Прозрачное вчера. А ты не знаешь…

Мари Усевич, 2017

Кэррингтон – молодая, замужняя, начинающая актриса кино. Ее работа в нашумевшем драматическом сериале в короткие сроки возносит девушку на пик популярности. Она так же, как и ее героиня «мыльной оперы», каждый день борется за личное счастье, несмотря на то что постоянно находится за каменной спиной любящего, но патологически предусмотрительного мужа. Супруг, в силу моральных представлений о взаимоотношениях в семье и своего неуемного темперамента, не разделяет ее страсть к профессии, и жизнь вкупе с его подозрительностью становится в высшей степени невыносимой. Сможет ли девушка решиться на развод или продолжит мириться с ревностью мужа?

Глава 3

После душа Кэррингтон привела себя в порядок, наложила макияж, расчесала свои блестящие темные волосы, обула туфли и вспомнила, что телефон остался в спальне. Она уже готова была обойтись без него, но вдруг он зазвонит? Потихоньку все же пробралась в комнату и взяла его с прикроватного столика. Обнаружился пропущенный звонок от мужа, смс и будильник… Так, значит, во время их поцелуя с мужем музыка была реальной, как и сам поцелуй!?…

Погода была ясная. Кэрри села в такси и поехала в офис брата. В должности шефа есть свои преимущества.

Поднимаясь на лифте до двадцать четвертого этажа, где находился административный центр его фирмы, она плохо представляла, чем может помочь брату в делах. Но попытаться стоило. Ей нужно было как–то проявлять интерес и участие в жизни Крейга. Ей казалось, что он лучший в мире брат, если не вспоминать его прошлые слова и поступки. Да и зачем? Что было, то прошло. Сейчас он тот, каким она хотела видеть его всегда. И чувствовала потребность быть такой же значимой и для него, хотя вел себя так, что не было сомнений, будто прекрасно отдает себе отчет в действиях, какие так и твердят: «семья на первом месте».

В фирме Кэрри знали как его сестру, но не все сотрудники. Да и зачем им знать? Она будет появляться только в форс–мажорные моменты, дай Бог, чтоб их вообще не было. Крейг упоминал о назначенных встречах. Что с ними делать? Естественно, беседы, которые основывались на подписании документов, сразу же стоит отменить. А что до других, то подумает, когда будет на месте. Как бы Крейг ни старался, чтобы она потихоньку вливалась в его дело, которое он собирался превратить в семейное, ее утонченная творческая натура всегда отталкивала даже сами мысли об этом, не говоря уже о тех аргументах, какие приводила, дабы раз и навсегда пресечь его попытки заводить подобные разговоры. Но ничего не выходило. В бизнесе он был такой же: что бы ему ни ответили, если он встречает резкий отказ, то приводит кучу доводов в пользу дела и периодически продолжает петь те же песни будущим партнерам, дабы склонить их на свою сторону. До нее доходили слухи о том, что для достижения поставленной цели брат иногда применял запрещенные приемы: для получения выгодного сотрудничества он делал всякие козни оппонентам, вынуждая их принимать решения в пользу его фирмы. Но опять–таки это бизнес. Крейг называл это мелким вредительством на благо и то пользовался этим только в тех случаях, когда речь шла о больших деньгах и стопроцентной выгоде. Радовало, что так поступал он крайне редко. Еще и по этой причине ей не хотелось работать здесь. С ее честностью они бы вылетели в трубу.

Подходя к ресепшену, она заметила Мэдлин. Хорошо, что брат еще не сменил ее. Мэдди хорошо работала и нравилась Кэрри. Даже однажды она просила брата сделать ее своим секретарем. Уж больно ей не по вкусу была манера общения его нынешней помощницы. Одним словом, многое в фирме, если не все, отталкивало от такого рода занятий и, в частности, работы у брата. Теперь она была на распутье, потому что если все же уйдет из сериала, то подставит многих, кто на нее надеется. Это тоже своего рода бизнес и большие деньги, ведь рейтинги «Философии страсти» растут. Но, если уйдет, ей нужно будет чем–то заняться. Работой нельзя пренебрегать: это не только средство заработка, но еще и хорошая терапия после неудачного брака, на который в свое время было много надежд.

