Глава первая
О тормозах, мыслешунтах и булках с творогом
Аня
Иногда трудно рассказывать о вещах, не имеющих объяснения. Кажется, что ты сочиняешь небылицы. Даже самой себе кажется. А уж что подумали бы наши — Ната и Славка, близнецы Нагорные, Ирина Андреевна, — начни я вдруг описывать, как прогнала мэра с помощью водяных драконов! Орлан бы поверил, наверное. Он-то знает, что к чему. И Сергей, конечно, не заподозрил бы меня во вранье. Но остальные… Они должны увидеть, как я обращаюсь с техноволшебством. Только так они поймут, что я теперь другая. Уже не маленькая девочка, которая тайком бегала ночью из интерната, чтобы нарвать в лесу орехов. Теперь и интерната никакого нет — сгорел. И остров Светлоярск далеко.
Это в прошлом.
А есть здесь и сейчас: библиотека, Центральный, и я, Анна Пчелкина. Техноведьма.
Я сидела в читальном зале. Передо мной на столе лежала открытая книга под названием «Поселок».
«Грибы тем временем выбрались из мешка, расползлись между корней и некоторые даже успели до половины закопаться в землю».
Я не могла сосредоточиться на том, что читаю. После всего, что случилось, мне не очень-то хотелось возвращаться в библиотеку. Хотелось бежать подальше от этого места: вдруг вернется мэр? Или местная полиция видела мои танцы с драконами и явится сюда за мной? Но ведь я обещала! Люди ждали меня, специально искали книжку. Обманывать их было как-то неловко. А кроме того, я пришла сюда, надеясь встретить детей своего возраста. Вдруг среди них окажется мой брат Алеша или я хотя бы узнаю, где его можно поискать.
Но пока с ровесниками не везло. В кресле у стены напротив сидел мужчина чуть постарше нашего дяди Коли. Он что-то слушал через наушники. На шее у него болталась маленькая черная коробочка, в прорезь которой он вставил крошечный прямоугольник. Никаких приспособлений для большого блестящего круга не было. Да и круга самого что-то не наблюдалось. Наверное, книги тут могут быть совершенно разными. В общем, ничего странного.
А вот впереди меня за столом сидела девушка — наверное, как наша Даша. И то, что она делала, было гораздо интереснее. На девушке тоже были наушники с черной коробочкой, но кроме этого на столе перед ней лежала доска с кнопками. И она быстро-быстро нажимала всеми десятью пальцами на эти кнопки. Когда я вошла, девушка уже сидела здесь, и мне издали показалось, что она играет на рояле. Но рояля не было, звуков не было — да вообще больше ничего у нее не было, кроме этой странной доски и наушников. И чем она занимается, было совершенно непонятно.
Для нас троих зал был слишком большим. По стенам я заметила несколько экранов для театра теней, только под ними имелись кнопки. Неужели экраны как-то освещаются? Вот здорово! Хотя и с обычной настольной лампой тоже неплохо. Одну половину зала занимали два ряда столов, на другой полукругом выстроились мягкие диванчики, перед ними — журнальные столики с темной гладкой поверхностью. Светильники на потолке были плоскими, яркими и походили на звезды. Еще кое-где под столами, в том числе и под моим, стояли какие-то прямоугольные приспособления. Из них торчали провода.
Наконец мне повезло: вошли девочка и два мальчика, и мое сердце забилось от волнения. Все трое в светлых комбинезонах с одинаковыми синими нашивками на рукавах. На груди нашивки были разные: такого же синего цвета у мальчишек и синяя с золотым — у девочки. «Образовательный модуль № 10», — разглядела я надпись на нашивках. Дети выглядели лет на четырнадцать, не меньше. Девочка носила стрижку каре и была, наверное, симпатичной, но она меня не интересовала. А вот мальчишек я, как говорят, пожирала глазами. Вдруг все-таки кому-то из них тринадцать — ну, почти тринадцать, — и этот кто-то мой брат? Славка с Женьком ведь тоже кажутся старше, потому что растут.
