Девять жизней частного сыщика

Марина Серова

Под Новый год, как известно, случаются разные сюрпризы – иногда приятные, иногда не очень. То, что Евгении Охотниковой – телохранителю с большим опытом – пришлось в эти дни работать, вряд ли можно назвать неожиданностью. Такой профессионал, как она, в любое время готов защищать клиентов от всяких сомнительных личностей. На сей раз неприятности случились у симпатичной бизнес-леди Светланы Лисовской, которая, обратившись за помощью к бабке-гадалке, едва не потеряла свой бизнес и не разорилась. Старуха стала вымогать у Лисовской деньги, подожгла один из ее магазинов, подослала людей, чтобы те избили Светлану и ее мужа, – в общем, не помогала, а вредила. Но вот почему?..

Глава 2

Передо мной на столе в разобранном виде лежали два пистолета. Закончив чистить оружие после посещения тира, я поставила секундомер и на скорость стала собирать «Гюрзу», который удалось достать по большому блату. Такими пистолетами вооружены телохранители президента. Девять миллиметров, вес девятьсот восемьдесят пять граммов, емкость магазина восемнадцать патронов, с пятидесяти метров пробивает бронежилет, а со ста — салоны автомобилей. Незаменим, когда противников много и все на машинах. Прост и удобен в обращении, два автоматических предохранителя.

Отложив его в сторону, я взялась за «Малыш» — малогабаритный пистолет, который легко спрятать даже под вечерним платьем. Обойма с пятью патронами, прицельная стрельба всего на десять метров, зато на убой. Однако, несмотря на все плюсы пистолетов, я их все-таки недолюбливала. В самый ответственный момент они могли заклинить, чего не происходило с револьверами. Кроме того, стрелять из револьвера можно сразу, как только вытащишь его из кобуры, не надо тратить драгоценные секунды на передергивание затвора, досылающего патрон в пистолете. Для профессии телохранителя, в экстренной ситуации, где на кону стоит жизнь клиента и твоя собственная — это достоинство основополагающее. Еще: револьверные патроны с тупоконечной пулей, которая обладает большим останавливающим действием, необычайно эффективны. Получив такую пулю, противник сразу лишается способности двигаться. В то время как, например, пуля от «калашникова» прошивает насквозь, но не останавливает человека, если не поражены жизненно важные органы. Поэтому и «Гюрзу», и «Малыша» я брала на дело как дополнительное средство, чтобы иметь время на перезарядку револьвера. В самый неподходящий момент в комнату вошла тетя Мила, моя тетушка, у которой я жила, переехав из Владивостока в Тарасов после смерти матери и скоропалительной повторной женитьбы отца.

— Женя, мне надо с тобой серьезно поговорить, — подступила ко мне тетя Мила. — Брось свои железки, потом будешь ковыряться.

— Тетя, я, между прочим, на рекорд шла, — с укором сказала я, посмотрев на секундомер.

— Женя, нормальные девушки не сидят дома и не играют с оружием, а выходят замуж и воспитывают детей, — назидательным тоном затянула тетя Мила старую песню.

Я поспешила сменить тему, спросив:

— У тебя было какое-то важное дело ко мне, помнишь?

— Ах да, вспомнила. Только не говори, что это ерунда.

— Ты про новогодние праздники? — догадалась я.

— Да, осталась неделя. Я заранее так все прикидываю, планирую, что приготовить. Но как бы мне в новогоднюю ночь не остаться у праздничного стола одной, — проговорила тетя Мила с печалью. — Скажи мне точно, ты на Новый год будешь дома или опять куда-нибудь умчишься со своей работой? Я могла бы пойти к Марии Александровне, она меня приглашала. Но боюсь, что ты придешь и будешь тут сидеть одна.

— Можешь не волноваться, я о себе как-нибудь позабочусь, — буркнула я недовольно. — Извини, конечно, только мне трудно сказать, где я окажусь в Новый год, потому что сама не знаю. Мне сейчас подвернулась новая работа, выгодное предложение. Как бы не пришлось отмечать Новый год с клиентами.

— Ох уж эта твоя работа! Как она мне не нравится, Женя, — начала тетя, потом, помолчав некоторое время, продолжила: — Женя, знаешь…

— Что? — Я посмотрела на тетю Милу.

— Ничего, — быстро ответила тетя Мила и взялась за ручку двери. В эту же секунду я вскочила со стула и аккуратно придержала тетю за плечо.

— Что значит «ничего»? Я же чувствую, что ты что-то важное хотела сказать.

— Важное? — переспросила тетя Мила. — Ну я решила не приставать, поняв, что тебе может не понравиться.

— Тетя, давай все выкладывай, — потребовала я в ультимативной форме. — Ведь знаю, ты все равно не отстанешь.

— Я, как бы это сказать… — Тетя Мила не могла подобрать слов, наконец, собралась и с облегчением выпалила: — Я готовила кое-какие блюда в качестве эксперимента. Не продегустируешь ли?

— Это все, что ли? — разочарованно протянула я. — А я уж было испугалась, что ты пристукнула сантехника из ЖЭКа, который нам краны чинил, и не знаешь, что делать с телом.

— Ну ты скажешь тоже, — улыбнулась тетя Мила.

Вместе мы пошли на кухню пробовать ее шедевры.

— Можно было бы оставить дегустацию на вечер, — предложила я, однако тетя возразила, заявив, что до вечера измучается. Дегустация началась с мясных блюд. Тетя отрезала маленький кусочек и подавала мне, спрашивая, достойно ли блюдо занимать новогодний стол. Я отвечала, замечая отсутствующее выражение на лице тети. Казалось, что в данный момент она думает вовсе не о кулинарии.

— Это что, рыбная котлета? — поинтересовалась я, пережевывая очередной образец.

— А, что? — очнулась тетя от своей задумчивости.

Я повторила вопрос.