— Здравствуй, Мэдлин! Как дела? Вижу, как всегда пунктуальна. Я думала, еще никого нет… Ты не поможешь мне решить здесь пару вопросов? Дело в том, что я сегодня за Крейга, по крайней мере, в первую половину дня.

— Все что в моих силах, миссис Эласдер.

Сотрудница отложила бумаги, что держала в руках, и внимательно приготовилась слушать Кэррингтон.

— Думаю, мне понадобятся только те договоры, по поводу которых сегодня Крейг проводит встречи. И, конечно же, я хочу изучить сегодняшнее расписание.

— Я бы с удовольствием, но мистер Бронс с недавних пор доверяет все контракты только мисс Стольман.

Мэдлин почти незаметно пожала плечами с видом искреннего сожаления, и Кэрри поняла, что тут действительно без вариантов…

— Ладно, придется пообщаться с мисс Цербер.

И они засмеялись в унисон.

В этот момент вошла та самая помощница Стольман. На вид ей было лет сорок, но, возможно, моложе. Она не была замужем, не брала больничные и всегда готова работать до позднего вечера. В некоторых случаях даже оставалась на всю ночь. В такие форс–мажорные дни она спала от силы часа три до открытия токийской биржи. Затем на рассвете начинала новый трудовой день. Помнится, даже один раз Крейг уговаривал ее взять отпуск, а, получив мягкий отказ, оплатил ей отдых в Барилоче, от которого она не смогла отказаться. Только активный отдых мог ее подкупить. А утомляющее лежание у берега моря всегда считала бесполезной тратой времени. Все остальное время в городе она находилась на работе. Ее не раздражали просьбы быть в офисе и в выходные. Некоторые из партнеров называли ее личным цепным псом. Поэтому кличка Цербер к ней приклеилась уже после третьего месяца в должности.

— Доброе утро, Мэллин, — строгим тоном начала она. — Через полчаса зайдешь ко мне за дополнительными инструкциями на сегодня. Планы немного изменились. Здравствуйте, миссис Эласдер. Чем могу быть полезна?

— Здравствуйте, мисс Стольман. Я хочу с вами поговорить насчет сегодняшнего рабочего дня. Вы правильно заметили — планы имеют обыкновение меняться. Пройдемте, пожалуйста, в кабинет Крейга.

Они друг другу не нравились, но обе безупречно скрывали свои эмоции под маской сдержанности и такта. Пройдя в кабинет брата, где Кэррингтон бывала очень редко, она заметила, что в нем совсем неплохой интерьер и весьма уютно из–за практически домашней обстановки. В комнате находился удобный светлый кожаный диван, на котором он спал, если была необходимость ночью быть на работе, настенные картины над ним и рядом милый стеклянный журнальный столик с кипой всевозможной прессы, включая журнал «Пипл» и «Плейбой», что говорило о партнерах, которые, вероятно, таскали на деловые встречи своих длинноногих богинь. Возможно, зная пристрастие брата к красивым ножкам противоположного пола, таким образом, хотели отвлечь его внимание от значительных невыгодных для него деталей в контрактах. Но в свое время Крейг на этом собаку съел, поэтому вряд ли такие уловки срабатывали как в первый раз. Крейгу по–видимому импонировали эти игры, поэтому что и говорить: свою роль отвлекшегося партнера он выполнял безупречно, без сомнения, не в ущерб себе. Присев на диван, Кэррингтон жестом пригласила помощницу присоединиться рядом.

— Спасибо, миссис Эласдер, мне так удобнее. Так, о чем Вы хотели поговорить?

Кэррингтон не очень любила иерархию, хотя к предмету субординации относилась с уважением, как к необходимому элементу общения в коллективе. Сегодня, как ей успело показаться, доверительной беседы не будет.

