Академия божественных жен. Бесконечность

Мария Боталова, 2023

Меня признали богиней. Я могла бы получить свободу, могла бы освоить новые возможности, однако меня не оставят в покое. Арван, бог войны, который уже был моим мужем и теперь готов на все, чтобы меня вернуть. Бог, пожирающий магию, который видит во мне спасение и как будто что-то еще, более важное. Я должна сделать выбор, пока не стало слишком поздно.Заключительная книга тетралогии "Академия божественных жен".

Глава 1

— Я отпускаю тебя, — сказал Эхран, сидя возле моей кровати.

Ранить бога может другой бог, умирающий мир или сам бог, который переусердствует, потратив слишком много магии за раз.

Когда мы спасли мир, Эхран и Арван всерьез сцепились, выясняя, кто обо мне позаботится. Я даже в себя ненадолго пришла, пошипела на них и снова отключилась. Похоже, повторный обморок стал решающим. Я не видела Арвана с тех пор — Эхран забрал меня с собой и просидел возле кровати двое суток. Может, и отлучался. Но каждый раз, когда я приходила в себя, он был рядом. Вот и сейчас, открыв глаза, обнаружила его на стуле возле кровати.

Поскольку чувствовала я себя уже лучше, Майла принесла мясной бульон, чтобы подкрепиться. Я села, откинувшись на подушки, которые Эхран составил у меня за спиной.

— Отпускаешь? С чего вдруг? Или… ты поговорил уже с советом и знаешь об их решении? — Я все еще чувствовала слабость, но заявление Эхрана привело в чувство и даже взбодрило. К тому же, мне надоело полутрупом валяться в постели.

— Я знаю о решении совета. Но им нечем на меня надавить. Они пытались угрожать, пытались заставить, наплевав на мой статус. Вот только… без моего согласия у них ничего не получится. А я могу не давать свое согласие во время ритуала, даже если они его начнут.

Эхран внимательно смотрел на меня, ожидая реакции. Но я не настолько взбодрилась, чтобы выдать что-нибудь соответствующее. Встретила его взгляд спокойно и молча.

— Если я не захочу тебя отпустить, они ничего не смогут сделать. Никто из них.

— Даже Барзиар?

— Барзиар предпочел не вмешиваться и позволил совету самому со мной договариваться.

— Значит, вы договорились?

— Они пытались. Но у них ничего не вышло. Им нечем на меня надавить, но и предложить тоже нечего.

— Может быть, жизнь? Помилование, когда они узнают, что ты Пожиратель?

— А ты ведь теперь можешь им рассказать, — Эхран усмехнулся. — Моя магия больше не властна над тобой — ты стала слишком сильна. Сдашь меня совету, зная, что, возможно, меня попросту казнят? В этом случае развод не понадобится. Им будет проще наказать меня, уничтожить за всех, кого я успел убить. Гораздо проще, чем договориться.

— Значит, именно поэтому ты решил меня отпустить? Потому что больше не получится меня контролировать? Ты предлагаешь сделку?

— Нет, Алена. Я ничего не предлагаю. Рассказывать или нет — решать тебе. Я отпускаю тебя, потому что не стану больше держать против воли. Я отпускаю тебя, потому что на обмане и принуждении отношения не построить. Я отпускаю тебя в надежде, что когда-нибудь ты сама вернешься ко мне.

— Ты серьезно?

— Да. Как только ты полностью восстановишься, мы проведем расторжение брака. Ты станешь свободной, как того хотела. Но я это делаю не потому, что совет всячески изощряется, не зная, чем еще пригрозить или, наоборот, подкупить. Я это делаю даже не для того, чтобы спасти вселенную, безумствующих богов и смертных девчонок, попавших под руку. Я делаю это ради тебя и ради нас обоих. Ради того, чтобы у нас появился шанс все сделать правильно.

— Правильно? Что именно мы можем сделать правильно?

— Твой выбор и нашу свадьбу, еще одну, которую мы оба захотим одинаково сильно.

Красиво говорит! И смотрит так внимательно, проникновенно.

Вполне может быть, что Эхран все это говорит только для того, чтобы я не рассказала совету о его маньячных наклонностях. Тем более если он чувствует, что магический запрет на меня больше не действует.

Возможно, Эхран всего лишь пытается сохранить хорошую мину при плохой игре. Выпятить свой героический поступок и тем самым уберечь себя. Раз уж выйти победителем теперь не получается.

Я всматривалась в лицо Эхрана, прекрасно понимая, что ничего в его глазах не прочитаю. По крайней мере, ничего из того, что он сам не позволит мне прочитать.

— Не веришь? — он кривовато усмехнулся.

— Не знаю. У меня нет оснований тебе верить. А вот ты оказался в затруднительном положении, поскольку теперь твоя безопасность зависит от моего молчания.

