Устранение строптивого

Максим Шахов, 2007

Получивший в Лондоне политическое убежище опальный олигарх Борис Сосновский жаждет вернуть утраченное влияние. Последний его шанс – посадить в президентское кресло своего ставленника. Олигарх пытается осуществить убийство политического конкурента своей креатуры Павла Башманова. С целью дискредитации российских властей на место преступления подбрасываются улики, которые недвусмысленно указывают на след ФСБ, что, как и задумано, вызывает колоссальный резонанс в прессе. Однако Башманов выживает, а его рейтинг стремительно растет. Сосновскому не остается ничего иного, как бросить все силы на устранение уцелевшего политика, иначе он рискует потерять абсолютно все.

2

— Привет героическим горным стрелкам! — проговорил Логинов, входя в небольшую, но очень уютную палату.

Облокотившийся о подоконник Горов в госпитальной пижаме с улыбкой повернулся.

— Здравия желаю, шеф!

За полковником Логиновым в палату вошел капитан Аникеев. Он тоже был в накинутом поверх одежды халате для посетителей. Логинов осторожно пожал Горову руку и сказал:

— Да ты прямо как огурчик, Степан! Давно гипс сняли?

— Вчера, — сказал Горов.

Леня Аникеев в одной руке держал пакет с цитрусовыми, в другой — с тортиком в продолговатой картонной упаковке.

— Это тебе витамины, старик! Чтоб быстрее поправлялся… Здорово!

Аникеев ритуально приобнял Степана, после чего с чувством выполненного долга плюхнулся на его кровать и пару раз качнулся на сетке.

— Ого! Да ты тут неплохо устроился! Сексодром еще тот! С медсестрами небось каждую ночь кувыркаешься?

— Ага, с ними покувыркаешься… — вздохнул Степан. — Им лишь бы иголку потолще в задницу воткнуть. Одни извращенки, короче…

— Да?.. А я тут познакомился с одной медсестрой. Так она вполне нормальная, с либидо… Может, все дело в отделении? Ты в других знакомиться не пробовал, Степа?

— Да у меня все эти отделения уже вот где! И медсестры! Я домой хочу! И выпить… — Горов горестно посмотрел на пакеты и добавил: — А вы мне эту фигню притащили…

Леньчик и пристроившийся на подоконнике полковник Логинов вдруг одновременно засмеялись. Горов удивленно посмотрел на них:

— Вы чего?..

Логинов улыбнулся:

— Да того, что ты, Степ, оперативное чутье напрочь потерял! Это на тебя так уколы подействовали или отсутствие личной жизни?

Горов замер и сказал:

— А… — Потом быстро взвесил в руке коробку с тортиком и расцвел улыбкой: — А-а!..

— Лучше поздно, чем никогда! — воскликнул Аникеев.

— Случай небезнадежный! — констатировал Логинов.

Горов тем временем уже метнулся к тумбочке.

— Только с посудой у меня не очень… Так что придется по очереди!..

— Ничего, мы непривередливые! — заверил его Логинов.

— А тебе ночной горшок что, не положен? — спросил Аникеев.

Не обращая внимания на это подтрунивание, Горов сунул для конспирации картонную коробку из-под торта в тумбочку и только потом снял с нее крышку.

— Ого! — невольно вырвалось у него. — «Реми Мартен»! Ни фига себе! Откуда?

— Привыкай жить красиво, Степа, — ухмыльнулся Логинов. — Нам с тобой за возвращение государству гарнитура императрицы Елизаветы премии выписали — в размере полугодовых окладов!

— Серьезно, что ли? — изумленно оглянулся Горов.

— Брюлики на два десятка миллионов долларов не шутка… Так что у тебя теперь есть дополнительный стимул быстрее выписаться!

— Да я хоть сейчас готов! Так этот же профессор Пржевальский, блин, не выпускает!

— Пржевальский — это путешественник, Степа! А фамилия твоего завотделением Пржеговский! Я с ним перекинулся только что парой слов…

— И что он сказал, шеф?..

— Что завтра еще раз просветит тебя, а там, если кости срастаются нормально, может, переведет на амбулаторное…

Горов за время этого разговора организовал «подпольный» фуршет. Бутылка тихонько звякнула, и Степан протянул Логинову стакан и наспех разломанную шоколадку в фольге.

— Ну, Степан, за твое скорейшее выздоровление! И за то, чтобы это была последняя снайперша, которая в тебя стреляла!

Логинов выпил и бросил в рот квадратик шоколада. Степан наклонился к тумбочке и быстро набулькал «Реми Мартена» Аникееву. Тот пружинисто вскочил с кровати и серьезно сказал:

— За тебя, старик! Чтоб ты больше никогда не валялся в госпиталях!

— Сам не хочу! — кивнул Горов.

Потом Степан налил себе, понюхал напиток и блаженно улыбнулся.

— За все хорошее!

Выпив, он сунул стакан в тумбочку, захрумкал шоколадом и шагнул к кровати.

— Подвинься, Леньчик! Я тут лежу или ты?

— Да ты еще належишься! — отмахнулся Аникеев, но все-таки подвинулся.

— Эх, хорошо! — сказал Горов, откинувшись на стенку, вытянув ноги и положив руки на живот, внутри которого разливалось приятное тепло. — Быстрей бы эту чертову пижаму сдать сестре-хозяйке и свалить отсюда… Что там у нас нового на Лубянке?

— На Лубянке порядок, — пожал плечами Логинов. — Вчера ночью в Дагестане по нашей наводке провели операцию по уничтожению двоих боевиков. Местные сами справились, от нас никого даже не посылали… Перестрелка, правда, длилась около двух часов, но в конце концов «духов» зачистили. У регионалов двое легкораненых.

— Если дело так и дальше пойдет, — сказал вдруг Аникеев, — то мы через год-два вообще останемся без работы. Регионалы остатки бандформирований на Кавказе окончательно зачистят…

— Лично я не против! — произнес Логинов. — И очень хотел бы дожить до того дня, когда спецназовцы снимут скальп с последнего террориста, а мне в кадрах выпишут пособие по безработице…

— Я бы тоже хотел, — сказал Горов. — Только, боюсь, шеф, всякой нечисти на наш век хватит! Тьфу-тьфу-тьфу!..