Поворот 2

Мью Кэрол, 2023

Не многие знают, сколько страсти, разврата и тайных желаний скрывается у них внутри. Но многие желают, чтобы эти тайны нашли. Нашли и исполнили. История продолжает рассказ о скромной и нежной девушке Мальвине.

Валентин Андреевич уже около час топтался в уютном, зеленеющем кустами сирени, дворе. Сначала он долго сидел на скамейке, потирая о штанины потные ладони. Потом стоял возле детской песочниц и смотрел на разбросанный вокруг желтый и немного влажный песок. Потом, чувствуя себя уже чуть ли не под подозрением со сторон нескольких милых бабок, сидящих у подъезда, переместился в другой конец двора. Он бы с удовольствием сбежал, но вторая неделя бессонных ночей и нервного тика не оставляли ему выбора. Он снова потёр предательские ладони о штанины и посмотрел на небо. Небо. Прекрасное, теплое, синее небо, даже оно оказалось равнодушным к его страданиям. Валентин Андреевич решился пойти. Измученный, едва не разрыдавшись, чего с ним вообще никогда не случалось, на дрожащих ногах, он отправился к крайнему подъезду.

Недолго помяв дверную ручку и снова мельком взглянув на предательское небо, он, наконец, вошел в подъезд. Чистенький коридорчик с низкими, удобными для старичков ступеньками, внушил ему немного спокойствия. Валентин Андреевич поднялся на один лестничный пролет и, остановившись между этажами, начал копаться в дорогом кожаном портфеле. Достал маленький сверток и, прислонив портфель к стене, старательно и осторожно освобождал сверток от упаковочной бумаги. Справившись, Валентин вытер пот со лба и уставился на оказавшийся в руках, маленький вазон с крошечной красной фиалкой. Он купил цветок два часа назад на углу собственного дома в цветочном магазине. Глубокий вздох. Более абсурдной ситуации невозможно было себе представить. Валентин ненавидел всё. Себя, подъезд, цветок. Но выхода не было. Поднявшись на второй этаж, мужчина, больше уже не медля, несмело постучал в дверь.

***

Плотные шторы едва пропускали в комнату свет.

Весенние звуки проснувшегося за окном города пробивались тонкими отголосками.

Стас давно проснулся и старался не шевелиться, чтобы не разбудить Мальвину. Он смотрел вверх, сквозь пространство, не замечая окружающей обстановки и вяло перебирал в памяти события жизни. Ему было так хорошо и спокойно, что тело плыло как в невесомости, и никто не мог поколебать этой атмосферы успокоения. Нежное запутавшееся в простынях тело Мальвины, равномерно дышало рядом. Он повернул голову и стал смотреть на нее.

Мальвина, словно почувствовав во сне взгляд, немного повернулась на бок и, запрокинув голову, положила на него ногу. Припухшие ото сна губы оказались прямо у лица Стаса.

Он присмотрелся и резко накатило.

Он вспомнил эти губы несколько недель назад. Почему-то именно тот случай.

Это было утром дней через пять после девочек.

Она тогда села перед ним в полумраке только начинающегося рассвета и спросила:

— Я хочу исполнять твои тайные желания. Мне кажется у тебя их много. Мне кажется из-за того, что мы не говорили про тайные желания, поэтому и не смогли. Поэтому и разошлись, — её голос немного задрожал, она раздвинула ему ноги и села, почти прижимаясь к промежности, — поможешь мне?

Стас мгновенно и окончательно проснулся. Член, который и так никогда не заставлял себя ждать, тут же набился кровью и дрогнул от мышечного спазма. Он смотрел на нее в полумраке и казалось, что никогда она не была такой красивой — торчащие соски маленькой груди, длинные шелковые волосы и откровенные, желающие его глаза. Мальвина провела несколько раз ладонями по внутренней стороне бедра и это оказалось так сладостно, что Стас застонал. Её предложение звучало как мёд. Мёд приближающегося разврата. Стас сглотнул.

— Полижи мне попу… Долго.

Тут у Мальвины округлились глаза. Стас знал, что порно она видела раза два в жизни и что там явно ничего про такую чувствительность не говорилось. Почему он не попросил об этом раньше, он не знал. Просто не попросил. Наверное, представлял её удивление.

