Поймай, если сможешь

Марина Линник, 2021

1934 год, Франция. Героиня книги и не подозревала о том, как изменится ее привычный мир после автокатастрофы. Горькая правда о матери и знакомство с из-вестным авантюристом графом де Мором подтолкнули ее к переосмыслению привычных ценностей. Переступив черту, девушка вместе со своим спутником претворяют в жизнь рискованные идеи, не опасаясь возмездия и преследования. Однако случайная встреча героини с представителем Советского государства и пробудившееся в ней чувство поставили под удар не только репутацию графа, но и ее собственную жизнь. Что же это: легкомысленный флирт, взаимная любовь или хорошо продуманный хитроумный план?

Глава 2

В меде тонет больше мух, чем в уксусе.

Жан де Лафонтен

Стояла теплая летняя ночь. Легкий ветерок едва колыхал листья клематиса и молочно-белые цветы луноцвета, сладковато-миндальный запах которого кружил голову. Марго сидела на балконе, укутавшись в плед, и внимала голосу природной гармонии. После разговора с матерью ей никак не удавалось заснуть. Раз за разом она прокручивала в голове их беседу, но найти ответы на свои вопросы девушке так и не удавалось.

— Эй, Марго, — услышала она голос отчима.

Падчерица вздрогнула и повернула голову в его сторону. Андре, завернувшись в халат, стоял на соседнем балконе и курил сигарету.

— Чего грустишь? Или устала после сегодняшнего приема? Понимаю, трудно выносить с непривычки всю эту разношерстную публику, которую приглашает твоя мать. Сказать по правде, я сам недолюбливаю подобные сборища. То ли дело закрытые вечеринки. Вот где можно повеселиться. Ты хоть раз была на таких?

Марго отрицательно покачала головой. Мать держала ее в строгости все время до начала обучения в университете. А потом на глупости не было времени: архивы, музеи, много самостоятельной работы и исследований. Учеба полностью поглотила ее. Но девушка не жаловалась. Изучение истории приносило интеллектуальную радость, удовлетворяло ее пытливый ум. А что еще нужно для счастья? Разве что душевного тепла, но, увы, счастья без боли не бывает. А чем сильнее боль, тем больше хочется погрузиться в то, что приносит тебе радость.

— Эх, ты! — рассмеялся Андре. — Нельзя же всю жизнь провести за скучными книгами. Веселись! Смакуй жизнь, дыши полной грудью!

— Я радуюсь… когда я летаю на самолете, когда вижу перед собой безбрежное синее небо. Ты не представляешь, что я испытываю в тот миг… Я не могу описать мое состояние словами. Наверно, так чувствуют себя только в раю, если он, конечно, существует. Да, кстати, еще раз спасибо за машину. Мне очень приятно. Я даже не знаю, как отблагодарить тебя за такой подарок. Это так дорого!

— Да ерунда, — отмахнулся от нее отчим. — Мне, правда, хотелось чем-то особенным отметить ТАКОЕ событие. Не каждый день твоя дочь получает диплом об окончании курса в Сорбонне. Ты — молодчина!

Марго залилась румянцем. «Как хорошо, что сейчас ночь, — пронеслось в ее голове, — а то подумал бы невесть что».

— Слушай, а как ты думаешь, может, сгоняем завтра в Реймс? Проведешь мне экскурсию по городу. По дороге пообедаем в каком-нибудь ресторанчике. Как считаешь?

— А как же мама? — немного смутилась Марго. — Она с нами поедет?

— Зачем? Твоя мать будет только мешать, — отрезал Андре, но затем, спохватившись, добавил: — У нее завтра какое-то важное совещание, потом еще что-то… так что вернется Адель только под вечер. Ну что, едем?

— Эй, ты чего? — заметив, что девушка колеблется, подбодрил ее Андре. — Ты сама сказала, что хочешь меня отблагодарить. К тому же я должен убедиться, что машина безопасна в эксплуатации. Что скажет мне твоя мать, если с тобой что-нибудь приключится?

«Только"спасибо"», — хмыкнула про себя Марго, не сомневавшаяся в том, что после сегодняшнего разговора она стала не только нежеланным гостем в доме матери, но и ее врагом номер один.

— Ну хорошо, — после минутного раздумья согласилась падчерица, представляя, какой скандал закатит мать, если узнает о поездке дочери с «отцом». — Только у меня просьба: не говори никому, ладно?

— Хорошо, если ты так хочешь, то не скажу. Давай тогда сделаем так… завтра утром я выйду пораньше и заеду в соседнюю деревеньку. У меня там кой-какие дела. А ты подхватишь меня там часиков в десять. Пойдет?

