Наследник пепельной собаки

Мария Барыкова, 2017

Сказка о детстве и взрослении щенка ирландского сеттера – лауреат премии ЗООарт-2017 – написана для того, чтобы любой ребенок мог понять: детство собаки немногим отличается от его собственного, оно ставит перед ним такие же сложные вопросы, заставляет выбирать между добром и злом, и каждое правильное решение делает его взрослее и лучше. Кроме того, прочитав эту сказку, маленький читатель научится разбираться в породах собак и их особенностях, немного узнает собачий язык и уже никогда не обидит того, кто «одной крови» с ним самим.

Глава первая

Вкусны ли градусники?

Наказанный Рёдмиран Ибсен сидел в углу и тихо скулил, изредка постукивая по полу совсем еще голым хвостом — прутиком.

Рёдмиран Ибсен было его полное имя, но, конечно, никто его так не называл; все обращались к малышу просто — Родя. Полным именем называл его только отец, да и то лишь, когда сердился. В таких случаях он поднимал шерсть на загривке и морщил нос. А порой даже хватал Родю за шкирку и тыкал влажным носом в висящую на стене пеструю картину.

На картине было изображено огромное дерево, с которого, словно спелые яблоки, свисали собаки. Называлась картина совершенно непонятно — родословное древо. Но от древа этого почему-то не пахло ничем живым, а только противной старой краской.

Потом Честер, отец Роди, обычно сажал сына перед собой и долго внушал ему, что они, ирландские сеттеры, самая красивая, самая благородная и, главное, самая умная порода на свете. А он, еще даже толком не одевшийся шерстью малыш, позорит ее по десять раз на дню.

— Пора положить этому конец! — рычал раздосадованный Честер, задирая морду к потолку.

А Родя обычно слушал отца и смотрел в окно, за которым с писком бегали недавно вылупившиеся цыплята. Поймать такого цыпленка было верхом героизма, тем более что подобные вещи строго запрещались и жестоко наказывались.

Но цыпленок — это еще что! Гораздо интересней было, например, подраться с кирпичом или вываляться в коровьей лепешке, которая так соблазнительно пахнет. А позавчера Родя, играя в войну, в клочки разодрал выходной комбинезон отца. А вчера вылил на гусыню весь шампунь матери, который она берегла, как зеницу ока, и мылась им только перед выставками. А сегодня…

Папы все еще не было дома, а мама, как обычно, вертелась перед зеркалом. Родя, чтобы привлечь к себе внимание, снова постучал хвостом по полу, на этот раз посильнее, так, что ему даже стало больно.

Какая несправедливость! У взрослых сеттеров хвост богато одет шерстью и образует красивый подвес — настоящее перо! А у него… И называется-то даже не хвостом, а унизительным словом «прутик».

— Мама! — заныл Родя. — Мама, ну, почему у тебя «перо», а у меня «прутик»?

Красавица Виа Вита даже не повернула головы от зеркала, в котором рассматривала белое сердечко у себя на груди.

— Мама, ну, почему соседский спаниель Крам дразнит меня лягавым? — не унимался Родя.

Но Виа Вита только презрительно фыркнула в ответ.

— Мама, а если проглотить утиное яйцо, то правда, утенок, когда вылупится, исщиплет тебе все внутренности?

— Замолчи! Вот скоро придет папа, и я все расскажу ему!

После такой угрозы Роде уже ничего больше не оставалось, как свернуться колечком и мечтать о будущих битвах.

Но грезы его были недолги. Скоро вернулся с охоты Честер, и мать сразу же рассказала ему все.

— Ты представляешь, что на сей раз устроил твой дорогой сын? Отец пришел лишь с одним вальдшнепом и потому был весьма недоволен. Он с остервенением выкусил пару колючек из хвоста и заворчал, приподнимая собачьи губы — брыли. Ничего хорошего это не предвещало. Родя постарался распластаться на полу и стать незаметным, но это удавалось плохо. Кончик прутика так и трясся помимо его воли.

— И что же?

— Он съел градусник!

Действительно, Роде ужасно нравилось смотреть, как красный столбик, если приложить его к носу, поднимается до одной черточки, а если засунуть под хвост — то гораздо выше. Это казалось каким-то волшебством. И Родя как природный экспериментатор решил проверить, что будет, если сунуть стеклянную палочку поглубже в пасть. Он так и сделал, но в этот момент, к несчастью, мимо пролетела бабочка, Родя судорожно сглотнул, зубы лязгнули, градусник переломился и оказался у Роди в животе.

Он в ужасе прибежал к матери. Но Виа Вита ничуть не испугалась, а, наоборот, оттаскала его за холку и забросила прямо в угол, заявив, что собакам от этого ничего не сделается, а вот термометра они теперь лишились навсегда.

Честер поднял шерсть уже не только на загривке, а по всей спине, больно ткнул Родю носом в воняющее старой краской древо и прорычал:

— Что, вкусно было?

— Нет, страшно, — жалобно пропищал Родя.

Честер же ничего не ответил, но, вдруг став каким-то скучным-скучным, лег, скрестив передние лапы перед собой.

— Всё. Хватит. Завтра же отдаю его в натаску, — наконец выдохнул усталый отец.