— Утром произошли непредвиденные обстоятельства, и мистер Бронс задержится. По возможности ряд необходимых дел я возьму на себя. Пожалуйста, предоставьте мне расписание встреч на сегодня и связанные с ними документы. Я попытаюсь разобраться, что к чему. Встречи, которые будут основаны на подписании договоров, отмени. Хотя… я боюсь, что могу сорвать этим планы Крейга… Пожалуйста, принеси мне все необходимые бумаги…

— Можете не беспокоиться об этом. Есть пара дел до и после ленча, которые может уладить только босс. И не переживайте за их крушение, я смогу подобрать нужные слова, и намерения партнеров останутся в силе. Никто не застрахован от форс–мажорных обстоятельств. Что–нибудь еще?

— Вы мне разложили по полкам… Буду ждать вас со всем, что посчитаете нужным для проведения бесед. Теперь я понимаю, почему брат вас держит у себя…

— Не просто держит, миссис Эласдер… Еще и хорошо платит за мои неоценимые качества. Я могу без ложной скромности сказать, что являюсь его правой рукой. А то, что я не занимаю должности заместителя, еще ничего не значит.

— Без сомнения, в бизнесе Вы бесценный помощник…

— Также я настаиваю на присутствии во время запланированных встреч…

— А это уже лишнее, мисс Стольман, — безапелляционно произнесла Кэрри, которой уже совершенно надоел выпендреж помощницы Крейга. — Думаю, все пройдет без осложнений. Можете приступать к своим обязанностям здесь. И жду вас…

— Я буду через пару минут.

Стольман поправила очки и удалилась из кабинета. Кэррингтон же облегченно выдохнула. Еще раз убедилась, что мир шоу–бизнеса жесток. Стоит только начать искать все отрицательные стороны, как споткнешься уже на пороге в лице таких дотошных приближенных особ. С таким цепным псом можно неделями не быть в офисе. Как бы она ни относилась к Стольман, за фирму можно не переживать, даже стоит советоваться с ней. Уж сильно она много вселила в Кэррингтон неуверенности в своих способностях. Она, конечно, не глупа, но рядом с помощницей явный дилетант. Но поживем — увидим.

Девушка боролась с соблазном лечь на этот кожаный, мягкий, несомненно, удобный диван и выспаться. Но, как бы то ни было, если начала пытаться помочь Крейгу сегодня в благодарность за участие в ее личной семейной драме, то нужно довести дело до конца… Или, по крайней мере, до обеда, пока не отдохнул брат. Она села за его рабочий стол. Он оказался не то слово каким удобным: множество ящичков, подставок, отделов для канцелярских принадлежностей и дисков. У нее же рабочее место выглядит несколько иначе — подмостки театральной сцены. Кэрри не хотела лазить по его столу, но если это поможет ей сегодня разобраться с делами, то можно и порыться. В столе среди кучи всяких папок с проектами она нашла фото симпатичной девушки со светлыми вьющимися волосами. Цвет их был натуральным, как и локоны. Кэррингтон несильно разбиралась в этом, но вид был настолько естественный, и на лице девушки не было макияжа, что ответ напрашивался сам собой: именно такая природная красота могла привлечь ее брата больше его многочисленных подружек. И это будет ее первый вопрос после того, как предоставит устный отчет Крейгу о ее самовольстве на фирме. Как–то стыдно, что оказывается, она мало знает о его жизни, а точнее, вообще ничего. Кэрри положила на место фотографию картинкой вниз, как она была, и взяла самую толстую папку «Бизнес–план ряда отелей в Барселоне».

Какой кошмар! Куда она залезла? И тут же положила ее обратно. Ее даже страшно брать в руки!