— Договорились!

— Тогда до завтра.

— Спокойной ночи!

— И тебе…

Несмотря на то, что Марго согласилась провести весь день с отчимом, сама идея ей совсем не понравилась. Она не раз замечала похотливые взгляды так называемого приемного отца, которыми награждал Андре свою «дочь» во время игры в теннис или во время вечерних посиделок на террасе. Девушка гнала от себя дурные мысли, не желая принимать его внимание всерьез. Как бы то ни было, дальнейшие события не только подтвердили ее опасения, но и едва не закончились трагедией.

Нагулявшись вдоволь по Реймсу, «городу французских королей»¹, Андре предложил Марго по пути заехать в Венсенский лес, с недавних пор превратившийся в настоящую жемчужину Парижа, его так называемые «восточные легкие».

— Может быть, уже вернемся домой? — возразила падчерица, ощущавшая неловкость в присутствии отчима. — Мама определенно должна уже скоро приехать.

— У нее запланированный обед с клиентом, так что раньше одиннадцати-двенадцати она не появится. Не переживай, мы только немного пройдемся по парку, и все. И сразу домой. Поехали!

Девушке ничего не оставалось, как подчиниться.

Прогулка по лесу не доставила ей удовольствия, несмотря на непрерывную болтовню Андре, который рассказывал девушке различные веселые (по его мнению) истории, время от времени бросая на нее красноречивые взгляды.

— Андре, я устала, — наконец не выдержала она. — Поедем домой.

— Если ты устала, то давай немного посидим у воды. Я знаю тут одно очень живописное местечко. Ты немного отдохнешь, и мы сразу тронемся в путь.

— Я и так справлюсь. Мне не нужен отдых, чтобы вести машину, — попыталась возразить Марго.

— А если что-нибудь случится по дороге? Я не прощу себе того, что утомил тебя… что по моей вине с тобой что-то произойдет.

— Что со мной может произойти? О чем это ты? Я не понимаю.

— Ну не упрямься! Всего каких-то пятнадцать… двадцать минут. Посидим, посмотрим на воду, и сразу домой. Обещаю!

Вздохнув, падчерица согласилась и неохотно пошла вслед за отчимом, ругая себя за то, что вообще решилась на эту дурацкую поездку. «Все, пора возвращаться в свою квартиру. Через неделю у матери день рождения. После него сразу и уеду, — думала девушка, то и дело поглядывая по сторонам. — Куда это он ведет меня?»

Пока Марго предавалась размышлениям, Андре уводил ее все дальше и дальше от людных аллей. И хотя сейчас лес не выглядел той дремучей чащей, какой был в десятом веке, но в этой своей части он мало походил и на изумительный ухоженный парк в английском стиле. Здесь было совсем безлюдно. Подойдя к одному из многочисленных озер, мужчина остановился и повернулся к девушке.

— Посмотри, как прекрасно! — воскликнул он. — Какие потрясающие места, навеивающие романтическое настроение. Разве не так?

Он вплотную подошел к Марго и внезапно прильнул к ее губам, грубо обняв девушку.

— Что… что… что ты делаешь? — начала сопротивляться она, пытаясь вырваться из крепких объятий. — Отпусти немедленно… отпусти, слышишь? Мне больно!

— О, да! Сопротивляйся! — покрывая шею девушки жгучими поцелуями, простонал Андре. — Царапайся… кусайся… это так возбуждает!

— Ты сошел с ума! Отпусти… я сейчас закричу!

— Кричи сколько угодно. Тут нас никто не услышит… а твой крик только раззадорит меня.

— Ты же мой отец!

— Чисто номинально, дорогая… чисто номинально. Я устал от сморщенного несвежего тела твоей матери.

— Тогда почему ты живешь с ней? — пытаясь увернуться от насильника, выдавила Марго.

— Деньги, моя дорогая… и ее связи. На что она еще может годиться? Ей нужно мое молодое тело… мне — ее финансы.

С этими словами мужчина повалил девушку на траву, и падчерица почувствовала, как его рука заскользила под юбку. Марго наполнилась яростью. Она принялась брыкаться изо всех сил. Но в ту же минуту другая рука Андре сдавила ей горло.

— Дернешься, — прохрипел он, потеряв самообладание, — и я придушу тебя прямо тут.

Затем он нервно хохотнул и добавил:

— Девочка, расслабься и получай наслаждение… Я все равно доведу начатое дело до конца, и никто мне не помешает…

Вдруг совсем рядом раздались детские голоса:

— Папа, папа, смотри! На озере плавают лебеди!