Один повыше, волосы темно-русые, большие глаза, нос… как нос. Другой вообще обыкновенный, как Славка, даже уши такие же, но на щеке родинка. Мне кажется, у Алеши не было родинок на щеках, а волосы — как у меня, светлые. Но ведь я могу ошибаться. И волосы могли потемнеть. А уши… Да кто обращает внимание на уши в полтора-то года! Хорошо, что я вообще что-то помню. Должно быть, благодаря тому, что я техно.
В мою сторону ребята не смотрели. Они одновременно подошли к диванчику и одновременно, как по команде, уселись на него, оказавшись ко мне левым боком. И тут я увидела за ушами у мальчишек круглые черные кнопки и вздрогнула.
У дяди Коли тоже на этом месте кнопка, но другая. Раньше я думала: это для того, чтобы лучше слышать. Но Сергей сказал: наоборот, это сделали, чтобы отец Виталика слышал хуже. Потому что он техно, как и я. И значит, эти мальчики тоже?.. А у девочки, интересно, кнопки нет или она закрыта волосами?
Я чуть было не бросилась к ним, но потом решила задержаться, чтобы еще раз подумать. Я ведь здесь не дома, ничего не знаю. Вдруг только зря выдам себя, а они вовсе не те, кто мне нужен. Все-таки сразу три техно? И так спокойно разгуливают по Центральному острову? Но с другой стороны, они ведь постоянно живут на этом острове.
Пока я раздумывала, встал и ушел мужчина, за ним — девушка. А дети все так же сидели, не двигаясь. Не разговаривали, сосредоточенно смотрели прямо перед собой. Книг и наушников у них не было. Но казалось, что они все-таки чем-то заняты: очень похоже выглядели, например, Лиза с Викусиком, когда решали в уме волшебные задания. Так, может, и эти тоже решают? Но здесь нет никаких заданий.
На всякий случай я проследила взглядом: нет ли на противоположной стене какой-нибудь таблицы или картинки, которую я вдруг не заметила? Конечно нет! Напротив — только пустой экран, да и он, пожалуй, выше. От нетерпения я не находила себе места. Как поступить? Что сделать?
Наконец девочка будто очнулась, заправила волосы за ухо, положила что-то в карман комбинезона — я не поняла что, у нее же ничего не было в руках — и встала с дивана. Да, теперь я смогла увидеть точно такую же кнопку, хотя она почти сливалась с темными волосами девчонки. Обладательница кнопки заметила меня. Потом перевела взгляд на мою книгу — и снова на меня. Я обрадовалась было подходящему моменту и уже собралась знакомиться, но девочка вдруг отвернулась и, ни слова не говоря, вышла из зала. Ну нет, так они все разбегутся, пока я буду медлить! Зажав страницу пальцем, я закрыла книгу и, держа ее в руках, решительно встала, со скрипом отодвинув стул.
И подошла прямо к мальчишкам.
Вовремя, потому что они одновременно перестали делать стеклянные глаза. Тут же оба полезли за ухо и — теперь мне было хорошо видно — достали каждый из своей «кнопки» крошечный металлический прямоугольник наподобие того, каким пользовался мужчина в наушниках. Только совсем тонкий. Один зажал эту штуку в кулаке, другой — положил в нагрудный карман. Так, значит, и у девочки был точно такой же.
Оба смотрели на меня без всякого выражения и молчали. Как будто я — стол. Или стенка.
— Привет, — осторожно сказала я.
Ответа не последовало. «А может, они говорят на другом языке?» — вдруг пришло мне в голову.
— Меня зовут Аня! — почти с досадой произнесла я. — Вы меня понимаете?
— Непонятно, — произнес тот, который с родинкой, на чистом русском языке, но совершенно без эмоций, — она искин?
— Ее ник — Аня. Она не искин, — возразил глазастый.
