Феномен либидо

Марина Андреева, 2018

На Землю обрушиваются сексуально агрессивные инопланетные существа. Научному сотруднику одного из НИИ Олесе Медник поручено разобраться в природе пришельцев и найти выход для спасения землян. Справится ли она? Ведь после одного из экспериментов внутри пылает пожар сексуального желания, вокруг, словно дразня, процветает разврат. А её начальником оказался некогда предавший её, но всё ещё любимый мужчина…

ГЛАВА 4 Прибытие в “полевой” лагерь

По лестнице на свой этаж бежала как спринтер. Ни то, чтобы спешила поскорее вернуться к Юрию в машину, скорее, наоборот, боялась, что увяжется следом. Не готова я увидеть его в своей квартире. И если утром я была бы счастлива этой встрече, в смысле появлению бывшего на своём пороге, то сейчас, увидев его реакцию, варианта лишь два: или изнасилую, в особо извращённой форме, усмиряя своё либидо, либо придушу. Второе, для моей гордости предпочтительнее.

А ещё… Ещё не хотела, чтобы он видел сейчас моё лицо. Мои слёзы.

Нет, ну это надо же, он сначала просто кивнул, будто нас ничто не связывало, а потом ещё и спокойно констатировал симпатию другого мужчины! Как же хотелось тогда встряхнуть его за грудки, и выкрикнуть в лицо: “Я твоя женщина!”

Ан нет, не его я. Да и женщина ли? Где моё коварство, мудрость? Нет их. Одна наивная глупость. Иная бы сейчас мстила, или завоёвывала, а я лишь способна сопли по лицу размазывать, да ждать четыре года того, кто преспокойно выкинул меня из своей жизни. Вряд ли он, как и я, хранил верность призракам прошлого.

С досады влетев в квартиру, так хлопнула входной дверью, что вдоль косяка зазмеилась трещинка.

— Вот же! — в сердцах выкрикнула, ощутив укол совести, и, словно извиняясь, провела подушечкой пальца по треснувшей штукатурке.

Говорила я Юрию когда-то, что надо обои поклеить, а он нет — покраска и художественный рисунок! Мол, сам всё сделает. И сделал. Красиво вышло, беспорно. У него вообще много талантов. Не знаю, решилась бы я когда-нибудь заклеить этот шедевр обоями? А вот теперь, вернусь и заклею! И выкину всё что связано с ним. Не назло, а чтобы душу не бередило, о былой глупости не напоминало. Но это потом, когда поостыну хоть немного. Да и некогда сейчас этим заниматься.

Метнулась в туалет, смыла остатки успевшей размазаться косметики. Взглянула в зеркало: красотка! Глаза всё ещё на мокром месте, нос покраснел и припух, на неестественно бледных щеках какой-то лихорадочный румянец, губы искусаны. Надеюсь, к моменту возвращения в машину почти всё пройдёт. Сейчас, главное успокоиться, и да, там же связи не будет, надо бы маму предупредить, чтобы не волновалась.

Быстренько набрала её номер.

— Привет, как успехи? Я уже скоро стану бабушкой? — поинтересовался весёлый и безмерно родной голос в трубке.

Вот кто меня по-настоящему любит! Не осуждает, не предаёт. Она единственный человек, знающий о моём нелегальном эксперименте на самой себе. И я переживала, что начнутся нотации на тему — ребёнок это серьезно, ему нужна полноценная семья, ан нет, та просто приняла моё решение, пообещав всестороннюю помощь. Вот только про побочный эффект я так и не решилась ей рассказать.

— Пока нет, — усмехнулась я, ощущая как от одних лишь звуков маминого голоса спадает напряжение и слезы высыхают. — Меня в командировку срочно отправляют.

— Да? Куда? — взволнованно спрашивает.

— Не так далеко, подробностей пока и сама толком не знаю, — не стала вдаваться в подробности я. — Но сказали там возможны проблемы со связью. Вот и звоню предупредить, чтобы не волновалась.

— Недалеко это хорошо, а то слыхала какие ужасы по телевизору говорят?

— Когда ж мне их слушать? Я только с симпозиума примчалась, соберу вещи и в дорогу.

— Ой, да! Как прошёл твой доклад?

— Не совсем так как хотелось бы, — вздохнула я.

— Не хочешь об этом говорить? — догадалась мама.

— Времени мало на сборы, — ушла от ответа я. — Пойду чемоданы паковать. Целую! Не скучай!

— Удачи, малышка! — произнесла трубка, и я нажала отбой связи.

