Леди и вор

Мария Камардина, 2021

Да, мы занимаемся вопросом превращения людей в драконов, это неэтично и противозаконно – не хотите ли присоединиться? © «Леди и вор» Десять лет назад престарелый граф Грей женился на юной девушке – а через несколько месяцев погиб на охоте. Аннабель устраивает статус вдовы, она растит сына, совсем не жалеет о супруге и не собирается снова выходить замуж. Но крушение дирижабля переворачивает жизнь графини – ее сын оказывается драконом, ее муж жив, хотя и находится неизвестно где, а ее сердце вовсе не так неприступно, как ей хотелось думать. Что означает татуировка на спине леди? Какие тайны отыщет в поместье первоклассный вор? Имеют ли отношение к пропавшему графу контрабандисты на подводной лодке? Насколько сложно стать драконом – и насколько хорошо им быть? Какую роль сыграют герои в противостоянии двух могущественных организаций? Ответы на эти и многие другие вопросы в романе «Леди и вор!»

Глава 3, в которой горят дирижабли

Аннабель спокойно потягивала напиток, но за этим спокойствием скрывался бурный интерес к персоне бармена. Из головы не выходили приметы вора, о котором говорила Хлоя. Все сходилось, только как бы руки рассмотреть. С другой стороны — мало ли кареглазых брюнетов ростом почти в шесть футов, пусть и с акцентом?

Уютная атмосфера бара и напитки согрели Анну, совсем слегка ударив в голову, и ей захотелось поболтать с обаятельным барменом чуть больше, чем она себе обычно позволяла. Еще бы заставить его закатать рукава…

Шум на входе отвлек ее от цели. Нетрезвые мужчины ввалились в бар, наперебой обсуждая виды города и парад, проклиная дороговизну столицы и гогоча над какими-то своими шутками. Приезжие, понятно. Аннабель отвернулась, краем глаза отметив, как напрягся Лис.

— Не люблю пьяных, — шепнул он, заметив ее взгляд. — Веселых — да, неадекватных — нет. Но вы не бойтесь, леди, вам ничего не угрожает.

Вопреки словам, взгляд его стал серьезным. Аннабель готова была поспорить, что за стойкой прячется нечто, имеющее спусковой крючок — обычная дубинка плохо вязалась с элегантным образом бармена. Впрочем, в случае необходимости она и сама могла себя защитить.

Необходимость возникла очень быстро.

— Ты ж погляди, ик, какая цыпа! — донесся из-за спины пьяный возглас. Завод автоматона закончился аккурат в этот момент, повисла тишина, будто механическому музыканту тоже стало интересно.

Аннабель даже не вздрогнула, спокойно сделала еще глоток и опустила руки на колени, нащупывая оружие. Кажется, пришел час для испытания в деле. Завсегдатаи с интересом подняли головы, оживившись в предвкушении зрелища, девушки-подавальщицы с испуганным писком скрылись в кухне.

— Сколько стоишь, девка? — самый трезвый из новоприбывших шагнул вперед, протягивая руку. Аннабель вскинула пистолет, дуло уставилось в точку между мутных глаз нахала.

— Тебе не по карману.

— Смотри-ка, буйная кобылка, — пьяный смех наполнил помещение, и Анна поморщилась от неприятного звука — какой контраст с клавесином.

— Джентльмены, этой леди не нужна компания.

Бармен вдруг оказался совсем рядом, по появившемуся в его руках обрезу скользнул холодный блик. Ствол смотрел в пол, но Анна почему-то была уверена, что он успеет выстрелить первым.

Если женщину с пистолетом не приняли всерьез, то мужчина привлек внимание. Гости отступили назад, доставая кастеты, превращающие большие руки трудяг в смертельное оружие, не нуждающееся в перезарядке. Так и застыли две стороны, разглядывая друг друга.

— Что здесь происходит? — рявкнули слева. Рыжий крепыш, которого Анна мельком увидела, когда пришла в бар, отпихнул Лиса и встал в центре зала. Вот ему в руки так и просилась дубина побольше, револьвер казался в этих лапищах несерьезной игрушкой. — Ну?!

— Джентльмены просто ошиблись дверью, Джонни, они уже уходят. Верно, парни?

Здравый смысл все же пробился сквозь пьяный угар: три ствола против кастетов — не очень хорошо. Гости, пятясь, отступали к выходу. Бармен, не опуская обреза, провожал их до двери. Анна убрала пистолет и вернулась к прерванному занятию, но хмель как рукой сняло, и настроение приобрело немного другой оттенок.

