Седьмая девочка на седьмой веточке

Мария Климова

«Грабли хороши только на даче, а в личной жизни они причиняют сплошное неудобство! Особенно, когда наступаешь на них регулярно, и они бьют в одно и то же место!» – голос Татьяны пробивался сквозь шум дождя и движения города.Перескакивая через огромные лужи, Нина кивала головой в такт словам подруги. Все это верно. И про грабли и про больное место.»Главной героине Нине придется пройти через каскад головокружительных и небезопасных событий, прежде чем она получит ответы на все свои вопросы.

Глава 6

«Надо же, — думала Нина — как я оказалась на концерте Земфиры? Вроде билет не покупала, и Таньки рядом нет, и поет она как-то странно, как будто только один куплет повторяет, и все громче и громче…»

— Нинуля, возьми трубку! — голос мамы ворвался в голову.

Резко открыв глаза и сев на кровати, она наконец-то сообразила, что звонит ее телефон. Из всех людей, которых ей не хотелось видеть и слышать с утра, Иннокентий Харитонович, безусловно, занимал лидирующие позиции.

— Зайцева! Придешь на работу, сразу ко мне! Опоздаешь хоть на минуту, можешь сразу писать заявление: на твое место быстро замена найдется! — визгливый голос директора ввинтился в голову острым шурупом. Нина на всякий случай отодвинула трубку, помня о том, как в порыве гнева у шефа обычно в разные стороны летят слюни. Девочки шутили, что, скорее всего, они ядовиты.

— И вам доброго утра, Харитон Иннокентьевич, — Нина сообразила, что поменяла имя-отчество шефа местами, и попыталась исправить ситуацию, но директор её перебил.

— Разговор будет серьезный, Зайцева! — провизжала трубка и жалобно запищала.

Наспех выпив кофе, Нина попросила маму, если ей не трудно, купить им с Семеном продуктов, так как сама она была уверена, что обязательно про это забудет.

— Беги уже, а то опоздаешь к вашему Властелину кружков! — улыбнулась мама, когда Нина чмокнула её в щеку.

При упоминании прозвища Нина улыбнулась и сразу вспомнила, как оно появилось. Прозвище Властелин кружков приклеилось к директору после того, как случилось два события, казалось бы, не связанные между собой абсолютно. В прошлом году Министерство социальной защиты решило, что у специалистов очень мало работы, и они день-деньской скучают в праздности будней. В светлые головы начальства пришла мысль озадачить директоров «Центров Семья» и «придумать что-то полезное». Так, на бумаге появились множество кружков, которые никто не посещал, министерство «забыло» порешать вопрос финансирования. Сославшись на то, что «и самим вам не мешало бы подумать и проявить креативность», а они (начальство) «и так уже все за нас проделали», министерство умыло руки. А каждый специалист стал разрабатывать тематику будущего кружка. Так, на свет появились «Веселые шашки», совершенно не имевшие элемента веселья, «Увлекательное домино» без всякого увлечения, «Умные шахматы», ну, понятно без чего. Все настольные игры были торжественно принесены из дома; программы с целями и задачами прописаны; уговорами и угрозами, что никогда не снимут с учета как хулиганов, записаны в кружки подростки. Осталось защитить и утвердить программы. На защиту должны были приехать важные дамы из САМОГО МИНИСТЕРСТВА, которых Иннокентий Харитонович баловал в своем кабинете морепродуктами и сырокопченой колбасой, а чиновницы жеманно хихикали над его тухлыми шутками. Настал день икс! И на чем же подъезжает Иннокентий к работе? На автомобиле Ауди, выпущенном в восьмидесятых годах, а если вспомнить логотип марки, то это — четыре пересекающихся кольца. Увидев новое авто шефа, Регина Устегова закричала на весь кабинет:

— Девчонки, он приехал на какой-то развалюхе с кружками!

На что Лена Замаляева, невозмутима сказала: «Это не кружки, а скорее кольца, а вообще, какие кружки — такая и машина. Властелин, кружков, блин!»

С тех пор прозвище Властелин кружков, намертво приклеилось к Иннокентию Харитоновичу.