Малышка… Правду говорят: для своих родителей мы вечно останемся малыми детьми.

Сборы много времени не заняли.

Наскоро переоделась в джинсы, футболку, сверху натянула джемпер, на ноги кроссовки. Собрала волосы в тугой хвост на макушке. Знаю, что в таком виде выгляжу совершенно несерьёзно, больше напоминая девочку-институтку, нежели ученого, но зато удобно и практично, ведь обещали какой-то подвесной палаточный лагерь. Брррр.

Побросала в объёмистую спортивную сумку предметы первой необходимости, немнущийся брючный костюм на смену, запасные джинсы, свитер, смену белья, зарядники к ноуту и телефону, дополнительную аккумуляторную батарею, благо та была заряжена. Таблетки для погашения треклятого несвоевременно обострившегося либидо, одну сразу проглотила. Отдельно прихватила чемоданчик с оборудованием и реактивами.

Вот и всё. Готова.

Миновав коридор, на миг задержалась в дверях, бросив взгляд сначала на змеящуюся по стене трещинку, потом на дверцу кладовки, но сдержала порыв вытащить его вещи прямо сейчас. Не время для драм. Да и… Что уж скрывать? Глупо, конечно, но… Теплилась ещё в душе, пусть и слабенькая, но всё же надежда на то, что всему имеется объяснение. Что он вернётся. А сейчас? Сейчас, он просто слишком угнетен происшествием. Наивно? Наверное. Но как-то так.

— Любовь зла, — вздохнула.

Окинула прощальным взглядом прихожую, щелкнула выключателем, поправила норовящую сползти с плеча лямку от сумки, поудобнее перехватила ручку чемоданчика, и вышла на лестницу. Щелчок закрывшегося замка, будто перелистнул некую страницу моей жизни. Ну что же, будь что будет!

Вниз летела, словно на крыльях, лишь у выхода из подъезда притормозила, и вышла наружу только после того, как успокоила дыхание.

Закинула сумку с вещами на заднее сиденье. Чемоданчик с хрупким инвентарем поставила на колени. Пристегнулась.

Его близость смущала. Вот он, рядом, протяни руку и…

Что?

И ничего не будет.

Юрий как-то странно косится, но молчит. Я ожидала, чем же обернется эта его таинственная задумчивость. Может, извиниться решит?

Увы, ничего так и не дождалась, мы просто тронулись в путь.

Думала, поедем в аэропорт. Ошиблась. Да и к чему нам междугородние лайнеры, которые не смогут зайти на посадку? Подъехали к зданию какой-то крупной корпорации. Внутри нас уже поджидали.

Со мною встречающие лишь бегло поздоровались, тут же переключив внимание на моего спутника. Он на ходу выслушивал отчёты, отдавал распоряжения. Слушались его беспрекословно.

Такой Юрий мне был совершенно незнаком. Собранный, сосредоточенный, распространяющий вокруг ауру силы и уверенности. Малейшему приказу из уст этого человека тут же хотелось подчиниться. Не желая попадать под его “давление”, старалась держаться поодаль.

На лифте поднялись на самый верх, где обнаружилась вертолётная площадка.

Кобелев был уже здесь. И его присутствие смутило ещё сильнее. Хотелось разорваться: одну часть так и тянуло флиртовать, магией тела привлекая внимание столь аппетитных самцов, другую часть сжигал стыд за собственные мысли.

Короткий инструктаж перед вылетом, и вот у меня уже заложило уши от гула.

Пока летели, даже думать ни о чем не могла. Лишь таращилась по сторонам, да прижимала к груди драгоценный чемоданчик. Даже желание отпустило, и мысли дурные и противоречивые из головы напрочь выветрились, вот только надолго ли?

Опустились на грешную землю уже в темноте. Вернее, даже не на землю, для нас сбросили лесенку, по которой мы и сползли на деревянный, и судя по шаткости, не слишком надёжный помост. Благо Юрий всё же забрал у меня чемоданчик. Сама бы я с ним ни за что не спустилась, удержаться бы на весу, а если прибавить ко всем прочим неудобствам ветер от лопастей вертолёта, то это экстрим в чистом виде. Мою сумку с вещами притащил Максим Александрович.

Где мы оказались? Далеко ли от эпицентра событий?

Не знаю.

Ко мне кто-то обращался, что-то говорил, а может и спрашивал, но я лишь беспомощно показывала на уши, давая понять, что пока ничего не слышу.