Что именно произошло в далее, никто не понял. За гостями почти закрылась дверь, но едва бармен опустил оружие, как грубая лапища одного из компании схватила его за рукав и дернула со всей силы. Ткань затрещала, оторванная часть рубашки осталась в руках нападавшего, Джон выстрелил в пол у ног пьяного дебошира, чем положил точку в конфликте. Неприятные гости поспешили окончательно убраться.

Аннабель застыла с бокалом в руке — на предплечье Лиса красовалась татуировка в форме щита.

Бармен, не замечая ее взгляда, преувеличенно аккуратно закрыл за гостями дверь и поцокал языком, разглядывая дырку в полу.

— Оу, Джонни, никакая банда не принесет твоему заведению больше убытков, чем ты сам! — он ковырнул половицу носком ботинка, сокрушенно покачал головой и выпрямился, укоризненно глядя на приятеля. Тот лишь скривился, зато от занятых столиков долетели неуверенные смешки, и бармен поспешил улыбнуться: — Леди и джентльмены, нет повода для паники! Мистер Стоун выгонит отсюда любой сброд, который посмеет покуситься на ваш отдых!

За столом у стены засмеялись, в дальнем углу громогласно заявили, что такие переживания весьма сушат горло. Лис сверкнул очередной улыбкой, повернулся к стойке, и Аннабель поспешила сделать вид, что ее очень интересует содержимое бокала.

Отлично. Она нашла вора, награда за которого составляет десять тысяч долларов. Что дальше?

Бармен оглядел себя, что-то шепнул рыжему и ненадолго исчез. Вернулся он быстро, в новой рубашке — и улыбался так, будто ничего не произошло. Аннабель улыбнулась в ответ и молча приподняла пустой стакан. Лис повторил заказ и, облокотясь на стойку, подпер подбородок кулаком, неприкрыто ее рассматривая. Анна предпочитала игнорировать подобные взгляды, а пары резких слов часто хватало, чтобы назойливый кавалер смутился и убрался. Но открытая и обаятельная улыбка Лиса располагала к себе, и Анна неожиданно поняла, что его внимание ей приятно.

Если на изображении в детективном агентстве он улыбался так же, неудивительно, что Хлоя впечатлилась. Интересно, что же он все-таки украл? Может быть, чье-то сердце? Или сердце чьей-то жены?

— А вы, леди, не из пугливых.

— Сама удивляюсь, — призналась Анна. — Стоит быть готовой к неприятностям, посещая места, подобные этому.

— Надеюсь, это маленькое недоразумение не заставит вас покинуть наше заведение? Обычно у нас тише.

Аннабель преувеличенно внимательно оглядела зал, и Лис, негромко рассмеявшись, выпрямился — в дверях появилась, очередная компания. Праздничный вечер, снег и мороз — теплый и гостеприимный бар заполнялся быстро. Анна наблюдала, как бармен обслуживает новых клиентов, и чувствовала себя на редкость уютно. На нее почти никто не обращал внимания — она оказалась не единственной женщиной, хотя другие посетительницы приходили в компании подруг и мужей.

На миг Анна попыталась представить покойного графа Грея в «Механизме» и едва не расхохоталась. Солидный ученый, профессор исторических наук наверняка пришел бы в ужас, если б знал, как проводит свободное время его вдова. Он-то брал в жены благовоспитанную юную леди из хорошей семьи… Впрочем, в устройстве их брака скорее сыграло роль богатое приданое.

Анна снова вспомнила Хлою и подавила вздох. Каким бы занудой не был мистер Олдридж, супругу он любил и всячески баловал, благоразумно закрывая глаза на некоторые недостатки. Ее же брак продлился всего несколько месяцев, и за это время ей ни разу не удалось поговорить с мужем по душам. Разница в возрасте — граф был почти втрое старше супруги, — разница в характерах и интересах… Да что там, они почти не виделись, разве что утром, за завтраком, да ночью в спальне. А когда графиня забеременела, супруг на радостях уехал на охоту, где и пропал. Лошадь нашли без седока возле реки, снарядили поиски, но ни живого, ни мертвого графа не отыскали. Его объявили погибшим, и за десять лет Анна ни разу об этом не пожалела.

Статус вдовы ее полностью устраивал.

Интересно, был ли женат Лис?

Задать бармену этот вопрос она не успела — крики на улице отвлекли внимание как ее, так и всех посетителей. Шум нарастал с каждой секундой, дверь распахнулась и кто-то крикнул:

— Дирижабли горят!

А потом раздался взрыв и задребезжали окна.

***

Минута шока и тишины, последовавшая за этим, сменилась криками о раненых и погибших на главной площади.