— Я не собираюсь покупать твое молчание и притворяться героем. Я не герой, и ты прекрасно это знаешь. Я убийца и чудовище, каких поискать. Но тебе я никогда не причинял вреда.

— Помимо того, что обманом развел с Арваном и сделал своей женой.

— Опять старая песня. Хорошо. Можешь считать меня еще большим монстром, чем я есть. Но, пожалуй, в списке моих прегрешений крохотное эгоистичное желание заполучить тебя все же стоит не на первом месте? Алена, я не хочу расходиться врагами. Мне плевать, если ты расскажешь совету. Они убьют меня — и все наконец-то закончится. Возможно, для меня это будет наилучший исход. Но мне важно, чтобы ты поняла, для чего я тебя отпускаю. Загляни в мой разум, Алена. Ты уже училась это делать, а теперь у тебя получится. Я открываюсь тебе.

Эхран подался вперед, перебираясь ко мне на кровать. А я провалилась в его глаза. И в мысли.

Мощный поток едва не смел. В первое мгновение ощутила, будто тону: в его могуществе, во вкусе нескольких стихий, в спутанных эмоциях и огромном количестве божественных мыслей, накопившихся за сотни лет.

Потребовалось время, чтобы хоть что-то разобрать в этом потоке. Но, кажется, Эхран помогал мне нащупать именно то, что нужно. Он был рядом в глубинах своего собственного разума и придерживал меня, не давая опуститься ко дну. Или в бездну?

Я нащупала это. Уловила! Эхран не боится ни совета, ни казни. Он не боится потерять эту жизнь, не боится лишиться чего-то иного. Но… он отчаянно, так лихорадочно, что это похоже на навязчивую идею, хочет моего тепла, моих искренних чувств. Отпустить меня теперь — единственный шанс для него. Шанс, чтобы я…

Поток все же оказался слишком мощным — меня вытолкнуло из разума Эхрана. Я изумленно заморгала, глядя на бога, который сидел рядом со мной. Его лицо оказалось очень близко, а в темных глазах по-прежнему чудился тот поток, из которого я вынырнула.

— Почему это так важно для тебя? Почему, Эхран?

— Сам не знаю, — хмыкнул он, внезапно отстраняясь. — Может быть, я не привык проигрывать, поэтому все еще надеюсь победить. А может быть, ты чем-то меня зацепила. Зацепила так сильно, что я не оставляю надежды добиться от тебя теплых, искренних чувств. Отдыхай, Алена, — он поднялся. — Чуть позже зайду, обсудим дальнейшие действия.

Но Эхран не зашел ко мне. Это я вышла в гостиную после того, как привела себя в порядок. Опротивело уже сидеть в спальне. Пожалуй, мне хватит сил, чтобы немного прогуляться.

— Как себя чувствуешь? — спросил Эхран, встречая меня за обеденным столом. Слуги поспешили накрыть для нас двоих.

— Значительно лучше, чем вчера. Думаю, еще немного — и буду как новенькая.

— Не сомневаюсь. Будешь даже лучше, чем прежде, — хмыкнул Эхран.

Я поперхнулась соком, который решила отпить в этот момент. Но если задуматься, так оно и есть. Я ведь на новый уровень божественных сил перешла. А главное… я теперь знаю особую направленность своей магии! Древние боги могли перемещаться во времени. Я не древняя богиня, перемещения во времени не могут быть простой способностью вроде чтения мыслей и понимания всех языков. А вот направленностью магии — может.

Что ж, со своей специализацией я еще разберусь. Нужно будет рассказать Арвану и Эграну. И, конечно, Хэржу! Всем, кому я доверяю и кто сможет помочь советом, подсказать что-нибудь полезное. Уверена, теперь у меня получится — осталось только потренироваться.

— Расскажешь, что произошло с миром? Почему он разрушался? — спросила я, присаживаясь за стол. С удивлением отметила, что именно Эхран подошел отодвинуть мне стул, не доверил это слугам, крутившимся поблизости и готовым услужить.

Эхран прошел к своему месту. Отпил из фужера, посмаковал и только после этого заговорил:

— Расскажу. Но мне интересно, откуда ты узнала, что потребуется помощь? Ты очень вовремя привела Арвана и как будто была готова к тому, что увидишь.

А вот Эхран не входит в список доверенных лиц, кому я готова рассказать об открывшихся способностях. Пока о них не знают посторонние — это мое двойное преимущество.

— Чутье богини созидания.

— Врешь. Или… хм… — Эхран всмотрелся в мое лицо. — Может быть, не совсем врешь. Недоговариваешь.

— Я чувствовала, Эхран. Чувствовала боль умирающего мира, чувствовала страдания живых существ. Их души были в опасности, верно? Они могли перестать существовать.