Вертушка удалилась, и вскоре вернулся слух. Озираюсь по сторонам. Тьму разрезают лучи прожекторов. Разглядеть толком ничего не удалось, кроме сосновых стволов и путаницы канатных дорожек и лестниц, от вида которых мне аж поплохело. Но делать нечего, меня ведут, иду. Вернее — карабкаюсь.

Разместили нас в странных палатках, подвешенных между гигантскими корабельными соснами. Не думала, что эти стройные деревья в состоянии вынести на себе такую нагрузку, но пока что держатся.

Огляделась.

Лампа под куполом палатки, матрас, грубое шерстяное одеяла, подушка, пластиковое ведро с крышкой для неведомых целей, несколько двухлитровых бутылок питьевой воды.

Наскоро откопала в недрах сумки, не слишком мощные к моему сожалению, но хоть как-то действующие, таблетки. Запила. Пристроила чемоданчик в уголке. И опустилась на матрас, мечтая прилечь и хоть немного отдохнуть. Думала, дадут время прийти в себя после дороги. Наивная!

Не успела улечься и более спокойно осмотреть жилище, в тусклом свете подвешенного у входа фонаря, как полог, служащий здесь дверью, откинулся.

— Медник? — без каких либо предисловий, обратился ко мне заглянувший в палатку совсем ещё молоденький конопатый вояка. Кивнула. — Я провожу вас в штаб.

Вот как. Не вопрос — факт. Ну что же, здесь все считай на военном положении. И я под раздачу попала.

Как пробирались по всяким лесенкам, канатам, история отдельная. В конце пути ноги уже предательски подрагивали от непривычной нагрузки. Но добралась, не сверзилась в непроглядную тьму, чем безмерно гордилась.

В именуемой штабом палатке, немногим большей чем та, что выделили мне, собралось без малого человек десять, отчего было тесно. По центру, стояла коробка, используемая вместо стола, на ней карта, рядом ноутбук, от которого в сторону выхода по полу тянулись провода. Вспомнилось, что я слышала на улице гул, видимо работают генераторы тока.

Если честно, мне до сих пор не верилось, что всё это не сон. Слишком резко изменились планы, приоритеты, окружение, локации. Я давно должна была завершить доклад, выслушать оппонентов, подписать кое-какие бумаги и вернуться домой, где в этот час уже спала бы сладким сном в родной кроватке. И не змеилась бы по стене моей прихожей трещинка в штукатурке, и не разрывалось бы всё внутри от противоречивых мыслей и желаний.

— Олеся Станиславовна Медник, так понимаю? — обратился ко мне сидящий возле импровизированного стола мужчина в камуфляже. — Майор Дмитрий Бодров, — представился он. — Заместитель подполковника Жарковского.

Жарковского… А ведь я когда-то наивно примеряла на себя его фамилию. Олеся Жарковская. Звучит! Подпись помню даже придумала. И имена детям выбирала, чтобы звучали красиво с этой фамилией и отчеством Юрьевич или Юрьевна.

Ай! Что теперь вспоминать?

И надо же, он уже подполковник? Шустро как-то взлетел. Или это нормально за четыре года? Может, за какие-то заслуги звания дают? Я в этом не разбираюсь от слова “совсем”. В бытность нашей совместной жизни, он был старшим лейтенантом. А теперь мальчик вырос. Взгляд невольно метнулся к некогда родному лицу. И повзрослел, — констатировала, заметив сосредоточенный взгляд направленный в какие-то бумаги, сеточку мелких морщин вокруг глаз.

Как он провел эти четыре года? Где побывал? Что повидал? С кем?

Важно ли это теперь? Не со мною, и всё.

— Можно без званий, я гражданская и в этих вопросах не сильна, — отозвалась я, словно отгораживаясь этими словами от общего прошлого с тогда ещё не подполковником Жарковским.

— Мне поручено ознакомить вас с положением дел, и сопровождать во время первого вылета, — кивнув, продолжил майор.

— Вылета? — насторожилась.

Да я от прилёта ещё в себя не пришла!

— Время дорого, — поднял взгляд от бумаг Юрий. — Олеся, ты же всегда любила сразу браться за дело, не оттягивая.

Собравшиеся окинули нашу пару красноречивыми взглядами. Ещё бы, теперь я в их глазах привилегированная цыпочка, хорошо знакомая здешнему командующему, а возможно и кровать тому согревающая. Не думаю, что тут много женщин, то-то взгляды у некоторых вмиг маслянистые стали. Только Максим Кобелев, роль которого в этом деле я как-то упустила, оценивающе посмотрел на меня, словно прикидывая какую пользу из открывшейся информации можно извлечь.