— Нет, фаршированная щука, блюдо из еврейской кухни, — ответила тетя Мила рассеянно.

— А это? — Я взяла с тарелки кусочек белого мяса, похожего на куриное, в томатном соусе.

— Грузинское чахохбили, — пояснила тетя со вздохом. — Окорочка перчат, солят, заливают смесью вермута с джином — и в духовку. Потом готовят томатный соус.

— Вкусно, — кивнула я, проглотив, нанизала на вилку кусочек с другого блюда, который оказался свиной вырезкой в клюквенном соусе.

— Я купила еще зайца, а теперь думаю, какой к нему делать гарнир — картошку или рис? — С трагическим видом тетя Мила посмотрела в окно. — Эх, Женя, Женя, почему ты не умеешь готовить?

— Я не не умею, — обиделась я. — Если бы я всерьез начала заниматься этим, то готовила бы не хуже тебя.

— Правда? — Тетя с надеждой глянула на меня.

— Правда, — подтвердила я уверенно и поправила: — Но у меня нет на это ни времени, ни желания.

— Зато у тебя есть желание бегать где-то по ночам, стрелять из пистолетов и подвергать свою жизнь опасности, — горько сказала тетя Мила. — Я всегда желала тебе только добра, поверь мне, Женя.

— Тетя, давай говори, что ты хочешь мне сказать, не мучайся, — проговорила я с улыбкой. Лицо тети Милы удивленно вытянулось.

— Ой, тетя, я ведь тебя знаю, не притворяйся, — засмеялась я.

— Женя, а ты не заругаешься? — с опаской спросила тетя Мила.

Я напряглась. Подобные заявления не предвещали ничего хорошего. Спокойно и весело я произнесла:

— Обещаю, тетя, не заругаюсь.

— И не применишь ко мне физическую силу? — продолжала тетя. — Я, конечно, знаю, что тебе совесть не позволит причинить мне боль, но в некоторых ситуациях…

— Да что ты такое натворила? — не выдержала я, подходя к ней с вилкой.

— Хорошо, скажу. — Защищаясь, тетя выставила вперед руки. — Только положи вилку.

Я заметила, что все еще держу в руках этот столовый прибор, со смущенным видом положила вилку на тарелку и села.

— У Марии Александровны есть компьютер, ей сын подарил на день рождения. Помнишь, это бизнесмен, с которым мы хотели тебя познакомить, — зашла тетя издалека, — но ты не захотела.

— Да, я его великолепно помню, кавалер хоть куда, — кивнула я, а мысленно добавила: «Жаль, что голубой».

— И вот мы с Марией Александровной занимались Интернетом. Ей показал, как это делается, мальчишка из сервиса, а она показывала мне. Там столько интересного, всякие темы: и искусство, и литература. Совершенно случайно мы попали на страничку «Знакомства». — Всем своим видом тетя постаралась показать, насколько это было случайно и мимолетно. — Я решила посмотреть, может, там кто-нибудь и для меня найдется. Мы с Марией Александровной покатывались со смеху, разглядывая фото претендентов. Они там такое пишут о себе! Потом вдруг раз, смотрю — хороший парень, молодой, симпатичный, вдовец. Ну и я… то есть Мария Александровна мне подсказала — говорит, у тебя же есть милая племянница, познакомь ее с ним. Я ей отвечаю: Жене не понравится, она не любит этого. А Мария пристала, и все.

— Она, в общем, тебя силой заставила, — мрачно пробормотала я, отодвигая в сторону бокал.

— Да, силой, — кивнула тетя Мила, виновато улыбнувшись. — Я от твоего имени написала ему письмо, описала, какая ты, что у тебя собственное дело, приносящее стабильный заработок, сообщила о занятиях спортом. Чтобы сделать тебя более привлекательной, я немного присочинила, что ты умеешь готовить, выращиваешь комнатные цветы, вяжешь… — Увидев мои округлившиеся глаза, тетя Мила поспешно объяснила: — Женя, не волнуйся. Когда вы познакомитесь, он про вязание и не вспомнит.

— Ну ты даешь! — только и смогла выговорить я. — Спасибо, что не записала меня в кружок хорового пения и народных ремесел.

— Женя, я написала о тебе только хорошее, — заверила меня тетя Мила. — Что ты не пьешь, проводишь вечера дома, стираешь, отлично готовишь и слушаешь классическую музыку… Неудивительно, что он согласился на тебе жениться.

— Хм, прямо вот так в первый день и согласился? — хмыкнула я, стараясь представить себе этого чудака.

— Почему сразу? Мы, то есть вы, некоторое время переписывались перед этим. — Тетя Мила мечтательно закатила глаза. — Он такие чудесные письма писал.

— Что значит некоторое время? — ошарашенно спросила я.

— Мы три месяца переписывались. Как порядочная девушка, я отклонила его первое предложение через месяц. А вчера написала, что подумаю, — ответила тетя, вполне довольная собой. — Женя, ну не дуйся. Это отличный парень. Ему тридцать. Владелец модельного агентства в Лондоне с доходом сто тысяч долларов в год. Свой дом в пригороде. Любит детей, обожает английскую поэзию…

— Он что, еще и иностранец? — спросила я, вовсе обалдев от тетиных проделок.

— Да, Стив Мелоун. Кстати, сейчас он путешествует по России, чтобы написать книгу. Хорошо знает русский, — ответила тетя и тут же предложила: — Женя, а не хочешь рулетика со сливочным кремом к чаю?

— Нет, спасибо. У меня что-то аппетит пропал, — процедила я. — Значит, он согласен жениться?

— Да. А ты как на это смотришь?

Я молчала. Не дождавшись ответа, тетя вышла из кухни, а вернулась уже с распечатанным на компьютере листом. С него на меня смотрел смуглый черноволосый мужчина с голубыми глазами, вполне симпатичный.

— А что ты на это скажешь?