— Сориентируюсь по ходу дела, — сказала она вслух, как вдруг сработал интерком, и Стольман предупредила, что зайдет через минуту. Что ж, надо — так надо, придется разбираться. В любом случае Крейгу понравится ее самостоятельное, а не под дулом пистолета решение быть в офисе и вливаться в семейный бизнес. И эта мысль ее взбодрила.

— Я составила расписание для Вас, — сказала она, входя с кипой папок в руках, специально подчеркивая обращение «Вас». — И взяла на себя смелость отложить встречу с мистером Хальсбургом. Она заключалась в подписании договора заказа на некоторые виды услуг. Но, думаю, ваше мнение будет полезно на переговорах с мисс Мильхерд по вопросам дизайна в нашем новом спортивном центре «Аполлон»…

— Крейг открыл спортцентр? — несдержанно перебила ее девушка.

— А что удивительного? Мистер Бронс в хорошей форме не только потому, что его таким создали природа и регулярная беготня в поисках новых подружек. Он любит посещать такие места, но, так как всегда загружен работой, ему просто необходимо было найти нечто подобное недалеко от офиса. А то, что есть, его не устроило. Теперь форму тела будет поддерживать, посещая свой спортивный зал, не выходя из здания. Он расположен в пятнадцатом корпусе на одиннадцатом этаже. Мы бы давно его открыли, но мисс Мильхерд и мистер Бронс никак не могут найти общего языка в вопросе дизайна. Без сомнения, женщине с женщиной быстрее найти точки соприкосновения и, наконец, договориться о чем–то конкретном… Хотя мое мнения таково: мисс Мильхерд положила глаз на босса и получает удовольствие от встреч…

— Я поняла тебя, Стольман… Что там еще?

— А еще у нас остался ленч с синьором Герра… а может, Геррой. Как–то стесняюсь задать ему вопрос относительно склонения его фамилии. Я спешу предложить Вам перенести беседу на другое удобное для мистера Бронса время. Мне кажется, у них личные дела, либо всю документацию шеф ведет сам. Никаких бумаг у меня нет.

— Хорошо, мисс Стольман. Спасибо. Позвони ему и подбери нужные слова, отложив запланированное на завтра… Когда у Крейга окно?

— На 5рm у него свободное время.

— Значит, так и поступим, — согласилась Кэрри.

— Как раз после тренировки ему захочется пообедать. О результате я вам доложу.

— Спасибо. Можете быть свободны. В котором часу у меня встреча с мисс Мильхерд?

— Около десяти в кафе «Alias». Это седьмой этаж нашего корпуса.

— Я тоже склоняюсь к твоим предположениям… Как думаете, стоит ее предупреждать, что вместо брата буду я?

— Не стоит, — с ехидной улыбкой медленно произнесла Стольман. — После завтрака я, надеюсь, вы поделитесь со мной впечатлениями?

И вышла из кабинета.

Что ж, очень неплохо! Стольман не совсем зверь. С ней можно работать и быть друг другу полезными, не испытывая взаимной симпатии. Но тут одно очко в пользу помощницы: она начинала нравиться Кэрри.

Встреча в кафе с мисс Мильхерд прошла немного напряженно для дизайнера: она часто отвлекалась, говорила сухо, но по делу — без воды, и много раз была рассеянной, либо просто создавалось такое впечатление из–за ее беспрестанных поисков глазами кого–то. Девушка, вероятно, надеялась, что Крейг с опозданием, но все же придет хотя бы под конец завтрака. Кэррингтон даже стало ее немного жаль. Мисс Милхерд не походила на хищницу, просто чересчур смелая, и уж откровенно показывала свою недвусмысленную заинтересованность ее братом. Она произвела впечатление ответственного и знающего свое дело специалиста в области дизайна. Кэрри даже задалась мыслью нанять ее для своей квартиры. Развод она переживет, но как? Ей просто необходимо сменить что–нибудь в доме. Новая жизнь — новая квартира…А так как ее гонорары никогда не позволяли ей жить на широкую ногу, то можно попытаться прежнюю изменить до неузнаваемости… Хотя это и громко сказано, но попробовать стоит. Кэрри поблагодарила мисс Мильхерд за плодотворную беседу, пожелала удачи в работе и пообещала позвонить по личному вопросу.

