. Даже думать не хотела, чьи они. Молча, вытащила свой рюкзак и отступила. Но тут же сообразила, что меня с ним быстро вычислят. Уж больно отличалась моя сумка от остальных. Присев, выбрала самый страшненький мешок, наподобие тех, в которых бабульки дачницы картошку хранят, и сунула своё имущество в него.

Разогнулась с трудом. Досталось мне знатно.

Свернув на большую тропинку, двинулась из лагеря.

— Эй, пацан, чего шляешься без дела — лопату бросай, топор в руки и по дрова, — горланили мне в спину.

У меня душа в сапоги упала и претворилась там мёртвой.

Развернувшись, не дыша, подошла к косматой детине, которая больше йети напоминала, чем человека, воткнула в землю лопату и взяла один из трёх, валяющихся у его ног, топор и смиренно пошла, куда послали.

— Вещи брось, — остановившись, я, было, уже выполнила, что сказали, но шальная мысль стрельнула в голову.

— Утрут опять, у меня здесь всё, что нажито, — мне даже голос под мужской подделывать не нужно было, когда пороли, так наоралась, что хрипела не хуже пацана.

— Ладно, но, чтобы работе не мешало, — я кивнула и спешно рванула в лес.

Естественно, ничего рубить я не собиралась, но и топору была рада. Странный он был. Лёгкий.

Углубившись в лес, сориентировалась, примерно, где дорога, и попробовала побежать. Бок заколол сразу. Схватившись за ствол тонкого дерева, согнулась пополам.

— Пешком, — прохрипела я самой себе.

Никогда бы не подумала, что такое возможно. Я, конечно, благодарна, что не умерла, но мир предпочла несколько иной — с единорогами и феями, ну и принц не помешал бы.

А это какая-то совсем недетская сказка получается.

Поплутав немного, заметила узенькую дорожку. Ну, шириной она была буквально в две мои ноги, поставленные вместе. Спотыкаясь, я брела по этой странной тропинке, которая петляла вдоль оврагов и огибала кустарники. Мой мозг словно спал, я просто перебирала ногами, и пыталась понять, куда мне идти-то.

Лес становился темнее и дремучее.

Не соображая, куда ведёт меня тропа, остановилась. Если тут ходили люди, то куда? Отдышавшись, снова двинулась вперёд: деревья расступились, и передо мной раскинулось лесное озеро. На пологом песчаном бережку бродили настоящие косули.

«Это звериная тропа» — наконец-то, дошло до меня.

Не человек её протоптал. Вот дурная моя голова. Пройдясь вперёд, я уселась на поваленное дерево у самой кромки воды.

Я заблудилась.

Солнце клонилось к горизонту.

На улице холодает, живот пустой.

Дело, мягко выражаясь, — дрянь.

И стоило ли марать руки в крови, чтобы сейчас вот тут насмерть замёрзнуть?!

«Стоило» — шепнул внутренний голос.

«Что делать?» — мимо меня прошли две косули. Они и не думали бежать, словно я для них не существовала. Поставив на землю мешок с рюкзаком, тяжело вздохнула. Я леса-то никогда не видела. Городские парки не в счёт. Что нужно в таких случаях делать? Как развести костёр? Где достать еды? Что здесь, вообще, есть можно?

Мой взгляд метнулся в сторону беззаботно прохаживающихся косуль. Вот она еда — да не по зубам. Не с топором же за ними по лесу бегать.

Раздражение накатывало волнами.

Словно назло, с неба повалил густой снег. Да, не снежинками, а прямо хлопьями, заметая всё вокруг.

Я сидела и пялилась на затянутую тонким ломким льдом водную гладь. Ни одной здравой мысли в голове. Вот это я попала, так попала. По самое не хочу, но надо.

Позади хрустнула ветка. Косули, что стояли в паре шагов от меня, повели ушами и замерли.

Не к добру. Вскочив с топором, я быстро осмотрелась. По той тропке, что вывела меня сюда, медленно шёл настоящий чёрный медведь. Здоровый, упитанный. Шкура лоснится. Морда не в каждую дверь пролезет.

Поняв, что я ему не соперник, подхватила свой мешок и, волоча его по земле, тихо отступала к ближайшим деревьям.

Зверь, видя мою попытку к бегству, замер.

Я воспользовалась моментом и рванула.

Но куда там. Боль скрутила такая, что дыхание спёрло. В голове помутилось и, потеряв равновесие, я упала на колени, больно ударившись. За моей спиной трещали кусты.

Бросив сумку, быстро запустила в неё руку и нащупала дезодорант в рюкзаке. Выдернув флакон, сдёрнула крышку и сжала сильнее во второй руке топорик.

На что надеялась с таким оружием да против медведя?!

Но раз уж мне сегодня фатально везёт, то чего уж там.