Хорошо, что я свою таблеточку снижающую либидо выпить успела. Гормоны не так сильно бушуют, и в руках себя держать удается. Но всё равно такое количество самцов вокруг на нервы действует, благо хоть не так сильно, как могло бы, а то…

Бог мой, один вон аж заулыбался, и… Подмигивает?!

Ууууу. Кобели! Ну вот до этого ли сейчас?

— Именно поэтому я выпросил к нам твою кандидатуру, — усиленно демонстрируя свойское отношение, продолжал Юрий.

Нееет, это же какой талант иметь надо, чтобы довести до белого каления с полоборота, а? Миг назад я гордилась своим спокойствием, а сейчас, всё внутри аж закипело.

Вот оно что? Значит, это его надо поблагодарить за эти увлекательные аттракционы на деревьях? Всю жизнь мечтала пожить в подвесном палаточном лагере! И ведь вспомнил же, а? Не про лагерь, конечно, а вообще о моём существовании, и про мою специальность. Вроде и ушёл, а как герпетолог понадобился, так сразу же…

Но Юрий, так же как и большинство, запамятовал, что у меня узкая специализация, что я всего пару лет проработала на общем направлении, и уже идёт шестой год, как я — батрахолог! Шесть! Два из которых мы жили бок о бок. Я делилась с этим человеком всеми тревогами и переживаниями. Он знал, что я грезила о том дне, когда смогу избавиться от общепрофильной работы, что мечтала посвятить жизнь батрахологии. Да мы в конце концов отмечали в ресторане моё назначение! И он не помнит?

Слова рвались наружу. Хотелось высказать ему всё, что наболело за эти годы. И о своей специализации напомнить.

Но… Самое обидное, что именно здесь об этом лучше и не заикаться. Вокруг грубые вояки с их сальным юмором. Засыпят похабными шуточками, типа: “ба… простите кто”? Наслушалась в своё время, хватило.

Ненавижу! Его… Всех мужиков, ненавижу! И после этой проклятой вакцины — хочу всё что о двух ногах, мужицкого полу, и, более или менее, в приличной физической форме. Повелецкого вон, старого носатого лысого мелкорослика, и то хотела до дрожи в печенке. А тут, каждый второй внешне многократно привлекательнее среднестатистического представителя мужского населения. Даже трудно представить, что ещё более худшее могло произойти в моей жизни, кроме как очутиться здесь в таком состоянии? Застрелиться что ли?

— Олеся? — выдернул меня из внутренних дебат, голос бывшего.

— Я тебя услышала, подполковник, — огрызнулась, демонстративно отворачиваясь к его заместителю.

И стараясь делать это незаметно, сжала поплотнее бедра, надеясь хоть так загнать вглубь отголоски влечения. И, да, злилась дальше. Что уж там — бесилась! Чтобы отвлечься от разъедающих мозг и душу гнева и плотского желания, сосредоточилась на ситуации.

Как выяснилось, за минувшие часы интересных для меня новостей поступило не так уж и много. Зато свидетельств нападений было море. И видео, и фотосъемка. Сотни тысяч изнасилований.

Поражает меня наш народ. Вокруг творится невесть что, кто-то попадает в беду, а прочие, вместо попытки оказать помощь запускают мультикоптеров (радиоуправляемые минивертолеты со встроенной видеокамерой), чтобы со всех ракурсов рассмотреть происходящее!

Местные операторы сотовой связи приказали долго жить, зато от тех единиц, кто мог выйти ещё в сеть через спутники, зоофильские порноролики в японском стиле уже наводнили интернет. Миллионные просмотры, комментарии самые разные, и почему-то никого не смущало то, что вместо анимации на видео были настоящие люди всех полов, возрастов и комплекций.

Если охарактеризовать происходящее кратко и грубо, то: инопланетные гады имели всех и вся не особо-то делая скидки на половую принадлежность или возраст. Старикам тоже доставалось, и черт побери, судя по роликам и снимкам им это нравилось!

Смотрелось… Вернее, воспринималось это… Неоднозначно.

Змеи, сами по себе довольно странные существа. Внешне завораживающе прекрасные, стоит лишь взглянуть на ту же королевскую кобру!, Два, три, четыре, а то и все пять, метров изумительнейшей красоты. Какая шкура, какая плавная грация, сила, стремительность. Опасность, и… Холодность.