Подбегая к работе, Нина в мыслях перебирала все возможные грехи в работе. «О чем он пронюхал? Может, увидел не заполненный журнал посещений кружков? Или забыла заполнить документы на семью? А может, не отправила горящее по срокам письмо? Да черт его знает! Ладно, сейчас все равно уже ничего не исправить, лишь бы недолго бушевал!» — рассуждала Нина.

— Доброе утро, Иннокентий Харитонович! Можно? — Нина заглянула в кабинет директора.

— Зайцева! Ты, похоже, вообще хорошего отношения к себе не помнишь? — начиная багроветь, директор перешел в диапазон ультразвука.

— А что случилось? — еще Нине очень хотелось задать вопрос, про какое хорошее отношение он говорит, но решила благоразумно промолчать.

— Ты почему вчера не пришла вымыть пол на цокольном этаже, а? Или ты думаешь, тебе просто так два процента надбавки к окладу придёт? — маленькие глазки шефа уперлись в Нину. Она с облегчением выдохнула: «Иннокентий Харитонович, я уже сказала вам, что не нужна мне эта прибавка, и пол я мыть не буду. Мы вам до этого говорили, что можно оформить Свету и платить ей одной, но нормальную доплату, она не против такой подработки. Вы ведь знаете, что её недавно муж бросил, она одна с ребенком, и с деньгами у нее швах.

— Я, я здесь директор! И я буду решать: кому мыть пол, и сколько, и кому платить! А если тебя Зайцева что-то не устраивает, то я тебя не держу! — последняя стадия гнева не заставила себя ждать, и слюни полетели в разные стороны.

— Отлично, значит, я увольняюсь! Это лучше, чем терпеть ваш климакс, и противные слюни, которые летят во все стороны! Достали! — Нина быстро схватила бумагу, и пока не пришло сожаление о сказанном, написала заявление. Бросив бумагу на стол шефа, отправилась собирать вещи.

— Да что ты о себе возомнила! Кому ты нужна… — вопли шефа летели по коридору, но для Нины они уже значили не больше, чем скрип двери.

— Доброе утро, девочки! Я уволилась! — проговорила Нина, все еще не веря в то, что сделала.

Девчонки стали наперебой задавать вопросы, Нина отвечала и думала о том, как легко ей стало, как будто выкинула тяжелый, ненужный груз, и удивление — как долго она терпела все неадекватные выходки шефа. Собирать особо было нечего — несколько сувениров, подставка для ручек, которую она купила сама, пара личных книг, теплая кофта на холодное время и обувь на смену. Вот и все. Девочки что-то говорили о том, что, может, она передумает, извинится, что она хороший специалист и без нее все будет не так. Но вдруг она ясно поняла, что если сейчас не уйдет, то не произойдет чего-то важного в ее жизни, и она повернет не туда. В голове все еще перемалывалась «мысленная жвачка» разговора с шефом, но в душе была уверенность от правильно принятого решения. Попрощалась с девочками, заверила их, что, как и прежде, она будет с ними видеться, ходить по кафешкам и поздравлять с днями рождения. Зашла к секретарю, подписала подготовленный приказ об увольнении, и, забрав трудовую, вышла на улицу, где приятно грело солнце и дул легкий ветерок.

— Попутный! — улыбнулась Нина.

— Сейчас всего десять утра, а я уже свободна! Свободна от всего! Чем полезным сегодня заняться? Может сходить в кино или в парк? Ну и мысли мне в голову лезут! Пять минут назад я потеряла работу… Впрочем, почему это потеряла? Я вполне здраво, как любая нормальная девушка, психанула на волне эмоций, и теперь меня, похоже, догоняют сожаления и досада от сделанного поступка. Я осталась без работы, и это факт. Денег в запасе только чтобы прокормить себя и Семена — на неделю, ну ладно, пусть я получу компенсацию за не отгулянный отпуск, то еще три недели. А, будь что будет! И нечего сожалеть о том, что какой-то болван перестанет вытирать об меня ноги, тоже мне, Властелин кружков, — Нина удивлялась беспечности собственных мыслей и новому, доселе неизведанному чувству авантюризма, которое так и толкало ее вперед. Так, авантюризм дотолкал Нину до дома. Открывая дверь, Нина вспомнила о том, что просила маму сходить в магазин.