— Я на это скажу, — произнесла я с расстановкой, — бери этого Стива Мелоуна и выходи за него замуж сама. Вы так чудно общались эти три месяца, что мне, ей-богу, совестно разбивать вас.

— Женя, ты что? Он мне почти в сыновья годится! — возмутилась тетя Мила.

— Ничего, сейчас это модно, — сказала я, сохраняя на лице серьезное выражение, — выйдешь за него, махнешь в Лондон, а квартиру оставишь мне.

— Подожди, Женя, уж не хочешь ли ты от меня избавиться? — с подозрением спросила тетя Мила.

Я не выдержала и расхохоталась.

— Чего смеешься? — не поняла тетя.

— И ты еще спрашиваешь? — спросила я, утирая выступившие на глазах слезы. — Сватаешь меня за какого-то прохиндея, а сама заявляешь, что я хочу от тебя избавиться.

— Он не прохиндей, — вступилась тетя Мила за англичанина. — Он, может, в эту минуту сидит в нашей гостинице и ждет твоего звонка. Он написал мне, что без ответа не уедет из России.

Привез с собой обручальное кольцо с золотистым бриллиантом в четыре карата за семьдесят тысяч долларов. Видишь, как он серьезно настроен.

— Вижу, — ухмыльнулась я. — Годовой доход, значит, сто тысяч, а кольцо купил за семьдесят. Что, ему остальных хватило оплатить все счета? Большой дом в Англии — его содержание обходится весьма недешево плюс другие расходы. А ведь еще свадьба впереди. Англичанин бы так не поступил, не купил бы такое кольцо девушке, с которой познакомился по Интернету. Это полнейшая туфта.

— Может, он копил, — предположила тетя.

— Да, с первого класса, — усмехнулась я.

— Так ты что, ему даже не позвонишь? — опечаленно спросила тетя Мила. — Я чувствую такую неловкость. Человек ждет.

— Я буду чувствовать неловкость, если позвоню. У меня нет времени расшаркиваться тут перед каждым встречным, — отрезала я. — Позвони ему сама. Скажи, что я ушла в монастырь или меня похитили пришельцы, короче, придумаешь что-нибудь.

— Женя, ты очень жестокая, — заметила тетя, неодобрительно качая головой. Мои слова ее расстроили. Даже на душе стало муторно.

— Нет, тетя, я обычная. Просто это ты слишком добрая и доверчивая. От таких типов надо держаться подальше, — попыталась я донести до нее простую истину, а потом встала, подошла к ней и обняла. — Тетя, я же за тебя беспокоюсь.

— Ой, Женя, что обо мне — надо о себе думать, — сказала она, обнимая меня в ответ. — Тогда про второго я и говорить не буду.

— Что?! — я едва не задохнулась от возмущения.

— Был еще второй. Он немец, симпатичный, но безработный, — проговорила тетя Мила виновато. — Мы с ним тоже переписывались. Признавался в любви. Писал, что одолжит у какого-то родственника денег и приедет свататься. Я ему говорила, что не надо, а он уперся: «Жить без тебя не могу, и все». «Нет, с тетей Милой хоть стой хоть падай!»

— Сказала бы, что у тебя есть другой, богатый, — проворчала я недовольно. — Что ты бомжей со всего мира собираешь? Своих не хватает?

— Жень, я не могла ему так сказать. Как-то неудобно, — пробормотала она сконфуженно. — Сама не рада, что связалась. Что теперь делать?

— Ничего, забудь, — посоветовала я. — Если кто-нибудь из них попытается с тобой связаться, не вздумай им сообщать адрес или переводить деньги на лечение больной бабушки, отца, брата и тому подобное. У этих липовых миллионеров всегда резко начинаются проблемы в бизнесе. Их обворовывают, крадут документы, и появляется куча болезненных родственников. Я с тоской посмотрела на тетю Милу: «И что мне с ней делать — одна фантазия за другой!» Тетя Мила заметила этот взгляд и, словно прочитав мои мысли, клятвенно пообещала вести себя осторожно, впредь не заводить сомнительных знакомств. Глаза у нее в этот момент были очень честные.

— Ты мне уже обещала это, когда хотела познакомить меня с соседом, — напомнила я. — А то, о чем ты мне сейчас рассказала, вообще ни в какие ворота не лезет… Я не знаю даже, как реагировать.

— Как мне теперь искупить свою вину, Женя? — смиренно спросила тетя. — Ведь я из лучших побуждений.

— Свари мне кофе, — попросила я. — И ты прощена.

Тетя Мила несказанно обрадовалась:

— Может, хочешь печенья? Я тут испекла песочное, — предложила она, воспрянув духом.

Я ответила, что подумаю над ее предложением, и, вернувшись в комнату, убрала со стола оружие. Потом, используя сообщенные Светланой данные, попыталась вычислить бабу Любу по базам данных МВД. Имея информацию о личности преступницы, я легко могла склонить Светлану к заключению контракта со мной. Отправными точками в поиске являлись внешность, примерный возраст, рост, место жительства колдуньи. К тому же у нее наверняка случались приводы в милицию за мошенничество. Не исключено, что за долгую жизнь тетя Люба успела посидеть.

На экране появился список подозреваемых.

— Сколько, оказывается, мошенниц в Тарасовской области! — присвистнула я, бегло просмотрев список, в котором было более сотни фамилий. — Что, если баба Люба вообще гастролерша из соседнего региона?