— Уильям! — Аннабель побледнела как мел, на бескровном лице выделялись только желтые глаза. Она соскочила со стула, быстро подхватила пальто и выбежала за дверь. За ней бросились другие клиенты.

— Леди, подождите! — Джеймс перемахнул через стойку и бросился следом, сам не зная, что собирается делать. Графиня не успела далеко убежать, протискиваясь против течения: люди массово двигались в обратном от центра направлении.

Джеймс схватил даму за локоть и резко дернул:

— Вы в своем уме? Это же опасно!

— Пустите!

Удар каблуком по голени оказался болезненным, Джеймс скривился, но свою добычу не выпустил, прижал крепче и оттащил к стене, чтобы не снесло толпой. По уму, стоило бы отпустить ее. Лисам свойственны осторожность и любовь к собственной шкурке, а если леди не терпится свести счеты с жизнью, кто он такой, чтобы мешать?

— Там мой сын!

В ее широко распахнутых глазах не было праздного любопытства — там читался настоящий страх. Внутри неожиданно больно царапнуло воспоминание — вот так же смотрела его собственная мать, когда…

— Так бы и сказали, драться-то зачем? — Аннабель снова попыталась вырваться, Джеймс вздохнул и со всей убедительностью, на которую был способен, произнес: — Я помогу.

Она явно не спешила доверять, но когда он осторожно выпустил ее руку, убегать не стала.

— Умоляю, леди, две минуты. Я только оденусь.

Не дожидаясь утвердительного кивка, он бегом вернулся в бар. Расталкивая посетителей пробрался к стойке, краем уха вслушиваясь в возбужденные разговоры. Похоже, загорелись дирижабли над Трафальгарской площадью, отсюда рукой подать…

— Джонни, мне нужно отлучиться. Очень нужно. Я отработаю.

Хозяин возмущенно сдвинул брови, но он слишком многим был обязан своему бармену, чтобы отказать в небольшой услуге. Джон мрачно отмахнулся.

Аннабель ждала его на том же месте. Она нервно оглядывалась и, едва увидев непрошенного помощника, сорвалась с места. Чертыхнувшись, Джеймс догнал ее и схватил за руку. По мере приближения к площади толпа поредела, зато от дыма слезились глаза и горели легкие. Пресловутый ветер, пронизывающий город триста пятьдесят дней в году, именно сегодня решил утихнуть, и дым вольготно раскинул свои щупальца на все ближайшие улицы. В небе распускались красные цветы: сквозь плотные черно-серые клубы виднелись всполохи огня, иногда они падали вниз — то куски обшивки отваливались от каркаса.

В темноте было не понять, сколько дирижаблей терпят бедствие. Высокие здания, окружающие площадь проглядывали черными исполинами, толпа бесстрашных зевак стояла на границе опасной зоны. Джеймс поморщился от людской глупости, стоит подняться ветру и горящие дирижабли понесет над городом. Да, сгорают они быстро, но кто знает, как далеко могут разлететься обломки. Отсюда следовало убираться, да поскорее, но рядом с ним обезумевшая мать.

— Уильям! Уильям! — кричала она без остановки, кашляя и плача не то от дыма, не то от ужаса.

Сирена пожарных взвыла где-то рядом, телеги с водой протискиваются сквозь толпу, против движения, прямо как они с Аннабель. Она все-таки вырвала руку и нырнула в клубы дыма, и он вспомнил самые цветистые ругательства, но поберег дыхание. Джеймс натянул шейный платок на нос и кинулся следом.

Слева упал крупный обломок, разбросав во все стороны тлеющие кусочки. Аннабель вскрикнула и тут же зашлась лающим кашлем. Слух не подвел — бармен в два прыжка оказался возле графини.

— Он здесь… Я знаю, что он здесь…

Аннабель задыхалась, несколько мелких кусков упавшего обломка поцарапали ей щеку, слезы текли сплошным потоком, но она не останавливалась. Джеймс в отчаянии огляделся — как в этом дыму найти одного мальчишку?!

— Уильям! — рявкнул он вслед за Аннабель. — Уильям Грей!

Голос рванулся вверх, на мгновение перекрыв шум пожара. Показалось — или справа мелькнул силуэт? Очередной обломок упал совсем рядом, Джеймс едва успел дернуть Аннабель в сторону. Под рубашкой вдруг стало горячо, на миг показалось, что огонь прожег в пальто дыру. Он рефлекторно прижал ладонь к груди — и тут же понял свою ошибку, вспомнив, что именно лежит во внутреннем кармане жилета.

Его ошибка. Причина, по которой он рискует получить по голове дирижаблем, а не любуется пальмами на побережье Калифорнии, в уютном маленьком городе, выросшем в незапамятные времена вокруг Акадении магических искусств.

