Мышка для Тимура

Мария Зайцева, 2022

Трубку накрывает массивная ладонь со сбитыми на костяшках пальцами. Тимур поднимает мой телефон: – Слушаю. Голос его настолько холодный, что продирает дрожью. – Тот, с кем ты будешь теперь говорить по этому номеру. Говори, что хотел. Еле слышное бормотание. Тимур кривит губы презрительно. – Номер счета скидывай. Деньги будут сегодня, – вздрагиваю, пытаюсь что-то сказать, но Тимур прижимает палец к моему рту, – а этот номер забудь. Тимур отключается, смотрит на меня, пальца от губ моих не отнимает. Пытаюсь увернуться, но он прихватывает за подбородок. Жестко. Ладонь перетекает на затылок, тянет ближе. Его пальцы поглаживают основание шеи сзади, глаза становятся довольными, а голос мягким: – Ну что, Мышка, пошли?

Глава 7

Когда явно не до свиданий

«Адрес мне скинь, мышка»

Черт…

Нервно отпиваю кофе, щелкаю по клавишам ноута, спешно пролистывая варианты на авито и циане.

Денег у меня, в принципе, хватает на пару ночей в хостеле, да даже и в гостинице… Но не хотелось бы, если честно. Неизвестно, что потом будет.

Пока что то, что мне подходит по цене, совершенно не устраивает на фото. Там такой треш и угар, что вообще неясно, как за это можно требовать деньги. Любые. Тем более, те, что требуют… Как у людей совести хватает?

Чем больше сижу на сайтах, тем больше осознаю, как сильно мне повезло с моим койко-местом за копейки… Хотя, для меня даже это не было копейками…

Заползает позорно слабая мысль вернуться и попробовать помириться с Валеркой, но я, нахмурившись, отметаю ее. Нет уж. Один раз так поступлю и потом постоянно буду терпеть… Тем более, что не особенно мне и удобно там было. Ездить далеко, Сашка, опять же, этот… Дневал и ночевал у нас… Я понимала, что, еще немного, и он, не стесняясь, будет спать с Валеркой в одной кровати. Не заботясь, что в двух метров сплю я, и перегородки никакой между нами…

Брр-р-р…

Откидываюсь на сиденье красного диванчика Мака, оглядываю народ, увлеченно потребляющий фастфуд.

Хорошо все же жить в большом городе.

Всегда, в любое время, есть, где приземлиться, перевести дух.

В Маке еще и вайфай бесплатный, и зарядки для гаджетов…

Вспоминается сразу мой поселок, где после восьми вечера работают только разливайки и парочка шашлычниц… А днем… Днем тоже негде посидеть. Несколько убогих кафе и столовых с мухами…

А здесь чисто, кондиционированный воздух… Пахнет, конечно, фастфудом, но это такие пустяки…

Есть хочется, кстати…

Разорившись на самый дешевый бургер и еще кофе, продолжаю серфить по сайтам. Должно найтись что-то. Обязательно. Все к лучшему же делается, ведь так?

Телефон вибрирует звонком.

Тимур.

Не дождался ответа на все смс, форсирует события…

Зачем?

Настойчивый какой…

Отклоняю.

Мне сейчас явно не до свиданий.

Да и выгляжу на редкость раздёргано, наверняка…

Усмехаюсь грустно, вспоминая вчерашний свой настрой. Свое желание побыть на другой стороне. На той, где людям не приходится спешно искать, куда приткнуть зад. И не приходится высчитывать стоимость дешевого фастфуда…

Сейчас та боевая девчонка кажется смешной и глупенькой.

Как быстро жизнь вносит свои коррективы!

Теперь мне уже не до опытов, не до пафоса. И не до шикарного Тимура.

Когда впереди маячит перспектива ночевать на вокзале или на лавочке в парке, то как-то все чище воспринимается, прозрачней… Не требуется лишнее, наносное. Только то, что реально.