Размышляя над этим вопросом, я вошла на сайт газеты «Вести Тарасова» и подняла подшивку за последний месяц, уделяя основное внимание разделам частных объявлений. Среди нескольких объявлений целителей я нашла и бабу Любу. Маленькое объявление из нескольких строк, а ниже телефон. Сравнивая это объявление с объявлением в газете за первое число, я заметила, что телефонный номер колдуньи изменился. Подняла подписку за два месяца — снова у бабы Любы новый телефон. За три месяца — опять изменения. Строго раз в месяц мошенница меняла телефон, а три месяца назад вообще никакой бабы Любы не существовало. Получалось, либо она в этот момент только переехала в Тарасов, либо раньше занималась чем-то другим. Пробив по телефонам адреса, я выяснила, что так же часто баба Люба меняла и место жительства. То она жила в Карасеве, то в Грачеве, затем вновь возвращалась в Тарасов. Ее тяга к перемене мест объяснялась просто: «напарив» людей в одном месте, она спешила убраться подальше, чтобы избежать расправы. Перечитывая список адресов, я вдруг поняла, что можно ведь менять не только адрес с телефоном, но и имя. Скажем, сегодня она баба Люба, а завтра баба Маша. Улыбнувшись своей идее, я опять пошла по подшивке, сравнивая объявления, даты их появления, телефоны и адреса. Интуиция меня не подвела. За три месяца до бабы Любы чудесами в Тарасове занималась некая Хелена Великая, белый маг, предки которой являлись выходцами из самой Атлантиды. Как значилось в ее объявлении, волшебница была практически всемогущей. Так же, как и баба Люба, Хелена раз в месяц меняла место дислокации, а время ее существования ограничилось пятью месяцами. Почерк схожий.

Итак, можно предположить, что в ближайшее время баба Люба, сменив личину, вновь объявится в колонках газетных объявлений, предлагая свои услуги. Магический бизнес слишком выгоден, чтобы его вот так запросто бросать, когда уже все налажено, отработана четкая схема, прикрытие, накоплен опыт.

Из динамиков компьютера звучала легкая музыка. Напевая себе под нос, я откинулась на вращающемся кресле, воображая, как прищучу мошенницу, если Светлана меня наймет, конечно. Задарма я не подставлюсь. Взгляд упал на распечатку с фотографией жениха, которого нашла для меня тетя Мила. «Забавно посмотреть, кто он есть на самом деле», — усмехнулась я. Если знаешь, где искать, то времени много не потратишь.

В интернетовский поисковик я ввела имя претендента, и на экране высветилась фотогаллерея «Иудушки брачных сайтов», где был специальный раздел «Доска позора» — фотографии и личные данные женихов, не оправдавших дамских ожиданий. Среди кучи психов, извращенцев и проходимцев компьютер показал мне Стива Мелоуна. Как я и думала, Стив — обычный альфонс, вор, а также психически неуравновешенный тип.

— Женя, у тебя глаза еще не квадратные от компьютера? — поинтересовалась тетя Мила, входя в комнату. — Я там кофе сварила, не желаешь ли сделать перерыв?

— С радостью, — бросила я, вставая.

На полпути к кухне меня остановил звонок телефона. Звонила Светлана. Поздоровавшись, она сразу перешла к делу:

— Евгения Максимовна, я рассмотрела ваше предложение и пришла к выводу, что цена две тысячи в сутки слишком высока. Мне предложили более выгодные условия.

— Светлана Андреевна, если не секрет, кто вам сделал это выгодное предложение? — спросила я, стараясь говорить серьезно. Человек с моей квалификацией не мог стоить меньше двух тысяч, а в столице раза в два-три дороже. Дешевле стоят только услуги бывшего мента или спецназовца, которые понимают в ремесле телохранителя столько же, сколько я в квантовой физике.

— Извините, но я не могу вам сказать этого, — ответила Светлана, — у меня большое желание нанять вас, однако цена…

Как опытный игрок, я чувствовала, что она блефует.

— Очень жаль, Светлана Андреевна, — вздохнула я. — Между прочим, я уже насобирала кое-какую информацию, и ваша баба Люба почти у меня в руках. Но я не собираюсь вас уговаривать. До свидания.

— Подождите, — сдалась Светлана. — Что вы выяснили?

— Вы хотите меня нанять? — спросила я удивленно. — У вас же есть более выгодное предложение.

— К черту его, приезжайте ко мне через час, все обсудим. — Решительным тоном Светлана сообщила мне свой адрес и объяснила, как добраться.

— Женя, ты не умерла там? — осведомилась тетя Мила.

— Иду, — сообщила я и направилась в кухню, где тетя разливала свежесваренный ароматный кофе.

На деревянном столе с резными ножками стояли блюдца с чашками, наполненными горячим напитком, и блюдо с печеньем.

Присев за стол, я в минуту осушила чашку с кофе и съела с полдюжины печений.

— За тобой что, гонятся? — строго спросила тетя.

— Что-то вроде того, — сказала я, вскакивая. — Спасибо за кофе, все было очень вкусно.

— Ой, будто что поняла. Проглотила одним махом, — покачала головой тетя Мила. — Ужинать-то придешь?

— Не знаю, — бросила я на бегу. На компьютере все еще стояло досье Стива Мелоуна. Я позвала тетю и показала, кому она хотела меня спихнуть.

— А был таким милым, — пораженно прошептала тетя.

— Бывает, — вздохнула я, выключая компьютер.

За пятнадцать минут мне удалось привести себя в порядок — одеться и накраситься, а также собрать необходимое снаряжение. Из оружия я взяла с собой револьвер и метательный нож. Защитные средства вроде газового баллончика и электрошока положила в сумочку вместе со всякими мелочами, кошельком, косметичкой, туда же положила детектор «жучков».

Решив не светить свою машину возле дома нанимательницы, за которым могли наблюдать, я заказала такси и через семь минут, собранная и сосредоточенная, вышла на лестничную площадку.

На улице было тихо и морозно. Холодный чистый воздух при вздохе обжигал ноздри. Снег похрустывал под ногами. Я прошла и села в поджидавшую меня синюю «семерку». Не в меру серьезный парень водитель коротко спросил:

— Куда?