Эхран прищурился. Учитывая, что мне удалось предотвратить этот кошмар и души не начали разрушаться, мое знание выглядит подозрительно. И прекрасно вписывается в теорию повышенной чувствительности!

— Да, Алена. Души могли погибнуть. Некоторые миры закрыты. Другие, наоборот, взаимодействуют с соседними. А уж демоны и вовсе — самые активные путешественники между мирами. Для них почти не существует ограничений, они легко переходят из одного мира в другой, иногда даже проникают в закрытые. Однажды я рассказывал тебе об экспериментах. Эльфы достигли невероятных магических высот, научились выделять души, переселять их. Помнишь?

— Да… Ты так и не сказал, что стало с тем миром.

— Мир погиб. Взорвался так же, как мог бы взорваться Сернеон.

— Сернеон — мир, который мы спасли?

— Да. Мир эльфов погиб, но демоны-путешественники получили запретные знания и перенесли их в Сернеон. А грязная, неправильная энергия из-за нарушения законов не только природы, но и всего мироздания, даже после гибели мира не рассеялась — она последовала за демонами, укоренилась в новом мире и начала его разъедать. Сернеон ждал такой же печальный конец. Более того… запретные знания не утекли за его пределы, но, подозреваю, эта грязь, почти разумная сущность не желала оставаться без носителя. После гибели очередного мира она бы отправилась на поиски новой жертвы и могла бы захватить соседние миры. Ты ее искоренила. Исцелила неправильность, очистила. Я благодарен тебе, Алена.

Внутри потеплело от осознания, что я сделала нечто действительно хорошее. А если задуматься, как далеко это могло зайти, то получается, что в масштабах нескольких миров! Спасла души, которые не должны исчезать бесследно. Никогда и ни при каких обстоятельствах.

— Почему ты не попросил кого-то из богинь созидания? Я так понимаю, это под силу любому богу созидания?

— Не поверишь, но именно так я собирался сделать, — хмыкнул Эхран. — Однако в последнее время я был несколько занят другими делами. Упустил Сернеон из виду. Пропустил момент, когда стало слишком поздно. Все, что я успевал, это вмешаться самому. Ты появилась совершенно неожиданно и очень вовремя. — Внимательный взгляд Эхрана снова пронизал меня.

Я старалась сохранять невозмутимость.

— Арван появился после меня.

— Да. Но тоже очень вовремя и быстро.

— Совет, на котором нам сообщили о предстоящем разводе, закончился. Я решила отыскать тебя, рассказать о произошедшем. А как переместилась, поняла, что мир разрушается. Почувствовала, как уже сказала. Не сразу осознала, каким именно образом смогу помочь, но догадалась, что помощь еще одного бога будет нелишней. Поэтому… да, я позвала Арвана.

В принципе, если не учитывать небольшую путаницу во времени, я не соврала ни одним словом. Просто порядок действий был несколько другим.

— И снова юлишь, недоговариваешь. Это связано с твоими способностями. Ты открыла в себе что-то новое.

Я старалась сохранять спокойствие. Эхран усмехнулся.

— Я мог бы сказать, что разгадаю твою тайну. Но не стану тебя пугать и отталкивать пугающими обещаниями. Оставим этот вопрос. — Он на мгновение прикрыл глаза, а потом расслабленно заявил: — Поговорим об одной из твоих любимых тем — юриспруденции в контексте нашего развода.

Что говорить о юриспруденции? Разводы у богов не приняты, а если и случаются, то супруги расходятся добровольно, мирно и спокойно. Без войн из-за совместно нажитого имущества. Миры записываются на имя бога или богини и не могут быть каким-то образом поделены. Они к совместно нажитому не относятся. Все, что не миры — то слишком мелко для богов, чтобы обращать внимание, спорить, делить.

Теперь я присмотрелась к Эхрану.

— Значит, ты не злишься из-за того, что все так оборачивается? Ты старался, плел интриги, чтобы заполучить меня. А теперь я снова ускользаю.

— Ускользаешь, потому что я позволяю, — многозначительно заметил Эхран.

— Но ты все же допускаешь мысль, что если бы решил воспротивиться решению совета, то я бы пригрозила рассказать им правду. О том, что ты Пожиратель.

— Мысль допускаю, но, как мы уже выяснили, она ни на что не влияет. Нет, я не злюсь. Мы зашли в тупик. Ты не захотела мне открыться, ты не начала мне доверять и даже пары шагов не сделала мне навстречу. Ты раз за разом повторяешь, что я обманул тебя, сделал своей женой против воли. Очевидно, эта мысль не дает тебе покоя. Мы начнем с начала. А перед этим избавимся от того, что так мешает — от навязанного брака.

— Как ты будешь сдерживать свой голод?

— Рад, что ты беспокоишься обо мне, а не о совместно нажитом имуществе.

