Наследник пепельной собаки

Мария Барыкова, 2017

Сказка о детстве и взрослении щенка ирландского сеттера – лауреат премии ЗООарт-2017 – написана для того, чтобы любой ребенок мог понять: детство собаки немногим отличается от его собственного, оно ставит перед ним такие же сложные вопросы, заставляет выбирать между добром и злом, и каждое правильное решение делает его взрослее и лучше. Кроме того, прочитав эту сказку, маленький читатель научится разбираться в породах собак и их особенностях, немного узнает собачий язык и уже никогда не обидит того, кто «одной крови» с ним самим.

Глава седьмая

Загадочный язык

Выслушав историю Роди, Алекс надолго прикрыл глаза и погрузился в молчание. Он лежал в полной неподвижности, только тихо шевелились складки у него на лбу, да чуть подрагивал сломанный на конце хвост.

Наконец, он заговорил.

— Так чего же тебе теперь хочется больше, юный ирландец: вернуться домой, избежав наказания, или узнать тайну пустынного луга?

Родя в смущении замотал своим голым прутом и склонил голову набок. Вернуться домой, конечно, хорошо, но тайна, удивительный запах, который, кажется, никто, кроме него, не чует… А вдруг ему предстоит великое открытие? Бесценный клад? Власть над всей Хундарикой? Вот уж он тогда покажет соседскому овчару Зольду, который тоже дразнил его лягавым!

— Конечно, узнать тайну! — наконец, коротко пролаял он и даже встал в стойку, демонстрируя готовность ко всему на свете.

— А если вы такой мудрый, то вдруг можете помочь Родьке раскрыть тайну этой никому не нужной ямки? — снова влезла в мужской разговор настырная Ежевика. — А сначала вы, может быть, раскроете нам тайну того, кто же это тащил меня во рту и что за чепуху он говорил Родьке.

Алекс Мудрый заколыхался от смеха всем своим огромным телом.

— Да, я открою вам эту тайну, малышка. Вам повстречалась русская борзая — собака удивительная. Она предназначена для бега, потому что у нее сильные длинные ноги, великолепные легкие, острое зрение. Вся ее жизнь — в охоте. Без охоты собаки равнодушнее борзой вы ни за что не найдете во всей Хундарике.

— Равнодушнее! Ничего себе, равнодушнее. Чего ж она тогда так ругалась? — возмутился Родя.

— Вы испортили ей охоту — за это можно было поплатиться и жизнью. Борзая, одна из немногих собак, которая может справиться даже с волком.

— Ого! С волком! — притих Родя.

— И все-таки, чего она говорила-то? — не унималась Ёжка.

— О, у борзых свой, особенный язык. Его понимают только посвященные. Они все говорят по-своему. У них даже хвост — не хвост, а прави́ло, морда — не морда, а щипец, глаз — не глаз, а зазор.

— Подумаешь, у меня тоже не хвост, а перо! — влез Родя.

— У тебя пока еще прутик, — сердито оборвал его Алекс. — Ну, и все вокруг у них называется по-другому: звери, леса, движения. Понимают их только сородичи — афганские и арабские борзые, салюки, тазы, грейхаунды. И еще, как ни странно — крошечные левретки.

Родя почесал морду. Эх, как много — и не запомнишь. То ли дело мы, сеттера: всех нас только трое, ирландские, английские да шотландские. А тут…

— Ага! Значит, она нам сказала… Она сказала… — забормотала Ёжа.

— А сказала она вот что: «Преследую я зверя, едва не касаясь его мордой, кончиком носа уже достаю до зайцева хвоста. Я собака опытная, ловила даже тех лисиц, что скрываются в еловых лесах, а уж такого молодого зайчишку, который только осенью родился, и подавно поймала бы. А ты, дурак, неповоротливый в работе пес, все испортил!»

Родя и Ёжа задумались. Здорово, значит, свой собственный язык иметь! Как бы и самим такой придумать!

И, словно читая их простенькие щенячьи мысли, Алекс добавил:

— Но есть и общий для всех собак язык. Он не сложный, вы сейчас сразу все и запомните. Шерш — ищи, куш или, как теперь модней говорить, даун — лежать, тубо — нельзя, апорт — принеси. Запомнили? Ну, и хватит на первый раз. А сейчас побалуйте-ка меня, старика, поймайте мне мышей с десяточек, ведь мышь для нашего брата собаки — просто витаминная бомба. А я заодно посмотрю, чему успел научить вас старина Буран.