Я прикидываю, к кому можно в случае чего напроситься, и уныло осознаю, что не к кому.

И про работу, кстати, тоже приходит понимание неутешительное.

Скорее всего, не буду я работать в этой замечательной кофейне… Если Валерка затаит злобу, а она ее затаит, то атмосфера будет та еще… И трудиться станет сложнее. Но тут я еще попрыгаю. Еще посмотрим, кто уйдет первой!

Телефон опять звонит, я смотрю на определившийся номер…

Ну вот что делать?

В черный список его?

Глаза с золотистыми искорками, губы улыбчивые… Запах дорогого парфюма…

Беру трубку.

— Мышка, ты решила меня продинамить? — льется в уши низкий ласковый голос. Заигрывающий такой. Уверенный в себе, своем превосходстве и том, что, в итоге, я возьму трубку. Кажется, не сомневался в этом ни капли…

— Я не могу сегодня, прости пожалуйста, — спокойно и с достоинством отвечаю, старательно не замечая игривости.

— Почему?

— У меня… Проблемы личного характера… — почему так отвечаю, даже не могу предположить. Наверно, просто не умею врать. Не умею вот так играть словами.

— Мышка, все проблемы решаемы, поверь мне, — спокойно отвечает Тимур, — ты где сейчас? Я приеду.

— Нет! — я оглядываю себя, буквально с ужасом и судорожными шевелением волос во всех местах, — нет!

— Ты в Чертаново? — перебивает он, — в Маке? Сиди, я скоро приеду.

Черт! Это как он… Как он выяснил? По номеру пробил, что ли?

— Ты… Ты… — удивление делает меня на редкость косноязычной, а по коже бегут мурашки от ужаса.

— Я, да, — соглашается Тимур, — сиди, Мышь, все решим. Дождись меня только, окей?

— Окей…

Он отключается, а я, потупив минуту в экран безумным взглядом, затем спешно подрываюсь, запихиваю ноут в рюкзак и несусь в сторону туалета.

Надо хотя бы умыться, надо привести себя в порядок, черт…

Вот я идиотка… Он меня увидит и сразу назад развернется, наверняка…

А, может, оно и к лучшему?

В ушах все еще настойчиво звучит его бархатный голос: «Мы все решим, все решим, все решим…»

И маленькая девочка во мне, зачитывающаяся сказками о прекрасном принце, ужасно хочет ему поверить…

* * *

Тимур появляется на пороге Мака, словно… Черт, не знаю даже, с чем сравнить.

Он здесь неуместен, как, например, хищный кот среди дворового домашнего зверья. Вроде как и похож чем-то, но однозначно чужой. Опасный. Дикий.

Я смотрю на него из своего закутка, пользуясь тем, что меня не видно. Изучаю.

Сравниваю впечатления.

Тогда, в полумраке ночного клуба, Тимур показался мне красивым, очень красивым. От него шикарно пахло, он держался настолько уверенно, что было четкое понимание — такое поведение для него естественное. Там, скорее, мои действия вызывали удивление. У него. Явно ведь отказа не ожидал.

Привык, значит, к покорности и благоговению… И готовности на все.

Эта самоуверенность в тот момент показалась заводящей. Но сейчас, при свете дня… Все ли будет настолько очевидным? Настолько ярким?

Я же вчера все-таки выпила. Мог немного алкоголь ударить в голову… И было опасение, что переоценила я свое первое впечатление о ночном знакомце, как о шикарном, брутальном хищнике… Перед которым крайне сложно устоять.

Это опасение держалось ровно до того момента, пока Тимур не возник на пороге Мака.

Я смотрела на него, разглядывала, как, впрочем, и все присутствующие в зале девушки. Женщины. Девочки. Бабушки с внучками. Студентки. Школьницы. Мамы с мелкими детьми… Все.

И я их понимала.

Потому что при свете дня Тимур не стал менее сногсшибательным.

Нет.