Хотя возражают обычно хоть с какой-то интонацией! А этот просто… проговорил буковки.
— У нее нет мыслешунта. Она — искин. Ее ник — Аня. Она не искин. Непонятно, — тянул свое С-родинкой.
— Да что с вами? — не выдержала я. — Что вы как роботы?
Хотя роботы на Центральном острове выглядят гораздо более живыми! А эти двое — обычные мальчишки, я почему-то уверена. От искинов исходит что-то… неприятное. Сейчас я ничего такого не чувствовала, но меня раздражало их странное поведение. Кирпичом по голове их огрели, что ли?
— Мы не роботы, — доложил глазастый.
— Цель твоего визита, — выдал С-родинкой.
Видимо, это был вопрос.
— Я… познакомиться подошла! И я не искин, с чего вы взяли!
Я огляделась в поисках поддержки, но мы ведь были одни в зале, и на помощь никто не спешил. Ну как с такими разговаривать?
— Что у тебя в руках? — Все-таки С-родинкой хоть чем-то интересуется. Глазастый-то совсем… потерян для общества.
— Это — бумажная книжка, — с расстановкой сказала я. — Называется «Поселок». Что, не видели никогда?!
— Не видели, — подтвердил С-родинкой.
Второй молчал. И тут вернулась девочка. Но они даже не взглянули на нее. Сидели, не двигаясь, как раньше.
— Время пребывания в зале превышено. Время полдника будет сокращено. Хочу узнать причину.
Она тоже говорила странными предложениями. Но, по крайней мере, не походила на робота! Говорила совершенно спокойно. Но — по-человечески. Как сказала бы, например, хорошая учительница, которая просто сообщает ученику об ошибке, но не сердится.
— Незапланированный контакт, — отвечал С-родинкой.
— Немотивированное поведение, — добавил Глазастый.
И только после этого девочка обернулась ко мне:
— Искин не должен мешать обучению. О баге программы следует сообщить…
— Да кто тут искин! — взорвалась я и даже не заметила, что ору. — Вы что, с ума сошли все?! Я нормальный человек! Живой, нормальный человек!
— Она не искин. Ее ник — Аня. Она из Трущоб, — отчитался С-родинкой.
Дохлый гоблин! Из каких еще Трущоб?! Или… они так называют Светлоярск? Ну, по сравнению с Центральным, наверное, да, у нас — трущобы. Хотя я так не считаю, я люблю свой остров. Но как они быстро догадались! А ведь изображали тупых!
— Из Трущоб? — Наконец-то в лице девочки мелькнуло что-то, отдаленно напоминающее интерес. — Ты пришла, чтобы получить знания?
— Э… да! — поспешно ответила я.
Пусть из Трущоб. Пусть — знания. Назовите хоть летучей мышью. Только давайте нормально разговаривать, а?
— Время полдника, — повторила девочка. — Надо идти в буфет.
Она явно стала дружелюбнее! Хотя и не улыбнулась. Наверное, я просто слышу хорошо: что-то изменилось в ее голосе.
— Сдайте флешки и догоняйте нас. — Это уже мальчишкам.
Все тем же ровным тоном.
Наконец-то они почесались встать! И направились к выходу. И даже не очень медленно.
А я пошла за девочкой — хотя она мне больше ничего не сказала, но ведь попросила же догонять нас. А никаких других нас тут явно нет.
Книжку я оставила в зале.
Мы поднялись по лестнице на второй этаж. Прямо перед нами высилась огромная арка — вход в буфет. Вот только преграждали его металлические вертушки — как и везде тут, с красными огоньками. Уже по привычке я протянула руку к огонькам… Но передумала. Девочка внимательно смотрела на меня. В руке она держала неизвестно откуда взявшуюся карточку, похожую на те, какими пользовались люди, чтобы попасть на движущуюся лестницу.
— Ты забыла карту, — утвердительно произнесла она.
— У меня нет, — призналась я.