И тут я вспомнила. Гриша! Эхран его купил. Если какие-то документы и существуют, то на имя Эхрана. Впрочем, как я уже выяснила, боги такие мелочи ни в какие документы не заносят. Это как если бы я купила в магазине кошелек или булку хлеба и вместо чека потребовала бы внести данные о моем приобретении в государственный реестр. А миры можно сравнить с недвижимостью. Вот квартиры, дома и прочие помещения в реестр у нас вносятся.

— Буду так же, как и в браке с тобой. На какое-то время меня хватит. Но если почувствую, что начинаю срываться и в любой момент на кого-нибудь наброшусь — пойду в комиссию. В ваше подразделение. Ты не против? Вы меня прикроете, если буду лениться и не очень активно участвовать в исследовательской деятельности. — Кажется, Эхран шутил. Но в этой шутке совершенно точно была доля правды.

— Полагаю, с целью уберечь окружающих от твоего голода мы тебя примем.

— Ты расскажешь им? Арвану? Эграну?

— Нет, Эхран, — я вздохнула. — Пока не собираюсь рассказывать никому. Это твоя тайна. Но учти. Твоя тайна останется твоей, пока ты не начнешь убивать. Будешь срываться — я расскажу о тебе. Просто не смогу молчать.

— Меня это абсолютно устраивает. Тебе ведь придется держаться поблизости, проводить со мной много времени, чтобы точно знать: в силах ли я себя контролировать, — Эхран самодовольно усмехнулся.

А ведь он прав! Как я узнаю, что Эхран начал срываться и уже теряет контроль из-за голода? Не получится отстраниться и после развода оградить себя от его общества. Мне придется с ним общаться. Придется с ним видеться достаточно часто, чтобы присматриваться, чтобы наблюдать. Но, пожалуй, я справлюсь. Мы ведь уже не будем мужем и женой. Почему бы не продолжить наше общение в новом статусе, не таком тягостном.

— Этот вопрос решили, — согласилась невозмутимо. — У меня будет маленькая просьба. Гриша…

— Ты хочешь забрать его с собой?

— Не уверена, что это будет правильно. Он живет в твоем мире, учится, осваивается. Узнает, каково это — быть человеком. Я бы хотела его навестить. Но, возможно, Грише будет лучше остаться там.

Даже если я больше его не увижу.

— Ты сможешь его навещать, — неожиданно заявил Эхран. — Я понимаю, насколько Гриша важен для тебя — он твое первое творение. Мир вмещает двоих богов. Кроме меня, там никто не появляется. Так что… я даю тебе разрешение появляться там в любой момент, когда пожелаешь. В дальнейшем, если захочешь, ты сможешь забрать его в другой мир. Я покупал Гришу для тебя. Мне он не нужен.

И я снова пыталась понять, насколько Эхран искренен. Быть может, он делает это только для того, чтобы впечатлить меня? Конечно, именно для этого! Эхрану наплевать на Гришу. Он предложил наилучшее для меня решение, потому что захотел сделать мне приятно. А каковы мотивы? Зачем он так старается? Вот в чем вопрос.

— Пойдем, Алена, — Эхран поднялся и подал мне руку. — У нас есть кое-какие дела, а потом и Гришу навестишь. Проверишь, как он устроился. Признаться, я к нему не заглядывал.

Еще бы! Если он даже в разрушающийся мир давненько не заглядывал… Что уж говорить о бывшем големе.

Я приняла руку Эхрана и позволила переместиться вместе со мной. Мы очутились в просторном, пустом зале с отливающими голубоватым стенами, украшенными серебристой лепниной. Стены уходили вверх так высоко, что потолок терялся где-то во тьме, а может, его не было вовсе. Тусклый свет не разгонял эту темноту — в зале царил полумрак.

Пока я с любопытством осматривалась, рядом с нами возник незнакомый бог ветра. Он что-то подал Эхрану, а Эхран приложил мою руку к прохладной, тонкой пластине размерами с ладонь.

— Ты что творишь? Зачем это?! — опомнилась я, отдергивая руку. Но было уже поздно — темно-синяя пластина засветилась как будто… отпечатком моей ладони?

— Благодарю, сиятельный ард Эхран, — кивнул бог. Похоже, из молодых. И тут же исчез с пластиной в руках.

— Должны же они как-то идентифицировать тебя, — пояснил Эхран.

— Кто они? Где мы? И что происходит?

Я нервничала, потому как ничего не понимала. Похоже, на этой пластине сохранился слепок моей магии, а это может быть опасно. Что Эхран задумал? Неужели какую-то гадость? И весь сегодняшний разговор — очередная ложь?!

Бог ветра снова появился и передал Эхрану бумаги.

— Все готово. — После чего поклонился и опять исчез.

Эхран протянул мне толстенькую папочку.