Все мое ночное впечатление сейчас усиливается многократно. Похоже, алкоголь, наоборот, притупил вчера эмоции…

А сейчас… Сейчас все ясно. И приходит понимание, что все еще хуже, чем я думала…

Потому что Тимур не теряет своей животной привлекательности, нет! Он, наоборот, приобретает еще более заводящий, притягивающий флер опасности. Той самой, которая не отпугивает, хотя и должна.

Эта опасность манит, приглашает окунуться, до дна испить… И утонуть. На дно опуститься.

Он неторопливо оглядывается, невероятно шикарный в строгом, довольно-таки свободном костюме, без модной приталенности и обтягивающих плотно брюк. Ему не требуется ничего обтягивать. От него и так глаз не оторвать.

Я сижу, тихо, словно мышь под веником, и думаю только о том, что зря дождалась. Зря не ушла. Хотела ведь, хотела!

Он сейчас меня… да блин! Он меня даже не узнает, наверняка!

И это хорошо… Постоит немного, потом наберет… А у меня телефон на беззвучке… Даже если увидит, узнает, то сто процентов — разочаруется.

Потому что это он, Тимур, не вписывается в пространство Мака.

А я — очень даже. Как своя тут, родная, блин! Серенькая мышка, осторожно подглядывающая из норки за хищным котом…

В этот момент Тимур находит меня взглядом. И идет ко мне.

Ни секунды не тормозя. Без заминки. И на лице его нет досады от разочарования картинкой.

Нет, он осматривает меня, немного прищурившись, усмехается и выглядит вполне довольным.

Мак провожает его внимательными взглядами, затем обшаривает меня — недоумевающими…

Ну да, ну да…

— Привет, Мышка, — Тимур тормозит возле моего стола, а затем наклоняется и легко приподнимает меня за локти…

И целует! Прямо в раскрытые в удивлении губы!

У меня все внутри в этот момент застывает. Просто мгновенно отключаются все процессы организма!

Сердце — не бьется, кровь — не бежит по венам, мозг… Он вообще в кому уходит.

В трансе ощущаю, как наглый язык проникает в мой рот, глубоко, перекрывая дыхание, если б оно у меня имелось еще. Не удается ничего сделать, только невнятный слабый писк идет даже не из горла, из груди, где все застыло, схлопнулось без подачи кислорода.

Ноги не держат, подгибаются, но Тимур не отпускает, не дает упасть на сиденье. Сграбастывает меня в объятия, и продолжает целовать, не торопясь, обстоятельно, так, что голова даже вообще не может включиться. Никак!

Когда он отрывается от меня, наконец, примерно через вечность, наполненную безумием, ощущение, что я только что пережила… Обморок? Катарсис? Оргазм?

Стоять не могу, губы горят, дыхание возвращается с трудом, с присвистом. Глаза таращу на него, наверняка, в них дикость и изумление.

Это… Это что вообще… Что вообще…

А Тимур спокойно улыбается, мягко трет большим пальцем нижнюю губу, проводит по скуле:

— Вот теперь — привет, Мышка…

Он выглядит невероятно довольным произведенным эффектом. Вокруг нас шумит Мак, мне кажется, что кто-то делает фото, ну еще бы… Практически, порно же!

— Понравилось? — самодовольно и весело спрашивает Тимур.

Он уверен, что понравилось. И ждет моей положительной реакции на свое приветствие.

Я отвожу руку и с размаху бью его по щеке.

И тишина, которая падает на нас после этого, оглушает практически так же, как мгновенно ставший хищным и острым взгляд Тимура.

— Нифига себе, боевая мышка… — бормочет он, усмехаясь. Но вот взгляд усмешке вообще не соответствует. Очень он жуткий становится. Плотоядный такой…

Я тут же пугаюсь того, что сделала, прямо ровно в ту же секунду.

Не знаю, что на меня нашло, почему я его ударила.