— Потеряла, — кивнула девочка. — Моя подруга тоже всегда теряет карты. Неорганизованность. Пройдем по моей.
Я промолчала. Я не виновата, конечно, при чем тут «неорганизованность»! Но ведь она предложила помочь, так что — ладно. Но все-таки теперь я буду называть эту девчонку «училка». Строит тут из себя!
Мы встали близко друг к другу между лопастями вертушки. Училка приложила карту к глазку, он стал зеленым, и мы быстренько проскочили, пока поворачивались лопасти.
Внутри пахло булочками с творогом — как в пекарне у нас на острове. Как я люблю этот запах! Ирина Андреевна иногда водила нас к пекарю за булочками, но чаще мы ходили с Дашей. У Даши всегда были деньги, и она кормила булочками всех детей и когда училась, и когда уже работала учительницей. Но однажды я услышала, как физрук ругает Дашу за то, что она берет деньги у мамы, а ее мама — секретарь мэра. Что в этом такого, не понимаю: не без спросу же она их берет! Мама сама ей приносила, я много раз видела — в интернате нет секретов. Ну, почти нет. Но после этого разговора с Сашей Даша перестала водить нас в пекарню. И ни одной новой заколки для волос себе не купила за целый год, а раньше любила. Паромщик каждый раз привозил по ее заказу целую коробку — нам тоже перепадало. А уж что надоест Даше, точно доставалось нам.
А потом все это прекратилось — видимо, Даша отказалась от маминых денег.
И если в этом уютном месте с голубыми занавесочками на окнах, с круглыми столиками на толстой, как у гриба, ножке, стульчиками с резной спинкой и огромным аквариумом тоже кормят за деньги — что вполне вероятно, — то я зря сюда пришла.
Посреди столовой высилась огромная колонна, и аквариум размещался прямо в ней. Я приблизилась, чтобы посмотреть. На нашем острове аквариумы пытались заводить все. Чаще всего использовали самую большую банку, какую удавалось раздобыть. Наполняли морской водой, туда же клали камушки и водоросли. Поймать рыбку несложно — хоть удочкой, хоть сачком. Самые красивые, конечно, на глубине, но нам хватало и тех, что у берега. Но рыбки долго не выдерживали — то ли им не хватало чистого воздуха, то ли мы неправильно их кормили. Поэтому приходилось отпускать, чтоб не подохли. Говорят, для аквариума нужно какое-то приспособление, но никто из нас не знал, как оно выглядит.
Этот аквариум был просто сказочным. Огромные полосатые рыбы, и еще красные, а у самого дна, из грота, торчит желтый хвост. А вот морской конек, а вокруг много водорослей, и вода синяя-синяя, такой и не бывает…
Я протянула руку и дотронулась до стекла.
Аквариум моментально исчез. Стекло потемнело — и оказалось вовсе не стеклом. Поверхность его стала похожа на журнальные столики, что я видела в библиотеке.
Мне, конечно, хватило мозгов понять, что аквариум не был настоящим. Но… Как?!
Я беспомощно обернулась к своей новой знакомой. Слева была воздвигнута такая же колонна, правда без аквариума, но зато с окошечком. И Училка была занята тем, что вытаскивала из окошечка поднос с едой. Подойдя к ней, я увидела стакан-непроливашку, как для малышей, булочку в прямоугольной тарелке, затянутой пленкой, и яблоко, тоже в пленке. Если упадет — ничего не разольется и не испачкается. И не испачкает тебя. Удобно.
Училка повернулась ко мне с подносом в руках.
— Ты никогда не была здесь? — правильно истолковала она мое бездействие. — Нажмешь кнопку, откроется окошко, заберешь полдник.
Я мрачно покосилась на окошечко. Да, вон рядом с ним желтая кнопка. Везде тут эти кнопки.
— Ты знаешь, — вздохнула я. — Я могу нечаянно ее сломать. Кажется, я только что сломала аквариум. Можно попросить тебя нажать эту кнопку еще раз? Поднос я подержу.