Вот и пришельцы одновременно завораживали и отталкивали. Внешне, они очень походили на этих южноазиатских чешуйчатых красавиц. Тот же широко раскрывающийся капюшон в момент перед нападением, те же завораживающие немигающие глаза с круглым зрачком. Отличался лишь размер, даже самые крупные особи инопланетных пришельцев были меньше наших королевских кобр, ближе к обычным, типа очковой змеи, ну и окрас варьировался от черного до самых невообразимых оттенков.

С другой стороны, лично меня, с обостренной чувствительностью и повышенным либидо, после экспериментальной инъекции, очень уж будоражили представшие взору картинки. И дело не в эротичности змей, ассоциирующихся с фаллическими символами или в их действиях, нет. Всё дело в реакции жертв. Кстати, немудрено, что мужики здесь буквально бурлят тестостероном. Им ведь тоже приходится всё это видеть, и они не железные.

Жертвы лишь в первый миг боялись, а потом… Буквально излучали неподдельное счастье и блаженство, получая истинное удовольствие. И не важно, мужчина то был или женщина, молодой, взрослый или в преклонном возрасте. Перед инопланетными гадами не мог устоять никто. На улицах города, в клубных заведениях, куда успели проникнуть твари, везде бушевали оргии. И народ уже не пугали перебои с электроснабжением, им, утомленным страстью было всё равно.

Один ролик покоробил меня больше всего. Сделан он был судя по всему из ясельной группы в детском саду. Да, как и говорилось прежде, дети не пострадали. Хотя, это ещё как посмотреть? Кто-то забился в угол и плакал, кто-то беззаботно тискал змеек, дёргая их за хвосты, чем мешал тем “удовлетворять” персонал заведения. И пусть, эти дети были слишком малы, чтобы понять что именно происходит, но ведь есть и те, что постарше? Это же почти гарантированная психологическая травма!

— Вот это новость! — вырывая меня из размышлений, воскликнул один из мужчин, читающий что-то в наладоннике-коммуникаторе.

— Что там? — рявкнул раздражённо Юрий.

Со всех сторон тоже послышались вопросы, на тему что же его так поразило. Тот смутился, бросив взгляд в мою сторону. Молча протянул гаджет Юрию. Он прочёл, и… Присвистнул.

— Объявите, чтобы не пытались их убивать.

— Как это? — возмутился кто-то.

— Эм… Кх-кх… Прости Олеся. Вкратце: жертв они имеют до изнеможения, но вылавливая убийц своих сородичей, каким-то образом чуют их, и имеют тех на уничтожение. До летального исхода!

— Может совпадение? — поинтересовался один из мужчин.

— Семь совпадений уже… — произнёс тот, что первым узнал эту новость.

Трое из присутствующих ощутимо взбледнули лицом. Ясно, это те самые “снайперы”, которые уже отличились, и им лучше не попадать в “лапы”, вернее сказать, “объятия” пришельцев.

Как-то меня эта новость не слишком удивила, после предположения о разумности тварей, и их иерархичности. Больше ничего полезного для себя я не обнаружила.

— Есть какие-то гипотезы? — обратился ко мне Юрий, и все выжидающе уставились на меня.

— Эм… — выдавила едва слышно и невольно закашлялась.

Трудно совладать с голосом, когда к тебе прикованы взгляды столь вожделенных самцов, но мне всё же удалось взять себя в руки.

— У преимущественного большинства из них могут быть общие корни с нашими змеями семейства Аспиды. Об этом говорит как их внешнее сходство, так и то, что они прекрасно адаптировались к атмосфере Земли. Мне нужна для изучения одна особь. Желательно живая, — добавила я.

Последние слова заставили окружающих с облегчением выдохнуть. Убивать пришельцев в свете поступившего предупреждения никому не хотелось. Умирать в экстазе, это наверное приятнее нежели в агонии, но лучше уж не умирать.

— Сейчас, мы отправимся в город, — известил приставленный ко мне майор Бодров. — Понаблюдаете за ними вживую. Возможно удастся получить для вас образец. Но… Сюда мы его не потащим. Изучайте на борту, потом сбросим его обратно.

— Будь по вашему, — вздохнула я, понимая что нормально изучить тварь в вертолёте вряд ли сумею. — Но мне нужен мой чемодан с реактивами и оборудованием.

— Вам принесут, — кивнул заместитель здешнего командующего.

На том и завершили моё теоретическое ознакомление с ситуацией. Впереди ждала практика, и я в предвкушении мысленно потирала ручки. Ни то, чтобы душа моя мятущаяся жаждала приключений на пятую точку, или я хотела вживую взглянуть на все эти извращения, или того хуже на себе испытать, но эти гады сумели меня заинтриговать.