Сейчас было самое время. Вот уже несколько дней они сосали и лизали друг друга с диким, непередаваемым удовольствием, полностью погрузившись в эти ласки и забывая приличия. Хотя, какие приличия? Они же трахались.

Но Стас знал, что даже там, за закрытой дверью, где ты голый и один на одни с другим человеком, где ты показываешь ему то, что обычно никому не показываешь, где ты даёшь лизать и сам лижешь между ног, даже там могут быть приличия. И он очень часто их соблюдал. А с Мальвиной перестал. Не тогда, когда они первый раз поженились. Тогда они были как два идиота со сломанными языками. А сейчас, когда она застала его с девушками и кончила на его члене, закатывая глаза и заходясь до дрожи от удовольствия. Вот тогда у них и закончились приличия. Он решил рассказывать все, если она попросит. Решил просить у нее того же.

И вот. Мальвина сидела над ним, забыв сразу обо всем, и смотрела вниз. Только от одного взгляда Стасу становилось горячо и сладко, будто она уже переживал долгожданные ласки. Девушка протянула руку чтобы потрогать его там и понимание, что она сейчас может опуститься на колени, просто высунет язык и начнет лизать, потянуло Стаса куда-то в неведомую пропасть, где нет не то что приличий, где нет вообще никаких границ.

— Тебе нравится? — наивный тонкий голосок и прикосновение теплых пальцев к его анусу снова вызвали стон.

— Да, Мальвина, мне нравится. Я мечтал о твоём языке, с тех пор как первый раз прикоснулся к тебе, — хрипло и с придыханием ответил он.

Она приоткрыла губы и пытливо смотрела на мужчину, пока нежные подушечки пальцев гладили кожу вокруг заднего прохода. У Стаса все тело налилось ожиданием и предвкушением. Он согнул ноги в коленях и приподнял их. Мальвина медленно, как кошка опустилась вниз. И бесстыдно начала лизать. Долго протягивая языком, не пропуская ни одну частичку кожи, иногда задерживаясь на каком-то месте и делая короткие надавливающие движения, поглаживая бедра руками и двигая рукой на члене.

— Хорошо, — шептал Стас, придерживая её голову и то прижимая сильнее, то отпуская, — хорошо.

Мальвина лизала, дрочила и чувствуя как член вздрагивает резкими пульсирующими толчками, понимала, что ему действительно хорошо. Чем настойчивее был её язык, тем больше удовольствия она доставляла. Стас в какой-то момент не выдержал и простонал:

— Глубже…

Мальвина надавила кончиком языка на отверстие, слегка просовывая его внутрь. Тело Стаса замерло и выгнулось. Когда она снова начала лизать, он резко подхватил ее, притянул к себе и насадил на член.

Мокрая. Она была мокрая.

Погружаясь в тёплое влажное влагалище, Стас двигался длинными быстрыми толчками, страстно целуя её в губы. Каждое его движение, объятия и поцелуи были похожи на смерч. Мальвина расслабилась и просто плыла в его руках, отдаваясь всеми частями тела. Такой гармонии у них за всю предыдущую семейную жизнь не было ни разу. Стоны, крики, вздохи. Они не стеснялись ничего и не думали ни о чём. Когда Стас кончил, они ещё долго лежали в объятиях друг друга и молчали.

И вот сейчас, глядя на губы спящей бывшей жены, он вспомнил тот день, то мгновение, когда его красавица Мальвина попросила тайных желаний, когда она склонилась к его анусу этими же, распухшим и готовыми на все губами, мгновение, когда она коснулась кожи языком.

Ощущение пылающей радости накрыло снова.

Стас легонько прижал ногу девушки к твердому члену.

Мальвина глубоко вдохнула и, не открывая глаз, прошептала:

— Привет.

Стас улыбнулся. Он все еще старался не шевелиться.

Девушка выгнулась. Потянулась. Несколько раз перевернулась с боку на бок. А потом не спеша заползла на Стаса и запутала его лицо в длинных шелковых волосах. Полежав немного, она начала спускаться вниз, медленно, ласкаясь и вдыхая аромат кожи.

Конец ознакомительного фрагмента.