Верней, знаю, конечно, но… Но, черт… Это, получается, никакого у меня инстинкта самосохранения нет?

Он же сейчас ответит…

Конечно, с трудом верится, что ударит в ответ, но может толкнуть, нагрубить или еще что-то сделать… Например, если б я так поступила у себя дома, то уже огребла бы непременно.

Но там другое. Там проще. Как огребла бы, так и ответила. Чем-нибудь потяжелее. Были у меня ситуации, когда и разделочной доской кидалась в приятелей брата, пытающихся качать права.

Но это были свои в доску, понятные люди. Отморозки, от которых знаешь, чего ожидать. Все их реакции знаешь.

А этот? Кто его знает, как поведет себя?

Может, это нормальное поведение в их среде, может, он всех незнакомых девушек так целует при встрече…

Но я — то не все! И я… Не позволяла!

— Я не позволяла, — хмуро говорю я, затем подхватываю рюкзак и пытаюсь выбраться из-за стола, уйти.

Тимур ловит меня за локоть, сажает на диванчик.

— Погоди, ты куда?

Садится рядом, запирая меня таким образом в углу. Оглядываюсь в легкой панике, прикидывая, звать на помощь или еще подождать? Сто процентов, к нам сейчас повышенное внимание, а потому наверняка помогут, если орать начну.

Но Тимур просто сидит, близко, конечно, но не крамольно.

— Я хочу выйти, — твердо отвечаю, глядя в хищные глаза. Красивые. И крапинки золотистые мне не привиделись вчера… — Выпусти. Ты меня явно не за ту принял.

— Ой, ну все, — он смеется, белозубо и весело, не делая даже попыток встать, — Мышь, ну прости меня! Просто ты такая сидела прикольная, бледненькая, маленькая… Захотелось немного расшевелить… Ну кто ж знал, что ты дикая такая?

— Я не дикая, — бормочу я, немного сбавив обороты, — просто это было неприлично и не в тему.

— А по-моему, очень даже в тему, — продолжает улыбаться Тимур, облизывает быстро нижнюю губу, словно собирая остаточный вкус поцелуя… И мне почему-то ужасно хочется повторить это же действие. Проверить, осталось ли хоть что-то на моих губах, хоть небольшой привкус его?

Сглатываю, хмурюсь, отворачиваюсь.

— Ну не дичись, мышка, — говорит Тимур, — давай, рассказывай, что у тебя за проблемы.

Голос его звучит вполне мирно, но это ничего не значит, делиться своими горестями с первым встречным я не собираюсь. Зачем вообще дождалась? Почему не ушла? Загадка… И что теперь делать?

— Ничего такого, — отвечаю, хватаюсь за уже допитый кофе, цежу из трубочки последние капли на нервах, — просто всякое мелкое…

— Не похоже, — Тимур смотрит внимательно, а затем цепляет проходящую мимо работницу Мака, — девушка, принесите еще такого же кофе. И мороженого.

— У нас самообслуживание, — начинает объяснять девушка, но Тимур протягивает ей тысячную купюру.

— Нам очень поговорить надо, не хочу оставлять свою девушку, — и улыбается опять, заставляя работницу невольно улыбнуться в ответ, — возьмите за кофе и мороженое, а это, — тут он добавляет еще тысячную, — вам, за помощь.

Девушка забирает деньги, кивает смущенно и уходит, а Тимур поворачивается ко мне:

— Ну что? Расскажешь?

— Зачем ты… Это все? — неопределенно кручу в воздухе ладонью, не зная, как характеризовать его поведение.