Училка повернула голову в сторону второй колонны. И я с радостью заметила, как ее брови медленно ползут вверх. Ну наконец-то и ее чем-то пробрало! Теперь я смогла нормально разглядеть ее и убедиться: действительно симпатичная. Карие глаза, густые ресницы, брови, которые сейчас приподняты, с красивым изгибом. Только рот большой, как у меня почти. Лягушачий. Ну и ладно, зато мы с ней — уж точно не роботы.
В это время вернулись мальчишки. Они без единого слова, не глядя на нас, один за другим подошли к колонне, по очереди извлекли свой полдник и так же, молчком, уселись за один из столиков. Жевали они сосредоточенно, как будто стихи с английского переводили. То, что не работает аквариум, а их подруга стоит посреди столовой как третья колонна, с подносом в руке, на них впечатления не произвело.
— Там камера, — сказала Училка. — Мне второй раз не откроется. Но если перед окном встанешь ты, а я — сбоку, наверное, получится.
Первую часть я, как обычно, не поняла, зато вторую — вполне. И кивнула.
Она поставила поднос на ближайший столик. Когда мы подошли к колонне, я увидела надпись над окошком: «Улыбайтесь, камера любит вас». Рядом торчал какой-то… фонарик.
Ну раз просят — жалко, что ли.
Я широко растянула губы, демонстрируя, что «мы тоже очень рады», и глядела прямо в глаз фонарику, а моя спасительница, встав с края, тем временем нажала кнопку.
Сработало. Отлично!
— Спасибо! — с искренним чувством поблагодарила я, вытаскивая свой честно заработанный — еще бы, сколько труда и волнений! — паек.
Такой же стаканчик, такая же тарелочка с булкой. Вот только яблоко мне досталось огромное. Видимо, я все-таки везучая.
— Как тебя зовут? — спросила я, когда мы наконец уселись и принялись за еду.
— Мой ник — Линкка.
— А этих? — Я кивнула на мальчишек.
— Ответят сами, если захотят.
Ну надо же! Какие скрытные. Зайдем с другой стороны…
— А сколько тебе лет?
— Пятнадцать.
— А мальчикам? — немедленно вырвалось у меня.
— Пятнадцать и четырнадцать, — последовал ответ.
Ф-фу. Гора с плеч. Никто из этих долбанутых мне не брат.
— Почему они такие… тормоза?
Получилось не слишком вежливо, и вопрос был, скорее, в никуда. Но Линкка неожиданно ответила:
— Уплотненная программа. Ускоренный темп. Высокая нагрузка на мозг. Мыслешунт блокирует второстепенные импульсы.
Не все слова я знала, но смысл был совершенно понятен: переучились, бедолаги.
— Но ты-то нормальная! — возразила я.
— Они тоже нормальные.
— Извини… — Я почувствовала, как загораются уши. — Я хотела сказать… Ты ведь…
— Я учусь по общей программе, — пришла мне на помощь Линкка. — У них — хай-фай. А ты?
— Я учусь по программе седьмого класса, — честно ответила я.
— Не слышала, — сказала Линкка, и я подавилась булкой. Хорошенькое дело!
— Почему вы решили, что я искин? — вспомнила я, прокашлявшись.
— Ты не носишь мыслешунт.
— А разве все люди носят?
— Все дети от пяти лет, кроме детей Трущоб. Они не хотят учиться. Они играют в игры, хулиганят и рисуют каллиграффити.
Я даже жевать перестала и воззрилась на нее. Вот это новость! Даже без учета того, что последнее слово мне незнакомо.
— Но к тебе это не относится, — продолжала Линкка. — Ты пришла получать знания.
— А что, в школу дети Трущоб тоже не ходят? — съязвила я.
Она не ответила. Только старательно морщила лоб, как будто силясь что-то вспомнить. Похоже, простой вопрос загнал ее в тупик.
