Жизнь взаймы у смерти

Марина Болдова, 2020

Стоило Лизе обнаружить труп немецкой туристки, которая волей случая стала ее подопечной, как вся понятная, обычная во всех отношениях жизнь круто изменилась. Девушка вдруг поняла, что лучший друг ее обманывает, а с близкими происходит что-то странное. Мама, всегда холодно смотревшая в сторону мужчин, влюбилась, как девочка. И у нее, Лизы, вдруг обнаружились родственники, о которых она и не подозревала. И что со всем этим делать, когда довериться некому, а единственный человек, при виде которого отступают страх и неуверенность, встречается с другой? Тем временем расследование убийства идет своим ходом, и выясняется, что история погибшей немки уходит корнями в далекое прошлое, когда ее отец, офицер Вермахта, в оккупированном Гродно влюбился в местную девушку…

Глава 7

Галина, пообщавшись в скайпе с дочерью, закрыла крышку ноутбука. В глаза словно насыпали песку, спина затекла, к тому же она опять забыла пообедать — как никогда легко работалось с самого утра, и было жалко прерываться на прием пищи. Роман нужно было отослать в издательство в конце месяца, она вполне успевала, и торопиться, в общем-то, необходимости не было. Но, зная, что могут случиться дни простоя — по причине уважительной или просто накатившей лени, работала сегодня не разгибая спины. Только раз, мельком посмотрев на часы, удивилась — а где Беркутов? Позвонив, успокоилась, хотя и слегка кольнуло — что-то темнил муж, по голосу поняла, по торопливому ответу. Накручивать не стала, лишь усмехнулась — все равно все выяснится, и мысли тут же переключились вновь на роман. Как всегда, не дописав одного, уже обдумывала сюжет следующего — на днях, просматривая новостную ленту, вдруг заметила — слишком часто поминают Сталина. И не в связи с репрессиями, а чуть не героем, освободившим страну от буржуазной нечисти и врагов народа. Часто звучало: «Так им и надо!», а Галина сразу вспомнила рассказы выживших в лагерях репрессированных, что собирала не один год. Вспомнила и ужаснулась… сколько поломанных судеб!..

Она успела вскипятить воду в чайнике, разогреть пару пирожков, позвонить сыну и включить телевизор.

— Галчонок, я дома! — нарочито бодренький голос мужа не обманул, тот явно был чем-то озабочен.

— Привет, сыщик! Голодный? — она вышла в прихожую, чмокнула его в щеку и поймала ответный взгляд.

Да, у Беркутова произошло «событие». И с работой это никак не связано. Что ж, давить смысла не было, она чувствовала Егора каждой клеточкой своего организма, знала и понимала любой его жест, движение седой головы, оттенки голубизны радужки при смене настроения. Болела с ним молча, когда он уставший возвращался в полночь и, едва проглотив ужин, засыпал на диване. Проспав несколько часов, приходил в спальню, обнимал крепко ее, толком так и не заснувшую, и лишь тогда отпускало. А утром, стараясь не шуметь, возился на кухне, готовя себе завтрак, чтобы дать выспаться ей. Он знал, что половину ночи она не могла заснуть… Говорят: «Будьте взаимно вежливы», а в их семье друг с другом были «взаимно бережливы».

— Не суетись, Галь, я заходил к Матвею, Лилечка накормила, — принявший душ Беркутов появился на кухне, когда она доедала второй пирог. — Чаю выпью.

— Близнецы тоже у деда гостят? — Галина не видела их уже с год, да и в последний раз лишь мельком, в парке, где случайно встретились.

— Да, Надежда в больнице, муж Лилечки в отъезде, она с мальцами пока живет у Матвея.

Галина не стала спрашивать, что случилось с женой Роговцева. Да, посочувствовать ей могла. Как любому больному. Но ее отношение к Надежде было настороженным. Зная историю семьи Роговцевых^[7], безоговорочно принимала сторону Матвея и не понимала, как тот смог простить жену. Жалея его, так и не сумевшего вернуть любовь женщины, что потерял много лет назад по ее вине, Галина при редких встречах держалась с Надеждой ровно, без эмоций общаясь на нейтральные темы и испытывая при этом неловкость, — ей было противно собственное лицемерие. Но Роговцевы были давними друзьями Беркутова…

— Егор, у тебя что-то случилось? — не выдержала она, заметив потерянный взгляд мужа, брошенный вскользь. — Мне начинать волноваться?

— Галя, у меня есть дочь, — выпалил Беркутов и лишь после этого посмотрел на нее прямо и открыто.

— Уф… — выдохнула она облегченно. — Ну ты, Беркутов, из всего трагедию готов сделать. Я уже подумала… впрочем, неважно. Дочь твоя, точно? Родная? Сколько ей?