— Я оформил на тебя один из своих миров. Тебе ведь нужно будет где-то жить, когда мы разведемся. Тебе нужен дом.

— Дом? Или целый мир? — ошалело уточнила я, принимая папку. Открыла, пролистала.

Хм… мир под названием «Вердвольд» передается во владение богини Алены де Фарваль. Дальше идет огромное количество данных по миру, координаты, перечень основных параметров, в том числе магических, к слову, совершенно для меня непонятных. Я только в координатах могу разобраться, и то… нужно будет обложиться картами космоса.

А на последней странице я обнаружила отпечаток своей магии. Своеобразная подпись, похоже.

— Ты же богиня. Твой дом — целый мир.

— Но совет запретил! Или тебе не сказали? К тому же, я совсем скоро перестану быть де Фарваль.

— Полагаю, ты уже знаешь, что если мир записан на имя какого-либо бога, не имеет значения, в браке или нет — мир принадлежит конкретному богу. Так что после развода мир останется за тобой, я не смогу на него претендовать. Но вместе с тем после развода ты лишишься имени де Фарваль. У тебя не будет ни одного божественного имени, пока не удастся уговорить совет как-то урегулировать этот вопрос. Так что на данный момент единственный для тебя шанс обзавестись миром — это приобрести его в браке с кем-то из богов, у кого есть имя семьи.

— Но совет запретил! — Я все еще не могла поверить, что Эхран это сделал.

— А еще совет настаивал на разводе, — Эхран пожал плечами. — Мне плевать на них. Но если уж вдаваться в подробности, я ничего не нарушил. Нам запретили обеспечивать тебя ресурсами, когда ты станешь свободной. И кстати, о подарках они ничего не говорили. А ты пока еще моя жена и я дарю тебе маленький подарок.

— Маленький?!

— Да. Вердвольд — небольшой, но весьма приятный мир. Тебе понравится.

— Зачем ты это делаешь? Задумка совета была в том, чтобы я, отчаявшись из-за нищеты, побежала за кого-нибудь замуж.

— Вот именно. Меня совершенно не устраивает, чтобы ты бежала к кому попало. А чтобы ты пришла ко мне… на это потребуется больше времени, — Эхран усмехнулся. — И бытовые трудности не должны тебя подгонять. Вердвольд — небольшой, но у него есть ресурсы. Этого хватит, чтобы при достойном управлении миром и правильном распоряжении его ресурсами комфортно устроить свою жизнь.

Управление миром. Распоряжение ресурсами. Вот уж до чего мои загребущие, охочие до знаний руки еще не добрались!

— Тебе нужно учиться управлению мирами, если не хочешь, чтобы с Вердвольдом что-нибудь случилось.

— С ним может что-то случиться? — я насторожилась. С ужасом вспомнила, как Сернеон взорвался прямо у меня на глазах. Какое счастье, что удалось это предотвратить!

— В ближайшее время нет. Мир стабилен, но теперь только тебе решать, как он будет развиваться или не будет. В нем не происходит серьезных процессов, однако долгий застой тоже бывает вреден. Время у тебя есть, чтобы во всем разобраться. Рекомендую обратиться за консультацией к кому-нибудь, кому ты доверяешь. А подходящие книги уже ждут тебя в твоих покоях в нашей усадьбе.

В нашей усадьбе… Недолго ей таковой оставаться. И это несказанно радует!

— В дальнейшем ты можешь нанять управляющего, но пока не рекомендую этого делать.

— Почему?

— Потому что ты сама не разбираешься в вопросе и не сможешь его проконтролировать. Наш закон на данный момент не в полной мере на твоей стороне. Вряд ли тебе помогут, если управляющий захочет устроить в мире что-то свое, а может быть, отобрать его у тебя.

— Такое возможно?

— Поменять движение магии на то, какое нужно ему. Запустить сомнения в прежней вере, подтолкнуть к мысли о поклонении ему. Да, мы позволяем населению наших миров поклоняться управляющим и считать их своими истинными богами, но мы это контролируем и в любой момент можем вернуть поклонение себе, а управляющего прогнать. Ты не сможешь, пока не научишься разбираться в процессах самостоятельно.

— А еще для управляющего я буду никем… Безродной выскочкой, которой, конечно же, он не станет подчиняться. Только если захочет-таки незаметно увести мир.

— Вполне вероятно.

— Но как это возможно? Мир записан на меня.

— Я же сказал, что закон пока не на твоей стороне. А учитывая, что совет спит и видит тебя нищей и нуждающейся, рисковать не стоит. По крайней мере, в ближайшее время.

— Я поняла и буду осторожна. Спасибо, Эхран. За все спасибо…

Под проницательным взглядом я ощутила неловкость.

— Пойдем к Грише. Ты ведь хотела? — он протянул мне руку.