Я ответила, и машина сорвалась с места, немного пробуксовав на льду. Мы выехали на дорогу, сохраняя полное молчание. Глядя по сторонам, я замечала, как готовится город к предстоящим праздникам. В разных местах попадались вышки городских служб с рабочими, украшавшими гирляндами дома, столбы уличного освещения и деревья. На площади перед сбербанком устанавливали гигантскую елку. Перед казино «Золото инков» тоже, но поменьше и не живую, а искусственную с эффектом мерцания. Все эти приготовления почему-то меня совсем не трогали. Профессиональному телохранителю не до праздников. Его задача — всегда быть начеку, не расслабляться и не давать волю чувствам.

— Остановите здесь, — попросила я водителя, затем рассчиталась и вышла за квартал до нужного дома.

Сделала я это, чтобы узнать, что происходит в окрестностях. Пятнадцать минут у меня еще было в запасе. Изображая приезжую, я побродила вокруг со смятой бумажкой в руках, спрашивая у прохожих несуществующий адрес. Оказалось, что многие знают, где находится придуманная мною улица, правда, показывали в разные стороны. Я изо всех сил делала вид, будто запоминаю, что мне впаривают, а сама незаметно поглядывала по сторонам, высматривая, нет ли поблизости подозрительных машин. На улице-то не последишь, холодно, поэтому если и есть слежка, то ведется она или из автомобиля, или из дома напротив: из квартиры или подъезда. На крышу соваться сейчас тоже вряд ли кто решится — и холодно, и скользко, неровен час, шею свернешь. Проверила сверху донизу подъезды соседнего дома — тоже ничего.

Соблюдая все меры предосторожности, я поднялась к квартире клиентки с семиминутным опозданием и позвонила в звонок. Дверь открыли не спрашивая. Высокий худощавый мужчина со следами побоев на лице окинул меня внимательным взглядом. На вид ему было около пятидесяти. Поджарый, с ежиком пепельно-серых волос и седыми висками.

— Вам кого? — спросил мужчина.

— Мне бы Светлану увидеть. Мы с ней на шесть договорились о встрече, — сказала я, опустив капюшон пуховика.

— А, вы телохранительница, — улыбнулся мужчина и отступил, пропуская меня. — Входите, жена вас уже ждет. Я — Геннадий Петрович.

— Евгения Максимовна. — Пожав протянутую руку, я вошла.

Жилище Лисовских было оформлено с современном стиле. Максимум свободного места. На полу ковролин. Геннадий Петрович открыл нишу в стене, убрал мою одежду и обувь и проводил в гостиную, где на огромном кожаном диване сидела Светлана и разговаривала по сотовому. Геннадий Петрович указал мне на кресло. Я села.

— Выпьете что-нибудь? — предложил он, но я отказалась и принялась рассматривать обстановку.

Декоративный камин — дань моде. В странную треугольную колонну из материала, имитирующего природный камень, дизайнер вставил с одной стоны телевизор, с других граней — остальную технику. В такой же колонне в противоположном углу комнаты находился аквариум. На полу — толстый ковер. Под потолком странная люстра, похожая на корабль пришельцев, взорванный вандалами, — непонятное нагромождение металла, стекла и пластика.

— Извините, Евгения Максимовна, одну минуту. — Светлана отстранила от уха сотовый, закрывая микрофон ладонью, и вновь заговорила. — Да, Инесса, проверь все накладные. Товар тоже проверяй, каждую коробку. Мало ли чего они там говорят!

— Ее от телефона ничем не оторвать, — улыбаясь, сказал Геннадий Петрович и, присев в кресло рядом со мной, спросил: — Если не секрет, Евгения Максимовна, давно вы в этом бизнесе? Я имею в виду вашу работу телохранителем?

— Достаточно давно, — уклончиво ответила я.

— Ладно, позже перезвоню, — пообещала Светлана своей собеседнице, отключила связь и повернулась ко мне. — Итак, Евгения Максимовна, подпишем договор?

— Можно и без бумажной волокиты, — пожала я плечами. — Не хочу, чтобы мое имя упоминалось в связи с этим делом.

— Как скажете, — согласилась Светлана. — Может, чаю?

— Чуть позже. — Я достала из кармана портсигар, вытащила сигарету и вопросительно посмотрела на хозяйку.

— Да курите. Гена, подай пепельницу, пожалуйста. — Светлана тоже взяла сигарету, и мы закурили.

— Давайте перейдем к делу, — предложила Светлана. — Евгения Максимовна, что вы выяснили о колдунье? Вы сказали, что она у вас в руках.

— Ах, эта тварь! Ну если она мне попадется! — зло воскликнул Геннадий Петрович, пощупав ссадину на щеке.

— Гена, спокойно, — посоветовала Светлана мужу.

В общих чертах я рассказала, что удалось выяснить. Это раззадорило Геннадия Петровича.

— Так надо поездить по этим квартирам и поспрашивать у хозяев про старуху. Я могу взять ребят из службы безопасности. — Он уж было собрался немедленно вскочить и выполнить задуманное, но я его остановила:

— Геннадий Петрович, я займусь этим сама. Дело может оказаться опаснее, чем вы предполагаете.

— Ой, что там опасного?! Старуха-шарлатанка наняла какую-то шантрапу, они вчетвером избили нас с женой! — расходился Геннадий Петрович все больше, не реагируя на мои слова. — Пусть сейчас попробуют ко мне сунуться, я им башку отстрелю.

— Вы что, купили ствол? — с удивлением спросила я. — За это же срок немудрено схлопотать.

— Я все предусмотрел, — заверил меня Геннадий Петрович с важным видом. — Есть разрешение на ношение, а пистолет не совсем огнестрельный. Стреляет резиновыми пулями со стальным сердечником, и тем не менее тонкий стальной лист пробивает. Думаю, башку тоже пробьет. Сейчас покажу его вам. Скажете, что думаете, как специалист. — С этими словами он умчался в сторону кухни, а мы со Светланой остались наедине.