— Мы можем это обсудить сейчас, — не успокаивалась дизайнер.

Она явно надеялась увидеться с Крейгом.

— Извините, не получится. Сегодня я за брата. Мне нужно подготовиться к следующей встрече. А сама еще не ознакомилась с делами…

— Что–то серьезное с мистером Бронсом? — взволнованно перебила Мильхерд.

— Совершенно не стоит беспокоиться! Он улаживает кое–какие семейные вопросы. Я имела в виду «улаживал», а теперь ему необходимо выспаться.

И как она сама еще на ногах? А! Чашка кофе в офисе, две чашки за завтраком на голодный желудок, так как из–за общей усталости внутренности объявили бойкот аппетиту, и теперь, кажется, сердце пустилось вскачь как на первом свидании. Если бы… Хотелось бы узнать, как там Крейг… Но позвонить не решалась — вдруг разбудит. А съездить сможет только после запланированных дел. Их хоть и немного, но, боясь что–то запороть, такие легкие обязанности почти высасывали последнюю энергию после длинного вечера и неприятных ночных событий. Несмотря на то, что первая беседа прошла, очевидно, на высшем уровне, так как ей не требовались определенные знания и навыки, то в остальном все было не так радужно. И Кэрри поспешила в офис продолжать быть «полезной», если это можно так назвать. Увидев входящую Кэррингтон, Стольман подала знак, что зайдет через минуту. Кэрри пыталась справиться с головной болью, которая появилась у нее во время подъема на лифте. Ей казалось, что не хватает воздуха, и, войдя в кабинет, первым делом открыла окно.

— У нас хорошая сплитсистема, — начала Стольман, идя следом за ней. — Советую ею воспользоваться. Сегодня воздух напоминает выбросы сернистого ангидрида с рядом подобного рода химических веществ, которые с тревожной частотой обнаруживаются в составе осадков. Кстати, под вчерашний ливень я не попала, спасибо боссу. Я каждый день благодарю небо, что у нас такой шеф. Именно благодаря таким людям у нас есть работа.

— Так если предположительно я попала под вечерний дождь — значит должна облысеть? Или покрыться волдырями? — с настороженностью уточнила Кэрри.

— А вы попали под него, или это только гипотеза?

— Попала… Но как видишь, жива и здорова! — Женщины немного расслабились в минутном смехе. — Что там с мистером Герра? Ты перезвонила?

— Синьором Герра, — поправила ее Стольман. — И да, я дозвонилась. Он был не против подождать босса во второй половине дня в его кабинете, хотя я считаю это большой наглостью. Замечу, он спокойно выслушал мои возражения, но сделал вид, что не услышал, отчего мне пришлось напомнить, что он не у себя дома. Шеф, конечно, будет возмущаться, почему я позволяю себе так обращаться с партнерами, поэтому на всякий случай подготовила объяснительную речь. Однако, с другой стороны, заметила, что мистер Бронс по–особенному относится к нему. Так что, вероятно, кабинет все же будет в его распоряжении….

— Вот как? Ну раз встреча настолько важна…. Значит, после обеда буду рада освободить это кресло и не мешать синьору–«главный партнер» ожидать брата. — Кэррингтон была чужда подобная манера общения, но стоит поучиться этому мастерству, иначе скоро она превратится в слепого котенка, который ничего не видел, кроме придуманного мира кино. А в реальность полезно окунуться время от времени. — Так чего он синьор?

— Не знаю. Он постоянно меня поправляет при таком обращении. Вероятно, иностранец. Я уже себя исправила. Вот что упустила… Он настоял на том, чтобы ждать здесь с намеком на неверие в отсутствие мистера Бронса… Тут мне пришлось предложить ему приехать прямо сейчас и побеседовать с Вами, если для него это так важно. Но, узнав, что сегодня Вы в кресле главы — как тут же передумал… Я не смотрю фильмы, подобные тому, в каком Вы снимаетесь… Но Вы уверены, что рейтинги растут? Сегодня мне показалось, что это даже способно отпугнуть такого настойчивого человека.