Джеймс сунул руку в карман и вынул небольшую, с пол-ладони, статуэтку дракона. Вещь, похищенная из кабинета лорда-ректора, по определению не могла быть обычным украшением, однако магию он не любил, и до сих пор не избавился от статуэтки лишь по одной причине — если бывший владелец все-таки найдет чересчур удачливого вора, было бы неплохо вернуть ему похищенное. Тогда, возможно, его убьют быстро.

Золотистый камень, похожий на янтарь, оказался и впрямь горячим, он пульсировал в ладони, будто живой, и в пульсации этой Джеймсу почудилось некое направление. Размышлять о магии было некогда, он сунул статуэтку в карман и скомандовал:

— Туда!

Не дожидаясь возражений, он потянул Аннабель за собой, снова и снова повторяя имя потерявшегося мальчишки. Графиня, отдышавшись, присоединилась к нему, и их старания увенчались успехом.

— Мам! — послышалось откуда-то. Где оно, слева, справа? Статуэтка в кармане толкнулась под ребра, веля сменить курс.

— Уильям!

Голос Аннабель чудом окреп, она бросилась на звук, наступила на край юбки и едва не упала,он едва успел подхватить ее под локоть.

— Ма-а-а-а!

Совсем рядом, да где же он?!

Обломки падали все чаще, кто-то крикнул:

— Сейчас рухнет! — эти слова потонули в коллективном крике зевак. Сотни человек с ужасом смотрели в небо, где полыхающий решетчатый каркас начал заваливаться вниз, скребя по каменным бокам зданий — вот-вот насадится как бабочка на колонну-монумент в центре площади. Среди этого ада какой-то уличный фотограф продолжал свое дело. Совсем уже обезумели с этими портативными камерами.

Аннабель вскрикнула и бросилась вперед. На несколько мгновений дым рассеялся, Джеймс увидел, как она обнимает появившегося словно из ниоткуда мальчишку, и успел схватить за руку, прежде, чем дым снова их укутал.

— Бежим!

Сквозь скрип и скрежет пробился истерический баритон, переходящий в фальцет: «Падает, мать его, падает!» Обезумевшая от страха толпа рванула прочь, чувство опасности усилилось тысячекратно, Джеймс, не раздумывая, впихнул своих спутников в узкую нишу в стене, закрывая собой. От последовавшего грохота заложило уши, волна жара ударила в спину, опалила колючими искрами. Какой-то обломок саданул в плечо, заставив охнуть и поморщиться, он крепче прижался к Аннабель, чувствуя, как она дрожит. Сквозь запах гари пробивался аромат ее духов, легкий и волнующий, и все это было чертовски не вовремя, но думать о смертельной опасности с каждым вздохом становилось труднее…

К счастью, их убежище оказалось в стороне от траектории основной массы обломков. Спустя несколько мгновений мучительной тишины с площади вновь зазвучали крики и команды, полицейские отгоняли последних зевак, некоторых даже дубинками — подвыпившие лондонцы и гости города сочли пожар неплохой заменой ярмарке.

— Идиоты, — Джеймс сплюнул и выпрямился. — Леди, я…

Он осекся, наконец-то рассмотрев мальчишку. Его одежда скорее напоминала лохмотья, на парнишке живого места остаться не должно было, но никаких травм не заметно. Он не плакал, глаза, такие же яркие, как у матери, смотрели с чумазой мордашки неожиданно спокойно, даже с любопытством. Не испугался? Или просто в шоке?

Мальчик несмело улыбнулся в ответ на его взгляд, и Джеймс улыбнулся тоже, чувствуя, как где-то внутри распускается тугой узел воспоминаний. Все живы, все отлично. Он стянул пальто и набросил на Уильяма, лишь в последний миг вспомнив о статуэтке. Впрочем, начни он сейчас рыться в карманах, это выглядело бы как минимум странно.

— Как далеко вы живете?

Аннабель благодарно кивнула и назвала адрес. Джеймс скривился — придется ловить кэб, и не факт, что сейчас кто-то согласится ехать через центр. Не тащить же раздетого ребенка пешком через полгорода!..

А бар с уютной холостяцкой берлогой на третьем этаже совсем рядом. Две небольшие комнатки, не слишком роскошно, но для троих места хватит. К тому же он, как гостеприимный хозяин, может поспать внизу…

Если вообще сможет сегодня заснуть. А впрочем, у бармена хватает средств от мрачных воспоминаний и дурных снов.

— Не сочтите за дерзость, леди… Но у меня есть другое предложение.

Разумеется, она была против.

Разумеется, у нее не было выбора.