Буря Предвестие

Максим Лазутин, 2017

За два с небольшим века Долина пережила множество войн, среди которых война с чудовищами и одна крестьянская. Со временем старые раны улеглись и жизнь потекла своим чередом. Но однажды на прием к князю приходит иностранный посол и весь жизненный уклад летит к черту.

Глава 5

Когда отряд Святополка собрался, солнце опустилось еще больше к земле, и из желтого стало золотистым. И без того не особенно жаркий день превратился в прохладный вечер. Передняя линия подошла к стене на расстояние верного броска, и пращники сделали по броску в лучников, стоящих на стене. Если бы пращники подошли через открытое поле, то тут же получили бы по стреле в голову: военные луки имеют большую, нежели охотничьи, дальнобойность и мощность. Однако, бойцы подошли, предусмотрительно укрываясь за кустами. Камни ударили по головам лучников, выключив их на какое-то время. Пращники сели за кустами и дали знак, что стена свободна.

Вооруженные дубинками налетчики подошли с лестницей к стене, споро вскарабкались, наверх, спрятали бесчувственных лучников за зубцами и прошлись по стенам, отправляя охраняющих остальные три стены лучников в беспамятство. Затем они быстро нашли подходящий по длине отрезок древесины, соорудив из нее мостик между внешней каменной и внутренней деревянной стеной.

Следом за ними переправился остальной отряд. Бойцы Святополка быстро махали руками, обрушивая на головы дежурной смены удары дубинками. Бесчувственные тела охранников они прятали в укромных местах. Когда двор был освобожден, двое подошли к нишам у главных дверей, просунули руки в бойницы и оглушили дежуривших у «плахи» ударами головой о стену. Затем они открыли ворота и оглушили дежуривших возле них дружинников.

Теперь внутрь прошла десятка во главе с самим Святополком. Приказав бойцам занять двор, он взял с собой троих дружинников и прошел в главную башню.

Отправить охранников комнаты смотрителя оказалось несложно — бойцы не ожидали нападения, поэтому не успели даже схватиться за мечи. Оттащив их, бойцы вместе с сотником вошли в комнату, где сидел Творимир.

— Как все это понимать?! — возмутился смотритель.

— Я тебе предлагал отдать крепость под мое начало, — ответил Святополк, — ты отказался. Золото я тебе не предлагал, зная, что тебя это оскорбит. С такими как ты, бессребрениками, сложнее всего — вы слишком уперты, чтобы самостоятельно отойти в сторону, и слишком горды, чтобы взять золото. Пришлось выбрать третий путь.

— Поскольку ты и твои дуболомы здесь, — Творимир взглянул на сотника исподлобья, — надо полагать, что мои люди уже переправились за Калинов Мост. И теперь, ты предлагаешь мне уйти, перебив половину моих бойцов?!

— Перебив? — Святополк неприятно улыбнулся, — Нет, все твои люди живы-здоровы, просто сейчас пребывают в беспамятстве, дождусь утра и донесу до них изменившуюся обстановку.

— Это измена, Святополк, — процедил смотрящий, — В столице узнают об этом.

— Боюсь, когда там узнают, это будет уже не существенно, — хмыкнул сотник, — отведите его в подвал.

Двое молодцев связали руки Творимира за спиной, и повели его в подвал башни.

За сравнительно небольшой отрезок времени власть в Угле сменилась, все было выполнено быстро и гладко, как он всегда и делал. Касаемо охраны крепости, он не питал заблуждений на сей счет: нового управляющего поддержат не все — кто наверняка был верен Творимиру, в подобных делах без этого нельзя, обязательно должны быть надежные люди, которые уберегут дружину от распада или бунта. А если последний все же случится, то сумеют вывести начальство в безопасное место.

Разумеется, Святополк не имел намерений перебить всех верных прежнему смотрителю людей, но возможности такой он не исключал, поэтому следовало озаботиться, куда девать бездыханные тела тех, кто попытается до него добраться. Все-таки, лежащие тела, несмотря на назидательность, привлекают мух, а потому зараза разносимая этими крылатыми насекомыми может запросто выкосить всех обитателей крепости. Самым верным вариантом было бы сжечь их, но густой, едкий и вонючий дым от горящих тел привлечет лишнее внимание.

Когда его бойцы отвели прежнего смотрителя в подземелье, он стал разрабатывать дальнейшие ходы. На нем лежали Трехречье и Полесье, то есть — вся средняя Долина.

