Кьянти для невесты

Маргарита Воронцова, 2018

Виктория должна заключить крупный контракт. Для неё это вопрос жизни и смерти. Вике очень нужны деньги, но ещё больше ей нужен гранатомёт – потому что один вредный красавчик постоянно вставляет ей палки в колёса. Ему давно пора повзрослеть, а Вике – вспомнить о том, что работа – не главное в жизни… Это самостоятельная история. В третьей книге цикла "Крепкие напитки" читателей ждёт встреча с новыми персонажами, но также появятся и герои первых двух книг.

Глава 6

Легко сказать — езжайте! Куда? Снова в «Сириус»? Да меня там сожрут с кетчупом и маринованными огурчиками! Что ещё придумает бешеный байкер, если опять увидит меня в офисе? Страшно представить! Возможно, он до сих пор передёргивается, вспоминая мою пощёчину. А каких я ему слов наговорила! Представляю, как сильно я уязвила самолюбие золотого мальчика…

Нет, не поеду!

…Спустя час, дрожа от волнения, я поднялась в зеркальном лифте на третий этаж стеклянного куба и осторожно заглянула в приёмную гендиректора.

Увидев меня, Нина выронила из рук степлер и коржик. А ведь кто-то собирался похудеть на семь килограммов!

— Нет! — взмолилась секретарша. — Пожалуйста, уходи! Вика, милая, не надо тебе сюда!

— Надо. Последняя попытка, — обречённо объявила я. — Извини, у тебя своя работа, а у меня своя. Если он не согласится со мной поговорить, тогда, так и быть, отстану.

— Отстань прямо сейчас! Пока он тебя не увидел!

— Даже не проси. А вдруг получится? Он у себя? — я кивнула в сторону кабинета.

— Нет, в переговорной. Сейчас уже появится.

Я провела ладонями по бёдрам, расправляя на платье несуществующие складки. Секретарша с сомнением меня осмотрела:

— Твоё красивое платье Роман Михайлович даже не заметит! У меня сложилось ощущение, что кроме работы его вообще ничего не интересует, — Нина разочарованно вздохнула и поправила волан на блузке.

Эту кофточку я у неё ещё не видела. И юбку тоже. И изящные лакированные туфельки. Ух ты, оказывается, не одна я сегодня вырядилась.

Секретарша на что-то надеется. Но, как я поняла, её отношения с новым боссом складываются недостаточно горячо. А вот нам с её шефом вполне можно было бы снизить температуру на пару тысяч градусов — сейчас она приближается к точке кипения металла.

— Ниночка, я и сама умираю от ужаса. Но что мне делать? Мой директор пригрозил увольнением, если «Сириус» не согласится с нами сотрудничать.

— Да, тебе не позавидуешь. Попала меж двух огней. Я сама тряслась, как заячий хвост, когда узнала, что поменялось руководство. Боялась, что Роман Михайлович выкинет меня на улицу и возьмёт на моё место какую-нибудь двадцатилетнюю фифочку. А зарплаты у нас хорошие, такую работу ещё поискать. Но, к счастью, пронесло. Ох, Вика, мне тоже страшно! Как он в понедельник тебя схватил! Как неандерталец какой-то! Р-р-раз — и поволок! В жизни такого не видела. А сегодня что будет?

Хороший вопрос. Я тут подумала, а не привязать ли себя к дивану? Так делают потерпевшие кораблекрушение — они приматываются верёвкой к какому-нибудь бревну. Наверное, мне тоже надо. Есть ли у Нины шнур? Желательно, красный — под цвет моих туфель. Крепко привяжусь шнуром, чтобы отбить у одного товарища охоту таскать меня по коридору на плече.

Но с него станется! Он такой дикий и неуправляемый, что унесёт вместе с диваном! Прихватит и даже не заметит! Остаётся надеяться, что за четыре дня Роман немного остыл. Оплеуха, кстати, была совсем не серьёзная. Нежная, ласковая. Можно расценивать её как ободряющий жест, дружеское похлопывание. Разве нет?

Нет, Вика, нет. Ты врезала по морде наследнику крупного капитала, который с пелёнок привык считать себя центром Вселенной. И вряд ли он способен это простить.

— Может, всё-таки, уйдёшь, Вик? Подальше от беды?

— Нет. Сорри.

Ниночка принялась копировать документы. Трудилась и посылала в мою сторону страдальческие взгляды. Она мечтала, чтобы сейчас я испарилась из приёмной и не нервировала её босса. А мне было важно не нервировать моего. Таким образом, наши желания вступали в непримиримое противоречие. А ничего не поделаешь. Жизнь — боль, как говорит Артём, когда вдруг лишает нас премии.