— А почему именно Вердвольд? Почему не какой-нибудь другой мир? — полюбопытствовала я, внезапно спохватившись.

Неозвученный вопрос задал Эхран, кривовато усмехнувшись:

— Почему я не подарил тебе мир, где, например, живет Гриша? Потому что этот мир мне нужен. И, в конце концов, я не настолько благороден, чтобы разрывать между мной и тобой еще одну ниточку.

Недавнюю неловкость как ветром сдуло. Эхран остается Эхраном. И мне не стоит забывать, что передо мной — коварный бог, который плел свои интриги на протяжении тысячи лет.

— Алена! Сиятельная арда, госпожа! — при виде меня Гриша упал на колени, целуя носки моих туфель.

— Гриша, что ты вытворяешь? Прекрати, пожалуйста, — занервничала я, отступая от него.

Гриша послушался. Остановился, поднял на меня взгляд, полный обожания.

— Возьмите меня с собой. Я готов, госпожа. Готов служить вам и оберегать ценой собственной жизни.

Не это я ожидала увидеть. Совсем не это!

Перевела изумленный взгляд на Эхрана. Тот тоже выглядел удивленным. Впрочем, сориентировался быстрее меня.

— Похоже, твой голем не может жить без тебя. Он — не полноценный человек. Он — всего лишь слуга, который не может ни о чем думать, кроме как о служении тебе.

— Гриша, поднимись, пожалуйста.

Он послушно встал, все с тем же обожанием глядя на меня.

— Подожди здесь.

Я направилась к выходу из просторной, светлой комнаты.

— Госпожа, не оставляйте меня! Умоляю!

— Жди здесь. — Сердце защемило, но я постаралась говорить твердо. — Вернусь через пару часов.

Гриша склонил голову и попыток нагнать меня больше не делал.

Продолжила в коридоре, когда дверь за нами закрылась:

— Эхран, я хочу поговорить с учителями Гриши. Со всеми. Устроишь?

— Конечно.

Уже через десять минут мы сидели в гостиной с окном во всю стену. Свет, какой-то особенно яркий, заливал комнату сквозь панорамные, местами приоткрытые окна. Воздух полнился теплом и ароматами сада. Даже странно, что Гриша не нашел себя в таком прекрасном месте.

Слуги накрыли невысокий столик и поспешили удалиться. К нам один за другим заходили учителя Гриши и рассказывали о его адаптации.

— Прекрасно осваивает самые разные техники боевых искусств. Коллега не даст соврать. Я преподаю джиази и сарджети — рукопашные виды. Но кинжалы, лук и бой на мечах Грише тоже даются прекрасно.

Коллега, обучавший стрельбе из лука, подтвердил. И двое других, кто преподавал кинжалы с мечами — тоже.

— Быстро выучил наш самый распространенный язык кириги. Также хорошо и быстро осваивает альвадэ, мискат…

У меня глаза на лоб лезли с каждым отчетом нового учителя. Как ни крути, напрашивается вывод: Гриша гений! А еще он, похоже, только и делает, что учится.

— Эхран, неужели Гриша не выходит из дома и не общается с местными? Они ведь совсем рядом. Мы специально поселили его рядом с городом, чтобы он общался. У кого это можно спросить?

— Учителя по общению ты ему не предоставила.

— А как же этикет?

— Вероятно, голем ограничивается практикой наедине с учителем. О том, как он проводит свободное время, можно расспросить слуг, охрану, управляющего…

— Миром?

— Домом. Всего лишь домом. Управляющего в мире нет — я сам присматриваю.

Через два часа, как и обещала, я вернулась к Грише.

— Почему ты не выходишь из дома? Разве ты совсем не хочешь общаться? Здесь по соседству, в таких же коттеджах, живут очень милые люди, да и город рядом. Ты мог бы выезжать иногда, знакомиться с местными.

— Это ваш приказ, госпожа? Первый я выполнил — выучил все, что мне преподали, чтобы лучше служить вам! Когда вы возьмете меня в услужение?

Я чуть за голову не схватилась. Ну как ему объяснить? Как заставить просто жить, если Гриша этого не хочет?!

— Эхран, я забираю его.

На лице Гриши отразилась радость. Эхран хмыкнул:

— В услужение?

Я ответила богу мрачным взглядом. Если скажу, что нет — еще неизвестно, как Гриша отреагирует.

Жаль, языки, выходит, зря изучал. Но ничего, Гриша ведь гений. Выучит и языки Вердвольда. Если он не освоился здесь, не обзавелся связями, то и оставлять Гришу в мире Эхрана нет смысла. Попробуем еще раз. В Вердвольде.

— Забираю в свой мир. Гриша продолжит обучение в Вердвольде.