— Нина, ты чего так рано! — удивленно воскликнула мама, выглядывая из кухни, вытирая руки полотенцем.

— Мам, я уволилась! — Нина снимала ботинки.

— Ну и правильно, я тебе давно говорила, чтобы ты бросала эту дурацкую работу! Хочешь, мы с папой купим тебе путевку куда-нибудь на море, сейчас потрясающая погода на Кипре, а? Отдых, новые впечатления… Роман закрутишь, м-м-м, красота, — мечтательно вздыхая, Елена Владимировна прижала кухонное полотенце к груди и даже зажмурилась от удовольствия.

— Море это, конечно, классно, но я подумала, а может мне съездить в усадьбу, посмотреть, что там и как? — Нина выжидательно посмотрела на мать, хотя для себя она уже все решила.

— А что? Действительно! Так, сегодня ты еще успеешь к нотариусу, оформишь документы, ключи от машины я тебе дам… А ты не испугаешься одна туда ехать, может с тобой прокатиться?

— Я позвоню Таньке, возможно, она со мной съездит.

— Ну что, седьмая девочка на седьмой веточке, пошли, попьем кофе, а потом за дела? — Елена Владимировна обняла дочь и чмокнула ее в щеку.

В приемной сидел черноволосый долговязый молодой человек с заостренным, как клюв у вороны носом, одно его ухо было сильно оттопырено. На вороньем носу сидели очки, было видно, что они с сильными диоптриями. Разбирая кучу бумаг, он, вероятно, не услышал, как Нина вошла в приемную. Поэтому, когда она поздоровалась, молодой человек от неожиданности подпрыгнул на стуле, поскользнулся, и, падая, инстинктивно зацепил рукой лампу, которая последовала за ним на пол с неимоверным звоном и грохотом, но, к великому удивлению Нины, никто из них не разбился — ни парень, ни лампа.

— Извините, я не хотела вас напугать! С вами все в порядке, может быть, помочь? — пока Нина наблюдала за тем, как все возвращается на места, молодой человек представился и начал попутный рассказ о себе.

— Ничего страшного! Все в порядке, просто я не услышал, как вы вошли! Я иногда так увлекаюсь работой, что перестаю что-либо замечать… Алексей Сергеевич, мой начальник, купил мне эту небьющуюся лампу, три предыдущие я тоже, совершенно случайно, разбил. И кружку он мне принес пластмассовую, сказал, что надо бы металлическую, она надежнее, но сейчас в магазинах таких не продают… Ой, извините, что-то я совсем разболтался. Я — Константин Георгиевич, помощник нотариуса. Вы по какому вопросу?

— Значит, это вы отправили мне письмо, — Нина достала послание и протянула Константину.

Поправив очки, Беляев стал внимательно читать. Затем, ничего не говоря, зашел в соседний кабинет с табличкой «Коврин Алексей Сергеевич. Нотариус». Непонятное бурчание доносилось из-за закрытой двери, но как Нина не вслушивалась, ничего не могла разобрать. Наконец, бухтение прекратилось, Константин вышел из кабинета.

— Нина Александровна, проходите, пожалуйста, Алексей Сергеевич готов вас принять, — спотыкаясь о компьютерные провода на полу, Константин относительно благополучно добрался до своего рабочего места.

Нина постучала по филенке двери, и, не дождавшись ответа, прошла в кабинет. Высокие шкафы книг тянулись от пола до потолка, пахло пылью, мятой, и еще какими-то травами. В кресле сидел старичок, по виду лет ста, не больше, с удивительно синими не по-стариковски живыми глазами. Проворно подскочив, он подбежал к Нине.

— Здравствуйте, голубушка! Вот вы и пришли! Я давно вас ждал, чрезвычайно рад встрече! Знаю, знаю вашу историю. Ещё мой дед мне рассказывал об удивительном завещании. Итак, приступим к процедуре оформления. Все документы с собой? — он еще что-то говорил, но Нина перестала слушать. Она никак не могла сопоставить образ старого нотариуса и его моложавую ловкость, как будто он позаимствовал её у своего помощника Константина, отдав ему свою стариковскую неуклюжесть. «Может спортом человек всю жизнь занимался, отсюда и тонус, и бодрость. Мне бы тоже не мешало начать утренние пробежки, а то буду через пару лет как бедный Константин о свои ноги запинаться и падать при любом удобном случае» — думала Нина.