Минуты перед казнью тянулись долго. Может, надо было надеть джинсы и балетки? Вдруг опять придётся бегать и отстреливаться или же висеть, как государственный флаг.

Нет. Красивое платье и элегантные лодочки на шпильке, хоть и лишали маневренности, тем не менее дарили надежду на благополучное завершение авантюры. Что бы там ни говорила секретарша, я знала, что в этом наряде выгляжу потрясающе. А ведь изначально я понравилась Роману. Он приставал ко мне на дороге… Или я зря обольщаюсь? Возможно, этот плейбой вообще не пропускает ни одной юбки.

Да, вероятно.

Интересно, он так и продолжает ходить на работу в проклёпанной «косухе»? Пора бы понять — здесь солидная организация, а не ночной клуб. В строительстве, между прочим, работают суровые дядьки. А мальчуган притащился сюда из песочницы со своими игрушками — мотоцикл у него красивый, блестящий, бандана зачётная, штанишки специальные с гофрированными вставками…

Глупый.

Даже разговаривать нормально не умеет. Меня он как только ни обозвал. Конечно, он привык иметь дело с весёлыми девицами, которые за внешность и папины денежки ему готовы простить любую вольность и даже грубость.

Но ведь он по привычке будет точно так же разговаривать и с коллегами, и с партнёрами. Возможно, ещё и наорёт на кого-нибудь, чья позиция его не устроит. Ехал бы обратно в Австралию — заниматься сёрфингом, или в Париж — кутить с друзьями в дорогих ресторанах…

От этих непростых размышлений меня оторвал тайфун.

Герой моих дум стремительно вторгся в приёмную. В ту же секунду наши взгляды встретились, скрестились, словно отточенные мушкетёрские шпаги — я даже услышала лёгкий звон.

Но что это?! Ух ты!

***

В первое мгновение я увидела в глазах противника всплеск изумления: опять она, нет, вы только подумайте!

Наверное, моя наглость поразила Романа до глубины души. Вероятно, он думал, что после стычки у лифта, я постараюсь обходить стеклянный куб «Сириуса» стороной. И на машине тоже буду старательно объезжать — закладывая вираж через Владивосток.

А я опять явилась не запылилась. Проникла в самое логово.

Самое интересное, но одновременно с удивлением я заметила в глазах Романа ещё и… радость!

Но не мог же он обрадоваться тому, что увидел меня в приёмной? Конечно, нет! Это оптический обман. Фантазирую.

Но и Роман тоже весьма удивил. Сегодня горячий юноша предстал совсем в другом образе. Куда исчезли байкерские штаны и чёрная куртка с металлическими молниями? Всего этого и в помине не было! В приёмной появился элегантный молодой мужчина в строгом костюме и белоснежной рубашке с галстуком. Кто бы мог подумать, что превращение расхристанного байкера в топ-менеджера произойдёт так легко и органично. Только загар на щеках напоминал о том, что, вообще-то, этот парень предпочитает пляжи Малибу офисной жизни.

От Романа трудно было отвести взгляд. Как выяснилось, строгий костюм ему очень идёт. Ну, ещё бы, с такой-то фигурой!

Я резво подскочила с дивана:

— Доброе утро, Роман Михайлович! — произнесла, как ни в чём ни бывало. Словно до этого мы не дрались и не обменивались обидными тирадами.

Повисла мучительная пауза, отнявшая у меня десять лет жизни. Но потом экс-байкер усмехнулся и ответил:

— Доброе утро, Виктория. Опять вы.

А наш мальчуган-то перевоспитывается! Он не только оделся подобающим образом, но и усвоил правила элементарной вежливости — здоровается, обращается на «вы». Это радует!

Я набрала в грудь побольше воздуха. Надо успеть высказаться, пока меня не прихлопнули, как комара.

— Роман Михайлович, в нашу прошлую встречу я…

— А вы очень смелая, Виктория! — перебил директор.

Неприятно усмехнувшись, он сделал шаг в мою сторону.

Ой, нет!

Не зная, что от него ждать, я попятилась, потеряла равновесие и плюхнулась обратно на диван. Услышала, как охнула спрятавшаяся за копировальным аппаратом Нина, увидела, как превратились в ледяные статуи несколько человек свиты.

Неужели сейчас он опять меня схватит? Я не согласна! Пусть попробует. Буду пинаться и царапаться!