Подумалось, что это я что-то сделала неправильно. Когда уходила в прошлый раз, решила, что будет лучше сподвигнуть Гришу к учебе, заявив, что только хорошенько выучившись, он сможет мне достойно служить. Вот он и учился, не покладая рук, и не находя ни времени, ни желания, чтобы здесь осваиваться. Теперь нужна иная тактика. Но какая? Ясно одно — смысла оставлять Гришу в мире Эхрана больше нет.

А еще, пожалуй… новым учителям буду представлять его как Григория. Он взрослый мужчина! И неправильно это, чтобы все подряд звали Гришей. Должно быть официальное имя. Гриша — для друзей. Когда они будут.

— В таком случае пойдем. Я покажу тебе Вердвольд.

— Гриша, — я повернулась к нему, — мы уходим, но у тебя есть время собрать вещи.

— Мне ничего не нужно, госпожа. Все, что мне нужно — это возможность быть рядом с вами и помогать. А впрочем… не хочу, чтобы вам пришлось искать мне новые вещи. Сейчас соберусь.

Радует, что Гриша разговаривает осмысленно, умеет рассуждать. Огорчает, что думает лишь об одном. Ну ничего. Мы это исправим!

Пока Гриша собирался, я поинтересовалась:

— Какие планы на Церус?

— Какие планы? У меня? — Эхран выгнул бровь. — Церус принадлежит Барзиару.

— Но между тем ты уже не раз наведывался на Церус и вряд ли забудешь о нем. Тебя интересует Церус, потому что в этом мире когда-то жили Пожиратели. Ты ведь хочешь изучить этот феномен подробнее, разве нет?

— Я размышлял над этим. Барзиар получил Церус по наследству и ни разу там не был, потому что не нашел.

— А как ты нашел?

— Только благодаря тебе. Ты ведь тоже перемещаешься не по определенным координатам, а в мир, который соответствует твоим намереньям. Я искал мир, откуда забрали тебя.

— То есть если теперь попросить Граса показать, откуда он меня забрал, он сможет переместиться на Церус повторно? И поймет, что это не тот мир, о котором он думал?

— Вполне возможно. Что же касается Барзиара, вероятно, он не слишком хотел найти Церус. Иначе все же за пару сотен лет отыскал бы. Но документы, которые ему передали, были не полными. Он не знал о Пожирателях. Так что… остается все оставить как есть. Я бы не хотел привлекать внимание Барзиара к Церусу. Если я начну задавать вопросы, если предложу купить Церус, которого нет там, где он должен быть, Барзиар заинтересуется.

— Оставить как есть? Значит, отступиться? Временами тайно наведываться и вести себя тихо, чтобы никто так и не узнал о Церусе?

— О Церусе узнают. Но не все и лишь тогда, когда он будет принадлежать мне. Я приобрету Церус. Позже. Есть вероятность, что Барзиар отпишет мне его в качестве наследства. Когда соберется на покой. Не так уж долго осталось ждать. Может быть, сотню лет или пару сотен.

Конечно, я не рассчитывала, что Эхран сделает такой шикарный подарок и отпишет Церус мне. Уж точно не ждала этого от бога, столь спокойно рассказывающего о предстоящей смерти своего родственника.

А впрочем, боги ведь иначе относятся к смерти. По крайнем мере, к добровольному слиянию со Вселенной. Мне не понять. Не в ближайшие тысячи лет.

— Я готов, госпожа! — Гриша вошел в комнату, нагруженный по самую макушку.

Шесть? Или семь гигантских сумок? Я сбилась со счета, но самого Гришу трудно рассмотреть под торчащими во все стороны баулами.

— Кажется, твой слуга решил вынести половину дома, — хмыкнул Эхран.

— Я решил, что вам, госпожа, не стоит тратить время на обеспечение меня всем необходимым повторно, — сказал Гриша. — Больше мне ничего не потребуется.

— Спасибо, Гриша. Мне очень приятно, что ты обо мне так заботишься.

— А теперь, Алена, мне интересно посмотреть, сможешь ли ты найти Вердвольд, — предложил Эхран с усмешкой. — Еще раз показываю координаты, смотри. Проверим наглядно, насколько Церус защищен от постороннего вмешательства, даже при наличии документов на него. Но учти, твоя задача проще.

— И много богов умеет перемещаться по координатам? — полюбопытствовала я. — А насколько координаты в документах совпадают с реальными? С тех пор, как они внесены в документы, могло пройти время и мир наверняка уже немного сместился.

— Не перестаю восхищаться твоей сообразительностью, — глаза Эхрана таинственно блеснули. Не восхищением же? — Перед продажей координаты обновляются. Затем — каждые десять лет. Так что у тебя свежие координаты. Вперед, Алена. Пробуй.