Громко хрустнула очередная ветка и из ближайших кустов высунулась морда зверя.

Полагаясь на эффект внезапности и неожиданности, я заверещала дурниной и выпустила струю дезодоранта прямо в эту самую харю. Над лесом поплыл аромат лимона и корицы.

Моргнув, медведь взглянул на меня ошалевшим взглядом, и чихнул, да так громко, что, икнув, я издала повторный воинственный клич, и замахнулась топориком.

Медвежья морда скрылась в кустах. Догадливый оказался. Понял, что обедом тут не пахнёт.

Пихнув дезодорант в карман куртки, подхватила сумку и поспешила убраться с поляны подальше. Мало ли кто тут ещё бродит, или медведь решит вернуться и ещё раз испытать удачу.

Пробежавшись вперёд, остановилась и мешком опустилась прямо на холодную землю, запорошённую снежком. Всё! Я выдохлась. Если ещё что-нибудь случится, я слёзно буду проситься обратно.

Это не мир — это филиал средневекового ада.

Не хватает чумы и врачей в масках с клювом.

Меня передёрнуло от собственных фантазий. На всякий случай я сплюнула через левое плечо, а то мало ли ещё накличу.

Сделав глубокий вдох и выдох, я, наконец, расслабилась.

— Жить хочешь? — этот вопрос эхом раздался надо мной.

Не в силах произнести и слова, я только кивнула. А рука медленно потянулась в карман. Но кто-то за моей спиной резко выдернул баллончик и подозрительно рыкнул.

Повисло молчание.

Обернуться я не решалась. Просто не представляла, кто может шастать в глухом лесу и с какими намереньями. Тем временем огромная ручища мелькнула у меня перед лицом и попыталась выдернуть топор. От такой наглости я нахмурилась и прижала своё имущество к груди.

Нечего последнее оружие у меня отнимать!

— Я ещё раз спрашиваю, жить хочешь? — горланули надо мной.

— Хочу, — проворчала, кивнув, — но только с топором!

Тихий смех резанул по нервам.

— И дезодорант отдай, — добавила я, наглея.

— Отдам, если пообещаешь, не брызгать им в моё лицо, — примирительно сообщил некто.

— Да, больно надо, — прорычала я.

— Вот и договорились, — негромко почти над самым ухом произнёс мужчина. — Так вот, если хочешь выжить, то тебе стоит прекратить от меня бегать.

Пожав плечами и совсем ничего не понимая, я всё-таки обернулась и открыла рот. Потому как увидела знакомого шкафоподобного мужика. Обнажённого.

Совсем обнажённого.

Ни клочка одежды.

И главное, снег идёт, а там вот всё не мёрзнет как-то. Не ужимается, а интригует размерами.

Я никогда не была стыдлива, но сейчас захотелось прикрыть лицо ладонями или бросить в этого бесстыдника тряпкой какой. Чтобы срам занавесил. Шторку бы ему или ширмочку на бёдра повязать длиною до колена. Конечно, я преувеличивала, но… Но!

Чувствуя, как горят от смущения щёки, я таки прикрыла рот и обняла себя за плечи. А у самой взгляд, нет-нет, да и туда опустится. Нет, ну ни стыда, ни совести.

— Что так плохо тебе? — кажется, он совсем не понимал, чего я тут мнусь и краской заливаюсь.

Я глянула в лицо незнакомца. Ну, точно он: тот самый с маской медведя. Короткие тёмные волосы, карие глаза, габариты — не в каждый дверной проём протиснется. Наверное, это самый огромный мужик из всех мною виденных: его бицепс с моё бедро в обхвате. А кубики, живот плоский и линии эти ведущие к…

Кхм. Прикрыв ладонью лицо, я плотнее прижала к себе топорик.

— Что такое? — допытывался он.

— Ничего, — прошептала севшим голосом, — заблудился я. Не подскажите, в какую сторону идти?

Я решила прикинуться парнем. Ну, мало ли какие у них тут нравы. Тот, что живьём прикопать собирался, не раздумывая, полез снимать мне штаны. Кто знает, может, и у этого то же на уме.

— Смотря куда ты идёшь… мальчик, — странно усмехнувшись, произнёс здоровяк.

Поёжившись от холода, растерялась и не знала, как дальше себя вести и что отвечать. Вот куда я иду? Хм. А не ведомо мне. Наверное, эмоции слишком ярко отразились на моём лице, потому как улыбка незнакомца стала шире.

— Дезертир? — поинтересовался он.

— Не-а, — я покачала головой, — я этот…

И снова ступор.

— Дровосек? — мужчина опустил взгляд на мой топор, который я прижимала к груди, как дитя.

Я медленно кивнула. Дровосек?! Ну, пусть будет дровосек.

— И что же ты, дровосек, так далеко в лес зашёл? — он откровенно надо мной потешался. Это раздражало и сбивало с толку. — Не знаешь, что тут территория лесных?