— Мы его позавчера купили, — поведала мне она с невеселой улыбкой. — Муж через знакомых в милиции быстро сделал разрешение, съездили потом в «Охоту». Пятнадцать тысяч стоит. Дороже, чем большое ружье, представляете. Теперь носится со своим пистолетом, как курочка с яичком, не знает, куда засунуть. Ему на работе сейчас делают сейф. Ведь опасно, когда в доме ребенок, тем более мальчишка. Мальчишки в этом возрасте вечно куда-то лезут, а подержать в руках настоящий пистолет — это для них вообще предел мечтаний. Я боюсь, что Димку даже сейф не остановит. Он такой смышленый. Подсмотрит, куда ключ прячем, и залезет. Сердце чувствует, что сможет…

— Еще как, — подтвердила я. — А ваш сын сейчас в школе?

— Нет, — ответила Светлана и стряхнула пепел в голубую хрустальную пепельницу. — Я забрала его из школы и от греха подальше отправила к брату в часть. Он у меня командир авиаполка, что стоит под Волгоградом. В Димке души не чает. Обещал защищать, как президента. Я считаю, что поступила правильно.

— Да, неплохой ход, — кивнула я. — Если вашим вымогателям и стало известно, куда вы отправили сына, лезть в воинскую часть они не решатся, не тот уровень. Скорее…

— Откуда им может стать известно, где мой сын? — перебила меня Светлана нервно. — Мы же никому не говорили, даже от сына скрывали до последнего момента, чтобы не проболтался своим друзьям. Муж сам на машине отвез его туда.

— Сейчас покажу, откуда, — сказала я и, загасив сигарету в пепельнице, полезла в сумочку за детектором «жучков».

В гостиную вошел Геннадий Петрович с пистолетом — точной копией «макарова» в одной руке и с обоймой от него в другой.

— Вот, посмотрите.

Я закрылась рукой:

— Геннадий Петрович, не направляйте оружие на меня, пожалуйста.

— Да он не заряжен, — беспечно бросил Геннадий Петрович и в доказательство нажал на курок. Грянул выстрел. Пуля вошла в кресло рядом со мной.

— Вот видите, — покачала я головой. — Хорошо, что вы никудышный стрелок и что патроны не боевые.

— Я, как?.. Не понимаю… — залепетал Геннадий Петрович изумленно. — Оно же, это…

— Придурок! — заорала на него Светлана не своим голосом. — Посмотрите, новое кресло испортил и человека чуть не убил. Убери отсюда эту гадость! Господи, ты и меня потом пристрелишь.

— Это же случайность, — робко оправдываясь, Геннадий Петрович попятился к двери, красный от стыда.

— И откуда у него руки растут? — запальчиво спросила Светлана, обращаясь ко мне.

— Не знаю, — ответила я усмехнувшись. Показав детектор «жучков», я приложила палец к губам и прошептала: — Сейчас выясним, знают ли бандиты, где ваш сын, или нет.

Встав, я бесшумно прошлась по комнате, водя прибором по стенам, мебели, бытовой технике. Везде детектор фиксировал лишь пустоту либо стандартную частоту электросети. Светлана выжидающе следила за мной.

— Ну что?

— Ничего, — буркнула я.

Вслед за гостиной я проверила обе спальни, рабочий кабинет, коридор, ванную комнату, туалет и кладовку. Везде нулевой результат. Титаническая работа не выявила ни одного «жучка». Теперь можно было спокойно разговаривать, не опасаясь чужих ушей.

Напоследок я даже посмотрела оба балкона.

— Что думаете по этому поводу? — поинтересовался Геннадий Петрович, когда я закрывала балконную дверь.

— Думаю, баба Люба не любит себя утруждать, придерживаясь простых и действенных методов, типа шпаны у подъезда, — ответила я. — За вашим домом не следят, в квартире «жучков» нет. Возможен такой вариант, что, пуганув вас раз и не получив желаемого, она отстанет. Ведь вы заявили в милицию. Зачем ей такие проблемы? Она-то рассчитывала на безропотное подчинение.

— Значит, я зря переполошилась, наняла вас, — проговорила Светлана, разливая чай. На черном столе стоял поднос с чашками, кувшинчик со сливками, сахарница и вазочка с клубничным вареньем.

— Я бы не торопилась с выводами. Подождем несколько дней, а там видно будет, — предложила я, понимая, что ставлю под удар свой контракт. Нет опасности — значит, работа окончена. — Что сказали ваши знакомые в милиции, Геннадий Петрович? — обратилась я к Лисовскому.

— Мы с женой написали заявление. Возбуждено уголовное дело. Начато предварительное расследование. Поскольку баба Люба скрылась, ее объявили в розыск. Вот, в общем, и все.

— Ну а какие у них прогнозы? — спросила я нетерпеливо. — Они что-то раскопали? Вам ничего не рассказывали? Хоть что-нибудь они выяснили, ведь три дня прошло.

— Говорят, что по некоторым данным колдунья выехала с территории области. — Геннадий Петрович поморщился, было видно, что он сам не верит в это. — Следователь, который занимается нашим делом, допросил хозяйку съемной квартиры. Вместе мы составляли фоторобот.

— А я знаете что скажу про этот фоторобот, — встрепенулась Светлана, — дерьмо самое натуральное, похожа на негритянку какую-то. Кого можно по такому фотороботу найти?

— У них был штатный художник, но он заболел, — добавил Геннадий Петрович.

— Понятно, — кивнула я. — Они ждут, что баба Люба раскается и явится в отделение с повинной.

— Это вы точно подметили, — усмехнулась Светлана и пригласила нас к столу. — Давайте чаю, что ли, с горя тяпнем.

— Можно и чего покрепче, — сказал Геннадий Петрович, потирая руки.