— Где, Женевьева? Где ты их нашла? — услышала Марго раскатистый бас.

— Да здесь, папа! Скорей сюда!

— Черт! — выругался Андре, резко отстраняясь от падчерицы. — Какого дьявола им тут понадобилось?

«Господи, спасибо!» — про себя возблагодарила девушка Всевышнего за чудесное спасение. Не теряя ни минуты, она вскочила и, отряхиваясь на ходу, побежала к машине. Но не успела она сделать и нескольких шагов, как услышала тяжелое дыхание у себя за спиной.

— Стой! — крикнул Андре. — Остановись немедленно!

Но молодая особа не только не остановилась, а, наоборот, прибавила ходу.

— Если кому расскажешь о случившемся, — послышался у нее за спиной запыхавшийся голос отчима, — я тебя убью. Слышишь? Убью! И твое тело никто никогда не найдет!

Ситроен несся по дороге в сторону дома на огромной скорости.

— Недурно бы поскорее выбраться из этого логова, — то и дело повторяла девушка. — Никакие силы не заставят меня больше переступить порог этого дома. Лучше вообще быть сиротой, чем иметь мать, которая меня ненавидит, и отчима, который едва не изнасиловал меня. Сейчас вернусь в дом, соберу вещи и уеду. Ничего, что устала. Отдохну дома. А завтра… завтра я решу, что мне делать дальше. Прежде всего, съезжу на аэродром и поблагодарю Сержа. Я вряд ли смогу брать дальше уроки пилотирования. С моей зарплатой это станет, к несчастью, невозможным. Пока невозможным… а там будет видно. Что-нибудь придумаю. Главное — вырваться из змеиного гнезда!

Однако разорвать семейные узы оказалось не так-то просто.

— Где ты пропадала? — послышался недовольный голос матери, едва только Марго переступила порог дома. — Посмотри на себя! На кого ты похожа? Куда ты ходила в таком виде?

Мадам Ларю стояла на лестнице, ведущей на второй этаж, и неприязненно смотрела на девушку.

— Я не должна перед тобой отчитываться, — безучастно заметила дочь. — Я совершеннолетняя и не считаю нужным докладывать тебе, чем я занимаюсь.

— Не смей так разговаривать с матерью! Пока ты живешь в этом доме, ты будешь делать так, как Я тебе говорю, и будешь давать отчет, где и как провела день, — прикрикнула мать, раздраженная ответом девушки.

— Не буду. Я сегодня же уезжаю! — с вызовом поглядев на Адель, произнесла Марго. — Ноги моей больше не будет в этом доме.

— А кто тебе сказал, что я позволю тебе это сделать? — ехидно заметила мадам. — Ты уедешь из этого дома не раньше, чем я позволю.

— Что? — не веря своим ушам, переспросила Марго. — С чего бы это? Еще вчера ты мечтала, чтобы я поскорее убралась из твоего дома и не маячила перед носом твоего молодого мужа. Какие резкие перемены произошли за один день!

— Да, хотела! И до сих пор хочу. Но… прежде, чем ты уедешь, ты отработаешь каждый вложенный в тебя франк. Мы слишком много потратили на тебя денег, и теперь пришел час расплаты.

Марго застыла от безграничного удивления. Ей показалось, что она начинает сходить с ума.

— Мама…

— Я тебе не мать! — прикрикнула на нее Адель. — Я не хочу иметь ничего общего с таким ничтожеством, как ты!

— Тогда что вам от меня нужно, мадам? — высоко подняв голову, задала вопрос девушка. — Деньги? Я не брала у вас в долг. Машину? Вот ключи, я спокойно проживу и без нее. Моя квартира? Но я снимаю ее за свои гроши. Драгоценности? Я ношу только то, что отец подарил мне, и отобрать их вы не имеете права. Что же я должна вам?

— Неблагодарная! — взвилась мать. — Я вложила в тебя столько сил и души!

— Души? — дочь приподняла бровь. — Вы никогда не любили меня, так как я напоминала вам моего отца, которого вы терпеть не могли. Более того, я всегда мешала вам. За всю мою жизнь мы ни разу не провели отпуск вместе. А если и выезжали куда-то, к кому-то в гости на несколько дней, то только потому, что вам было выгодно играть роль заботливой мамочки. А после свадьбы… вы забирали меня из интерната только для того, чтобы мы изображали счастливую семью на светских раутах. Разве не так?