— Что? — непонимающе оглядывается Тимур, — мало, что ли, заплатил? Я, честно говоря, не в курсе цен… В последний раз в Маке был после армии как раз… Десять лет назад…

— Я не про это, — говорю я, не сумев удержаться от соблазна и посчитать, сколько ему приблизительно лет. Ну да, примерно, как я и предполагала…

Мы сидим близко друг к другу, я ощущаю, как от Тимура сладко и будоражаще пахнет чем-то определенно дорогим, люксовым. Этот аромат кружит голову, накладываясь на еще не успокоившиеся после стрессового приветствия нервы томным флером. Отодвигаюсь подальше, прикидывая, как объяснить Тимуру, что его поведение…

А, впрочем, зачем объяснять? Какое мне дело? Ну ведет он себя, как барин на вольном крестьянском выпасе, что мне с того?

Я его больше не увижу никогда. И в этот Мак не зайду.

— Не важно, — в итоге неловко завершаю я фразу, — не надо было заказывать… Или ты себе?

— Ну да, конечно, — без тени улыбки отвечает Тимур, — обожаю мороженое и капучино. Мышь, не тяни. Рассказывай. Или, если ничего не случилось, как ты говоришь, то поехали покатаемся. На Воробьевы горы хочешь?

Вот только Воробьевых гор мне сейчас для полного счастья и не хватает…

— Нет, я… У меня дела. И вообще, думаю, что ты зря приехал…

— Не тебе решать, зря или не зря, — улыбается Тимур, — а ты на нервах вся. Дерешься, вон. Это как-то связано с твоей подружкой-проблядью?

Ох… А вот это уже неожиданно. Откуда он?..

Похоже, мое лицо приобретает на редкость дурацкое выражение, потому что Тимур усмехается и тянется ко мне… Зачем-то.

Я тут же спешно отсаживаюсь еще дальше, прижимаясь к стене, наверно, смотрю затравленно, потому что Тимур тормозит, отодвигается, давая мне больше пространства. И в то же время — руку кладет на спинку красного диванчика. А она у него длинная… И получается, что еще чуть-чуть — и окажусь в его объятиях. А двигаться дальше некуда. И орать — бессмысленно и глупо. И так весь Мак уверен в том, что я истеричка. Сначала целовалась с мужиком, потом по роже ему двинула, а теперь сижу, чуть ли не обнимаюсь… Треш, конечно, если со стороны смотреть.

— Да не бойся ты меня, — с досадой говорит Тимур, — ну, подумаешь, поцеловал… Прямо тебя раньше не целовали…

«Так — никогда», — хочется ответить мне, но благоразумно помалкиваю.

— Ну так что? Вы поругались, что ли?

Тут приносят кофе и мороженное, Тимур подвигает все это мне.

И я не сопротивляюсь. Отпиваю кофе, неожиданно для себя немного успокаиваясь. Ну, в самом деле…

— А с чего ты взял?..

— Ну, это просто, Мышка, — улыбается он, опять отправляя меня в мини-кому своей улыбкой, — я тебя поймал у випов, с ужасом в глазах, словно кто-то гнался или чего-то увидела. Сначала решил, что от кого-то убегаешь, но ты вела себя не характерно для человека испугавшегося, скорее, просто увидела нечто, что не понравилось. Потом пришла твоя подружка, а ты ей не обрадовалась. И идти с ней не хотела. Ну а потом я встретил своего знакомого и узнал, что он неплохо только что развлекся с длинноногой брюнеткой в красном платье. Так что никакого секрета. Все просто.

Вздыхаю. Реально, все просто.

— Мы соседки, — начинаю говорить неожиданно даже для себя. Не собиралась, вроде, но его спокойный тон, доброжелательный и уверенный, располагает к себе. Подкупает. — Она… Я не думала, что она… Короче говоря, мы поругались из-за вчерашнего, и я сказала, что не буду с ней жить… И теперь ищу квартиру. Верней, не квартиру. Комнату. Или соседку новую. Пока что ничего не могу найти, есть пара вариантов, но надо сейчас съездить, посмотреть. Потому мне не до Воробьевых гор, вот честно.

Тимур смотрит на меня, подвигает ближе мороженое.

— Ешь, Мышка. Говорю же, все проблемы можно решить. А это — вообще не проблема.