Хищная птица

Мария Дахвана Хэдли, 2016

Аза Рэй возвращается на землю. Ее друг Джейсон и семья вне себя от радости. Теперь Аза может вести нормальную жизнь – насколько ее жизнь вообще может быть нормальной после того, как она целый год считалась погибшей, а сама в это время плавала на небесных кораблях и спасала мир. Азе нравится жить на земле, она любит родных и Джейсона, но забыть о том, что с ней произошло в небесах, у нее не получается…

ГЛАВА 8

{ДЖЕЙСОН}

Я уезжаю от Азы в таком же подавленном настроении, в каком пребывает она сама. Достаю из кармана вторую пару очков — обыкновенных, без диоптрий. Впрочем, не такие уж они и обыкновенные. Аза про них не знает, равно как и про мой второй телефон. В них я вижу магонские суда, шквальных китов и прочих небесных обитателей. В данный момент ничего опасного наверху не видно, однако мои подозрения не рассеиваются, и я отправляю еще одно сообщение. Если Хейуорд спустилась на землю, у меня не так много времени.

Водя пальцами по экрану телефона, я изучаю координаты, вылавливаю совпадения, намечаю возможные траектории движения. К тому моменту, когда я добираюсь до дома, я уже с ног валюсь от усталости, а в голове полная путаница. Меня измотала не дорога, ведь мы живем совсем недалеко друг от друга, а все события и треволнения последних двадцати четырех часов: день рождения, потом еще эта ссора. Я чувствую себя совершенно разбитым.

Мы никогда раньше не ссорились.

Неужели Аза считает, что только она может на что-то повлиять?

Что только у нее есть обязательства?

Я начинаю подниматься к себе в комнату, но останавливаюсь, чтобы поздороваться с мамами, которые сидят, поджав ноги, на диване и смотрят документальный фильм о черных дырах. Естественно.

— Презервативы, — говорит Кэрол.

— Презервативы, — говорит Ева.

Они выбрали самый неподходящий момент для разговоров о контрацепции.

— Вы не забыли, что сегодня день рождения Азы? — спрашиваю я. Они обе вздрагивают.

— Конечно, нет, — отвечает Ева.

— Прошел всего год, — говорю. — Это не так уж много.

Ева с Кэрол подходят к подножию лестницы и обращают ко мне лица, полные печали и доброты.

Не знаю, какой черт меня дернул. Они не догадываются, что Аза жива, и мне захотелось, чтобы им стало стыдно. Как бы глупо это ни прозвучало, мне захотелось, чтобы кто-нибудь меня пожалел. Мне паршиво, но Аза этого даже не замечает; с ней и поговорить-то уже нельзя.

— Мы сегодня вспоминали Азу, — говорит Кэрол.

— Как ты без спроса отправился к ней на день рождения, а мы думали, что тебя похитили, — вставляет Ева.

— Не самый благоразумный твой поступок, — говорит Кэрол. — Но и не самый безбашенный. Бесплатная демонстрация того, что ожидало нас в будущем.

— Помню, смотрела, как ты кружишь на роликах в костюме аллигатора, и думала: «У этого парнишки свои мечты, и он всегда все будет делать по-своему», — говорит Ева.

— И какие же у меня были мечты? — спрашиваю я, невольно поддаваясь любопытству.

— Тогда я решила, что ты хочешь стать олимпийским чемпионом по фигурному катанию, — отвечает она. — Но в этом все дети.

— В чем — в этом?

— Они такие непосредственные. Никогда не знаешь, к чему готовиться. Их совершенно невозможно судить по себе, у них свои собственные странности.

— Не то чтобы у тебя были странности, — говорит Кэрол с ухмылочкой.

— Яблоко от яблони недалеко падает, — говорю я.

— Это точно, — смеется Ева. — В этом доме у всех свои странности и все тебя очень любят.

— И Азу мы любили, — говорит Кэрол, накрывая ладонью мою руку. — Мы сегодня подняли бокалы в память о ней.

— Если ты мечтал об Азе, это была хорошая мечта, — говорит Ева. — Поверь, малыш, ты еще найдешь любовь. В мире много любви.

К горлу подступает комок. Даже не подозревая о том, что происходит, они все равно меня понимают.

Мамы крепко обнимают меня, и на секунду мне кажется, что не существует никаких воздушных кораблей, никаких киллеров, спускающихся на землю по якорным цепям, никакой угрозы сверху, способной в одночасье разрушить мою жизнь. Есть только я и мои родители, и здесь, в гостиной нашего дома, мы находимся в полной безопасности.

До поры до времени.

Поднявшись на второй этаж, я сразу же включаю планшет и одно за другим открываю около восьми приложений.

Если бы мне пришлось наверстывать упущенные часы сна, на это ушли бы годы. В среднем я сплю где-то по три часа в сутки, чего явно недостаточно, но как еще уследить за всем, что происходит в каждом часовом поясе — и на земле, и на небе?

Конец ознакомительного фрагмента.