— Все нормально! — махнула рукой Кэрри. — Вероятно, он посчитал, что, если хотя бы час фирма находится под управлением актрисы погорелого театра, значит с предприятием лучше не связываться! Но будет печально, если я таким образом лишу Вас партнера…

— Не беспокойтесь, миссис Эласдер! Как я уже говорила, это скорее что–то вроде светского визита, нежели деловые отношения. Он подумывает подъехать к 5pm. Мистер Бронс точно будет на месте?

— Да, не беспокойтесь, Стольман. Дай Бог, я тут за «главную» первый и последний раз! — подытожила Кэрри и театрально закатила глаза.

Как вдруг ей стало не хорошо: она часто задышала, откинулась в кресле, и ее веки медленно начали опускаться.

— С вами все в порядке? Может, вызвать врача?

— Не стоит беспокоиться. Этого стоило ожидать… Оставь, пожалуйста, меня минут на пятнадцать. Потом продолжим.

Как только двери за секретаршей закрылись, Кэррингтон осторожно добралась до дивана, легла, прикрыла глаза и только так почувствовала себя лучше. Кэрри не заметила, как усталость взяла верх, и она уснула. Стольман не затруднила себя проверить, почему девушка не отвечает по громкой связи, и зашла в кабинет. Своим видом крепко спящей женщины Кэрри служила наглядным пособием того, что не только бизнесмены способны выкладываться на полную катушку, но и другие профессии также требуют большой отдачи энергии. В частности, ремесло актрисы обязывало иметь лабильную психику, так как по сигналу режиссера нужно было в считанные минуты суметь настроить себя либо на безудержный смех, демонстрируя веселье, либо изменить внутреннее состояние на сто восемьдесят градусов и заставить зрителя поверить в твои слезы. Стольман же считала себя способной пахать на фирме по двадцать часов в сутки, ведь ее энергия всегда при ней, создавая новый закон ее сохранения: отдаваясь любимому делу — столько же получать взамен. В отличие от нее, Кэррингтон всем своим видом вещала о том, что работа отбирает последние силы, не говоря о ее хаосе в личной жизни, какая была и есть под прицелом общественности. Помощница наслышана об этих закамерных страстях. Кэрри не создавала впечатление того, что ей хорошо от качелей между мужем и партнерами по кино. Теперь секретарша убедилась, что создавшийся образ о сестре босса — лишь продукт симбиоза желтой прессы и родственных им передач на телевидении, которые зарабатывают рейтинги, придумывая небылицы либо вопиющие случаи грубой клеветы в сторону популярных личностей. Средства массовой информации и скандалы, как правило, в одной лодке. Зачастую в последнее время процессы по факту защиты чести, достоинства и деловой репутации притормозили безобразную наглость со стороны СМИ, но, тем не менее, их достаточно много. А как показывает жизнь, в актерской профессии надо иметь стальные нервы для противостояния этим явлениям. Как заметила помощница, миссис Эласдер с этим плохо справляется. И вообще, почему женщина должна на себя так много брать? Муж тоже должен быть с ней в коалиции против легальных сплетников. Хотя, исходя из слухов, Стольман сделала выводы, что все, как в классике жанра: женщина доказывает свое желание сохранить пару, в то время как мужчина не помогает ей в этом, а занимается топлением семейной лодки… Тут надо сильно любить, чтобы бороться и выйти победительницей… А Кэррингтон явно не выигрывала сражения, так как печать боли на лице во время глубокого сна говорила сама за себя. Даже если человек и носит маску, то не сейчас, когда не знает, что за ним наблюдают. А на лице был еще и отпечаток потерянности с безысходностью. Стольман хоть и состоит из необычного сплава, но все же женщина, которая наделена интуицией и талантом по глазам находить ответы. В случае с сестрой шефа она без слов почувствовала, а теперь и наверняка знает, что представляет собой Кэррингтон. И почему она считала, что шеф с сестрой разные? Да потому что делала тактическую ошибку, опираясь на портреты журналистов. Ее Босс — человек с большой буквы, и сестра оказалась такой же достойной женщиной, в беседе с которой не подмечается надменности и чувства превосходства над остальными. Теперь помощница будет следить за собой во время общения с Кэрри, которую записала «в свои люди».