— Да, мне некогда было болтать с тобой о пустяках, — равнодушно ответила Адель, смерив девушку презрительным взглядом. — После смерти твоего отца мне пришлось много работать, чтобы ничего не потерять.

— Ах, конечно: модные магазины, отдых на водах, театры и рестораны почти каждый день, — все это отнимает массу времени, вы правы, — усмехнулась Марго. — Ведь именно из Ниццы вы вернулись с новым мужем?..

–… который заменил тебе отца! — с вызовом произнесла мать.

–… который сегодня… — добавила Марго и тут же осеклась.

— Что сегодня? — настороженно переспросила Адель, буравя глазами девушку.

— Ничего.

Марго хотела было подняться на второй этаж, но мать цепко схватила ее за руку.

— Где Андре?

— Откуда мне знать? Не я же его жена.

— Я знаю, что вы собирались поехать в Реймс… не удивляйся, и у стен есть уши. Так что? Я повторю вопрос: где Андре? — разраженным тоном спросила Адель, продолжая больно сжимать руку девушки.

— Мы расстались в Венсенском лесу.

— Почему?

— Откуда я знаю… он сообщил мне, что у него там какое-то дело, какая-то встреча. Отпусти меня! — выдернув руку, бросила Марго. — Мне еще надо собрать вещи.

— Я уже сказала тебе: уедешь только тогда, когда я разрешу. Иначе…

— Что иначе?

— Иначе остаток дней проведешь в психиатрической клинике, — прошипела женщина, не отрывая взгляда от дочери. — Я предупредила тебя. А ты знаешь, я всегда держу свое слово. Через неделю у меня день рождения. Соберется много, очень много уважаемых людей. И если хочешь, чтобы я потом отпустила тебя, то ты будешь более чем мила с ними. Кроме того, я познакомлю тебя с одним приятным старичком, прихоти которого ты выполнишь беспрекословно. Мсье Дидье большой любитель молоденьких дурочек, поэтому ты должна очаровать его, да так, чтобы ближе к вечеру он просто визжал от восторга и подписал наш контракт. Мне пока не удалось уломать его… После праздника катись ко всем чертям. Мне совершенно безразлично, ЧТО будет с тобой. Я ясно выразилась?

— Яснее некуда, — кивнула головой Марго.

И, не говоря больше ни слова, быстрым шагом заспешила к себе в комнату. Захлопнув за собой дверь, девушка бросилась на кровать и разрыдалась от гнева и бессилия. Нет, она давно не питала иллюзий относительно матери, и события последних дней только доказали, что Марго не ошибалась в худших предположениях. Оставалась призрачная надежда, что хоть отчим неплохо относится к ней, по крайней мере, так было последние восемь-девять лет. Впрочем, сегодняшнее происшествие в лесу полностью лишило Марго шансов на его участие или сострадание. У нее не осталось на этом свете никого.

«Через неделю кошмар закончится. Я уеду из страны. Куда? Да не важно. Один из профессоров университета предлагал мне отправиться в Перу в составе экспедиции, где в 1920 году в пустыне Атакама нашел геоглифы Наски."Ваши знания и ваше умение летать на самолете могут помочь нам ответить на один из важных вопросов в истории человечества", — так он сказал на выпускном балу».

Тогда мадемуазель Ларю отказалась, так как не готова была надолго покинуть страну. Но сейчас… сейчас Маргарита согласилась бы отправиться хоть на Луну, лишь бы подальше от лживых и беспринципных людей, которых она считала своей семьей.

Ее размышления были прерваны стуком в дверь. Насторожившись, молодая особа села на кровать и прислушалась. Осторожный звук повторился. Соскочив с кровати, Марго на цыпочках подошла к порогу и тихо спросила:

— Кто тут?

Ответа не последовало. Затаив дыхание, девушка вслушивалась в каждый шорох, тем не менее за дверью по-прежнему было тихо. И тут ее взгляд упал вниз. Под ногами лежал сложенный белый лист бумаги. Присев на корточки, Марго осторожно подняла его и развернула дрожащей от волнения рукой. Но увидев изображение, Маргарита потеряла дар речи, ибо сразу догадалась, чьих это рук дело. На вырванном из книги листке был изображен Темпус. «Неумолимая коса времени» — так в Древнем Риме называли мужскую крылатую фигуру с козлиными ногами и косой в руках, олицетворявшую бренность и скоротечность всего живого. У римлян фигура Темпуса ассоциировалась с символом Смерти.

Примечания

1

На протяжении нескольких веков в соборе Нотр-Дам де Реймс проводилась коронация французских монархов.