Записки бывшего афериста, или Витязь в еврейской шкуре. Том 4

Максим Камерер

Жанр «novela picaresca» (плутовской роман) появился в противовес «рыцарскому роману». Но что же подразумевается под этим жанром? Ответ лежит в самом названии – это история жизни «пикаро», или же жулика, авантюриста, проходимца, плута и мошенника Книга содержит нецензурную брань.

Опер Вова

С опером Вовой мы познакомились на границе между Уголовным и Административным кодексами. Ситуация была под девизом «не повезет, так на сестре триппер словишь».

Дружок мой, что в 90е «лечил» трудные судьбы автомобилей, мановением руки превращая черное в белое, давно остепенившийся и оставивший свои плутни, сдал через Авито дачу паре орлов. Орлы оказались коллегами. Угонщиками, то есть.

Но то мы поняли потом.

Приезжаем проверить сохранность фазенды-на даче засада. Украденная тачка послала сигнал-по нему приехали ярыжки. А тут мы.

Как ни странно, обошлось без валяний на мерзлом грунте. Уж что — что, а говорить с ментами обучены.

Через час, сломав ксивы (Дружок, к счастью, все оформил официально) — мы уже квасили с операми в доме.

Жуликов нахлобучили через два дня, но там были пешки.

Как-то спились мы с Вовой. Это был человек-легенда. Любое его деяние приводило к совершенно неожиданным последствиям.

Плюс — Вова бухал. Нет, не так. Вова БУХАЛ.

Обычные люди квасят каждый в своем стиле. Кто-то интеллигентно смакует вино по будням, некоторые надираются в слюни по выходным. Алкострадальцы уходят в крутые пике запоя. Лайт-калдыри соловеют от пива форева. Вова же был эклектиком: он смаковал букет в бокале днем, по выходным нажирался в говно, постоянно таскался с пивом и временами уходил в дикие запои.

Разносторонняя личность, что и говорить.

При этом он умудрялся справляться со своими служебными обязанностями и регулярно изменял жене.

Которая была дико ревнива.

Но Вовины объяснения так рвали ей шаблон-что та часто замирала с открытым ртом. Надолго.

Пример: Вова пропадает на три дня. Первый день еще невнятно отвечал на звонки, на второй мычал, на третий отключил телефон.

Приперся без трусов, с выхлопом в три метра и плюшевым зайцем размером с кенгуру. На вопрос «Почему, скотина, ты пропал на трое суток?!» — Вова степенно ответствовал «Часы потерял» — вручил жене косого и упал в коридоре спать.

Жена в когнитивном диссонансе пребывала минут пять. Потом навернула суженому по башке зайцем. Вова зайца из рук жены вырвал, тут же пристроил как подушку и захрапел. Поутру хмуро оправдывался службой.

— В засаде я сидел!

— И как? Засадил?

Как то раз бухой Вова увидел, как стая собак рвет кошку. И незамедлительно открыл огонь на поражение.

Спасенная кошка свинтила за забор, стая брызнула в стороны, на месте преступления валялась одна, самая тупая и невезучая шавка. Орала она столь жалобно, что расчувствовавшийся Вова поволок ее в ветеринарку. Оплатил лечение и забрал к себе жить.

Жена вяло возражала, но Вова экзюперил ее классическим «мы в ответе за тех, кого подстрелили».

Шавка Шкалик и так не отличался умом и сообразительностью, а побывав под обстрелом еще и приобрел психические отклонения. Срал всюду. Боялся Вову из-под дивана и мог рычать на него оттуда сутки напролет. Выл ночами. Насиловал плюшевые игрушки, коими Вова одаривал жену за свои блядки. Жена подала на развод.

Вова в порыве раскаянья подарил ей автономный пылесос iRobot. Жена забрала заявление, а неврастеник Шкалик окончательно подвинулся рассудком, глядя на этого жужжащего монстра. Ебливость его от стесса возросла втрое.

Потом Вова пошел на дежурство, жена на работу, Шкалик остался бояться робота, а пылесос — чистить хату.

Идиллия.

Рев жены в трубке слышало все отделение. Минут через 10, когда ее вопли приобрели некое подобие осмысленности, выяснилось, что Шкалик привычно опорожнился на ковер, а робот трудолюбиво размазал шкаликовы каки равномерным тонким слоем по всей квартире. Жена ушла к маме и обещала не вернуться, пока «этот кошмар» находится в доме. Шкалика Вова пристроил в придачу к пылесосу. Потом три дня отмывал квартиру.

Еле-еле вернул жену.

Через неделю в Вовины лапы попали бланки из Главка. И отделенческая печать. Коллектив Вовиных собутыльников-оперов моментом составил комплот. Дружно сочинили ксиву.

Вечером трезвый Владимир пришел домой.

Жена напряглась.

Потел, показно-нервничал, сопел и порывался что — то сказать.

Жена завибрировала.

— Ну?!

— Что ну?

— Что у тебя произошло? С работы выгнали?

— Кто меня выгонит? Дальше фронта не пошлют, а окопах без нас хана. Хуже…

— Что-хуже?

— Я тут в банду внедрился. С барухой познакомился. Через нее выход есть на одного особо-опасного бармалея…

— Ну?

— Она меня хочет. Я-ни в какую. А начальство настаивает.

— Да ты что!

— Да! Приказывает вступить с ней в половую связь. Я говорю-женат мол, нельзя мне! А они — ты на службе! Присягу давал! Исполняй приказ!

— Сволочи какие!

— Я им: только если жена разрешит! Ну они тебе письмо написали. Вот.

Вытаскивает письмо на бланке Управления-а там все чин-чинарем. Всем коллективом сочиняли.

«Уважаемая Антонина Сергеевна, просим вас… в связи с оперативной необходимостью…тыры-пыры.. разрешить вступление вашего мужа, капитана Евсеева в половую связь с источником…бла бла бла… заранее благодарны. Родина Вас не забудет.

Подпись генерала (размашисто). Печать.

Жена впечатлилась.

— А без этого никак нельзя, Вов?

— Тонь, да я как только не пытался! Заклинило прям у нее. Хочу, говорит, и все! И без этого жулика не сдает. А на нем делюг — на три пожизненных.

— Ну я не знаю…

— Короче, тебе решать, Тонь.

— А она симпатичная?

— Да что ты! Хуже тебя в сто раз!

— Ну если надо…

— Ты им только письменно ответь. Сверху резолюцию свою поставь.

Тоня поборола личное ради общественного и нашкарябала сверху «Согласна, но только на один раз!» И подпись. Антонина Ивановна Евсеева. (супруга)

Вова разрешение на еблю в отделение отнес. Все утро Отдел Внутренних Дел был недееспособен. Опера, ППСы, участковые и забредший ОМОН валялись по столам в пароксизме дикого хохота. Задержанные в обезьяннике тоже приняли участие в общем празднике жизни. Начальство было в истерике. Вове даже ничего не сделали за украденный бланк. Манускрипт начальник отдела повесил под стеклом на стену в кабинете.

Антонина пошла багровыми пятнами, когда поняла, как ее нагло развели. Мало того — Вова еще и застыдил суженую:

— Я вот, Тонь, тебя бы ни к кому ебаться не пустил. Эх ты!

— Да ты ж сам! Генерал! Главк! А ты…

— Ну и что? А кабы тя маршал попросил-ты б меня и пидорасам что ли сдала бы?! Эх ты!!!

Жена завиноватилась по-полной. Что позволило Вове дальше гулеванить без особой критики.