— Я не пью вообще, — поспешно предупредила я, однако беспокоилась напрасно. Светлана не разделяла стремлений мужа и строго пресекла его поползновения.

— Никаких покрепче! Гена, тебе же нельзя. Твоя поджелудочная. Забыл, что ли?

— Моя поджелудочная в порядке, — пробурчал недовольно Геннадий Петрович и вздохнул.

Я попробовала ложечкой варенье и посмотрела на сушки. Помня, насколько дороги услуги стоматолога, я решила их не трогать.

Светлана опустила свою чашку на блюдце и спросила:

— Евгения Максимовна, и что мы будем делать дальше?

— Во-первых, я посоветовала бы обезопасить жилище, — ответила я. — Независимо от того, будет вас преследовать колдунья или нет, сигнализация не помешает. Поставьте квартиру на пульт вневедомственной охраны. Лихих людей везде полно, а сигнализация отпугнет их.

— А я ведь собиралась поставить сигнализацию, а ты меня отговорил! — накинулась Светлана на мужа. — Бесполезно! Захотят, все равно залезут! Платить еще охране!

— Да делай что хочешь! — повысив голос, сказал Геннадий Петрович в ответ.

— А тебе все равно? — ехидно спросила Светлана.

Чтобы остановить надвигающуюся ссору, я вклинилась в разговор.

— Во-вторых, могу вас научить, как правильно входить в подъезд, подниматься по лестнице, входить в квартиру. Есть ряд простых правил, которые вам не помешает узнать.

— Да на меня с пистолетом пусть только кто рыпнется, — самоуверенно заявил Геннадий Петрович, — сразу в башку.

— Главное, чтобы не себе, — подколола я его. — Понимаете, Геннадий Петрович, все может произойти так быстро, что вы не успеете вытащить пистолет.

— Я успею, — не согласился он, — я тренировался.

— А что, если пистолет в одежде запутается, или даст осечку, или заклинит? Что тогда? — спросила я с нажимом. Про его мастерство в обращении с оружием я вообще решила промолчать, дабы не ущемлять самолюбие. — Знаете, если есть вероятность, что неприятность произойдет, то она обязательно произойдет по закону подлости.

Мои слова заставили Геннадия Петровича задуматься.

— Да что вы его слушаете, — махнула рукой Светлана.

— Поэтому лучше не попадать в неприятную ситуацию, чем искать из нее выход, — продолжала я невозмутимо. — Следующий шаг — это обеспечение вашей личной безопасности в течение ближайших дней. Охранять сразу вас двоих — задача для меня нереальная. Либо наймите второго телохранителя, либо пусть кто-нибудь из вас возьмет отпуск, чтобы побыть это время дома. Опасность не так велика, поэтому я не настаиваю на более радикальных мерах.

— Мне охрана не нужна, — с гордостью произнес Геннадий Петрович.

Я уж думала, что он снова начнет втирать про свой пистолет, но ошиблась. Оказалось, что по должности — Геннадий Петрович являлся техническим директором завода «Эфир» — ему положен автомобиль с шофером за счет предприятия. А его шофер, Станислав, в дополнение к своим водительским обязанностям выполняет функции телохранителя. В прошлом Станислав был десантником, умеет обращаться с оружием, занимался самбо, кандидат в мастера спорта.

— У нас в Ворошиловке инструктора обычно говорили, что объем бицепсов не влияет на скорость пули, — произнесла я с расстановкой. — У вашего охранника есть лицензия на ношение оружия?

— Есть, — кивнул Геннадий Петрович. — У него «макаров» постоянно с собой. Выходит, меня прикрывает около машины, доводит до подъезда.

— Это хорошо, — протянула я, — чисто с психологической точки зрения ваш секьюрити может отпугнуть бандитов. Кстати, а почему он о вас так печется, были прецеденты или из-за проделок колдуньи?

— Нет, ничего не было, — покачал головой Геннадий Петрович, — просто на всякий случай. Ну, знаете, как бывает — уволишь какого-нибудь бузотера, а вечером он пьяный в дупель у подъезда встречает тебя с кирпичом. Такого не было, но некоторые грозились.

— Ясно. Дело упрощается. — Я посмотрела на Светлану. — Тогда, Светлана Андреевна, нам предстоит работать с вами. У вас есть шофер? Спрашиваю это потому, что лучше не совмещать обязанности водителя и телохранителя.

— Да, у меня есть водитель, — ответила Светлана, — но я и сама вожу, поэтому водителя оставляю своему бухгалтеру. Ей ведь приходится перевозить значительные суммы денег.

— Предлагаю с завтрашнего дня ездить исключительно с водителем, — сказала я. — Выходим, я вас прикрываю, садимся в машину. Дело в том, что, когда угрожают, лучше не оставлять свое транспортное средство без присмотра. Объясняю на конкретной ситуации. Вы подъехали к налоговой, вышли, а в ваше отсутствие к машине подвесили взрывное устройство.

— Вы уж совсем меня запугали, — жалобно сказала Светлана. — Кому понадобится меня взрывать?

— Я говорю это вам на будущее, — пояснила я. — От всякого рода наездов никогда нельзя зарекаться.

Я рассказала, как должны планироваться маршруты движения. Одним и тем же путем добираться до работы и обратно никак нельзя. Гипотетический наемный убийца всегда вычисляет в действиях жертвы повторяющиеся моменты, на этом и ловит.

— Вы, Геннадий Петрович, наверняка тоже ездите по наезженной дорожке? — посмотрела я на Лисовского.

— До настоящего момента меня не хотели покалечить, поэтому я и не забивал себе голову этим, — нехотя проговорил Геннадий Петрович.

— Вы представляете, сколько людей думали так же? — спросила я серьезно. — Но пересмотреть свои взгляды они не успели — им помешала смерть.

— Должен сказать, Евгения Максимовна, вы мастер запугивать, — признался Геннадий Петрович.