— Двадцать… я не знал о ней! Только сегодня… это ведь никак не повлияет на наши отношения, а, Галь?

— Как это — не повлияет? — она насмешливо посмотрела на мужа. — Вот странный вы народ, мужчины… иногда просто в ступор впадаю. Ты что, не рад, что у тебя родная кровинка нашлась? Ты, Егор, это слово — «дочка» — на вкус попробуй! Сладко звучит, нежно, ммм… вкусно. А похожа на тебя? Да? В таком случае, тем более — тебя от гордости сейчас распирать должно, а ты… отношения… А теперь выкладывай подробности!

Она видела, как у Беркутова увлажнились глаза, как хочется ему сейчас обнять ее, прижать к себе и спрятать лицо, чтобы не заметила навернувшихся слез. Ее и саму тянуло к нему, мелькнула жалость, нет, сочувствие — двадцать лет не знать ребенка, не видеть, как растет, меняется — это же как?! И время назад не откатишь… Но Галина лишь молча ждала его рассказа.

— Ее зовут Лиза. С ее матерью я встречался, когда впервые ушел от Лерки. Алена служила в отряде ДПС, молодая девчонка после школы милиции. А в девяносто восьмом она вдруг резко собралась и уехала из города — написала, что, мол, замуж выходит. Я и не переживал сильно — любви особенной к ней не испытывал. Но обидно стало, помню, что не объяснилась толком, получилось — бросила.

— Ну да. Мужское эго пострадало, — усмехнулась, перебив, Галина.

— Пусть так. Я вернулся к Лерке… забыть. Не забыл. Но и вспоминал не очень часто.

— Где же вы встретились?

— Сегодня убили немецкую туристку в элитке у речного вокзала. Квартира сдавалась внаем агентством «Ситиленд», риелтором оказалась Алена, а Лиза — горничной. Она-то и нашла тело старушки. Девочка сразу мне понравилась, но я тогда подумал, чем-то Маринку нашу напоминает. Но то, что на меня похожа, понял позже, когда подъехала на место ее мать — Алена. Сложилось сразу — дочь моя, Алена не отпиралась, только попросила не говорить Лизе, что я ее отец.

— Как это?! И ты согласился? — Галина не могла поверить…

— Да, Галь. А что я мог ей сказать? Я двадцать лет был чужим мужиком, чужим мужем, люблю другую женщину, не собираюсь с Аленой поддерживать никаких отношений, кроме как по необходимости. Как я могу диктовать свои условия?

— Я бы так не смогла…

— Как она? Или как я?

— Как оба! Но, как говорила моя мама, видимо, не время. Уверена, Лиза за вас обоих все решит. Если вы так похожи…

— Не поверишь, Галь… — перебил Беркутов, улыбаясь. — Глаза мои, ямочка на подбородке даже, только не такая глубокая.

— Красивая?

— Хорошенькая. И такая же, как Маринка, — врать не умеет, все эмоции на лице. Попыталась умолчать, что ее друг был в квартире, не смогла. Юрист из нее точно получится — взвесила, просчитала последствия и только после этого рассказала все без утайки. Умница!

— Вот… ты уже ее нахваливаешь как отец! Осталось признаться девочке…

— Нет, Галя! Это решать Алене, — твердо произнес Егор.

— А как имя убитой немки? — Галина нахмурилась, вдруг вспомнив о разговоре с Карташовым^[8] буквально на той неделе.

— Марта Эрбах. А что?

— Сергей Сергеич на днях звонил, его немецкий друг подкинул очередную загадку. Его знакомая из Германии ищет родственников в России. Вроде как уже в Москве нашла следы, и ведут они в наш город. Ты же знаешь Карташова, в стойку встал сразу, мне сказал, что «начал рыть». Это, то есть скоро тему для романа подкинет! Я подумала, не эту ли немку лишили жизни? Хочешь, позвоню ему?

— Не поздно? Тогда звони.

Галина набирала номер Карташова, почти не сомневаясь, что услышит имя Марты Эрбах. Воображение уже нарисовало сюжет для будущего романа.

— Сергей Сергеич, доброго вечера! Все в порядке со здоровьем, спасибо. Егор здесь, рядом. Да, вы угадали, я с вопросом. Не можете мне назвать имя той немки, что ищет родственников в России? Вот как. Завтра встречаетесь с ней… — она бросила вопросительный взгляд на мужа, как бы спрашивая, можно ли сообщить Карташову об убийстве. Тот утвердительно кивнул. — Сергей Сергеич, встреча ваша не состоится. Сегодня утром Марта Эрбах была найдена мертвой…

Примечания

7

См. роман «Клетка семейного очага».

8

Карташов Сергей Сергеевич — историк, герой романа «Клетка семейного очага», «Свои чужие люди».