— Кого? — не поняла я.

— Лесных, — левая бровь незнакомца приподнялась, а в глазах столько озорства. Весело ему. Я тут замерзаю, с голоду пухну, а ему хиханьки. Подняв ворот куртки, зыркнула на голый торс чужака и поёжилась.

— Вам в таком виде не холодно? — этот вопрос сам вырвался, я даже не подумала, что спрашиваю. Ну, как бы зима, снегопад, лес и нудист, надо признать, с обалденной фигурой.

— Нет, мне не холодно, а тебе… мальчик? — хмыкнул воин.

— Холодно, — честно призналась я, — и есть хочется.

— Тогда я повторяю вопрос, куда ты идёшь?

Кхм, и что ответить? Приподняв бровь, взглядом попросила подсказать мне с ответом, потому как сама ничего путного придумать не могла. Не знала я, куда можно идти в лесу.

— Наверное, туда, где покормят и помогут согреться, — быстро сориентировался он.

— Да, — я встрепенулась, и даже как-то радостно закивала, — туда я и иду? А это где такое место?

— В лагере лесных, — ответил он, гипнотизируя меня темно-карими очами.

Услышав про лагерь, я вздрогнула. А вдруг сейчас за ним пойду и вернусь обратно. Где гарантия, что это не один из тех, кем правит тот лысый князёк. Хотя, нет, как он его назвал — чёрный медведь, воевода. Кажется, до меня кое-что стало доходить. Это с его женщиной меня спутали и хотели ему же назло прикопать. Интересно всё получается.

— В лагерь не нужно, мне желательно от него, — глухо пробурчала я и отошла на шаг.

— А ты была в лагере людей? — заметив мой манёвр, он подошёл ближе и встал почти вплотную.

— А это, где правит расфуфыренный сморчок с безволосым озером на голове? — уточнила я на всякий случай и снова отошла.

По берегу разнёсся громкий смех. Сухой камыш качнулся. Над нами вспорхнула ворона, и огласила лес мрачным карканьем.

Незнакомец явно оценил мою не совсем шутку. Правда, теплее мне от его веселья не становилось, а холоднее очень даже.

— Послушайте, я не знаю, кто вы, но я не воин, и мне нужно туда, где спокойно и безопасно. И желательно, есть работа, — процедила я.

— Дровосеком? — уточнил он.

— Да, — я кивнула, но, быстро спохватившись, исправилась, — нет, поваром.

— Повар?! — незнакомец опять подошёл. Казалось, он, вообще, не желал соблюдать дистанцию.

Смущённо я перевела взгляд на озеро.

— Я Иоран Калле. Слышал обо мне, парень? — раздалось надо мной.

Я покачала головой.

— Я предпочитаю, когда мне отвечают, — склонившись, шепнул он, согревая дыханием мой лоб.

— Нет, — с трудом отстранившись, пробурчала я, — не слышал.

— И хорошо, меньше предрассудков, — хмыкнул он, и схватил меня за руку. — Я военачальник армии лесных. Здесь нет безопасного места, кроме моего лагеря. К людям я тебя выводить не собираюсь. Хотя, их лагерь недалёко отсюда.

— Мне туда не надо, — быстро отчеканила я, — мне туда, где работа и еда, можно работу за еду. И безопасно. Чтобы никто не тронул, — дёрнувшись, я освободилась из его захвата.

— Тогда давай сюда свой мешок и пошли. Он протянул руку, но я крепче вцепилась в своё имущество, не желая его кому-либо отдавать.

— Не доверяешь? — лесной воевода поджал губы.

Нахмурившись, промолчала.

— Ну, что же, тащи сам, значит, но придётся поспешить: после заката лекарь наш отправится в ближайшее селение, а у тебя пол-лица опухшее, нужно подлечить.

Развернувшись, он пошёл в сторону узенькой звериной тропы, сверкая накачанными упругими ягодицами.

— А, может, вы всё же оденетесь, — пробурчала я.

Ну, смущал он меня жутко. Ни то чтобы я столь мускулистых мужчин не видала, но вот конкретно этот индивидуум меня волновал.

Обернувшись, он как-то подленько усмехнулся, и вдруг меня ослепило странным сиянием. Проморгавшись, я увидела перед собой снова огромного чёрного медведя.

Подавив жгучее желание закричать, я встала истуканом. Это как? КАК?

— Так, спокойно, — шепнула сама себе.

Ну, чего я разволновалась? Просто передо мной оборотень. Кивнув самой себе, продолжила глазеть на зверя. Медведь недовольно зарычал и головой указал в сторону тропы.

В общем, мне было страшно, но перспектива замёрзнуть или умереть с лютого голоду быстро придала мне смелости и отваги. Медленно словно старуха, я поплелась куда позвали.