— Да, точно, у меня даже сердце закололо, — заметила Светлана, закуривая сигарету.

— За это мне и платят, — пояснила я. — Я обязана напоминать людям, насколько хрупка их жизнь.

— Мы поняли, — заверил меня Лисовский.

Светлана поддержала его:

— Хватит ужасов, или я сегодня не усну.

Из прихожей послышался звонок телефона.

— Это, наверно, мне, — вскочила с дивана Светлана.

Я поспешила за ней и, проскользнув вперед, взялась за трубку:

— Не возражаете, если я отвечу за вас?

— Как это вы ответите? — нахмурилась Светлана. — Это же мне из магазина. — Она запнулась и, понизив голос, спросила: — Думаете, звонит баба Люба?

Кивнув, я сняла трубку.

— Да, слушаю. — Я удачно сымитировала голос Светланы. — Кто это? Отвечайте! Мне некогда тут выслушивать дыхание всяких извращенцев.

Светлана удивленно вскинула брови, хотела что-то сказать, но, так и не сказав ничего, закрыла рот.

— Ну что, Света, стукнула на меня ментам, долг не хочешь платить, — послышался в трубке женский голос. — Если к завтрашнему утру ты не надумаешь платить — сдохнешь.

— А как мне заплатить, где я тебя найду? — спросила я покорно.

— Хочешь подставить меня ментам? У тебя не пройдет. — Баба Люба хохотнула. — Я перезвоню тебе завтра и сообщу, куда принести деньги. Думаю, к утру ты достаточно поумнеешь, чтобы понять — менты тебе не помогут.

— Я уже поняла, — бросила я, но в трубке уже зазвучали длинные гудки.

Подошел Геннадий Петрович. Светлана поняла, что я закончила, и спросила:

— Это была она?

— Да, она. Хотела денег. — Я нажала на рычаг и стала набирать номер знакомой с телефонной станции.

— Нет, она все-таки дура, что надеется от нас что-нибудь получить! — воскликнул в сердцах Геннадий Петрович. — Надо же иметь такую наглость. Ни милиции, ничего не боится.

— Гена, представляешь, Евгения Максимовна разговаривала с ней моим голосом. Та даже ничего не заметила! — восторженно принялась рассказывать Светлана мужу о моем разговоре с колдуньей.

Лисовский стал ворчать, что нечего было вообще с ней разговаривать, но Светлана не соглашалась:

— Евгения Максимовна специально тянула время, чтобы определить звонок. Сейчас она звонит на телефонку.

— Думаешь, баба Люба прямо с домашнего звонила? Как же, жди. Можно подумать, она сейчас сидит рядом с телефоном и ждет, пока мы ее вычислим, — с сарказмом сказал Геннадий Петрович.

— Да много ты вообще понимаешь, — ответила Светлана, не подобрав более внятных аргументов. — Ворошиловский стрелок.

Пока они спорили, я выяснила все, что нужно. Колдунья звонила с сотового, зарегистрированного на семнадцатилетнего парня. Она попросила, наверно, на улице позвонить или воспользовалась ворованным аппаратом. Специальная методика позволила определить примерный район, откуда звонила баба Люба. Она находилась где-то в центре города — между улицами Комсомольской и Новобазарной.

— По крайней мере, мы знаем, что она в городе, а не покинула регион, как говорили ваши знакомые, — подвела я итог, положив трубку. — Утром колдунья обещала перезвонить, чтобы сообщить место для передачи денег. Обещала, что за ночь вы поумнеете.

— Фиг она получит, — буркнул Геннадий Петрович.

— Что она имела в виду, когда говорила, что к утру, мы поумнеем? — с беспокойством спросила Светлана. — Мне это не нравится.

— Мне тоже, — сказала я. — Колдунья готовит вам какой-то сюрприз. — Я протянула Светлане свой сотовый. — Позвоните, узнайте, как там ваш сын.

Светлана взяла у меня сотовый и стала быстро набирать нужный номер.

— Думаете, они его нашли? — бледнея, прошептал Геннадий Петрович.

— Лучше проверить, — сказала я спокойно.

— Борис, Борис, здравствуй, что с Димой, он в порядке? — Светлана почти кричала.

— Света, успокойся. — Геннадий Петрович неловко обнял жену. Я заметила, что у него самого дрожат руки. Однако тревога оказалась ложной. Борис, брат Светланы, успокоил сестру, а затем позвал к телефону Лисовского-младшего. Светлана едва не заплакала от счастья.

— Ну вот, а вы говорили, — покосился на меня с укоризной Геннадий Петрович.

— Передайте Борису, чтобы в ближайшие часы не спускал с Димы глаз, — велела я Светлане. — Объясните, что звонили вымогатели.

Послушно кивнув, она сделала все, как я хотела, затем положила трубку и с надеждой посмотрела на меня, словно ожидая чуда. Я напряженно думала, от чего еще к утру могут поумнеть мои клиенты. Нападение на них самих, штурм квартиры, уничтожение или хищение имущества — вариантов достаточно. Следует все предусмотреть по возможности.

— Если ваша колдунья вовсе отмороженная, то она может прислать «быков» сюда, — медленно произнесла я. — Беру их на себя. Светлана Андреевна, а где вы ставите свою машину?

— В гараже перед домом, — ответила Светлана. — Считаете, они ее попытаются угнать?

— Почему бы и нет, — пожала я плечами, — что они еще могут сделать? Иных рычагов воздействия они не имеют. Позвоните своей охране в магазинах и на складах, предупредите, пусть ночью не спят, ждут гостей. А я попытаюсь обезопасить гараж от проникновения. Не забудьте также позвонить в фирму, устанавливающую сигнализацию, в которую вы хотели обратиться. Сама я отъеду за аппаратурой. Все ясно?

— Наверно, надо в милицию сообщить про звонок? — робко спросила Светлана.

— Сообщите, — сказала я и направилась к выходу.