Конечно, я не стала перемещаться прямиком в Вердвольд. На тот случай, если промахнусь. Мне стоит быть крайне осторожной и не врываться в чужие миры без приглашения. Я ориентировалась на мир с интересующими параметрами и перемещалась рядом, в космос. Эхран следовал за мной, не забывая комментировать.

— Промахнулась. Снова промахнулась, Алена.

Трудно! Я научилась находить нужные мне миры по определенным характеристикам. Например, по всему космосу находила пляжи, океаны, заснеженные горы и вулканы. Я легко находила конкретный мир, где уже была. Или перемещалась к кому-то даже в незнакомые места. По названию у меня не получалось. Как и по координатам. Я уже планировала потребовать карту космоса, чтобы хоть немного сопоставить в своей голове, в какую часть бесконечного пространства мне нужно попасть, когда решила попробовать еще один вариант.

Параметр — мир, который совсем недавно принадлежал Эхрану, а теперь оформлен на меня в качестве подарка! Ну же, давай, пусть сработает.

— Получилось, — объявил Эхран, когда спустя секунду возник рядом со мной в космосе перед симпатичной, и правда небольшой планетой.

Я радостно улыбнулась и поплыла вдоль планеты, с любопытством изучая океаны и материки там, где они не скрыты облаками.

Вердвольд мне понравился. Когда мы с Эхраном и Гришей переместились уже в сам мир, я смогла ощутить мягкие, спокойные потоки магии. Полюбовалась необычным светом здешнего солнца — оно казалось серебристым, а вот луна — наоборот, золотистой. И кстати, в небе обнаружилась еще одна луна, отливающая зеленым. Она редко выходила из-за облаков, но когда выходила, свет ночных светил смешивался и создавал ощущение нереальности.

А затем мы перемещались из одной точки в другую. Эхран показывал мне разные уголки мира и рассказывал. О королевствах, о расах, о видах магии. Все это можно было найти в документах на Вердвольд, но, признаюсь, слушать оказалось интереснее, чем читать.

Я присмотрела себе двухэтажный коттедж с высокими потолками метра в три с половиной, террасой на крыше и с эркером в главной гостиной, откуда можно попасть в сад. Правда, сад оказался несколько заброшенным, но я решила, что это не проблема для богини созидания. Заодно потренируюсь управляться с растениями.

— Он твой, — сказал Эхран. — Также у тебя будут золотые монеты, которые здесь используются. И рубиты — драгоценные камни красного цвета. В пределах мира ты сможешь позволить себе многое. Но чтобы преумножить состояние в пределах мира и за его пределами, в реальности божественной, тебе придется постараться.

Эхран внимательно смотрел на меня, с интересом ожидая реакции. После того, как уже представила работу и жизнь в каком-нибудь магазинчике города молодых богов, я была искренне рада и даже не думала возмущаться тем, что еще и самой придется приложить усилия.

— Спасибо, Эхран. Я очень ценю, — признала с улыбкой.

— Ценишь? Надеюсь… — он недоверчиво хмыкнул.

А на следующий день совет вызвал нас, чтобы провести ритуал разрыва брачных уз. Все прошло легко и быстро. Не было боли, как в прошлый раз. Не было и бесконтрольного танца стихий. Я ощутила всплеск своего огня, как будто нити моей магии оплетали Эхрана, но теперь выходили из него и возвращались ко мне. Ощутила, как из меня выходят стихии Эхрана, но их прикрывает огонь, чтобы боги не почувствовали ничего, кроме огня. Из всего совета здесь были только Эгран и Тэролд. Может быть, Исола и смогла бы что-то заметить, но, подозреваю, Эхран все предусмотрел.

После того, как мы произнесли слова отказа от брака (я зачитала, потому что ритуальный язык все еще мне не давался), наша магия разошлась в разные стороны, занимая положенные места. А с рук исчезли знаки. Я поднесла запястье к лицу, рассматривая, как медленно, неохотно и как будто даже печально стираются угольно-черные символы. И вот уже на запястье абсолютно чистая кожа.

— Ты свободна, как и хотела, — сказал Эхран и перенесся прочь.

Тэролд тоже не стал задерживаться. Равнодушно кивнул мне и переместился.

— Как ты, Алена? — спросил Эгран.

— В порядке. Непривычно, наверное. Впервые за долгое время я действительно свободна.

— Полагаю, теперь, когда больше ничто на тебя не давит, ты сможешь разобраться в себе, — Эгран смерил меня непроницаемым взглядом.

— Благодарю, Эгран. За все, что вы для меня сделали.

— Тебе есть где жить? Уже есть планы?

— Да, разберусь.

— Надо же… не ожидал, что Эхран о тебе позаботится, — хмыкнул он и тоже перенесся. Последней зал покинула я.

Мне и правда было куда возвращаться. В дом, который, возможно, станет для меня настоящим домом, а не просто словом.