«Выходит, — подумал он, — что работы мне ничуть не меньше чем Бериславу и Радомиру. Да, моя крепость ближе к столице, но мне надо разобраться сразу с двумя областями, так что закончу, вероятнее всего, одновременно с ними…»

Как только стемнело, десятка Бера выдвинулась на запад, к крепости Зима. Сотник наказал стараться оставаться вне досягаемости обзора лучников. Бер со товарищи, пройдя под прикрытием кустов, оказались почти что под крепостными стенами. Новоявленный десятник прислушался: не было слышно ни свиста стрел, ни криков, свидетельствующих о поднятой тревоге. Бер осмотрел выданную ему дубинку. Он бы предпочел ей кинжал или топорик, но Радомир приказал никого не убивать.

«Значит, крепко они нужны сотнику, — подумал Бер, — раз он не хочет убивать их. Посмотрим, что дальше».

На восточной стене и возле нее не было заметно никаких зацепок, которые можно было бы использовать для проникновения внутрь. Дав своей десятке знак следовать за ним, Бер решил обойти крепость с севера. Когда, снова прикрываясь кустами, они оказались недалеко от северной стены, признаков тревоги снова не было — лучники либо не заметили их либо смотрели в другую сторону. Оглядев стену, Бер снова не заметил чего-либо, что позволило бы попасть внутрь. Снова дав знак своим людям, десятник пошел на запад — к реке Дуге. Когда кусты закончились, бойцам пришлось ползти буквально вжавшись в землю и ожидая, что в спину прилетит стрела, пущенная особо наблюдательным лучником. Траву уже покрыла вечерняя роса, а воздух и земля были холодными, так что к моменту, когда передовой отряд дополз до реки все еще в полном составе — стрела так и не прилетела никому в спину — все были мокрые и продрогшие.

«Когда сотник займет эту проклятую крепость — подумал Бер, — надо будет как следует пошуровать в подвалах. На предмет медовой настойки, а то так и ноги можно протянуть».

На сей раз сильно пригибаться десятке не пришлось — от лучников их защищал крутой берег обрыва. И тут, наконец, глаз Бера зацепился за возможный путь внутрь — это был горизонтальный лаз, служивший, судя по всему сливом для отходов. Проникновение через подобные места у десятника не вызывали воодушевление, но на южной стороне таких путей могло не быть вообще. Подумав, он подозвал одного из людей:

— Эй, Кот, так тебя раз так, ступай и доложи, значит, сотнику, что мы, сталбыть нашли лаз. И скажи, пусть идут сюда быстрей. А то холодает, а мы мокрые.

Кот выслушал, и побежал туда, где Радомир оставил свой основной отряд.

Когда гонец привел остальных, десятка Бера начала пробираться в лаз. К сырости и веющему от стен холоду добавились неописуемые запахи, вобравшие в себя пищевые отходы, мыло и воду из помывочной. Лазутчикам пришлось сдерживаться, чтобы не раскашляться — в подобных каменно-земляных сооружениях звук разносятся далеко. Когда же они нашли выход, вернее — вход, они начали выбираться на поверхность. Делать это оказалось весьма затруднительно: нижняя часть стены была скользкой от жира и мыла. Чтобы можно было уцепиться за край, Беру и его людям пришлось подсаживать друг друга. Когда все переправились, двое последних кинули Беру один конец веревки и вытянули его.

Пробираться пришлось, укрываясь в тенях. Передвигаясь короткими бросками от одной тени к другой, лазутчики заходили к обходящим двор бойцам, оглушали их ударом дубины по голове, затем оттаскивали их в укромное место. Также бойцы Бера надевали на себя броню дозорных и обходили участок вместо них. Когда патрульные были заменены, четверо забрались на внешние стены. Они оглушили лучников одного за другим, затем уложили их за внутренние зубцы, чтобы их не было заметно изнутри. Когда весь двор был занят бойцами Радомира, четыре бойца спустились, затем трое заняли места у главной башни, а четвертый спустился по веревке в слив и доложил сотнику о захвате двора.

Дальше все прошло быстро — люди Радомира быстро закрыли двери помещений, где спала дневная смена, тяжелыми бочками и ящиками, а часть проследовала к главной башне. Поднявшись на этаж, где была комната смотрящего, Бер открыл дверь железной проволокой, а остатки отряда вошли внутрь.

Молчан — смотритель Зимы — не спал. Он оглядел вошедших и был, казалось, озадачен.

— Радомир? — вскинул он брови, — мне не доложили о твоем прибытии. Что ты здесь делаешь в столь поздний час, да еще с дружиной? Впрочем, осмелюсь заметить, что вид у некоторых твоих дружинников весьма разбойничий.

— Власть в крепости сменилась, Молчан, — голос сотника был тихим, как обычно, — Уведите его в подвал.

Люди Радомира быстро связали теперь уже бывшему смотрящему руки за спиной, и повели его в нижнюю часть крепости.