Но Роман ко мне не прикоснулся, он только подошёл вплотную и замер. Смотрел, изучал, как забавного зверька. Так я наблюдаю за Персиком. Директор опять был совсем близко. Золотистые крапинки вокруг зрачков пульсировали и завораживали. Я смотрела на противника снизу вверх, задрав лицо. Какие красивые у него глаза… А эти изогнутые, словно сломанные посередине, брови… Гладкая загорелая кожа, скульптурный — сегодня чисто выбритый — подбородок. А его губы…

Когда мы лежали на диване, Роман был ещё ближе, чем сейчас. В тот момент мы вполне могли бы поцеловаться, если бы не горели желанием растерзать друг друга. И вот сейчас мысль о поцелуе — совершенно неуместная, дикая, странная! — затопила меня полностью, нахлынула горячей волной. Мне вдруг ужасно захотелось узнать, каковы на вкус его поцелуи. И пусть снова ложится на меня сверху — в приёмной диван не менее удобный, чем в кабинете директора.

О, Боже! Куда меня понесло?! Откуда такие мысли? Как такое может прийти в голову?

Да уж… Целовать меня Роман не будет. Скорее придушит. И это очень плохо, так как в состоянии асфиксии мне будет трудновато доставить в «Катапульту» подписанный контракт.

— Виктория, ваше нахальство не знает границ!

— Роман Михайлович, позвольте мне всё же…

И вдруг, не закончив фразу, я увидела в приёмной нового персонажа — он просочился вслед за почётным кортежем гендиректора. К великому негодованию, в этом товарище я признала Аркашу из рекламного агентства «Ультрафиолет». С этим бойким двадцатипятилетнем пареньком мы не раз буквально сталкивались лбами, набрасываясь на одного и того же выгодного клиента.

О, нет, только не «Ультрафиолет»! Конечно, я знаю, что конкуренты не дремлют, но не предполагала, что наши ярые противники тоже включились в игру. Сейчас, по разведданным, у них в работе несколько крупных проектов, и на «Сириус» им просто не хватило бы ресурсов. Но они, очевидно, не смогли побороть природную жадность и тоже нацелились на лакомый кусок.

Неужели выгодный контракт теперь достанется нашим вечным соперникам? Ладно бы, кому другому. Но от слова ультрафиолет Артём начинает верещать, как вампир, увидевший осиновый кол. Он меня не просто уволит, но ещё и зажилит рекомендательные письма. Шиш я потом найду хорошее место…

Нет, Роман ни за что не должен довериться этим бездарям и компиляторам! Во-первых, они криворукие и бесталанные, а во-вторых, постоянно попадаются на краже чужих идей. На них несколько раз подавали в суд, мы и сами однажды с ними судились.

И вот теперь глупенький директор «Сириуса» доверит имидж компании этим проходимцам? Конечно, откуда ему знать все эти тонкости. Вряд ли он разбирается в рекламном деле и осведомлён о репутации «Ультрафиолета». Всё это время он путешествовал и развлекался, а не отслеживал рейтинги компаний нашего города.

— Роман Михайлович! — взмолилась я. — Позвольте мне всё-таки рассказать о возможностях нашего агентства, и о том, какую концепцию мы разработали специально для «Сириуса». Поверьте, вы не пожалеете! Дайте мне ещё один шанс!

Если быть точной, мне пока вообще ни одного шанса не дали.

Краем глаза засекла злорадную ухмылочку на лице Аркаши. Ах, так?!

— Роман Михайлович, — медленно повторила я, но уже совсем другим голосом. Так искушённая наложница соблазняет пресыщенного любовными играми султана. — Прошу вас, разрешите мне провести презентацию. Обещаю, вы останетесь очень довольны.

Воздух в приёмной задрожал, в эфире пошли волны. Сейчас здесь находилось пятеро мужчин, и все они дружно отреагировали на особые модуляции моего голоса. Каждый в меру собственной испорченности истолковал прозвучавшее предложение и взгляд, которым я одарила директора.

Вот! Наконец-то вспомнила, что я девочка. Надо этим пользоваться, в конце-то концов! Тем более, что байкер почти превратился в нормального человека — одет в костюм, не кидается и даже обращается на «вы».

Роман удивлённо замер. Он словно прислушивался к своим ощущениям. До этого момента я только ругалась с ним, обзывала придурком и излучала классовую ненависть.

Но я умею быть другой. Честно.

— Роман Михайлович, а у меня всё готово для презентации, — суетливо подскочил сзади Аркаша. — Спасибо, что согласились уделить мне сорок минут.

Да чтоб ты провалился, нечисть болотная!

Директор передёрнул плечами, словно прогоняя наваждение.

— Да, хорошо, — согласился он. — Идёмте, Аркадий.

Но он всё ещё не сводил с меня глаз.

— Виктория… Подождите здесь. С вами я разберусь позже.

А-а-ах… Получилось! Ура!

Директор вошёл в кабинет, Аркаша направился следом. В последнюю минуту он обернулся и, осклабившись, украдкой показал мне средний палец.

Давай-давай, топай! Ещё посмотрим, чья возьмёт.