— Нина Александровна, приступим? — нотариус выжидательно посмотрел на нее, выдергивая из посторонних размышлений.

— Да, конечно, Алексей Сергеевич, — Нина улыбнулась, но на душе отчего-то поселилась тревога.

Когда все формальности были улажены, Алексей Сергеевич подбежал к сейфу и, долго перебирая бумаги, повторял себе под нос «Где же? Где же?», наконец, отыскав необходимое, подбежал к Нине. В руках он держал чудную шкатулку из зеленого камня с необычным плетением в виде виноградной лозы, проходящей через всю поделку, а в месте, где должна была быть замочная скважина, располагалась маленькая гроздь винограда, сделанная из черных камушков.

— Вместе с документами я должен был передать вам эту шкатулку. Обратите внимание, что она опечатана, и распишитесь, что получили вещь в целости и сохранности.

Действительно по краям шла пломба с датой.

Подписав необходимые документы, Нина собиралась попрощаться и уйти, но, остановившись на пороге, спросила:

— Алексей Сергеевич, вы сказали, что слышали историю моего завещания. Вы могли бы мне поподробнее рассказать, все, что знаете, если вас не очень затруднит? — Нина, действуя, скорее автоматически, попыталась открыть шкатулку, но ничего не получилось. Шкатулка, оказавшаяся в руках Нины, неожиданно стала ледяной и будто тяжелее?

Алексей Сергеевич, до этого внимательно наблюдавший за действиями Нины, стал сосредоточено перекладывать бумаги с места на место, затем схватил лейку и стал поливать пальму, попутно включая электрический чайник. У Нины замельтешило в глазах, было ощущение, что по кабинету стали передвигаться два, нет, три нотариуса одновременно.

— Если вам некогда, то… — начала было Нина, но громкий голос старика прервал её, хотя меньше всего его можно было назвать стариком.

— Ну что вы, голубушка, просто собираюсь с мыслями… — наконец закончив суету, Алексей Сергеевич приземлился в кресло и внимательно посмотрел на клиентку, — все, что я знаю, в одинаковой степени может быть вымыслом, а может быть и правдой. Усадьба, доставшаяся вам, имеет странную судьбу. Туда, действительно, никто не мог войти с тех пор, как было наложено заклятье. Возможно, вы уже слышали, что всех, кто пытался проникнуть внутрь, постигла незавидная участь. Вероятно, вам повезет больше, а может быть, вы найдете ответы в этой шкатулке? В любом случае, будьте осторожны, милая барышня! — легкая дрожь пробежала по телу Нины под его пристальным взглядом.

— Спасибо, Алексей Сергеевич, я, пожалуй, пойду, не буду вас больше отвлекать! — сердце Нины бешено стучало.

Выйдя из кабинета, она наткнулась взглядом на Константина, который в очередной раз увлеченно изучал документы. Помня о неприятном опыте, когда бедняга свалился на пол, Нина предусмотрительно покашляла.

— О, вы уже закончили?! Все в порядке? Если, у вас появятся какие либо вопросы по поводу наследства, вы можете обратиться за консультацией. Сейчас я только найду визитку… — Константин попытался резво подскочить со своего кресла, не переставая жестикулировать? Нина хотела сказать, что, вообще-то, ей все понятно, и вряд ли нужна консультация, но Константин так хотел услужить, что ей стало неловко прерывать его. А зря. Сделав пару шагов от стола, правая нога Константина каким-то невероятным образом оказалась в мусорном ведре.

— Господи, да что же это такое? Давайте я вам помогу! — Нина попыталась снять ведро, но оно сидело на ноге, как родное.

— Не беспокойтесь! Так уже было, я просто расшнурую ботинок и сниму вместе с ведром, вот и все! — добродушно улыбаясь, Константин протянул визитку, — звоните, если понадобиться помощь. Ну… или просто так! — смущенно добавил он.

— До свидания, Костя! И будьте аккуратнее! — Нина удивленно посмотрела на него, но визитку взяла.