Девушка была поглощена миром снов. Как редко они ей снились! А теперь с каждым разом все ярче, принося ей положительные эмоции. Сейчас она видит себя на шезлонге во дворе особняка. Она его никогда не видела, но это незнакомое красивое место у бассейна она считает своим домом. Откуда–то играет ее любимая песня «Amarte a ti», и ее переполняет нега, переплетенная с радостным ожиданием кого–то. Может, Дэна? Нет. Этот мужчина иной: он ее любит, заботлив, и самое главное, она уверена в нем, как в себе самой. Давно с ней такого не было… Это ее дом, и ждет она своего мужчину. Кэрри понимает, что как жена она обязана позаботиться об ужине для него, поэтому тревожно открывает глаза, чтобы в спешке пойти на кухню, как по дорожке от дома к бассейну она видит Его силуэт. Как на зло солнце светит ей прямо в глаза, но Кэрри не чувствует его жгучих поцелуев на коже. Пытается встать, но не может. Хочет прикрыть глаза ладонью, чтобы лучше рассмотреть Его. Есть страх, что это Дэн. Но откуда ему тут взяться? Она его не звала в свои грезы. Мужчина подошел к ней близко и, наконец, перекрыл яркий свет лучей. Теперь Кэрри его видит… и узнала. Ее недавний знакомый Франко был одет в деловой костюм бежевого цвета. Воротник белой рубашки был расстегнут на пару пуговиц, и галстук он держал в руках вместе с темно–синим чемоданом. Он присел на корточки, и их лица оказались на одном уровне. Кэррингтон хотела встать или поменять положение, уж больно откровенной была ее поза, но не смогла: тело ей не принадлежало. Она была лишь безмолвным свидетелем этой сцены.

— Ты не сгоришь? — спросил он и улыбнулся, подняв солнечные очки. — Я прошу быть осторожнее, загорая в дневное время. Во время сиесты у нас принято находиться в том же положении, что ты сейчас, только в доме, пока солнце совсем не обожгло твою светлую кожу. Ты же не забыла, что в конце недели нас пригласила на выходные чета Трельотинни? Тогда подымайся и иди в дом, иначе у тебя появится много родственников среди вареных лобстеров, — неудачно попытался пошутить Франко. — Как ты заметила, я сегодня пораньше, поэтому, пожалуйста, закончи на сегодня солнечные ванны, и пойдем в дом… — подмигнул он и снова показал свои красивые зубы, растянув в улыбке губы, которые на редкость для мужчин имели симпатичную форму бантиком. Франко нагнулся и поцеловал ее легким прикосновением в губы. — Я могу тебе предложить вместо воздушных ванн полежать со мной в джакузи… Догоняй, — вновь подмигнул он Кэрри, встал, и, захватив чемодан, направился обратно к дому. Она ощутила острое желание подняться и последовать за ним, но тело было как свинцовое. Ей хотелось крикнуть, чтобы он помог ей, но не смогла выдавить из себя ни звука… Тем не менее она старалась, прикладывала все силы, чтобы оторваться от шезлонга хоть на сантиметр, но, кроме слабого стона, ничего не добилась. Слезы брызнули из ее глаз. Кэрри так хотелось к нему… И долго ей так продолжать лежать? Без сомнения, он обязательно вернется, как только заметит, что ее все нет и нет. Это только вопрос времени…

Конец ознакомительного фрагмента.