— Нет данных, — наконец ответила Линкка. — Тебе виднее. Нам пора идти — время вышло.
Она поднялась, и одновременно с ней встали из-за стола мальчишки. Главная она у них, что ли? Вот и поговорили! Совершенно ничего не удалось узнать.
Я тоже вскочила с яблоком в руке. Круглая столешница тут же провалилась в середине, и все, что было на столе — стаканы, тарелки, — ухнуло внутрь, прямо в ножку. И далеко внизу зашумело. Со столиком мальчишек происходило то же самое. Интересно, там и моется само или они это все выбрасывают?
Меж тем мои новые знакомые уже спускались по лестнице, и мне ничего не оставалось, как кинуться следом.
— Подождите! — крикнула я, остановившись на верхней ступеньке. Они обернулись. — Мне надо найти одного мальчика.
— Ник? — спросил на этот раз С-родинкой.
— Алексей, — без надежды ответила я.
— Нет данных, — произнес мальчишка.
— Сделай запрос в инфопортал. У тебя нет мыслешунта, значит, сможешь войти в Паутину. Или попроси взрослых, — ответила Линкка.
После чего все трое развернулись — и удалились.
Отличный совет, дохлый гоблин. Даже два. И как мне ими воспользоваться? Первое — не для слабоумных из Трущоб, второе — опасно.
Подбрасывая в руке яблоко, я вернулась в читальный зал. Почему он так называется? Кроме меня, тут и не читал никто. Подошла к столу, на котором одиноко лежала моя книга, раскрытая на том же месте: «Грибы тем временем выбрались из мешка, расползлись между корней и некоторые даже успели до половины закопаться в землю». Что за странные грибы — автор ошибся, что ли? Может, это зверьки какие-то? Хотя… Кто сказал, что в нашем лесу таких не водится? Что я вообще знаю про лес? Я только и заходила туда что на двадцать шагов. А в глубине, может, и грибы бегают, и ягоды песни поют. Благо там нет никого. Из людей.
«Библиотека закрывается. Просьба сдать информационные носители», — зазвенел под потолком приятный женский голос.
Я подняла голову от книги… и только сейчас заметила, что в кресле у стены, где раньше сидел мужчина в наушниках, теперь восседает незнакомый человек. Он медленно встал, и я машинально сделала шаг назад. Я заметила орлиный нос. Хищный взгляд. Тонкие пальцы с острыми ногтями. Черную одежду — костюм почти как у мэра, но рубашка тоже черная. Все это я разглядела в один момент и бросилась бежать.
Этот человек был слишком похож на того, которого я видела во сне, в тоннеле, хотя и не разглядела тогда лица. Он ничего не сказал мне, ничего не сделал. Возможно, даже не пошел за мной. Но мне почему-то было так страшно, холод пронзил позвоночник, а ладони тут же вспотели, что даже мысли о том, чтобы остановиться и спокойно подумать, не возникло. Я пролетела по коридору и очутилась в зале с картиной и люстрами, вихрем пронеслась через ворота с лампочками и через минуту была уже на улице. Медальон под футболкой немилосердно колотил меня, напоминая о своем существовании.
Расслабилась, дурочка! Уши развесила. Рот раскрыла. Ты зачем сюда пришла, булки в библиотеках есть? Делом займись уже, пока тебя не поймали!
Едва передохнув, я рванула в сторону поезда. Выяснилось, что в те двери, откуда я вышла, войти нельзя. Но другие оказались неподалеку.
Отключить столбики? Пожалуйста. А вот за лестницу хвататься не будем, пусть везет.
Вот я и наверху. Подошел поезд. Я поспешила внутрь и успокоилась только тогда, когда закрылись двери.
«Следующая станция — «Пять холмов»», — объявил голос.
Вонзив зубы в яблоко, я повернулась, чтобы на прощание глянуть в окно.
Человек в черном стоял на перроне.