Как только ночная тьма стала уступать рассветным сумеркам, Берислав поднял свой отряд, чтобы выступить на крепость Страж. Поскольку время уже начинало поджимать, сотник не стал пересчитывать бойцов. Тело дозорного ставшего жертвой ырки — ночного духа, нападающего на людей в полях — так и не было обнаружено, поэтому отряд вышел в неполном составе. Приведя броню и оружие в порядок, дружина оседлала коней и пустилась в карьер — нужно было успеть до того, как окончательно рассветет.

Доскакав до подступов к крепости, Берислав придержал коня и дал команду спешиться. Коней решено было привязать неподалеку. Дальше отряд двинулся быстрым маршем — конный отряд в поле слишком заметен. Оставшийся путь дружина преодолела уже почти засветло. Подобравшись к стене, они прислонили к ним лестницы, и один за другим начали взбираться на стену. Не ожидавшие такого лучники не успели убрать луки и достать из-за пояса ножи. Налетчики воспользовались этим и начали бить навершиями мечей по головам. Подшлемники из плотной кожи смягчали удары, поэтому череп ни у одного не треснул, но все лучники падали, как подкошенные.

Передовой отряд вихрем пронесся по стенам. Многие лучники видели, что стало с товарищами, стоявшими на передней стене, поэтому успели достать ножи, и были готовы встретить налетчиков. Тех, кто ранил или пытался ранить бойцов, настигали удары мечей, и те падали замертво. Если же достать противника мечом не удавалось, в ход шли ноги — время от времени один или два лучника падали со стены. Когда все четыре стены были очищены, передовой отряд спустился рядом преградой и мощными ударами мечей разрубили устройство, которое должно было не пропускать врагов внутрь, и открыли ворота.

Оставшийся отряд тут же устремился внутрь. Первые ряды атакующих вступили в бой с ночной сменой крепости. Сталь звенела о сталь, стучала о дерево, с лязгом врезалась в латы, иногда влажно чавкая, находя живую плоть. Бериславу повезло — он верно рассчитал время, и ночная смена была порядком вымотана бдением, а дневная еще не проснулась, поэтому ночная смена была быстро выбита заговорщиками, а помещения, где спала дневная смена были заставлены второй волной атакующих. Тем временем остатки первой волны и высланные сотником подкрепления из третьей десятки быстро заняли двор и стены крепости. Сам Берислав и остатки его отряда, насчитывающие около полутора десятков человек, пошли по направлению к главной башни.

Поднявшись на третий этаж, где находились покои Любомира — смотрителя крепости. Связав его стражников, сотник ударом ноги открыл дверь и вошел в покои.

Любомир не спал, поэтому, хоть и был удивлен, ожидал появления того, кто подготовил эту ночную атаку. С самого начала, когда со двора раздался звон мечей, он положил на колени ножны с мечом. Он был обладателем меча из камня Сварога — редкого металла, образующегося в глубине гор из жил, соседствующих с черной сталью. Мечи из такого металла настолько твердые, что могут прорубить даже латы.

Смотрящий вытащил меч из ножен, на его поверхности отобразился багряно-красный отблеск факела.

— Берислав, — начал смотрящий, — и отчего я не удивлен? Кто еще мог подготовить столь грамотную, сколь и подлую вылазку?

— Вижу, князь не ошибся, выбрав тебя смотрителем этой важной крепости. В уме тебе никогда не откажешь. Может, уберешь меч?

— Убрать меч? — вскинул брови Любомир, — Шутишь? Я прекрасно слышал, как твои люди напали на крепость. Судя по тому, что ты здесь, мои воины уже отправились в мир иной. И ты предлагаешь мне сдаться тебе на милость, после того как ты перебил моих бойцов. Такие проступки, Берислав, искупаются только кровью.

— Не дури, Любомир. У меня полтора десятка бойцов, а у тебя только меч и твоя гордость. Если не сдашься, потеряешь и их.

— Прикажешь своим дуболомам избить меня до потери чувств? Что еще ожидать от человека, способного на такую низость, как ночное нападение со спины?

— Доставай меч! — рявкнул Берислав, — Сейчас я тебе покажу, чего стоит моя честь, а чего — твоя.

Сотник вынул из ножен меч. Оба воина сошлись в поединке. Берислав видел, из чего сделан меч смотрящего, и старался не подставлять острие своего клинка под удар, понимая, что клинок из такого металла вполне может разрубить лезвие. Удары Любомира сотник встречал плоскостью меча, ставя ее под углом и отводя удар. После нескольких неудачных ударов, Берислав улучил момент и нанес удар по запястью Любомира, отрубив ему кисть.

— Уведите его в темницу, — сказал он не глядя на смотрящего, который сидел на полу и держался за правую руку.

— Вашбродь, — сказал один из воинов, когда дружинники понесли того в подвал, — А что с мечом?

— Я недостоин его, — глухо ответил сотник, кладя клинок в сундук, — Пусть его возьмет тот, кто своей доблестью заслужит его.

Боец кивнул и удалился.